Два плюс два или строптивая любовь майора Белова

Глава 28

Назар

Широким шагом залетаю в приемный и нахожу взглядом сливающуюся со стенами, белую, как мел, Ежову. Сидит, нервно теребит лямки сумки, уткнувшись взглядом в пол. На ней лица нет.

– Женя, – зову.

Она вскидывает взгляд и тут же подрывается с места, мне навстречу.

– Назар… – выдыхает дрожащим голосом, утыкаясь мне носом в грудь. – Я так перепугалась!

Я сгребаю ее в охапку, крепко обнимая. Трясется вся. Сердце колотится, как сумасшедшее. Перенервничала конкретно, маленькая моя. Глажу по голове, успокаивая. В макушку целую.

У самого мотор чуть не заглох, когда она мне набрала и на грани истерики что-то сумбурно начала объяснять. Уловил только «Киря» и «приемный покой». Перебздел. Летел, как оголтелый. Нахватал тучу штрафов за превышение скоростного режима. На работе за это по головке точно не погладят. Но это все второстепенное.

– Как Кирилл, Жень? Где он?

– Сделали рентген. Закрытый перелом безымянного пальца на правой руке. Хорошо, без смещения. Сейчас накладывают гипс.

– Пздц какой-то… как так?

– Я толком ничего не поняла. Римма Никифоровна проходила мимо и услышала, как он рыдает. Вызвала скорую и приехала с ним сюда. Киря в истерике, сам ничего не смог объяснить. Поняла только, что на дерево залез…

– Нахера?

– Если бы я знала. Я за полчаса в дороге уже такого себе успела напридумывать, что врагу не пожелаешь! Еще и председатель так неуверенно в трубку мямлила, что я к перелому позвоночника готовилась, не меньше…

Вздыхаю, снова прижимая Женю к себе. Ох, уж эти детки! Пока они вырастут, мы поседеем и заработаем себе парочку новых диагнозов.

Из кабинета выходит Кирилл в сопровождении врача.

– Только не истери и не ругай, ладно? – предупреждаю. – Не надо его еще больше пугать.

– Да какой уж тут… – вздыхает. – Кирь! – кидается к сыну. Обнимает, едва не рыдая. Сканирует взглядом с головы до ног, врубая режим тревожной матери. К слову, кроме фиксирующей повязки на руке, так и не скажешь, что он сегодня «летчик».

Мы с доктором пожимаем друг другу руки. Пересекались по работе пару раз. Мужик добрый, но конкретный. Рассусоливать не любит, говорит все прямо, в лоб.

– Назар Савельевич, рад видеть. Ваш малец?

– Марк Романович, взаимно. Наш. Что у нас тут?

– Да новый спасатель похоже растет, – посмеивается по-доброму док.

– В смысле? – не вдупляю я.

– Пусть парень сам расскажет, – хлопает меня по плечу Марк Романович.

Заметив меня, Киря вскидывает загипсованную до самого запястья руку и с улыбкой машет.

– Здрасте, дядь Назар.

– Привет, герой, – треплю его шевелюру. – Смотрю, принарядился?

– Ну так, – качает головой ребенок, – маленько…

– Евгения, пройдемте со мной в кабинет, – просит доктор. – Я выпишу все необходимые лекарства и назначу курс лечения.

– Да, конечно, доктор. Кирилл, побудь с Назаром, я сейчас.

– Лады, мам.

Марк Романович уводит Жень Санну. Мы с Кирей падаем на скамейку. В приемнике, как всегда, отбоя от желающих подлечиться нет. Местные и туристы. Кто с вывихами, кто с соплями, кто уже синий в середине рабочего дня. В общем, контингент разнообразный.

– Ну рассказывай, – говорю я, упирая локти в колени, – как боевую травму заимел?

Парень смущенно тупит взгляд. Пинает носком кроссовка плитку на полу. Признается нехотя:

– С дерева упал.

– Это мы уже поняли. Полез на него зачем?

– Котенка хотел спасти… – говорит тихо и поднимает на меня испуганный взгляд таких же зеленых, как у Женьки, глаз. – Он правда-правда слезть не мог, дядь Назар! Маленький еще. Залез, а спуститься было страшно. Плакал громко… Ну я и решил ему… помочь. Вот.

Вон оно что.

Я хмыкаю, растирая затылок.

– Помог так помог. Даже сказать нечего.

– Ну а чего… мне его там надо было оставить что ли? Ему же страшно!

– Страшно. Но лазить по деревьям не безопасно.

– Я просто хотел, как вы, – признается парень, зардевшись.

– Что как я?

– Слышал, как вы с папой Темы обсуждали работу на выходных. Тоже хотел кому-то помочь. Ну, типа, сделать что-то важное…

– Хороший порыв. Ты молодец, – киваю я. – Но в следующий раз помощь будет действенней, если ты позвонишь в службы, которые этим занимаются. У нас для этого специальное оборудование и люди подготовленные. И котенка спасем, и твои кости будут целы. Договорились?

