Дотла 2. Красная королева

Глава 14. Мрачная сказка

Вика.

После случившегося Дэн больше не возвращался к обсуждению нашего статуса. Он воспринял моё спонтанное появление на объекте обнажённой как безмолвный знак примирения – капитуляцию в нашей невысказанной войне. Утром меня ждал роскошный букет белоснежных роз, источавших тонкий аромат свежести и (это просто смешно) невинности. Он стоял в гостиной и будто насмехался надо мной, иронично подчеркивая противоречивость моего внутреннего состояния. Также Дэн не забыл напомнить мне, что я всё ещё его невеста, скинув контакт именитого стилиста, к услугам которой прибегали знаменитости, жаждущие создать незабываемые свадебные образы.

Дэн методично готовился к свадьбе, пребывая в блаженном неведении, что его будущая жена чуть не изменила ему с его родным братом. Сейчас передо мной лежали билеты на иммерсивный гастро-спектакль – ещё одна отчаянная попытка моего жениха заставить меня забыть о вскрывшихся тайнах, притвориться, что мы по-прежнему можем продолжить жить как раньше, игнорируя гигантского слона в комнате.

Мой будущий муж допоздна работал, поэтому мы договорились встретиться прямо в театре. Я вошла в величественный зал ресторана и замерла, околдованная его неземной красотой. Пространство было трансформировано в мистический лес, где причудливые лианы и изумрудные свисающие растения создавали впечатление заколдованного царства. Повсюду мерцали загадочные огоньки, напоминавшие игривых светлячков среди густой листвы. Деревянные резные детали, искусно выполненные в славянском стиле, украшали стены: домовые с хитрыми глазами, русалки, заманивающие в глубины своих тайн, жар-птицы с переливающимися перьями, сотканными из тончайших световых нитей.

Массивный круглый стол, покрытый однотонной скатертью, служил своего рода одним из экранов, для предстоящего представления. Вокруг него расставили деревянные стулья с высокими спинками, украшенные резьбой мифических существ – каждый стул представлял свою уникальную историю.

Телефон завибрировал в сумочке, отвлекая меня от невероятной атмосферы ужина.

«Прости, задерживаюсь на встрече, опоздаю на пятнадцать минут пятнадцать. Люблю».

Смутное предчувствие сковывает мои лёгкие, но тут зал внезапно погружается в плотную непроглядную тьму. Лишь едва заметные огоньки указывают на присутствие других гостей. Первые аккорды древних мелодий струятся в воздухе, пробуждая во мне генетическую память предков. Я решаю отдаться магии представления, позволив своим тревогам на время раствориться в сказочном повествовании.

Волшебный голос сказителя, казалось, звучит отовсюду и ниоткуда одновременно, погружая нас в мир русских сказок. Стены оживают, демонстрируя изумительные 5D-проекции: перед нами расстилаются бескрайние леса, тридевятые царства, подводные владения морского царя.

Когда повествование касается сказки о Золотой рыбке, весь зал наполняется запахом моря – свежим, солёным. С потолка льются тончайшие капли воды, имитирующие морские брызги. Они охлаждали разгорячённую кожу, создавая полное погружение в историю. В этот момент нам подают морепродукты в прозрачном бульоне, пахнущем водорослями и жемчужными глубинами. Далее следует подача тартара из телятины с золотистыми хрустящими чипсами, а позже «Терем-теремок» – многослойное лакомство из тонких блинчиков. Шарообразные конфеты «Молодильные яблочки» с жидкой свежей начинкой внутри очищают наши рецепторы перед подачей «Пира в Лукоморье» – основного блюда из томлёного ягнёнка, приправленного травами из заповедного леса.

Каждое блюдо, каждый глоток напитка, будь то «Живая вода» – чистейший березовый сок с имбирным оттенком или «Мёд поднебесный» – пряный эль, усиливают впечатление от разворачивающегося перед нами действа.

Я настолько погружаюсь в представление, что не сразу осознаю перемену рядом со мной. Каждый нерв начинает вибрировать в странном напряжении. Я улавливаю знакомый, ставший для меня роковым, аромат муската и кедра. Мышцы сводит, натягивает как музыкальные струны, готовые взреветь от малейшего прикосновения.

В полумраке я не могла разглядеть лицо сидящего рядом, но каждой клеточкой ощущала – это не Дэн. На его месте, в нескольких сантиметрах, сидел Стас, источая магнетизм, который притягивал меня против всех законов разума и морали.

– Да, ты издеваешься, – на выдохе выпаливаю я.

