Форточница (СИ)

Глава 13. О покорении вершин и мужчин

Вот, значит, кто должен был приехать проверить меня. Ну и приехал. Проверил…

Я замерла в позе кракозябры. Половина моих трещащих от натяжения трусов у меня в руке, половина – в руках Толика. Последний, узрев строгого дядьку за моей спиной, отпустил трофей, и я полетела спиной вперёд и села попой… на Костины ботинки.

Неловко-то как, тюшки-матюшки…

– Ой, – воскликнула я, вскочила на ноги и виновато посмотрела на Костю.

Ну вот и настал день, когда я принесу ему боль разочарования. Осталось только рассказать про телефон – и прощай, удача! Ты была так близко, прямо перед моим покусанным носом.

Кстати, нос! Я попыталась прилепить оторвавшийся край пластыря на место, но он снова отвалился.

– Наташа, объясни мне, что тут творится, и почему ты в таком виде? – потребовал мой надзиратель.

Я виновато опустила голову и вдруг обнаружила, что стою в Толькиной серой толстовке, которая велика мне размеров на пять. Тьфу, блин! Нет, она, конечно, тёплая и удобная, но стопроцентно мужская. И вот, доплыли: про меня снова могут подумать неправильно. Не знаю, почему, но мне не хочется, чтобы Костя думал про меня плохо.

Руку с изорвавшимися в пылу схватки трусами я стыдливо спрятала за спину. Какой-то нездоровый счёт получается: минус двое трусов за два дня. А я их всего пять штук взяла. Ох, чуяла моя филейка…

– Да ничего… не происходит… – промямлила я Косте в ответ.

– Где ответственная за тебя? – спросил он громко, чтобы его услышали те, кто в палатках.

Наружу вылезли Саша с Игорем.

– Здравствуйте, Константин Николаевич, – спокойно, по-деловому поприветствовала гостя Саша. – Вчера по моему недосмотру произошёл инцидент. Пока мы проходили трассу, Наташину палатку сдуло в озеро, и все её вещи промокли. Мы повесили их сушиться на ночь, а Наташа спала в нашей с Игорем палатке. А эти вот… – она злобно зыркнула на Толика с Яриком. – Решили поиграться с Наташиными вещами.

– Ясно, – ну очень недовольно ответил Костя.

Ой-ёй.

Я вдруг отчётливо вспомнила, зачем встала пораньше. Похлёбка вчера была вкусная, но слишком уж термоядерная. Зов природы зазвенел в ушах, а у меня даже бумаги нет.

Срочно нужно было что-то решать. И я первым делом бросилась в палатку – за Сашиными припасами туалетной бумаги и влажных салфеток. Потом – в деревянный клозет. Какое же счастье, что он стоял в отдалении от нашего палаточного лагеря и был свободен.

После я, прячась за палатками, пробралась к своему рюкзаку, взяла зубную щётку с пастой и побежала к озеру умываться.

В зеркале водной глади на меня смотрела кикимора болотная с соломенным гнездом на голове и красным носом-картошкой.

Я, как могла, причесала волосы пятернёй и освежилась озёрной водой.

Босые ноги по колено в воде уже начало сводить от холода. Вроде июнь, но отнюдь не жара…

А пока меня не было, Костя узнал душещипательную историю моего ранения и разъяснял Саше, что она халатно отнеслась к своим обязанностям вожатого.

«Воу, Костя бывает не только добреньким…» – про себя отметила я и ринулась спасать Сашу.

– Это я во всём виновата, – вклинилась я в разговор. – Я не закрепила палатку колышками и не привязала. Вот её и унесло… И телефон утонул. Прости…

– Наташа, ты понимаешь, что после такого я обязан забрать тебя?

– Н-не н-надо… – жалобно пролепетала я. От чувства гнетущей вселенской никомуненужности на глаза навернулись слёзы, а опухший нос заложило.

