Чужими мы (не) стали (СИ)

7.

— Семь раз отмерь, один раз отрежь. Маша. Ты должна разобраться с ситуацией.

Возможно, все не так плохо. Разрушить легко, ты попробуй сохранить, — мама смотрела на их совместное фото в рамочке, где Маше всего пять лет Она в панамке с косичками. Отец обнимает маму, которая выглядит девчонкой в легком белом сарафане. Родители улыбаются открыто и без налета напряжения между ними.

Стало как-то не по себе. С какой бани мать защищает Макса? Или реплика касается не только отношений дочери с мужем. Все намного глубже? А, как спросить?

«Ты найдешь ответы в письмах» — был самый логичный вывод.

— Мам, мне нужно съездить домой и забрать кое-что. Книгу тебе обещала дать почитать, — Маша засобиралась.

Потеряла телефон. Искала его кругами, пока не выяснилось, что она держит его в руке. «Ох, совсем голова дырявая стала» — хотелось треснуть себя по лбу. Мать ничего не заметила. Она бы не заметила и слона, перебирая старые фото в альбоме. Чему-то кивая, поглаживая кончиками пальцев контур отца. Казалось, ностальгия ее полностью захватила.

— Что-нибудь купить? Что ты хочешь? — встала Маша «над душой», пробуя растормошить сгорбившуюся маленькую женщину.

— Сама решай, — ответила Нина Ивановна, перелистнув страницу альбома, глаз не поднимая.

Пришлось отступить.

Дома Мария ничего крамольного не заметила. В ее отсутствие наметился небольшой бардак. Вещи Максим раскидал. Она их собрала и закинула в стиральную машинку. Перемыла посуду в раковине. Убрала со стола подтеки от кофе и хлебные крошки. Заправила кровать, внимательно рассмотрев простынь.

Следов греха не заметила — и то плюс.

Надо двигаться к разгадке, а она время тянет, нашла себе занятие!

Открывая дверцу шкафчика, Мария не знала, в какой портал ее закинет на этот раз.

Второе письмо раскрывала, будто там порошком отравляющим насыпано. Села в кресло. Вздохнула, врезавшись взглядом в первые строчки.

«Дорогой мой, Ростенька. Ты приезжал на два дня и опять вернулся туда, где тебя не ценят. Разве любящая женщина позволит ходить с порванным рукавом у дубленки? Я зашила аккуратно, вкладывая в каждый стяжек свою заботу. Пусто без тебя, безрадостно. Люди вокруг озлоблены. Смотрят исподлобья, словно я украла у них сто рублей. Не прощают никому здесь женского счастья, в спину плюют.

Обещал ты, милый мой, хороший, что увезешь нас с Кирюшей ближе к морю. Сам знаешь, какое здоровье у нашего сына хрупкое. Климат здесь неподходящий. Но, ты не подумай ничего. Не жалуюсь. Скучаю по тебе сильно...»

Дальше сил читать про сильные руки и холодные ночи было невыносимо. Маша снова погрузилась в разрушающий хаос злости. Кикимора хотела, чтобы папенька их на море вывез жить. Их! А, не законную супругу с дочерью! Они такого с матерью не заслужили? Можно, как старую мебель подвинуть, не спросив? Голубев дочку и жену на юг два только свозил. Если прикинуть полковничью зарплату.

Марию потряхивало от эмоций, от наглости любовницы, которая нытьем гнула свою линию. Очерняла маму. Неужели отец пообещал марамойке жизнь на южных берегах?

Что-то глухо щелкало внутри. Маша не сразу поняла, что звук идет от входной двери, где в замке поворачивается ключ.

Инстинкт — спрятать письмо. Срочно! По коридору первые шаги все ближе. Она подскочила на месте и сунула писанину по себя. Один. Два. Три. В гостиную заходит Максим и таращится на нее пугливо, словно не жену увидел, а мартышку с гранатой.

— Привет Ты дома? — дернул галстук, будто тот его душил.

— Привет Не имею права в своей квартире находиться? — Маша подняла брови.

Моргнула два раза. — Сам ты не на работе, однако. — прищурилась. Поерзала, чувствуя бумагу под собой сквозь тонкую материю юбки. Поджала губы, чувствуя ту неловкость, что возникла между ними.

Максим осмотрелся, замечая изменения и относительную чистоту в жилище.

— заехал ноутбук свой забрать. Глючить что-то начал. Нужно антивирусник переустановить, — он прошелся до компьютерного стола. Сгреб свой ноут, опутав проводами.

Мария отметила, что они ведут себя, словно чужие. Поприветкались и готово. Макс не сделал попытки подойти и обнять. Ему совсем пофигу?

— Извини, тороплюсь. созвонимся вечером, — будто услышав ее претензию, Максим оправдался занятостью.

— Подожди, ты «мышку» оставил, — Маша указала пальчиком, замечая, как дергано он себя ведет.

Подозрительно. мечется, словно считает минуты:

Ответ на все сомнения пришел моментально. Раздался короткий одиночный звонок в двери. Словно обозначили сигналом: «Я тут. Открывай».

— Ждешь кого-то? — Маша стала подниматься, наплевав на конспирацию.

Листок, лежащий на сидении скомкала, зажав в кулаке. — Пошли, откроем, —мотнула рыжей гривой.

Не дожидаясь, пока муж промямлит и опомнится, прижимая к себе ноутбук как щит, прошла мимо.

— Маша, стой! Я все объясню! Там... В общем, риэлтор пришел, квартиру смотреть.

Помнишь, мы давно хотели расшириться? Вот и подумал, что сейчас самое время.

Она обернулась в проходе, посмотрев с недоумением, будто он сказал:

«Записываемся, Маша, в тибетские монахи. Прямо сейчас. Пока места не заняты.

Ты пока не в курсе, но ничего, привыкнешь».

Дзынь повторился уже напористей.