Жаркие сны

Глава 11

Изабел переодевалась трижды, прежде чем остановиться на классическом маленьком черном платье. Если верить ее моднице-матери, черное маленькое платье уместно во всех торжественных случаях. Пусть Дженнифер Райт часто ошибалась в мужчинах, время от времени появлявшихся в ее жизни, но одета была всегда безупречно. К сожалению, в отличие от Лайлы Изабел не унаследовала этот ее талант.

Встав перед зеркалом, она критически оглядела себя. Глубокий вырез и рукава три четверти создавали требуемое равновесие между повседневным и элегантным нарядом. Асимметричная юбка добавляла модный штрих.

– Ну, Сфинкс, что ты думаешь?

Сфинкс, устроившийся посреди кровати, услышал свое имя, но особого интереса к платью не проявил.

– Спасибо. Я принимаю это как несомненное одобрение.

Изабел вдела в уши золотые серьги и снова взглянула на себя. Юбка с одной стороны едва доходила до колена. Это дань моде или просто пошло? И чего она собралась этим добиться? Эллис – клиент, а не поклонник. Может, скромный деловой костюм будет лучшим выбором?

Но ведь это мужчина из снов, и он вечно видит ее в идиотском красном блейзере от «Кайлер». Она просто не в силах заставить себя напялить унылый деловой костюм.

Изабел посмотрела на часы. Он должен прийти через пять минут. Уже нет времени примерять четвертое платье. Придется довольствоваться тем, что есть.

И тут послышалось тихое урчание. Сначала она подумала, что это Сфинкс, но тут же различила шум мотора.

– Вот оно, Сфинкс. Мой грандиозный вечер с Эллисом Катлером из снов.

Сфинкс дернул ушами. Рокот двигателя стих.

Изабел охватило возбуждение. Она поспешно застегнула босоножки на высоких каблуках и проверила изящный узел волос на затылке, но тут ее снова обуяла неуверенность в себе. Что, если общий эффект слишком официален?

Но в дверь постучали, и она поняла, что время истекло. Изабел глубоко вздохнула, выпрямилась и вышла из спальни, Сфинкс поднялся, потянулся, зевнул и зашагал по кровати, Изабел услышала глухой удар, когда кот спрыгнул на пол. – Похоже, тебе придется сесть на диету, Сфинкс. Существует вполне определенная разница между величественным и просто толстым.

К несчастью, путь к двери преграждали шесть больших упаковочных коробок, которые Изабел нашла у себя на пороге, вернувшись домой после семинаров. Ей едва удалось втащить их внутрь, потому что поднять или поставить одну на другую не было никакой возможности. Только сейчас Изабел пришло в голову, что беспорядок может произвести неблагоприятное впечатление на клиента. Если она чему и научилась у Фаррела и Лайлы, так это необходимости заботиться о производимом впечатлении. Имидж прежде всего.

Черт! Может, следовало предложить Эллису встретиться в ресторане!

В дверь снова постучали, на этот раз уже сильнее. Назад дороги нет!

Изабел изобразила свою лучшую приветственную улыбку и открыла дверь. В прихожую ворвался резкий холодный ветер, с силой небольшого урагана растрепавший тщательно причесанные волосы.

– О Господи! – ахнула Изабел, пытаясь обеими руками придержать растрепанные, мгновенно выбившиеся из узла пряди. – Я и не знала, что на улице такой ветер.

– С океана идет шторм, – пояснил Эллис, глядя на нее сквозь неизменные темные очки.

– Да, у меня тоже сложилось такое впечатление, – пробормотала Изабел, отступая в прихожую. – Заходите и подождите, пока я приведу волосы в порядок.

Посмотревшись в зеркало, она с отвращением поморщилась. Прическа была напрочь испорчена. Пришлось снять заколку, на которой держался узел, и волосы сразу рассыпались по плечам.

– По-моему, так вам очень идет, – спокойно заметил Эллис, не сводя с нее глаз.