– Мхм. Вы только маме не говорите… ну, что я, как вы, хотел… Она сказала, что если я решу стать спасателем, то она не выдержит такого стресса и сойдет с ума.

– Договор, – посмеиваюсь я. – Но сам больше не геройствуй. Ты Жень Санну чуть до инфаркта раньше времени не довел.

– Вот это точно! – поддакивает неожиданно появившаяся в коридоре Женя. – Кирь, ну нельзя же так, ну! Ты чего удумал по деревьям лазить? – пытливо смотрит на ребенка сверху вниз, размахивая воинственно выпиской от врача. – Зачем?

Киря стреляет глазами в мою сторону, умоляя о помощи.

– Ладно, – встаю я, приобнимая Ежову за талию. – Мужчины уже все решили. Он больше так не будет. Честно. Да, Кирилл?

– Ага, мам…

– Вот, видишь, честное мужское даем.

– В смысле, мужчины решили? – округляет глаза Ежова. – Алло, я вообще-то мать и должна знать, что произошло…

– Недоразумение.

– Назар.

– Жень Санна, отстань от парня, ему и так досталось. Но порыв был исключительно благородный. Веришь?

– То есть не скажете?

– Нет. Это наш маленький мужской секрет.

Женя миленько закатывает глаза.

– Поверить не могу, – шепчет тихо, – вы что, спелись против меня, Белов? – пихает локтем в бок.

– Ну почему же сразу против? – улыбаюсь я, незаметно едва щипая ее за ягодицу.

Женя недовольно качает головой. Правда, тут же улыбается, из чего я делаю вывод, что все ее недовольство чисто напускное. Обмахивает лицо бумажками, что выдал ей док и говорит:

– Давайте уже уйдем отсюда. Терпеть не могу больницы. Здесь пахнет унынием.

Мы выходим на крыльцо. Спускаемся втроем к парковке, где стоят наши машины. Неловко замираем рядом с ними. Все планы пошли по звезде. Шестой день без секса и пятый, когда мы пересекаемся с Ежовой набегами – я уже на грани своего терпения. Но оставить сына в такой ситуации, естественно, Женя не сможет. Это было бы слишком… по всем пунктам.

Понимаю это.

Вот только есть проблема.

Не хочу ее отпускать.

– Какие планы на вечер? – спрашиваю я.

Женя виновато морщит носик. Говорит одними губами:

– Прости, пожалуйста, – уже вслух добавляя: – Видимо, будем сидеть дома и страдать.

– Дома? – спрашивает Киря возмущенно. – А что, даже к Теме сходить нельзя?

– Нет, нельзя. У тебя гипс, сынок.

– И чо? Он же на руке, мам! Ходить-то я могу!

– Не сомневаюсь. Но это будет тебе уроком. Нечего лезть туда, откуда есть вероятность свалиться. Хорошо, что обошлось все пальцем, а не шеей. Хотя мне и этого хватило, чтобы добавилась пара седых волос.

– Ну, блин, – пыхтит Кирилл. – Всего на часик, мам! В приставку поиграть…

– Приставка есть и дома.

– Одному не интересно же!

– У меня есть предложение, – встреваю я в разговор матери и сына. – Может, к нам поедем? – спрашиваю и ловлю ошарашенный взгляд Жень Санны, вскинувшей вопросительно брови. – У нас с Тасей тоже есть приставка и куча игр. И детям не скучно и нам, кхм, весело. Что-нибудь приготовим, поужинаем вместе, поиграем, кино посмотрим… Что скажете?

– О-о, – тянет Киря удивленно. – Поедем?

– Я… эм, не знаю, насколько это хорошая идея.

– Пожалуйста, мам!

– Еще не так давно вы с Тасей устраивали в школе бои без правил, Кирь. Мы только и делали с Назаром, что краснели за вас в кабинете директора.

– Больше не будем. Мы подружились. Честно!

– Ты просто не хочешь сидеть дома?

– И это тоже. Но мам, ты же тоже не хочешь тухнуть дома. Погнали!

– Не знаю я, – все еще мнется Ежова. – Назар, ты уверен, что Тася не будет против таких гостей? Все-таки это как-то…

Не уверен. Но кто не рискует, тот всю жизнь сидит в своей скорлупе, не зная ни взлетов, ни падений.

– Так, Жень Санна, по коням. Со всем остальным по ходу разберемся, – беру я решение в свои руки, иначе мы снова никуда не сдвинемся. – Держись за мной, – кидаю, снимая с сигналки тачку. – По дороге заскочим в супермаркет. Есть пожелания, что приготовить на ужин?

– А мясо можно? – не теряется Киря.

– Можно, – киваю я с улыбкой. – Поехали, – бросаю взгляд на Ежову.

