Два плюс два или строптивая любовь майора Белова

Глава 42

Женя

– С воздушными шариками или все-таки с зайчиками, хм, – задумчиво тереблю я шнурок толстовки, снова и снова переключая на экране ноутбука проект детской спальни с двумя разными видами фотообоев, которыми я решила украсить одну из стен. – Зайцы… шарики… шарики… зайцы…

– Ты мне? – стягивает наушник Киря, крутанувшись на диване.

– Нет, родной, сама с собой. Не обращай внимания.

– Э, ну ладно. Оу, черт! Меня оффнули!

– Что с тобой сделали? – наступает моя очередь непонятливо морщить нос.

– Оффнули. Вырубили, короче, – взмахивает джойстиком сын.

Я заламываю бровь и решаю, что лучше в этот мир заковыристого молодежного сленга не лезть. Это поколение придумало тысячи слов, только бы не выражаться простым, русским и понятным. Кринж, краш, пранк, рофл, оффнуться – и это только малая часть того, что периодически выдает Киря.

Я возвращаю взгляд на экран. Не пойму, какой цвет мне нравится больше. Проблема еще в том, что обе расцветки совершенно разной тональности: зайчики – теплее, шарики – холоднее. Детская находится с солнечной стороны. И тот, и другой вариант должен вписаться просто отлично. Но… но-но-но.

Психанув, закрываю ноутбук.

Подумаю об этом завтра, на свежую голову.

Шуршу тапками на кухню и наливаю чашечку травяного чая с малиной. Присаживаюсь за кухонный островок. Попиваю и смотрю в окно. На улице бушует ураган. Дождь плотной стеной накрывает город. Крупные капли стучат в окна и колотят по крышам. Ветер ветки деревьев клонит к земле. Беснуется. Жутковато! Особенно, когда густое ночное небо разрезают яркие всполохи молний и слышатся объемные раскаты грома.

Уже второй, третий час кряду погода зверствует…

Я обхватываю кружку ладонями, грея пальчики.

Как там, интересно, Таисия? Сегодня она молчит. Уже прошла неделя с момента ее ночевки у нас. Каждый день из этих семи Тася приезжала в гости. Они играли, гуляли, развлекались, в общем, с Кирей, пока я была на работе. А сегодня вот… не приехала, сказал сын. Любопытно, почему? Может, Назар вернулся? От него все эти дни не было ни весточки.

И не то чтобы я ждала…

Ох, ладно, ждала!

Мы – бабы – такие дуры.

Подношу кружку к губам. Небо вдоль разрезает зигзагообразная молния и трещит мощный раскат. Громко, страшно. Словно прямо над нашими головами! Свет в доме начинает мигать. На мгновение тухнет. И вновь загорается.

Мы с Кирей переглядываемся.

– Эт че такое? – спрашивает он испуганно.

– Гроза, – говорю я.

– Спасибо, кэп очевидность! – фыркает Киря. – А то я не заметил.

Я показываю сыну язык, улыбаясь.

И все-таки я переживаю…

Тянусь к телефону. Набираю номер Таисии. Мы на днях обменялись, чтобы быть на связи. Мало ли что.

Слушаю в трубке гудки. Малышка отвечает не сразу. Мне уже кажется, что не возьмет вовсе, но тут гудки обрываются, и я раздается тихое:

– Алло.

– Тася? Привет. У тебя все хорошо? Гроза, а ты дома одна. Я беспокоюсь.

– Я… э, да, – выдает ребенок суетливо, – х-хорошо! – говорит и тут же шмыгает носом.

– Тась, – настораживаюсь я, – ты что, плачешь? – ловлю Кирин вопросительный взгляд.

– Нет. И-или да. В общем, в доме выбило пробки. Свет погас. Я с фонариком, но этот гром такой громкий! А как починить эти дурацкие пробки, не зн-наю. Мне страшно, теть Жень… А еще я не могу папе дозвониться. Он предупреждал, что два дня будет без связи, но уже прошло четыре, и он до сих пор не отвечает, и я… я… боюсь, вдруг с ним что-то случилось, теть Жень? – выдает как на духу и начинает тихонько всхлипывать.

Вот, как чувствовала, что что-то не так!