– Тихо, я пришёл с миром, – бархатистый и глубокий тембр неприятно резонирует с моим нарастающим раздражением.

– Дьявол не приходит с миром!

– Ты несправедлива…

– Это я ещё милосердна! Сколько раз тебе нужно сказать, чтобы ты понял: оставь меня в покое! – шиплю, не отрывая взгляда от разворачивающегося в центре стола волшебства по мотивам «Царевны-лягушки». Миниатюрные голограммы создают иллюзию ожившей сказки, но магия момента безнадёжно разрушена появлением Куртова.

– Поверить не могу, что ты купилась на его ложь, – в словах сквозит неприкрытая горечь.

– А какого хрена, я должна верить тебе, человеку, который всё время, пока встречался со мной, вёл двойную жизнь, лгал, принимал наркотики и в последнюю нашу встречу ударил меня? – выплескиваю я ему в лицо горькую правду, словно кислоту, способную разъесть его самоуверенность.

Лёгкий полумрак скрыл мини-экспрессию на его лице, но я кожей ощутила, как он напрягся от моих слов.

– Не верь мне, верь своим инстинктам. Ты же не могла не заметить, как он ловко обезвредил тех ублюдков на открытии «Горизонта».

– Он не отрицал, что состоял в группировке, отсюда и все эти боевые приёмы. Мы и так это знали. Чего ты ещё хочешь?

– Состоял? Вика, ты серьёзно думаешь, что, проведя всего пару лет среди бандитов, можно достичь такого уровня мастерства?

Я порываюсь уйти, чтобы лишить его возможности сбить меня с толку. Хочу выплюнуть ему в лицо очередную порцию яда и прекратить этот бесполезный разговор, но тут он непроизвольно оговаривается:

– Пятерых профессиональных воров с ружьями положить и предусмотрительно припарковать бронированный внедорожник… Я не верил, что он сможет это сделать, но он превзошёл все мои ожидания, грёбаный наёмник…

– Ожидания? – обрываю я его, чувствуя, как внутри разворачивается спираль ужаса. – Ты был там?

– Нет.

– Был! – безапелляционно заявляю я, уверенная в своей правоте. – Ты знаешь всё в таких деталях… – а затем в моё мозг проникает пугающая догадка, – Всё было подстроено?

– Что? Я не понимаю…

– Ограбление, взятие меня в заложники… – каждое слово отдаётся болью в груди, словно я произношу приговор самой себе. – Это твоих рук дело? Или Костенко?

– Тише! – его глаза тревожно блестят в полумраке.

Во рту сухость, тело ощущается ватным, кажется, я вот-вот потеряю сознание. Неуклюже поднимаюсь, пытаясь тихо уйти, нащупывая опору в кромешной темноте. Дорогой аромат трюфелей и шафрана от поданных блюд теперь кажется тошнотворным, а мерцающие светлячки вокруг превратились в мириады глаз, беспристрастно наблюдающих за моим крушением.

– Вика, – Стас, уловив мое состояние, подхватывает меня под локоть, но я тут же выдергиваю руку, будто прикоснулась к раскаленному металлу.

– Вы наняли наёмников ворваться в зал, перепугать множество людей… для чего? Чтобы вывести его на эмоции? Думали, он выдаст себя, если направите на меня ствол?

– Это не так. – виновато шепчет Стас и я принимаю это, как самое красноречивое признание.

– Какой же ты ублюдок! – отвешиваю ему звонкую пощёчину, – Все методы хороши, да?

– Ты должна была увидеть, – не отрицает, просто пораженно опускает глаза в пол. – Тебе ничего не угрожало.

– Зато тебе угрожает! – выплёвываю я с гневной решимостью. – Ещё раз тебя увижу, клянусь, я закричу, вызову полицию, сдам тебя как насильника и преследователя, инсценировавшего свою смерть, чтобы скрыться от правосудия!

– Ты этого не сделаешь, – ни одна мышца на лице Стаса не дрогнула, в голосе нет ни капли мольбы или страха. Он по-прежнему думает, что знает меня, читает как открытую книгу.

– Сделаю! Я больше не та влюблённая дурочка, готовая всё прощать. Исчезни из моей жизни, или пожалеешь!

– Я могу доказать… – продолжает он, но я его уже не слышу.

Стремительно направляюсь к выходу. Люстры-светлячки провожают меня тусклым свечением, отбрасывая причудливые тени. Стас не следует за мной – видимо, наконец-то уяснил, что я не собираюсь больше слушать его изощрённые сказки о страшном Денисе Куртове, который словно Кощей Бессмертный, не убиваемый злодей нашей истории.