Она не двигается. Все еще неуверенно мнется у водительской двери.

Ну чего началось-то?

– Кирь, садись, мы с мамой парой слов перекинемся.

Парнишка послушно занимает место в машине, пристегиваясь. Я закрываю за ним дверь и огибаю тачку, подходя к Жене.

– Ты чего творишь? – спрашивает она шепотом.

– А чего я творю? Я у тебя был, твоя очередь приехать в гости.

– Тася, Назар. Ты же сам знаешь, как она остро на меня реагирует.

– Тасе пора привыкать к мысли, что у меня в жизни появилась женщина, Жень.

– Да, но не так резко!

– А как? Ну скажи мне, как? Вы всего лишь едете в гости, чтобы вместе с нами провести время. Я не везу вас с чемоданами, вселяться. Это резко? Окей, давай попрячемся до ее восемнадцатилетия. Достаточно плавно? Учиться уедет в Москву, как мечтает, и после этого начнем жить полной жизнью. Что тут осталось-то? Подумаешь десять лет, херня какая! Мне всего пятьдесят будет, тебе чуть-чуть за сорок. Самое время отжигать!

– Не смешно.

– Так а я и не смеюсь.

– Я не хочу, чтобы у вас с дочерью из-за нас были проблемы или недопонимания. Только и всего.

– Жень, посмотри на меня. Как, по-твоему, я хороший отец?

– Это-то тут при чем?

– Просто ответь мне на вопрос.

– Разумеется, ты хороший отец, Назар!

– Значит я, наверное, знаю, что я делаю?

– Очень на это надеюсь…

– Ты, как мать, принимаешь свои решения. Я, как отец, свои. И я люблю свою дочь и желаю ей только счастья. Но я и так семь лет ставил крест на своей личной жизни. Теперь у меня появилась ты, и я больше так не хочу. Я пытаюсь найти баланс между жизнью отца-одиночки и влюбленного мужчины. С балансом у меня херово. Так помоги мне в этом, а не ставь палки в колеса.

Женя молча хлопает ресницами, прожигая своим изумрудным взглядом.

– Ты… ты сам-то понял, что сейчас сказал, Белов?

– Жень, – посмеиваются я, – еще пара таких вопросов, и я решу, что ты держишь меня за слабоумного. Да, я сказал это осознанно. Не думал, что для тебя это большой секрет. Ты мне нравишься. Я залип, втрескался, втюрился, как еще это называют на сленге?

– Запал! – высовывает нос из машины Кирилл.

– Киря! – шикает на него Женя, краснея. – Хватит греть уши, а ну марш в машину!

Пацан хохочет и прыгает обратно в тачку.

– Вот, – машу я головой, – еще и запал. Короче, расстриггерила ты во мне полный букет диагнозов. Надо с этим что-то решать.

Женя качает головой.

– Белов, ты, как всегда, в своем стиле. Все прямо, в лоб и без подготовки. Нельзя же так!

– Я тебя уже полтора месяца готовлю. Еще не дожарил что ли?

– О, ну куда же без пошлых намеков, товарищ майор!

– Короче, мы едем? Скажи «да».

– Да. Да, едем, – выдыхает Женя с улыбкой. – Раз все настолько серьезно, то, конечно, едем. Не могу же я тебя оставить с таким набором болячек одного!

– Вот, другое дело.

– Давай, мы за тобой.

Я порывисто обхватываю Ежову за затылок и чмокаю в лоб.

– Моя девочка, – шепчу, наблюдая, какая довольная улыбка расцветает на ее губах.

Расходимся по машинам. Выезжаем с парковки у приемного. Я поглядываю в зеркало заднего вида, сильно не давя по газам, чтобы не потерять белую «Ауди» из виду. Врубаю радио негромко.

Я, блть, сам от себя такой откровенности не ожидал, конечно. Но все по факту. После вечера у Волковых, когда Тася взбрыкнула, у меня было достаточно времени, чтобы подумать над ценой наших с Ежовой отношений и необходимостью в них встревать. Понял, что откатиться назад к сексу уже не вариант. Поздно. Дальше либо вперед, либо обрывать на корню. На второе я категорически не согласен. Значит, будем шагать в светлое совместное будущее с верой в разумность наших детей. Плавно, шаг за шагом, приучать Тасю с Кириллом к мысли, что их родители тоже заслуживают счастья.

И если с сыном Ежовой все понятно, он, типа, не против, судя по всему. То дочь… надеюсь, она меня поймет. В конце концов, я и так много лет ставил ее чувства выше собственных. Пора врубить немного здорового эгоизма.

Выезжая на трассу, набираю Тасе. Через пару гудков слышу:

– Пап? Приветик.

– Привет, детеныш. Я еду домой.

– О, хорошо.

– Но я не один. У нас сегодня будут гости, Тась.

– Гости? Э-э, какие такие гости?