И я не нашла ничего лучше, чем юркнуть в Сашину палатку. Всё. Буду сидеть тут, пока силой не вытащат наружу. Конечно, не очень-то интересно пялиться в зелёную ткань плащёвки, да и голосов снаружи не слыхать из-за надрывно тявкающей Бони. Ни словечка не уловила. Эх…

Можно было бы убежать в лес, но там комары. К тому же парни говорили, что видели гадюку в кустах. А змей я как-то побаиваюсь. И даже больше, чем запертую в переноске Боню.

Долго слушать Бонину истерику мне не дали. Входная молния вжикнула, и ко мне залезла Саша.

– Эй? – позвала она. – Ты как?

– От меня одни проблемы… – вздохнула я.

– Вот уж неправда! Ты когда на скалодром впервые пришла, я сразу поняла, что от тебя будет толк, – она приобняла меня за плечи. – А Константин Николаевич просто беспокоится о тебе.

– Ты-то откуда его знаешь?

– Да так… – пожала она плечами. – Довелось как-то познакомиться.

Я не стала цепляться к словам. Довелось так довелось. Мне вот тоже довелось как-то залезть к нему в форточку, но об этом даже Саше не расскажешь.

Захотелось высморкаться, а каждое прикосновение к носу – как поцелуй с раскалённым железом. Всё-таки и карманные собачки бывают опасными.

– Давай я тебе укус обработаю, – Саша полезла в аптечку за спиртом, ваткой и пластырем. – Так-то Боня от всего привитая, заразы быть не должно…

«Так-то ты ещё говорила, что она добрая. Вон, у неё аж глазёнки горят огнём, и тявкает она, потому что её распирает… от любви», – про себя добавила я.

– Угу… Он не сказал, когда увезёт меня обратно? – спросила Сашу.

– Он сердится, конечно, но, думаю, не станет тебя забирать. Сейчас заклеим тебе нос и иди поговори с ним, ладно? Он ждёт тебя.

Делать нечего – пришлось вылезти и, краснея и смущаясь, предстать пред Костиными очами.

– Давай пройдёмся? – предложил он.

Я кивнула. Не обсуждать же мои косяки при всех. Ребята только делают вид, что занимаются своими делами, а у всех ушки-прослушки. Знаю я их, любопытных.

Мы отошли уже довольно далеко от лагеря, но до сих пор молчали.

Тропинка то спускалась к линии воды, то уводила в лес, то расходилась, а мы просто неторопливо брели. Красиво, конечно, но мы ведь не только любоваться природой сюда пришли.

Я первой нарушила тишину:

– Прости. Я не хотела никому доставлять проблем. Оно как-то само выходит…

– Ничего не бывает само, Наташа, – уже не сердито, но с укором ответил он.

– Я всё понимаю, – вздохнула я. – Ты не обязан помогать мне. Да и не надо. Я сама как-нибудь справлюсь. Ты не беспокойся за меня.

– Ты сейчас похожа на маленького дикого котёнка, который боится доверять человеку, но нуждается в еде и ласке.

Тут, как бы соглашаясь с Костиными словами, в моём животе запели киты, услышав слово «еда». Предатели.

– Ничего я не котёнок, – насупилась я. – И вообще не понимаю, зачем ты предложил мне опеку.

– Наверное, я в чём-то фаталист.

– Это когда верят в судьбу? – уточнила у него.

– Да. Ты влезла ко мне в окно в аккурат в день смерти моей жены, набрала в карманы именно конфет, которые я покупал по старой памяти. А чуть позже я узнал, что твой день рождения на следующий день после её…

Мне от этих слов стало как-то не по себе. Тьфу ты ну ты!

– Ну, я ведь не она, – ответила я. – И не хочу никому быть заменой.

– О, нет-нет, ты не так меня поняла. Я не ищу ей замену. Да и… господи, ты же ещё ребёнок! – он сделал небольшую паузу. – Обстоятельства, при которых ты появилась, заставили меня приглядеться к тебе. Я понял, что мне не безразлична твоя судьба и что я должен помочь тебе.

– Я не заслуживаю такой доброты, – снова поникла головой я. – Ты же мне телефон подарил, а я его не уберегла…

– Да бог с ним, с этим телефоном, – махнул он рукой. – Тебе, конечно, стоит научиться бережно относиться к вещам, особенно дорогим, но это никак не влияет на моё отношение к тебе.