Изабел поколебалась и вдруг бесшабашно махнула рукой:

– Ай, ладно, оставим все как есть! – Повернувшись, она оглядела Эллиса. Ничего не скажешь, прекрасно выглядит. Более чем!

Он тоже переоделся к вечеру. Сейчас на нем были черные брюки, серебристо-серая рубашка элегантного покроя с распахнутым воротом и немного мешковатый пиджак черно-серых оттенков.

К Эллису медленно приблизился Сфинкс с гордо задранным хвостом и обозрел гостя с видом хищника, неожиданно встретившего достойного соперника.

Эллис присел на корточки и осторожно протянул ладонь.

– Не знал, что у вас есть кот.

– Он принадлежал доктору Белведеру. И оказался не нужен никому, включая Рэндолфа.

– Поэтому вы его взяли?

– Иначе ему пришлось бы отправиться в приют, – пояснила Изабел, взяв сумочку. – Что я могла сделать?

Эллис ответил странно-задумчивым взглядом:

– Например, тоже могли бы отправить его в приют.

– Ни за что на свете, – сухо улыбнулась Изабел. – Мы со Сфинксом целый год были коллегами. Я не могла позволить им унести его.

Сфинкс понюхал пальцы Эллиса и, очевидно, довольный таким знаком уважения, повернулся и потопал в кухню к своей миске с едой.

Эллис поднялся и обозрел коробки и ящики.

– Похоже, у вас не было времени разобрать вещи.

– Это не мои. – Изабел поколебалась и, слегка нахмурившись, пробормотала: – То есть, наверное, уже мои, поскольку были адресованы мне. Их доставили сегодня днем.

– А что там?

– Судя по сопроводительному письму, результаты тридцатилетней работы доктора Мартина Белведера по исследованию снов. Очевидно, он скрупулезно пересылал все копии работы по экстремальным снам своему адвокату с распоряжением опубликовать после его смерти. Какая жестокая ирония… тем более что его сын Рэндолф, встав во главе центра, первым делом уничтожил все труды отца. Полагаю, он не знал, что у доктора Би имелся запасной план.

– Похоже, старик хорошо знал сына.

– Да, грустная ситуация. Они не ладили много лет, и Рэндолф до сих пор ненавидит отца. У него большие проблемы, и я на его месте обратилась бы к психоаналитику.

– Почему вы получили все бумаги Белведера?

Изабел тяжело вздохнула:

– Адвокат пишет, что доктор Би просил меня позаботиться о том, чтобы его теории не были потеряны или уничтожены. Он жаждал признания и оценки, пусть даже после смерти.

– И он взвалил на вас этот груз?

– Да.

– И что вы собираетесь делать со всем этим добром?

Изабел мрачно осмотрела груду коробок:

– Полагаю, снять еще один склад.

– Но это вам дорого обойдется.

– Знаю.

– И все равно присмотрите за бумагами, как уже присматриваете за котом, верно?

– Я многим обязана доктору Би. Если бы не он, я, возможно, до сих пор отвечала бы на звонки по горячей линии.

Эллис улыбнулся:

– Что-то подсказывает мне, что рано или поздно вы сбежали бы с горячей линии. Ну как, готовы идти?

– Разумеется.

Он открыл дверь и подождал, пока Изабел выйдет в ненастный вечер. В воздухе потрескивали электрические разряды, предвещая шторм.

– Опустить верх машины? – спросил Эллис.

Изабел удивленно уставилась на изящный автомобиль, стоявший перед ее домом. Восторг и предвкушение чего-то неизведанного обрушились на нее с силой урагана.

– О да, – прошептала она, – было бы неплохо…

Эллис снова улыбнулся, словно уже знал ответ и был им доволен.

Поездка вдоль скал в город оказалась самым поразительным приключением, которое Изабел пришлось испытать впервые за долгое-долгое время, а может, и вообще впервые в жизни.