Переполненная яростью, я буквально вылетаю из основного зала и стремительно иду к барной стойке. Прошу бармена налить мне рюмку водки и залпом выпиваю её. На вид безобидная жидкость мгновенно обжигает мои внутренности, прокатываясь огненным шаром от гортани до самого желудка. Но это именно то, что мне необходимо – нервы постепенно успокаиваются, в голове, на удивление, проясняется.

Если он сейчас ко мне подсядет и скажет хоть слово, клянусь, я воткну одиннадцатисантиметровую шпильку ему в глаз.

Эта пульсирующая мысль, наполняет меня мрачным удовлетворением. Но в ближайшие пять минут меня никто не тревожит. В этом зале совсем пусто – основная часть гостей на спектакле, и в поле зрения попадает только персонал ресторана, бесшумно скользящий между столиками, как призрачные тени.

Я должна обо всём рассказать Денису. Больше нет необходимости молчать – у его брата явные признаки помешательства. Стас одержим идеей, что все вокруг что-то скрывают. С чего я вообще решила, что он поведал мне правду о том, где пропадал эти два года? Кто знает, возможно, он до сих пор принимает наркотики и работает на Костенко или кого-либо ещё. Он не предоставил мне никаких неоспоримых доказательств, только искусно играл и манипулировал, виртуозно выдавая свои идеи за мои решения и догадки.

Он, черт возьми, снова залез мне в голову!

Я зарываюсь пальцами в волосы – жест отчаяния, который превращается в неосознанную попытку удержать разбегающиеся мысли – и показываю бармену повторить.

– Тяжёлый день? – спрашивает он, с профессиональной проницательностью считывая эмоции на моём лице.

– Тяжёлая жизнь, – грустно усмехнувшись, я осушаю ещё одну рюмку.

– Повторить?

– Нет, спасибо, я не настолько отчаявшаяся, – умудряюсь пошутить и обменяться с барменом дружелюбной улыбкой, которая, впрочем, не касается моих глаз.

Соскальзываю с высокого стула и направляюсь к гардеробу. Мобильный уведомляет о новом сообщении, и я неохотно тянусь проверить телефон.

«Малыш, я на месте, буду через минуту».

Поднимаю глаза от телефона и вижу Дэна, входящего в холл здания – его высокая фигура движется сквозь золотистый свет люстр, как сквозь сказочную дымку.

– Привет, – без улыбки приветствую его и кивком головы указываю в сторону гардероба.

– Привет, малыш, – он на ходу целует меня в щёку, и его тёплое дыхание на мгновение смягчает ледяную корку моего отчуждения. – Спектакль уже закончился? Прошло же всего от силы полчаса…

– Нет, в самом разгаре, – меланхолично отвечаю и протягиваю номерок для получения своего пальто.

– Не понравилось?

– Всё замечательно, – забираю верхнюю одежду и отхожу к зеркалу, в котором отражается бледная незнакомка с потухшим взглядом. – Денис, нам нужно поговорить, и если честно, у меня нет желания ждать, пока закончится спектакль, это…

– Что случилось? – он мгновенно улавливает по моему выражению лица, что мне не до театральных представлений. Его брови сходятся над переносицей, формируя складку беспокойства.

– Пока ничего, – успокаиваю и позволяю ему помочь мне с пальто. Ткань ложится на плечи, будто защитный панцирь. – Поехали домой, я больше не могу здесь оставаться. Прости, что испортила вечер, но…

– Не смей! – он притягивает меня к себе, обхватив лицо ладонями. – Я не должен был опаздывать – это раз, а два – твой комфорт превыше всего. Мы поедем домой, и ты мне всё расскажешь, да?

Я благодарно киваю и позволяю увести меня с этого роскошного праздника жизни, чувствуя, как его рука, лежащая на моей пояснице, дарит мне забытое чувство защищённости. В очередной раз убеждаюсь, что он мужчина, который мне нужен. Заботливый, внимательный, рассудительный. Сколько бы у него ни было тайн и ошибок в прошлом, он умеет нивелировать это отношением в настоящем. Его поступки говорят сами за себя громче любых слов и обещаний. С ним я спокойна – моё сердце не рвётся на части, а поджилки не трясутся от страха или невысказанной боли.

С ним я могу дышать свободно, жить, не опасаясь за свою израненную душу, которая, наконец, нашла тихую гавань после долгого шторма.