Неделя тянулась в напряженном, но привычном ритме: лечебница, дорога под бдительным оком стражников, тревожное ощущение незримого наблюдения, которое стало почти фоном. Я уже почти убедила себя, что мне всё мерещится.
Мы с Лордом возвращались с рынка, неся сумки с свежими травами и кореньями. Я заказала новые поставки для лечебницы — Борг, скрипя сердце, одобрил мой список. Я шла, размышляя о пропорциях успокоительного отвара, как вдруг резкий, как удар хлыста, женский голос прорезал уличный гул:
— Мариэлла? Боги! Не может быть!
Я замерла, почувствовав, как кровь отливает от лица. Этот голос. Низкий, властный, с привычными нотами вечного недовольства. Он будил в памяти образы высоких залов, духоты бальных платьев и ледяного презрения.
Я медленно обернулась. Из роскошной закрытой кареты, остановившейся рядом, высунулась женщина в элегантном возрасте. Её лицо, когда-то красивое, теперь было испещрено морщинами высокомерия. Платье из тяжелого шелка, идеальная прическа, холодные, изучающие глаза. Тетя Алиана. Сестра моей — вернее, Мариэллиной — матери.
Лорд насторожился, его рука легла на эфес шпаги.
— Гражданка, вы знакомы? — тихо спросил он.
— К сожалению, — прошептала я в ответ.
Алиана уже вышла из кареты, не сводя с меня пристального, шокированного взгляда. Она окинула меня уничижительным взглядом — с ног до головы, от простого платья до корзинки с грязными кореньями в руках.
— Так вот где ты пропадаешь! — её голос звенел от возмущения. — Мы думали, ты в какой-нибудь хижине сгинула с тем бродягой! А ты... — она с отвращением скривила губы, — ...в городе. И в таком виде! Ты позоришь имя аль Морсов!
Внутри меня всё закипело. Гнев, который копился годами в памяти Мариэллы, смешался с моим собственным, докторским, неприятием такой наглости.
— Имя аль Морсов меня больше не касается, — ответила я холодно, стараясь, чтобы голос не дрожал. — Я сама зарабатываю на жизнь. Честным трудом.
— Трудом? — она фыркнула, будто услышала нечто неприличное. — Ты пахнешь... травами и грязью. Ты что, в услужении у какого-то лекаря? Нашла себе занятие по статусу!
— Я — лекарь, — поправила я её, выпрямив спину. — И у меня нет ни времени, ни желания это обсуждать.
Я сделала шаг, чтобы уйти, но она резко схватила меня за запястье. Её пальцы, в перчатках из тончайшей кожи, впились в мою кожу.
— Ты не смеешь так со мной разговаривать, девочка! Ты вернешься в семью. Сейчас же. Мы устроим тебя в какое-нибудь приличное место, под надзор. Эта... вольница закончена.
Лорд шагнул вперед, его лицо стало каменным.
— Гражданка, уберите руку. Вы причиняете беспокойство.
Алиана впервые properly посмотрела на него, и её глаза расширились от изумления.
— Стража? Боги, Мариэлла, что ты натворила?
В этот момент из-за спины Алианы раздался новый, знакомый и абсолютно неуместный здесь голос.
— Всё в порядке, гражданка Труннодини?
Кален ван Моррет. Он стоял в двух шагах, появившись словно из воздуха. Его взгляд скользнул по моему бледному лицу, по руке Алианы на моём запястье, и его собственное выражение стало опасно-нейтральным.
Алиана, увидев его, отшатнулась, наконец разжав пальцы. Она узнала в нём мага из Ковена — по манере, по одежде, по той ауре власти, что его окружала.
— Сэр... — начала она, сбивчиво.
— Следователь ван Моррет, — представился он, не удостоив её взглядом. Его глаза были прикованы ко мне. — Вы нуждаетесь в помощи?
— Нет, — быстро ответила я, чувствуя, как по щекам разливается краска от унижения и злости. — Просто... недоразумение. Мы задерживаемся, Лорд.
Я кивнула стражнику и, не глядя больше ни на тётку, ни на Калена, пошла прочь, сжимая корзину так, что пальцы побелели.
— Мариэлла! — позвала сзади Алиана, но её голос уже потерял прежнюю уверенность.
Я не обернулась. Я шла, чувствуя на спине два пристальных взгляда: один — полный шока, злобы и смутного страха. Другой — тяжёлый, аналитический, видящий слишком много.
Теперь он знал. Знает, что я — не просто трактирщица. Я — сбежавшая дочь знатного рода. И это знание делало меня в его глазах ещё более подозрительной. И, возможно, ещё более интересной.
Тихая жизнь для Мариэллы Труннодини окончательно канула в лету. Прошлое настигло её. И привело с собой нового, куда более опасного охотника.