Эллис прекрасно и очень уверенно вел машину, словно слившись с ней в единое целое.

Небо быстро затягивали тяжелые облака, отсекавшие последние закатные лучи солнца. Дождь еще не начался, но стальные воды океанского залива уже бурлили и кипели.

Изабел находилась в необычайно приподнятом настроении, словно впитывала часть атмосферной энергии.

– Вам нравятся бури? – неожиданно спросил Эллис.

– Обожаю!

Он улыбнулся своей таинственной улыбкой. Ветер с воем хлестал ее по лицу волосами. Изабел рассмеялась.

– Недаром я до сих пор летаю во сне!

– Вы действительно летаете?

– Постоянно. – Она повернула голову и взглянула на него сквозь вуаль упавших на лицо прядей. – А вы?

– Представьте, и я тоже!

Он чуть сильнее сжал руль, не отрывая взгляда от дороги.

– И вы правы. Путешествие в бурю очень походит на сон с полетом!

Полчаса спустя в ресторане Эллис снял темные очки, сунул в карман пиджака и поднял глаза на Изабел.

Он думал, что знал все об опасных, захватывающих поездках. Столько раз рисковал во снах и наяву, работая на Лоусона, столько раз пускался в огромные финансовые риски в качестве держателя венчурного капитала. Но Эллис также умел защищаться от действительно опасных проблем. Этот урок он усвоил с двенадцати лет. И когда речь шла о близких отношениях любого рода, он был крайне осторожен, стараясь не наделать глупостей. Если нет любви, не будешь и скорбеть о потере, так что лучше не любить.

И вот сегодня он был почти готов послать осторожность ко всем чертям. Потому что нисколько не сомневался, что сидевшая напротив Изабел была самым рискованным и опасным предприятием в его жизни. Останься у него хоть немного здравого смысла, он повернулся бы и немедленно ушел. Но Эллис понимал, что не сделает этого. Он уже сидит в кабине «американских горок», выйти из которой невозможно. Да и не хочется: слишком сильно предчувствие, слишком заманчиво обещание захватывающей дух езды.

И она сегодня настоящая Тангольера. Ее темные волосы поблескивали в приглушенном, интимном освещении. Чувственные изгибы плеч, очерченные льнущей к коже тканью черного платья, в реальности оказались еще более соблазнительными, чем на фото. Ему пришлось приложить немало усилий, чтобы не уставиться на нее во все глаза. Ему хотелось впитать каждую деталь, от ее необыкновенных глаз до теплого голоса и манящего запаха тела.

Дождь полил как раз тогда, когда Эллис остановился на парковке ресторана. Он едва успел поднять верх «мазерати», чтобы вода не залила кожаную обивку. Выскочив из машины, он и Изабел дружно побежали к ресторану.

По какой-то причине оба очень развеселились и, громко смеясь, словно делили какую-то секретную, принадлежавшую только им двоим шутку, вошли в зал.

Ощущение полной близости лишало Эллиса дара речи. Ему ужасно хотелось увести Изабел на берег и заняться любовью на песке, среди ветра и волн, бушующих вокруг. Что-то в ее взгляде подсказывало, что она пошла бы с ним.

Ощущение было такое, словно один из его экстремальных снов неожиданно стал реальным. Только вот во сне Пятого уровня ему никогда не приходилось беседовать с дамой за ужином.

– Кому-нибудь в центре исследования снов было известно, чем занимались вы и старик? – спросил он, когда официант принес большое блюдо с колотым льдом, в котором лежали моллюски.

– Нет.

Изабел, сверкнув медным лаком на ногтях, выжала лимон на гребешки, мидии и устрицы.

– Остальные сотрудники считали отдел анализа снов еще одним примером чудачеств доктора Белведера. Все, разумеется, знали о его странных теориях, но делали вид, будто ничего не замечают, потому что именно он добывал деньги, которыми платил им жалованье.

Эллис положил на тарелку раковину гребешка.

