Доля Ангелов

Глава 48

Ювелирный магазин Беркли Седжвика был третьим по счету среди самых старейших ювелирных магазинов во всех Соединенных Штатах. Расположенный в районе, где жилые дома перемешались с коммерческими зданиями, он находился в очаровательном старинном Викторианском доме, с решетками на окнах, с камерами слежения на всех карнизах и бывшим армейским рейнджером, охранявшем все помещение.

Джин была постоянным клиентом уже долгие годы… и она также любила пококетничать с этим конкретным мужчиной в форме.

Кроме того, шансов у нее не было.

Но все эти развлечения и игры показались ей развлечениями из прошлого, когда она припарковала автомобили у заднего входа в здание. Было восемь часов, поэтому стоянка была полностью свободна за исключением огромного черного при черного внедорожника, который казался таким трагичным с номерами Кентуккийского Университета на бампере.

Именно из-за этого ей не нравился Райан Беркли, владелец этого магазина.

Магазин был закрыт для обслуживания постоянных клиентов, но это было не впервые, когда она приходила сюда в нерабочее время, и прежде чем она стукнула в дверь, задняя металлическая дверь открылась и перед ней возник Райан.

— Я так рад, что вы мне позвонили, — сказал он, когда она вошла внутрь.

Райан был потомком ювелиров по прямой линии, с одной стороны, но также испокон веков он принимал участие в распределении доходов и расходов ее собственной семьи, поэтому она всегда чувствовала с ним родство. В этом и заключалась степень их принадлежности к высшему обществу, несмотря на то, что изредка она покупала у него украшения: и это при том, что Райан до сих пор был высоким, мускулистым, выглядел пышущий здоровьем, словно он до сих пор играл в баскетбольной команде университета… Университета Кентукки, хотя было жаль… несмотря на то, что у него красивое лицо, классная стрижка и голубые глаза, которые были такого же цвета, как форма университета, между ними за все это время ничего не было.

Райан был очень порядочным мужчиной, женатым на бывшей Мисс Кентукки, и его интересовали только его жена, четверо детей и магазин.

— Разве я могу довериться кому-то еще, — сказала Джин, входя в магазин с заднего входа.

После запирания дверей, Райан повел ее по служебным и складским помещениям, с таким лицом, словно ненавидел, когда какой-либо клиент мог застать его в более не официальной части его заведения. Интерьер его магазина был в королевском синем, кругом лежал толстый ковер и тяжелые портьеры на окнах, скрывающие частную жизнь его клиентов. Стеклянные длинные, не широкие витрины стояли с обеих сторон с высокими потолками пространстве, старинные люстры и точечные светильники с ненавязчивым освещением заставляли сверкать невероятно драгоценные камни, привлекая к ним внимание.

Райан всплеснул огромными руками.

— Скажите мне, что я могу для вас сделать?

— У вас есть шампанское?

— Для вас? Всегда. «Дом Периньон» розовое?

— Ты помнишь, какое мне нравится.

Он снова исчез в задней части магазина, она прошла вперед, разглядывая появившиеся новые вещицы. Миллионы долларов были выставлены на продажу в форме тутти-фрутти браслетов Картье, булавок Тиффани, дизайнерских колец, которые в центре имели потрясающие камни.

Она даже заметила особенно выделяющееся великолепное ожерелье Шлюмберже с розовыми и желтыми сапфирами с бирюзой и бриллиантами. Наверное, конца шестидесятых, скорее всего.

— Вы всегда выбираете лучше, — сказал Райан, появляясь перед с ней с бокалом. — Я только что его получил.

— Эта одна из вещиц, которая продавалась на аукционе Кристис в прошлом месяце?

— Да.

— Ты заплатили девятьсот восемьдесят тысяч плюс премию покупателя. Какая была наценка? Мне кажется ты переплатил за него.

Он рассмеялся.

— Знаете, если вам когда-нибудь наскучит быть светской львицей, вы всегда можете прийти консультантом ко мне.

— Это всего лишь мое хобби.

Хотя он оказался прав, она была одержима ювелирными украшениями, и в течение года проштудировала все каталоги аукционов Кристис и Сотбис в Нью-Йорке, Женеве и Гонконге. Частенько в прошлом, она была покупателем на этих же аукционах.

Но сейчас уже нет.

Джин взглянула на него.

— Мне необходимо, чтобы вы кое-что сделали лично для меня, никому ничего не афишируя.

— Всегда готов. — Он указал на пару кресел, которые стояли тут же, если клиент вдруг устанет и будет долго раздумывать, выбирая бриллианты. — Садитесь и расскажите, что вам нужно.