– Я не ожидала, что ты приедешь сюда, – ушла я от неловкой для меня темы. – Тем более, сегодня пятница.

– Устал от работы. Взял пару дней за свой счёт и решил развеяться на природе.

– Тоже хочешь поползать по скалам? – спросила я.

– Да я бы лучше на лодке поплавал, – он слегка наморщил нос. – Но для разнообразия можно попробовать и скалолазание.

– Тогда нам нужно возвращаться. Не то наши сожрут весь завтрак и убегут, – предупредила я.

Мы повернули и уже более бодрым шагом направились в лагерь. Я только сейчас обратила внимание, что Костя в кроссовках и спортивном костюме. А то я привыкла видеть его при параде, в костюмчике. Такой вот неформальный образ мне понравился больше. Не так чувствуется, что Костя намного старше меня.

По дороге Костя спросил:

– Чья это одежда на тебе?

– А, – отмахнулась я. – Толика. Мои-то тёплые вещи вымокли, вот он и одолжил.

– Это, случайно, не тот, который с твоим нижним бельём игрался? – уточнил он.

– Тот. Но ты не обращай на него внимания. Он просто дурачок.

– Когда вернёмся, отдай толстовку хозяину. Походишь пока в моей, – сказал Костя.

Для влюблённой девочки это прозвучало, как… как ангельская песнь для верующего. Да что там песнь – богоявление!

Может, права Танька: не просто так Костя решил забрать меня к себе? Что если он тоже влюбился? Подождёт, пока мне стукнет восемнадцать, а потом женится? То, что я ему небезразлична, абсолютно точно. Вух… Ну, тогда другое дело. Тогда надо соглашаться на опекунство!

***

Зря мы волновались по поводу еды: Игорь ещё помешивал в котелке кашу, а Саша увещевала всех прибраться возле палаток и не забыть ничего из снаряжения.

Всё-таки хлопотное это дело – быть вожатой. Вроде большинство совершеннолетние, а ведут себя как дети. Ещё я её так некрасиво подставила.

– Кому невтерпёж и кто не хочет кашу, берите завтрак туриста! – объявил Игорь и указал на консервные банки, лежащие на ещё тлеющих углях костра. Видать, кое-кто гульбанил до утра.

Этикетки у банок уже истлели, поэтому получилась своеобразная лотерея: кому что попадётся.

– Попробуем? – предложила я Косте.

– Давай, – без особого энтузиазма согласился он.

Я вот ни разу не пробовала эти завтраки туриста. Новичок я в кемпинге. Но ведь люди любят поездки на природу, несмотря на отсутствие удобств, писк комаров и холод по ночам. Значит, приятностей тут больше, чем всего остального.

Так рассудив, я с помощью палки выкатила из кострища приглянувшуюся банку, затем ещё одну для Кости. К моему удивлению, других желающих есть консервы не нашлось.

Мне попался рис с добавлением коричневатой жирной жижицы. Предполагалось, что это тушёное мясо какой-то скотинки, но, сколько я ни ковыряла вилкой, мяса не нашла.

На вкус завтрак туриста оказался… В общем, просроченные продукты по сравнению с этим – милые деликатесы. Надо было назвать этот завтрак затравкой туриста. Ибо не знаю, кто мог бы спокойно съесть эту бурду.

Я повернулась к Косте и поняла, что теперь знаю такого человека. Он спокойно и без отвращения уминал содержимое своей баночки.

– У тебя с чем? – поинтересовалась я у него.

– Перловка с говядиной, – ответил он.

– Может, поменяемся? – предложила ему и жалобно, как только умею, заглянула ему в глаза.

– Думаешь, у меня вкуснее? – усмехнулся он.

– Надеюсь…

Он дал мне попробовать свой завтрак и по моему лицу понял: не вкуснее. Да и на вид еда была не лучше моей.

– Кхм, знаешь, я, наверное, подожду, когда Игорь доварит кашу, – сказала я, протянув Косте свою банку.

Ну а что? Пусть ест, раз в него влезает. Не выкидывать же.