– Они и вас считали чудачкой?

Изабел наморщила нос:

– Думаю, в их глазах я была кем-то вроде офисного амулета. Никто не принимал меня всерьез. Похоже, служащие были уверены, что меня приняли на работу только потому, что доктор Белведер нуждался в личном помощнике для своих исследований. Он был владельцем центра, поэтому и мог делать что хотел.

– С таким отношением окружающих было трудно смириться.

– Да, временами это очень раздражало. – Изабел взяла крошечную вилочку и ловко подцепила моллюска. – Но по большей части моя работа в центре была настоящей мечтой.

– Это почему?

– Благодаря доктору Белведеру я узнала, что не одна в мире. Что не только я способна видеть сновидения Пятого уровня. Это было… – Она поколебалась. – На душе становится легче, когда знаешь, что где-то есть люди, похожие на тебя.

– Я вас понимаю.

– Кроме того, теперь я могла на деле применять свои способности, хотя иногда было очень досадно, что мне не известны ни контекст, ни исход расследования, зато я занималась любимой работой.

– Как я уже говорил, Лоусон нашел нескольких сновидцев Пятого уровня, но не обнаружил ни одного, кто мог бы делать то же, что и вы, – заметил Эллис.

Глаза Изабел за линзами очков слегка расширились.

– Но как ему удается находить экстремальных сновидцев?

– Он финансирует проекты исследования сна в различных институтах по всей стране. Исследователи и объекты исследований считают, что его интересуют неврологические аспекты сна. И в какой-то мере так оно и есть. Но по-настоящему он ищет в данных электроэнцефалограмм определенные характеристики биоэлектрической активности, которые указывали бы на способности впадать в сновидения Пятого уровня.

– И многих он нашел?

– Почти никого.

– А что он делает, когда обнаруживается очередной сновидец Пятого уровня?

– Большинство людей, которых он нашел, теперь работают в «Фрей-Солтер» под его началом.

Изабел ответила странной, сожалеющей улыбкой:

– Я не хочу оказаться в агентстве Лоусона, но, должна признать, один из аспектов тамошней работы весьма соблазнителен.

– Какой именно?

– Возможность встречаться и говорить с другими сновидцами Пятого уровня.

Эллис не сразу понял, что она имеет в виду, а когда сообразил, даже растерялся:

– Вы никогда не разговаривали ни с одним?!

Изабел вытащила очередной гребешок из раковины и сунула в рот.

– Вы – первый.

Эллис уставился на нее, так внезапно и неистово возбужденный, что пришлось поблагодарить небо за низко свисающий край скатерти. В голове не было ни единой связной мысли. Он неотрывно наблюдал за легкими сексуальными движениями ее горла, когда Изабел проглотила моллюска, и отчаянно пытался припомнить, о чем они только что говорили.

– Когда вы впервые стали видеть действительно экстремальные сны? – выдавил он наконец.

– У меня всегда были сны при не полностью выключенном сознании. Но по-настоящему все началось в старших классах.

– Со мной было то же самое. Помню такие сны еще с детства. Но в средней школе они стали сильнее и ярче.

Изабел кивнула.

– Вполне согласуется с новой теорией о том, что сновидения – функция познавательного развития.

– То есть по мере развития мозг выдает все более связные сны?

– Конечно. Точно так же, как человек с возрастом становится старше и мудрее. Собственно говоря, многие эксперты, исследующие теории познавательного развития, уверены, что сновидения – всего лишь еще одна форма мышления, только пассивная. Причина, по которой мы не запоминаем большинство наших снов, заключается в том, что мы просто не обращаем на них внимания. Благодаря тому факту, что… э… просто-напросто спим.

– Я слышал, как Лоусон рассуждал об этой теории.

– Сновидения очень сходны с теми мыслями, с которыми вы садитесь в машину и едете по знакомому до последнего камешка маршруту, – улыбнулась Изабел. – Знаете, что вы испытываете, когда выходите из машины без отчетливых, ясных воспоминаний о самой поездке?

