На следующее утро я встретила Гарса и Лорда у двери с самой обаятельной улыбкой, на которую была способна.
— Ребята, насчет вчерашнего... — начала я, пока они с опаской принимали от меня кружки с горячим чаем. — Мне, вероятно, просто показалось. Нервы, знаете ли. Постоянное ожидание, стресс... Не стоит беспокоить следователя по пустякам. У него и без того дел хватает.
Гарс смотрел на меня с немым укором.
— Гражданка, если есть угроза...
— Какая угроза? — парировала я. — Тени на стене? Скрип половиц? Если мы по каждому чиху будем бегать к ван Моррету, он решит, что я просто ищу внимания. Или того хуже — пытаюсь отвлечь его ложными тревогами. Давайте сохраним это между нами.
Лорд выглядел неубежденным, но Гарс, после недолгой паузы, тяжело кивнул. Он понимал логику: лишние проблемы никому не нужны.
Это шаткое перемирие длилось ровно до полудня. Я как раз заканчивала перевязку молодому подмастерью, обжегшему руку о перегретый энергокристалл, когда дверь в лечебницу распахнулась с такой силой, что стекла задребезжали.
В проеме стоял Кален ван Моррет. Его плащ был накинут на одно плечо, словно он вышел посреди какого-то важного дела. Лицо — маска сдержанной ярости. Его взгляд, холодный и острый, как скальпель, мгновенно нашел меня в полумраке палаты.
Борг, стоявший рядом, замер с банкой мази в руках.
— Труннодини, — голос Калена прозвучал тихо, но отрезающе. — Ко мне. Сейчас же.
Я медленно отложила бинты, сняла перчатки и подошла к нему, чувствуя на себе взгляды всех присутствующих.
— Следователь, какой неожиданный визит, — произнесла я с наигранным спокойствием. — У нас тут как раз...
— Мне доложили, что вы устроились на работу, — перебил он, не повышая тона, но каждое слово било точно в цель. — Вопреки моему прямому приказу оставаться в жилище.
— Приказ гласил «не покидать жилище без сопровождения», — парировала я. — Я всегда под сопровождением. А труд, как известно, облагораживает. И, если честно, спасает от того, чтобы сойти с ума в четырех стенах.
Он сделал шаг вперед, и пространство между нами сжалось, наполнившись напряжением.
— Вы играете с огнем, — прошипел он. — Пока вы здесь перевязываете царапины, на улицах города оружит убийца. Ваше место — под защитой, а не... здесь. — Он с презрением окинул взглядом скромную обстановку лечебницы.
— Моя защита — вот они, — я указала на Гарса и Лорда, стоящих у входа как вкопанные. — И моя работа — это то, что сохраняет мне рассудок. А здравомыслящий свидетель вам, полагаю, нужнее, чем истеричка, воющей в запертой комнате.
— Ваше здравомыслие под вопросом, — холодно бросил он. — Раз вы решили, что ваши прихоти важнее безопасности и хода расследования.
— Мои «прихоти» держат меня в контакте с реальностью, следователь! — не выдержала я, и мой голос впервые зазвучал с искренней горячностью. — Пока вы строите теории в своем кабинете, я здесь вижу живых людей! И кто знает, может, именно здесь, среди этих «царапин», я замечу что-то, что упустила ваша магия!
Мы стояли друг напротив друга, как два дуэлянта. Воздух трещал от непроизвольно высвобождаемой магической энергии. Борг и пациенты застыли, боясь пошевелиться.
Кален изучал мое лицо, его взгляд выискивал следы паники или лжи. Но он видел лишь усталую решимость.
— Вы ставите под удар не только себя, но и моих людей, — наконец произнес он, и в его голосе послышалась усталая нота.
— Тогда дайте мне больше свободы действий, а не запирайте в золотой клетке! — выдохнула я. — Используйте меня как ресурс, а не как хрупкую безделушку, которую нужно убрать с полки, чтобы не разбилась.
Он отвернулся и несколько секунд смотрел в стену, словко разглядывая там какую-то невидимую схему.
— Хорошо, — неожиданно коротко бросил он. — Вы можете работать. Но, — он обернулся, и его глаза снова стали ледяными, — стражи будут сопровождать вас не только до дверей, но и находиться внутри. И при малейшем намеке на опасность, при малейшей тени, которая вам «покажется», вы немедленно возвращаетесь. И на этот раз — под замок. Ясно?
Это была не победа. Это была капитуляция с условиями.
— Ясно, — кивнула я.
Он развернулся и ушел, не оглядываясь. Гарс и Лорд выдохнули с таким облегчением, будто только что избежали казни.
Борг медленно подошел ко мне, почесывая затылок.
— Напористая ты, девка. Следователю из Ковена грубишь. Уважаю.
Я не ответила, глядя на захлопнувшуюся дверь. Я выиграла право дышать. Но цена оказалась высокой. Теперь он знал, что я могу быть непокорной. И я понимала — в следующий раз его терпение лопнет. А ощущение ледяного взгляда в спину никуда не делось. Оно лишь стало острее.