Жаркие сны

Глава 27

Через полтора часа Изабел закончила читать очередной отчет, бросила его на журнальный столик, откинулась на сиденье дивана, сняла очки и стала рассеянно гладить Сфинкса. Кот довольно заурчал.

– Какой-нибудь ловкий бизнесмен, возможно, сколотил бы состояние, продавая статьи Белведера в качестве средства от бессонницы, – пожаловалась она. – Думаю, он ужасно хотел, чтобы его принимали всерьез, поэтому писал свои труды самым скучным, самым сухим, самым академичным языком.

– Совершенно с тобой согласен, – бросил Эллис, не отрываясь от экрана компьютера.

– Что-нибудь нашел? – спросила Изабел.

– Пока не знаю. Я говорил, что все эти парни сидели в разных тюрьмах и каталажках?

– Да.

– Получается, что по крайней мере трое провели некоторое время в месте, называемом «Брэклтонское исправительное учреждение», на Среднем Западе. Сейчас я проверяю, не «отдыхали» ли там и остальные. Только на это нужно время.

– Но ты, кажется, сказал, что Скаргилл использовал людей, живущих в разных частях страны и даже в разных штатах.

– Верно. Однако для перенаселенных или не получающих достаточного финансирования тюрем существует обычная практика: они отправляют заключенных отсиживать свои сроки в другие исправительные учреждения. Так что, возможно, все эти парни побывали в одной тюрьме. – Эллис нажал клавишу.

– Но ведь они были там не в одно время?

– Нет, – буркнул он. – И это плохо. Все они сидели там не так давно, но в разное время. Я проверял это несколько недель назад. К несчастью, они никоим образом не могли очутиться за решеткой все разом. Однако если я смогу найти у них что-то общее, например, место отсидки, может, отыщу и другие связи.

Изабел молча смотрела на Эллиса. Становилось поздно, но он и не думал возвращаться в гостиницу. Неужели собирается спать здесь? Если так, то почему он об этом не сказал.

Изабел продолжала гладить Сфинкса.

– Ты всегда так работаешь? Собираешь как можно больше информации о преступлении, а потом впадаешь в сновидение Пятого уровня, чтобы взять след?

– Ну да. – Эллис нажал еще одну клавишу и встал, массируя плечо уже знакомыми движениями. – Не знаю более эффективного метода. А ты?

– То же самое. Поэтому было так сложно работать с таинственными клиентами доктора Белведера. – Изабел забавно наморщила нос. – Я никогда не могла добыть всей необходимой информации, чтобы достаточно подробно истолковать сон. Приходилось что-то домысливать.

– Поверь, ты блестяще работала даже с тем материалом, который имела, – возразил Эллис. – Неудивительно, что Лоусон хочет заполучить тебя в «Фрей-Солтер».

Изабел слегка улыбнулась:

– Этому не бывать. Как по-твоему, он подпишет со мной контракт, если убедится, что я серьезно настроена на независимую работу?

– А что ему еще прикажешь делать? – усмехнулся Эллис. – Можешь диктовать свои условия. Советую содрать с него семь шкур, как это делает Бет. Он может себе позволить платить любые деньги.

Изабел почесала кота за ухом. Сфинкс замурлыкал громче и, казалось, стал еще тяжелее и теплее.

– Вот это мне нравится.

– Кстати, как думаешь, кошки видят сны?

– Кто знает? Если согласиться с теорией Фрейда, что сновидения – это форма исполнения желания, способ осуществить фантазии, которые мы подавляем в состоянии бодрствования, значит, вряд ли это возможно. В конце концов, кошки всегда делают что хотят. У них нет никаких проблем с подавляемыми фантазиями.

– Да, они поступают так, как побуждает их Внутренний Кот, не находишь?

Изабел кивнула, разглядывая Сфинкса.

– Та же самая мысль применима к классической теории Юнга. Юнг считал, что сновидения – продукт коллективного бессознательного, отличающегося различными архетипами и метафорами.

– Боюсь, что коты вряд ли интересуются архетипами и метафорами.

– Но кроме того, есть еще и современные психоневрологи. Некоторые считают, что животные действительно видят сны, но другие убеждены, что сновидения – это познавательная функция, развивающаяся по мере роста и развития мозга. Они указывают на почти полное отсутствие доказательств того, что младенцы видят сны, а сны очень маленьких детей обычно крайне примитивны. По их предположениям, сновидения становятся более сложными и связными по мере взросления человека. Эта идея приводит к тому заключению, что мозг животных, возможно, лишен познавательной способности к сновидениям. По крайней мере таким, какие мы считаем истинными сновидениями.