– Нет, – пожал плечами Эллис. Изабел нахмурилась:

– Так вы никогда не переживали ничего подобного?

– Я люблю водить машину. И всегда обращаю внимание на маршрут.

Изабел состроила смешную гримаску.

– Полагаю, исключения есть в любом правиле. Но как я уже сказала, это вполне разумная теория.

Эллис слегка усмехнулся.

– Теория, исходящая от тех же людей, которые не верят в существование таких вещей, как сновидения Пятого уровня при не полностью выключенном сознании, не так ли?

– Верно! – рассмеялась Изабел. – Но стоит отдать им должное за проведение научного исследования сновидений. Многие годы способные исследователи опасались заглядывать в эту область, потому что ее считали весьма сомнительной наукой.

– Они боялись, что любое расследование окажется скользкой горкой, начинающейся с весьма расплывчатой психологии и идущей круто вниз, в пропасти экстрасенсорики и мистицизма.

– Да, разумеется, – пожала плечами Изабел. – Проблема вам ясна. Как можно объективно изучить нечто такое, чего нельзя увидеть или измерить? Мало того, вы полностью зависите от подопытных добровольцев. Они могут наговорить вам что угодно о своих снах, но вы никак не сумеете доказать их правоту или опровергнуть.

– Верно, – кивнул Эллис, доедая последнюю устрицу. – Вы говорили с кем-то о своих экстремальных снах?

– Посмотрим… – задумчиво протянула Изабел. – Кажется, я что-то упомянула о них советнику по профессиональному обучению в средней школе. Хотела знать, имеются ли какие-нибудь карьерные возможности для таких людей, как я. Дама была крайне возмущена. Решила, что я наркоманка, и вызвала в школу родителей. Года два спустя я потолковала с доктором. Он предположил, что мои сновидения – это побочный эффект неких лекарственных средств. Когда я заверила, что не принимаю лекарств, он решил, что, возможно, мне они необходимы.

– О, и это мне знакомо. Я тоже пытался объясниться с докторами, еще когда учился в колледже. Получил тот же диагноз. Мне посоветовали держаться подальше от наркотиков. После этого я вообще перестал говорить с посторонними на эту тему. Зато через год встретил Лоусона.

Изабел кинула на Эллиса сочувственный взгляд.

– И вы так обрадовались, обнаружив, что кто-то действительно понимает вас и не считает психом, что были готовы работать на него бесплатно?

– Да, я был благодарен Лоусону, – сухо ответил он, – но моя благодарность так далеко не простиралась. Скажем так: мы заключили сделку.

– Лоусон тоже сновидец Пятого уровня?

– Нет, скорее всего ему можно поставить твердую четверку по шкале Белведера. Достаточно высокий балл, чтобы чувствовать возможности, скрытые в сновидениях, и попытаться выяснить, как лучше использовать Пятый уровень.

Вернувшийся официант убрал блюдо с колотым льдом. Как только он скрылся, Изабел подалась вперед и понизила голос:

– Лоусон проводил эксперименты с наркотиками, чтобы понять, можно ли усилить действие сна, верно?

– Откуда вы узнали?

– Несколько месяцев назад я получила от него поистине бредовые описания снов Пятого уровня и сразу поняла, что тут что-то не так. Вот и спросила доктора Би, не может ли быть такого, что сновидцы находились под действием наркотиков? Он ответил, что ничему не удивляется.

– Это был краткосрочный эксперимент, – признался Эллис. – Лоусон не стал продолжать, поскольку результаты оказались непредсказуемы. Объектам кололи препарат, названный CZ-149, специально разработанный для усиления яркости снов. Но он имеет неприятные побочные эффекты.

– Какие именно?

