Девочка для ледяного (СИ)

Глава 4

Сердце стучало, как шаги за спиной, которых ты больше всего боишься.

Почерк незнакомый. Но в нём была сила, уверенность, твердость. Каждая черта — как прикосновение.

Рука задрожала. Не от страха.

От волнения.

Кто?.. Откуда он знает, что мне нравится?

Лионель встал так резко, что стул взвизгнул по паркету, будто в агонии. Он вырвал письмо у меня из рук — пальцы его сжали бумагу, как горло. Ему хватило секунды, чтобы прочитать.

Через мгновенье письмо рассыпалось в его пальцах, превратившись в снежную пыль. Холодные хлопья упали на пол… и растаяли, как тайна.

— Любовник? — прошипел муж, и в его голосе зазвенела ревность.

Он не любил меня, но считал своей собственностью.

— Почему ты решил, что любовник? — спросила я, и мой голос прозвучал странно… мягко. Спокойно. Уверенно. Словно эти строчки прошептали моему сердцу: «Ты не одна. Есть кто-то, кто хочет сделать тебе приятное…».

Мы оба замерли.

А я — почувствовала. Не ветер, не холод, не страх.

Присутствие.

Словно кто-то или что-то было рядом. Всё это время.

— Пойдём, — сказал Лионель, вставая. — Посмотрим, что тебе подарил твой таинственный поклонник.

В его голосе — насмешка. Но в глазах — тень сомнения. Он был уверен, что в этом мире у меня не осталось ни родных, ни друзей. Никого, кто бы мог дарить мне подарки.

Я пошла вслед за мужем — не потому что хотела.

А потому что любопытство тянуло посмотреть, что это за подарок.

Мы вышли в сад.

Мороз хрустел под ногами, как кости под сапогом. Воздух был прозрачен, почти священен — и в этом хрупком свете, среди снега и молчания лежала Лизетта.

Она была одета в алое платье — то самое, в котором вчера смеялась над моим позором. Волосы распущены, как у невесты. Руки сложены на груди, губы чуть приоткрыты — будто в последний раз произнесли моё имя.

А вокруг неё — розы. Замерзшие, хрупкие, острые. Их лепестки сливались с тёмными пятнами на снегу…

Сначала я приняла эти пятна за лепестки роз, скованные ледяным дыханием зимы. Но чем ближе я подходила, тем яснее становилось: это не лепестки. Это кровь.

Не грязная, не уродливая. Изящная. Словно вино, пролитое из дорогого бокала.

Тот, кто сделал это, не просто оборвал жизнь. Он высек её, как скульптор высекает шедевр из камня.

Я шагнула ближе.

Не отвращение — восхищение ударило мне в грудь.

Она больше не смеётся. Не примеряет мои серьги. Не крадёт мою жизнь, как будто она — её по праву.

Я почувствовала волнение. Оно заполонило мою душу, пока глаза бегали по сторонам.

Кто мог это сделать?

И тут я склонила голову набок, замечая то, чего не заметила раньше.