Следуя за ним, она присела на краешек кресла и поставила бокал на стекло витрины. Она сняла свое обручальное кольцо и внимательно на него посмотрела.

— Я хочу, чтобы вы заменили этот камень цирконием.

Райан забрал кольцо, но даже на него не взглянул.

— Почему мы не можем сделать более дешевый дубликат для ваших путешествий? Я смогу предоставить вам его завтра к десяти часам утра…

— Я хочу, чтобы вы купили у меня этот камень. Сегодня вечером. За золото.

Райан откинулся на спинку кресла, передвинув кольцо на кончик указательного пальца. Но он также не смотрел на него.

— Джин, вы всегда были моим клиентом, но я не уверен…

— Я считаю, что по цвету он соответствует H. (H — это пятый о шкале оценки чистоты GIA Diamond Color Scale, что соотствует почти чистый. — прим. пер.) А по чистоте бриллианта VVS2 (VVS1-VVS2 Очень незначительные включения (второго класса). Даже обученному геммолугу очень трудно обнаружить эти дефекты при 10-катном увеличении, — прим. пер.) Стоит клеймо Гарри Уинстона, и я думаю, что это из его новой коллекции. Вес в каратах должно быть высокий, но ниже двадцати. Стоимость составляет около полутора миллионов в розницу, и миллион на аукционе. Я прошу пятьсот тысяч — это чуть выше, я знаю, чем оптовая цена, но я постоянная лояльная ваша клиентка номер один и номер два, судя по газетам. Я могу в какой-то момент что-то продать вам из коллекции своей матери, и если вы не хотите, чтобы я выставила это кольцо в Нью-Йорке на аукционе, вы должны помочь мне в этом деле.

Но он опять даже не посмотрел на кольцо, а продолжал смотреть ей в глаза.

— Вы же знаете, Джин, я хочу вам помочь, но это не так просто, как вы предполагаете. Существует такое понятие, как налоговое обложение…

— Для меня, но не для вас. Кольцо мое. Оно было дано мне на помолвку, я вышла замуж за Ричарда Пфорда вчера. Даже если мы завтра разведемся, оно останется у меня на законных основаниях.

— Вы предлагаете мне быть замешанным в мошенничестве со страховкой. Оно явно должно быть застраховано… я не поверю, что его нет в списке.

— Опять же, это моя проблема, а не ваша. И чтобы все было проще между нами, я скажу вам прямо сейчас, что оно не значится не в каких списках на страхование. У вас нет причин предполагать и сомневаться в моих действиях, но также вы не можете узнать правда это или нет, только поверив мне на слово.

Наконец, он опустил глаза на кольцо, рассматривая его со всех сторон.

— Это хорошая сделка для нас обоих, — произнесла она.

Райан поднялся на ноги.

— Не возражаете, если я взгляну на него под микроскопом. Но я должен вытащить камень.

— Делайте все, что считаете нужным.

Оставив свой бокал с шампанским на стекле витрины, она последовала за ним в холл, который Райан использовал для частных консультаций, как правило, для мужчин, покупающих бриллианты своим подругам.

«Ричард, ты, дешевый ублюдок, — подумала она. — Лучше бы, чтобы этот камень был настоящим».

Вернемся в Истерли, Лейн вошел на кухню и услышал как равномерно постукивает нож, пока мисс Аврора быстро строгала морковь, сокращая ее длину на идеально нарезанные в четверть дюйма толщиной оранжевые кружочки.

— Итак, — сказал он, — на ужин будут ты, Лиззи, я, Джон и Джефф. Не думаю, что придет Макс, и не имею понятия, где находится Джин и Амелия.

Чтобы убить время, пока Ленге просматривал документы на Рембрандта, Лейн спустился к коттеджам, надеясь поговорить с Максом. Когда он вошел к парню, тот крепко спал, Лейн попытался дозвониться Эдварду, но тот так и не ответил… и Лейн не знал, когда получит ответ от своего потенциального соперника в покер, поэтому он не рискнул поехать в конюшни, ему не хотелось покидать поместье.

— Ужин будет вовремя, — произнесла мисс Аврора, потянувшись за очередной морковкой из сетки. — Я сделала нам ростбиф с картофельным пюре и тушеными бобами. Для Гари. Мое пюре — это единственное, что он съест, он также присоединится к нам на ужин.

— У тебя еще остался пирог?

— Сделала новый. Поняла, парни, что вы голодные.