– Обычные добровольцы впадали во что-то вроде гипнотического транса. У сновидцев Пятого уровня результатом были экстремальные сны, настолько реальные, что их было невозможно отличить от действительности. Поэтому и считалось, что эти сны как бы навязаны со стороны, и, следовательно, чистота эксперимента весьма сомнительна.

Изабел неодобрительно нахмурилась.

– Надеюсь, вы не позволили Лоусону экспериментировать на себе?

– Ни за что на свете. Я слишком стар для подобных вещей. – Эллис оторвал кусочек ржаного хлеба с хрустящей корочкой и обмакнул в маленькую мисочку с оливковым маслом. – Оставляю подобные эксперименты новым рекрутам Лоусона. Они молоды и энергичны.

Изабел облегченно вздохнула.

– Очень рада, что вы не сваляли дурака с этим CZ-149.

– А как вы нашли Белведера? – поинтересовался Эллис.

– Это он нашел меня, – засмеялась Изабел, весело блестя глазами. – Как-то раз ночью, когда я была на дежурстве, позвонил на горячую линию «Экстрасенсорный сновидец». Оказалось, что он обращался туда каждые несколько месяцев, чтобы проверить, не появился ли там, случайно, сновидец Пятого уровня. Я, естественно, сначала подумала, что это очередной псих. Но мы разговорились. Одно цеплялось за другое. Мы решили встретиться. Он протестировал меня и предложил работу в центре. Я ухватилась за такую возможность.

Официант стал расставлять тарелки.

– Белведер не был сновидцем Пятого уровня? – спросил Эллис.

– Нет. Подозреваю, что он, как и ваш друг Лоусон, имел твердую четверку. Но он разработал шкалу снов при не полностью выключенном сознании и определил высший уровень как Пятый.

– Итак, за все время вашей работы с Белведером он ни разу не привел в центр ни одного сновидца Пятого уровня.

– Н-нет, – нерешительно пробормотала Изабел. – Но раза два упоминал, что вроде бы обнаружил еще одного экстремального сновидца за несколько месяцев до того, как появилась я. У меня создалось впечатление, что этот человек – мужчина. Позже я выяснила, что именно его он называл Клиентом № 3.

Эллис похолодел. Возможно ли это?!

– Скаргилл…

Должно быть, это действительно он. Лоусон привел Винсента Скаргилла в «Фрей-Солтер» чуть больше года назад. И что-то говорил насчет того, что Белведер нашел Скаргилла чуть ли не в Интернете.

Вилка Изабел замерла в воздухе.

– Простите? – вежливо осведомилась она.

– Думаю, сновидца звали Винсент Скаргилл, – объяснил Эллис.

– Вы с ним работали?

– Не совсем.

– Он все еще остается у Лоусона?

– Он мертв. По крайней мере, так считают.

Изабел опустила вилку.

– О чем вы?

– Это длинная история, – вздохнул Эллис, поднимая нож. – И одна из самых больших тайн Лоусона. Он снимет с меня голову, если узнает, что я вообще упоминал о Скаргилле. Сделайте мне одолжение, притворитесь, что вообще не слышали этого имени хорошо?

– Договорились. Но должна сказать, что когда я узнала, что упустила шанс работать с еще одним сновидцем Пятого уровня, потому что доктор Би отдал его другой лаборатории, то впала в настоящую депрессию. Мартин Белведер по-своему очень хорошо относился ко мне, но при этом всегда находился в собственном призрачном мире. И не было никого, с кем я могла бы поговорить о своей работе. Иногда я чувствовала себя такой одинокой!

Эллис взглянул на нее и почувствовал, как кровь стынет в жилах. Представить страшно, что она могла работать с убийцей!

Он послал безмолвную благодарность духу доктора Мартина Белведера. Вполне возможно, что старик случайно отослал Скаргилла в «Фрей-Солтер» вместо того, чтобы оставить в центре. А может, у Мартина были дурные предчувствия. Как бы там ни было, Изабел спаслась чудом. Мир сновидцев высокого уровня был крайне тесен.