Эллис улыбнулся:

– Значит, сновидения – это привилегия людей?

Сфинкс раздраженно дернул хвостом, но не потрудился открыть глаза.

– Может быть. – Изабел почесала спину кота ближе к хвосту. – Имеется еще одна группа психоневрологов, увлекающаяся теорией активации-синтеза. Эта теория гласит, что сновидения всего лишь результат произвольных сигналов, посланных из наиболее примитивной части ствола мозга во время сна. Мозг предназначен для организации всех получаемых данных, так что даже во сне пытается соединить то, что является в основном бессмысленными разрядами атмосферных помех, в связные изображения, зачастую странные и причудливые.

– Эта теория не по мне, – покачал головой Эллис.

– Да и я ее не разделяю, – хмыкнула Изабел.

– Короче говоря, мы по-прежнему не знаем, видят ли животные сны.

– Не знаем. Более того, нам еще многое неизвестно о природе собственных снов, – объявила Изабел. – Возьми хотя бы сновидения при не полностью выключенном сознании.

– Забавно, что именно ты так считаешь, – заметил Эллис, выключая лампу у дивана. – Я как раз подумывал о том, что тут есть один сновидец Пятого уровня, с которым мне очень хотелось бы заняться любовью прямо сейчас.

Дрожь прошла по телу Изабел. Она затаила дыхание. Рука, лежавшая на спине Сфинкса, замерла. Даже земля, казалось, замедлила движение, словно впадая в знакомое состояние сна…

– Я думала, мы собирались работать, – выдавила Изабел.

– Нам обоим не мешает сделать перерыв.

Эллис поднял Сфинкса с дивана.

– Пойди прогуляйся, котик.

Сфинкс высоко задрал хвост и направился к кухне.

Изабел улыбнулась, греясь в лучах взгляда Эллиса.

Он лег рядом, стащил с ее носа очки и положил на статью, которую она читала. Изабел моргнула, приспосабливаясь к полумраку, а затем коснулась щеки Эллиса.

Он целовал ее медленно, нежно, настойчиво, без слов побуждая приоткрыть губы. Она послушалась, ощутила, как его язык скользит по ее нижней губе, и с тихим вздохом отдалась объятиям, повернувшись так, чтобы ее грудь упиралась в грудь Эллиса.

Он снял с нее пуловер и щелкнул застежкой лифчика. Изабел дрожащими пальцами расстегнула его рубашку.

Эллис упал спиной на подушки, увлекая ее за собой. Изабел лежала на его груди, зажатая его бедрами. Ее одежда как-то незаметно исчезла.

– Расскажи мне свои сны, – пробормотал Эллис, почти не отнимая губ от ее горла. – Те, в которых мы занимаемся любовью.

– Что ты хочешь знать? – спросила Изабел, затаив дыхание. Эллис провел рукой по ее спине и сжал ягодицы.

– Хочу знать, что я делаю с тобой в твоих снах.

Изабел вдруг сконфузилась. «Он хочет услышать подробности моих эротических фантазий!» Очевидно, Эллис не имел в виду костюмы, которые она изобретала для него?

– Расскажи, – настойчиво повторил он, проводя пальцами по ее позвоночнику.

Яркие картинки снов пронеслись в памяти Изабел. Но слова не шли с языка. Она не могла говорить вслух о подобных вещах!

– Я касался тебя вот так? – Эллис обвел ложбинку между двойными полушариями ее ягодиц.

Изабел уронила голову ему на грудь.

– Эллис…

– Или так? – Его пальцы двинулись ниже. – Можешь прошептать ответ мне на ухо?

– Ммм…

Конечно, ей следовало сказать что-то более зазывное, манящее и утонченное, как подобало бы настоящей Тангольере, но она быстро теряла способность мыслить, не говоря уже о связной речи.

– Как насчет этого? – Эллис медленно проник пальцем в ее лоно, нежно лаская.

– Эллис…

– Насколько я понял, это означает «да»?

К бедру Изабел прижималась тугая, налитая плоть. Протянув руку, она осторожно расстегнула молнию его брюк и обхватила рукой его отяжелевший фаллос. Дыхание Эллиса ощутимо участилось.

– Определенно «да», – прошептала Изабел, прижав губы к его уху.

– Продолжай говорить, – тихо попросил он. – Как видишь, я прекрасно реагирую на всякое позитивное поощрение.

– Я заметила, – согласилась Изабел, крепче сжимая ладонь. – Какое приятное ощущение.

– Как насчет этого?

– Да.

– А этого?

– О Господи, да.

И тут она рассказала ему свои сны. Немного позже он рассказал ей свои.