– Так, – командую я, поднимаясь, – не плачь! Ты же девчонка боевая. Что тебе какая-то темнота! Тем более с фонариком! – выдаю нарочито бодрым голосом. – Правда?

– П-правда…

– А папа… может, он телефон потерял? Или до сих пор вне зоны доступа? Он обязательно позвонит. Я уверена, что с ним все хорошо. Он же у тебя такой смелый и сильный, как… как…

– Супермен! – подсказывает подскочивший ко мне Киря.

– Точно, как супермен. Не переживай. Успокаивайся и… – не договариваю, небо снова разражается страшными звуками грома. Такими, что стекла вибрируют.

Тася у меня в трубке вскрикивает испуганно.

Киря ближе ко мне жмется.

Блин, что делать, что делать…

Ехать в такой ливень – безумие!

Но и оставлять ребенка дома одного? Камон, Ежова!

– Тась, мы сейчас к тебе приедем, ладно?

– В такой дождь?! – испуганно пищит девчонка. – Не надо, папа говорит, что это опасно! Если он узнает, что вы поехали в такую непогоду, будет очень-очень сильно ругаться…

– Мы будем ехать очень медленно и аккуратно. Не переживай. Я хорошо вожу машину.

– Моя мама тоже хорошо водила машину… – звучит едва ли не шепотом. – Мне страшно.

Я только в этот момент вспоминаю, при каких обстоятельствах Назар потерял жену, а Тася мать. Видимо, он рассказал дочери. По моей спине проползает холодок. В затылке немеет. Да уж, узнай Назар, при каких погодных условиях я села за руль, ему бы это гарантированно не понравилось.

Но он не узнает.

Мы ему не скажем.

Да и я не Олеся. Геройствовать не буду. Буду ползти с черепашьей скоростью и на аварийках.

– Теть Жень…

– Все будет хорошо, – говорю я упрямо. – Ты, главное, не вешай трубку, хорошо?

– Мхм… но, может, я сама тут, как-нибудь…

– Нет, мы приедем. Кирилл, собирайся.

– Я мигом! – кидает сын и убегает на второй этаж, громко топотя ногами по лестнице.

– Расскажи мне, как твой день прошел? – прошу у Таисии, прижимая телефон плечом к уху. – Чем занималась? – спрашиваю, отвлекая ее от непогоды.

Пока Тася бубнит тихонько у меня в трубке, рассказывая, я собираю вещи и одеваюсь. Выключаю из розеток все электроприборы и закрываю наглухо все окна.

Через десять минут мы с Кирей встречаемся в прихожей. Оба готовы. Выходим на крыльцо. Дождь, по ощущениям, еще больше усилился. От зонтиков мало толку в такой шквалистый ветер, поэтому до машины бежим, перепрыгивая через лужи. В салоне включаем печку и радио, чтобы заглушить барабанную дробь капель по металлической крыше. Благо, ворота у нас автоматические. Хоть тут выходить и мокнуть не нужно.

Мы выруливаем со двора, проезжаем КПП на въезде в поселок и сворачиваем на трассу, придерживаясь отметки на спидометре не больше сорока километров в час.

Пока Кирилл болтает с Таисией по телефону, я сосредоточиваю все свое внимание на дороге. Встречных автомобилей немного. Видимость близка к нулю. Дождь такой, что щетки не справляются. Машина слегка виляет на мокром асфальте. Особенно это ощущается на спусках и подъемах. Ехать и правда трудно. Но я бодрюсь, чтобы не пугать детей и не начать паниковать самой. Крепко вцепившись пальцами в руль, мысленно отмеряю каждый километр, держа в голове единственную мысль: я обязана довести нас троих до места назначения без приключений…

Первую половину пути все идет гладко. Но ближе к дому Белова случается кое-что неприятное. Нас заносит на повороте. Мертвой хваткой держа руль, я всего на мгновение теряю над собой и машиной контроль. Но этого достаточно, чтобы задница «Ауди» пошла юзом.

Я ловлю секундную панику, пока мой мозг не врубает режим критического мышления. Дальше все случается так быстро, что я толком не успеваю сообразить! Киря вскрикивает. Ремни безопасности натягиваются. А мои руки рефлекторно выкручивают руль вправо, поймав железного коня на крутом вираже. Задние колеса с шелестом прокатываются по мокрому гравию обочины и… машина тормозит, поддавшись на мое нажатие педали. В салоне виснет гробовая тишина, разбавляемая лишь каплями дождя, яростно стучащими по крыше.