Толстовку я вернула Толику и, проверив, что мои вещи ещё не просохли, влезла в Костину.

Саша с Игорем красноречиво переглянулись, с усилием удержав беспристрастные выражения на лицах. Поди-ка гадают, кем же мне всё-таки приходится Костя.

Эх, я бы с удовольствием внесла ясность в этот вопрос, но сама, увы, не знаю. Молчит, партизан, доедает мой завтрак туриста.

***

К скалам мы с Костей шли позади всех.

Ярик с Толиком, которые с утра потешались надо мной, время от времени оглядывались на нас и стреляли глазками.

Стоит Косте уехать, меня засыплют вопросами: что за тип? Откуда он взялся по мою душу? Кем мне приходится? Подкалывать будут. Вот предчувствую, будут. Ну и что. Мне привыкать что ли.

– Возьмём трассу попроще или хардкор? – спросила я Костю таким тоном, будто беру на «слабо».

– Не терпится посмеяться надо мной? – вопросом на вопрос ответил он.

– Ну, если только капельку… – призналась я.

– Я же в первый раз буду ползать. Давай что-нибудь попроще, – не повёлся он на мою провокацию.

Между самой хардкорной и трассой для начинающих пролегала средняя по сложности, но длинная скалолазная тропа. То что надо. Правда, я ввиду вчерашних событий ещё не успела там поползать.

– Гляди, тут уступы удобные, – сказала я Косте. – Сейчас позову Сашу, чтобы проверила страховку.

Пока Костя ползал, я с земли помогала ему советами, подсказывала, куда лучше поставить руку и ногу, подбадривала, чтобы не срывался вниз раньше времени.

Он прополз две трети трассы, когда понял, что скалолазание – это не его конёк. Но, надо признать, испытание выдержал мужественно.

– Ну вот, попробовал, – сказал он, опустившись на землю и потирая ладони.

– А ты ещё молодец, живчик, – игриво улыбнулась я. – Я думала, будет хуже.

– Я, что, по-твоему, совсем старик?

– Ну… – я посмотрела на его седину, которая уже заметно обсыпала тёмно-русые волосы. – Ещё не совсем… А сколько тебе лет?

– Тридцать три. В конце августа будет тридцать четыре, – ответил он.

А я думала, лет сорок. Нет, седина ему даже к лицу и нисколько не портит образ, и даже наоборот… Но из-за неё Костя больше похож на моего папу, а не… а не… на кого?

Уф, ну почему всё так сложно? Ладно, я готова подождать до своего восемнадцатилетия, так уж и быть.

– Теперь твоя очередь, – сказал мне Костя.

– Смотреть будешь или пойдёшь кататься на лодке? – полюбопытствовала у него.

– С удовольствием посмотрю.

– Ну смотри! – просияла я, предвкушая, как своей ловкостью и грацией покорю его сердце. Раз и навсегда, ага.

На землю как раз спустилась Саша, проверила надёжность страховки и кивнула, что могу приступать.

Сегодня и камни сухие, и трасса интересная, где ты повисаешь на руках на скале с отрицательным уклоном, подтягиваешься и будто бы нарушаешь все возможные законы гравитации.

Я, конечно, себя со стороны не видела, но всегда восхищалась, как это делают мои товарищи по скалодрому. Загляденье!

А уж ползанье по верхам – моя стихия. Наташа – покорительница вершин. Или вот: Наташа – королева камня. Горная звезда. И я обязательно – обязательно должна влюбить в себя Костю. Вот только доберусь до вершины…

Ползу я вверх, смотрю в своё светлое будущее и вижу… Со скалы сорвался и летит камешек, да ещё красиво так, крутясь в воздухе и поблёскивая на солнце. Вот его уже можно разглядеть: треугольный, формой почти как пирамидка, потому, видимо, и вертится так изящно.

Только вот… летит он, такой прекрасный, прямо на меня. С ускорением девять целых и восемь десятых метра в секунду в квадрате.

Я на мгновение отвела взгляд, чтобы решить, в какую сторону увернуться. А это не так-то просто. Вишу ведь на одних руках.

Хрясь!