Положив ладони в гранитную столешницу, Лейн не мог оторвать глаз от лезвия ножа, которым орудовала мисс Аврора, как метроном на пианино, всегда с одинаковым ритмом.

Он откашлялся.

— Лиззи и Грета составили список сотрудников, которым придется покинуть поместье.

— И?

— По существу увольняют многих.

— Кто останется?

— Ты, Лиззи, Реджинальд, Грета и Гари. Гари хотел бы, чтобы остался и Тимбо, наверное, в этом есть смысл. Все остальные уйдут. Оказывается, Грете нравится бумажная работа… она хотя бы на время может стать нашим новым главным бухгалтером и вести все счета по поместью. Лиззи сказала, что возьмет на себя уборку дома и будет помогать Гари и Тимбо в саду.

— Умница. — Мисс Аврора замолчала, перестала рубить и посмотрела вверх. — И это хорошая команда. Мы сможем справиться.

Лейн выдохнул с облегчением.

— Вот что я подумал. Сиделки, конечно останутся с матерью.

— Я бы не стала слишком уж нервничать по поводу нее. Оставь все, как есть.

— Мы сэкономим… почти сто тысяч долларов в каждый месяц. Но мне плохо от того, что приходится увольнять народ, понимаешь? Я собираюсь поговорить с каждым лично.

— Ты скоро вернешь их назад. Не волнуйся.

— Не уверен, мисс Аврора.

— Вот увидишь.

Она возобновила свою работу ножом, измельчая морковь, потом нахмурилась и покрутила плечом, как будто ей что-то вступило. Мисс Аврора замолчала, отложив нож, казалось, она пыталась остаться в вертикальном положении, положив руки на столешницу.

— Мисс Аврора? Ты в порядке…

— Со мной все хорошо, мальчик. Просто отлично.

Покачав головой, будто прочищая ее, она взяла нож и глубоко вздохнула.

— Теперь позови своего приезжего друга. Жаркое готово уже в духовке, и мне не хотелось бы, чтобы еда была пережаренной.

Лейн внимательно всматривался в ее лицо. Боже, ему показалось, что каждый раз, когда он видел ее снова, она еще больше худела.

— Мисс Аврора…

— Приезжий уже здесь, — произнес Ленге, входя на кухню. — И он голоден… и готов играть в покер.

Обернувшись на голос, Лейн сделал пометку в уме, приглядывать за мисс Авророй. Может, ей нужна помощь на кухне?

— Итак, — сказал Лейн, хлопнув в ладоши. — Мы собираемся играть?

— Документы более чем впечатляющие, — ответил Ленге, занимая место за столешницей, поприветствовав мисс Аврору «мэм». — И ценные.

— Я также спросил у своего парня по поводу налоговых выплат. — Джефф позвонил своему знакомому в Нью-Йорке. — По самой высокой ставке, учитывая долгосрочный прирост капитала на коллекционное издание, составит двадцать восемь процентов. Моя бабушка, как вы знаете из документов, заплатила миллион долларов за эту картину. Соответственно, налоговики заставят меня выплатить десять миллионов девятьсот двадцать тысяч.

— Итак, пятьдесят миллионов, девятьсот двадцать — это магическое число.

— Похоже на то.

Ленге протянул руку.

— Ты выставляешь картину, я готов перевести сумму на твой счет в понедельник утром, если проиграю. Или, если ты предпочитаешь чувствовать себя более комфортно, обращусь в банк за рубежом, где еще открыты банки, и прямо сейчас тебе переведут деньги.

Лейн пожал широкую мужскую руку.

— Сделка. Не надо сейчас, я вам доверяю.

Они пожимали друг другу руки, Ленге кинул взгляд на мисс Аврору.

— Вы наш свидетель, мэм.

— Да. — Затем она кивнула Лейну. — И поскольку я получаю удовольствие видеть вас сегодня у себя на кухне, здесь в Истерли, надеюсь, вы понимаете, что пока вы будите играть, я буду молиться за моего мальчика.

Ленге склонил голову.

— Я и не ожидал ничего другого.

— Мойте руки к ужину, — приказала она, положив нож и повернувшись к плите. — Я подам сегодня в семейной малой столовой.

Лейн направился к раковине, Ленге не отставал от него ни на шаг. Включив воду, он намылил руки, и передал кусок мыла Богу зерна, и невольно улыбнулся. Мисс Аврора и глазом не моргнула по поводы игры в покер с более чем пятьдесят миллионов на кону… и миллиардер в возрасте так же беспечно мыл руки перед тем, как сесть за ее стол.

На самом деле, было видно, что ему понравилась мааамочка Лейна.