Наступает момент ступора.

Смотрю большими глазами на полоски света, идущего от фар.

Два вдоха и осознание – полтора метра от нас до широченного ствола сосны…

Ох, мать вашу!

Мы с Кириллом молча обмениваемся шокированными взглядами. Кажется, у нас в этот момент у обоих вся жизнь перед глазами пронеслась.

– У вас все хорошо? – слышим обеспокоенное в телефоне. – Алло!

– Д-да, – отвечает сын, – все тип-топ. Мы… э…

– Притормозили, – подхватываю я. – Косуля через дорогу пробежала.

– Ладно. Осторожней, пожалуйста… – просит Тася.

Я беру себя в руки и легонько давлю на газ. Оставшееся расстояние до дома Беловых меня нехило колбасит. Пора заканчивать с такими экстремальными поездками!

Хозяйка дома встречает нас на крыльце. Нервничая, с фонариком в непроглядной темноте ночи, мнется с ноги на ногу, зябко кутаясь в большую теплую кофту. Толстовка доходит ей аж до колен. Явно вещь отцовская.

Едва мы с Кириллом заскакиваем под крышу, малышка бросается к нам.

Приобнимаю детей. Одна дрожит от страха, другой – от холода. Сама от пережитого стресса.

– Давайте-ка быстро в дом, ребятня! Сейчас будут вас отпаивать горячим чаем.

– Так электричества же, – шмыг носом, – нет, теть Жень.

– Я привезла с собой термос. И для тебя прихватила овощное рагу. Ты сегодня ужинала?

– Успела сделать только бутеры…

– Так я и думала. Давайте-давайте, нечего здесь стоять и сопли морозить, – похлопываю малышню по спине, загоняя внутрь дома. Здесь тепло. Правда и темно, как в заднице дьявола. Электричество и правда не фурычит.

– Тась, а где у вас электрощиток?

– А я не знаю. В старом доме был у входа в подвал. Здесь я не в курсе. Такое первый раз случилось. Но света нет не только у нас. В соседних домах тоже темно, – показывает на окно Таисия. – Вот!

Действительно. Как я этого не заметила, пока ехала? Весь поселок погружен во мрак. Даже фонари на дороге не работают. Видимо, случился обрыв на центральной линии. Вряд ли до утра можно ждать возвращение света.

– М, ладно. Не беда. Будем считать, что это маленькое приключение! – говорю я нарочито бодро, кидая сумку с вещами на диван в гостиной. – Устроим себе романтический вечер при свечах.

– У нас нет свечей. Только одна. И папа говорит, что это небезопасно…

– Папа прав. Поэтому вместо свечей у нас будут фонарики! Я прихватила их с собой. А еще, знаете, как я любила в детстве делать, когда за окном шел дождь или мне было страшно?

– Как? – устремляют на меня взгляд две пары любопытных глаз.

– Строила шалаш из подушек и пряталась с кучей вкусняшек.

– О-о-о! – радостно подпрыгивают дети. – У нас будет шалаш!

На том и сходимся.

Стены дома сотрясает наша бурная деятельность. Позабыв про бушующий на улице ураган, мелькая фонариками и громко переговариваясь, дети перетаскивают в гостиную все подушки, что находят в доме. Мелочь не щадит даже спальню Белова.

Мы дружно наваливаем все это добро стопками на просторный угловой диван и накидываем сверху покрывало, сооружая для своего “укрытия” крышу. Стены строим из объемных диванных подушек, зафисксировав их стульями на полу. А на сам пол кидаем одеяла и пледы, чтобы мягко и тепло было сидеть. По четырем углам примастрячиваем фонарики. И развешиваем в хаотичном порядке гирлянду на батарейках, про которую вспоминает Тася. Рассаживаем пушистых мягких зверей вместо подушек под спину. Устанавливаем мой ноутбук на подставку. И вуаля! Наше убежище принимает первых жильцов, с визгами наперегонки заползающих внутрь.

– Как круто!

– Пушка-бомба!

– Чур, я сижу справа, рядом с осьминогом…

– А я слева, у акулы. А мама будет посерединке. Мы ей медведя дадим. Ма, ты идешь?

– Две минуты, – улыбаюсь, слушая возбужденный галдеж. – Сейчас только возьму нам перекусить. Поищите пока, что будем смотреть.

Дети пускаются в ожесточенную битву за выбор фильма. Я смываюсь на кухню. Несмотря на видимую бодрость, чувствую себя пропущенным через соковыжималку апельсином. А еще переживаю. Как ни странно – за Белова, так и не отпустив слова Таисии о том, что еще два дня назад Назар должен был выйти на связь, но так и не вышел.

Украдкой достаю телефон и набираю его номер. Суровая тетенька-робот сообщает, что абонент не может быть вызван и находится вне зоны доступа сети.

Злюсь и зачем-то набираю по новой. Та же история, что не странно, правда?

Господи, а если с ним реально что-то случилось, через кого мы это узнаем? Ни у Таси, ни у меня нет номеров его коллег или начальства. Хотя на службе, наверняка знают, что у Белова остался ребенок. Дома. Один. Если что, сообщат…

Тьфу-тьфу, Женя, дурья твоя башка! Все с ним хорошо! Работает мужик. Людей спасает. Не до телефона ему! И все-таки… сердце унимать тревогу не желает.

Подожду до утра. Если так и не объявится – буду действовать. Жанна говорила, что у нее есть знакомый – тоже спасатель. Полагаю, все они здесь – “одна большая семья”. Буду через него искать способ выйти на беловское руководство. Не нормально это – пропадать так надолго.

Подсвечивая себе фонариком, нахожу в кухонном шкафу деревянный столик-поднос. Отлично! Выставляю туда контейнер с еще теплым рагу, привезенным для Таисии, и соображаю нам всем бутерброды с красной рыбкой, что нахожу в холодильнике. Накидываю в вазочку конфет, печенья, и в большую пластиковую миску высыпаю пачку кукурузных палочек. Для эстетичности картинки ставлю в центр вазочку с цветочком, три кружки с пакетиками чая и три салфеточки, красиво сложенные в лебедей.

Подхватываю поднос и тащу его к детям, следом принося и термос.

Забираюсь в наш уютный домик – словно в детство окунаюсь с головой! Из нас получилась классная команда строителей. Внутри тепло, уютно и достаточно просторно, чтобы даже я могла сесть, не скрючиваясь. Я устраиваюсь между детьми. Разливаю кипяток по кружкам. Наше убежище наполняют ароматы бергамота. Дети бросаются точить еду. На экране мелькают знакомые вступительные титры.

– Что мы сегодня смотрим, банда?

– Ловувка двя ровителей, – бубнит Киря с набитым ртом.

– Это я выбрала, – гордо приосанившись, говорит Таисия.

– Хороший выбор, – хвалю я. – Люблю этот фильм.

Я, в принципе, фанат старых добрых ромкомов, будь они зарубежные или отечественные – не важно.

Титры проходят, фильм начинается с приезда сестер в лагерь. Я с головой ухожу в разворачивающуюся на экране историю. Дети тоже смотрят внимательно, лишь изредка переговариваясь и сметая все заготовленные мною вкусняшки.

Первые два часа пролетают незаметно.

Следом за “Ловушкой” мы включаем “Двое, я и моя тень”.

Примерно на середине все трое принимаем положение лежа, падая головой на мягкие игрушки. Ребятня незаметно подползает ко мне, обнимая с двух сторон. Укладывают свои головы мне на плечи. Киря подтягивает большой плед, накрывая нас. Тут мы начинаем активно зевать, поочередно закрывая глаза.

И в тот момент, когда киношная Даяна бросается за увозящей ее подопечную машиной, моргнув на мгновение, мы так и отключаемся. Я лишь краем сознания улавливаю короткую вибрацию моего телефона, сообщающую об упавшем на него сообщении. Но ни сил, ни желания, ни возможности схватиться за гаджет – нет. Крепче прижимаю к себе посапывающую малышню и позволяю себе вместе с ними провалиться в сладкий сон, лежа на куче одеял, в укрывшем нас от бури и душевных терзаний шалаше…