Жаркие сны

Глава 34

Брюс Хоптон уронил на стол тяжелый том в кожаном переплете и открыл на нужной странице.

– Это журнал посещений за ту ночь, когда умер старик. Что-то еще?

– Только одно. – Эллис поставил портфель на пол и вынул блокнот. – Хотелось бы поговорить с кем-то, кто мог бы кратко охарактеризовать всех работавших в ту ночь.

Хоптон наклонился к столу, пристально наблюдая за Эллисом.

– Я был начальником охраны с самого первого дня. И знаю всех.

– Сойдет, – решил Эллис.

У них ушло ровно четверть часа на просмотр списка людей, приходивших и уходивших в ночь смерти Белведера. Брюс, верный своему слову, подробно описывал каждого.

Дойдя до середины списка, Эллис ткнул пальцем в фамилию Изабел.

– Мисс Райт часто работала по ночам, – сообщил Брюс. – Вот кого мне недостает. Она была славной леди. – Он нерешительно помедлил. – Слыхали когда-нибудь о состоянии, называемом «сонный паралич»?

– Да.

Эллис поднял глаза, удивленный внезапным поворотом беседы.

– Это ощущение, иногда возникающее, когда люди переходят от сна к состоянию бодрствования. Они вдруг чувствуют себя парализованными, и так оно и есть, потому что мозг не успел переключить механизм, который не дает им передвигаться и ходить во время сна.

Брюс серьезно кивнул.

– Мисс Райт так и объясняла. Говорила, что этот механизм предохраняет спящего от падения с кровати или чего похуже. Но иногда этот механизм не выключается, и вы просыпаетесь и не можете пошевелить ни рукой, ни ногой. Даже говорить не в состоянии. Сон, который снился вам перед пробуждением, добавляется к параличу, и начинаются галлюцинации. Очень страшная штука.

Эллис все еще не понимал, к чему он клонит.

– Некоторые исследователи считают, что сонным параличом объясняются все похищения людей инопланетянами. Люди, которые пережили нечто подобное, утверждают, что были парализованы. В других культурах для этого явления имеются либо метафизические, либо сверхъестественные объяснения.

Мой внук испытывал сонный паралич раз или два в неделю, – мрачно пояснил Хоптон. – Переживал ужасные галлюцинации и кошмары. Дошло до того, что парень стал бояться заходить в спальню, старался оставаться на ногах всю ночь, лишь бы не заснуть. Его родители сначала считали, что он просто капризничает. Потом начали поговаривать, что, может, он душевнобольной. Ну, вы понимаете…

Эллис понимал.

– Так вы рассказали мисс Райт о снах вашего внука, и она объяснила, что происходит? – слегка улыбнулся он.

– Да. Она поговорила с мальчишкой. Заверила, что с ним все в порядке. Дала дочери и зятю телефон доктора, который занимается такими вещами. Выяснилось, что всему виной лекарство, которое принимал внук. Когда это лекарство заменили на другое, все прекратилось. – Брюс устало потер шею. – Не знаю, сколько еще страдал бы бедняга, если бы не мисс Райт.

– Понятно. – Изабел в своем репертуаре. Помогает страждущим. Исправляет несправедливость, допущенную природой. Он показал на следующую фамилию: – Как насчет этой особы?

– Доктор Рейни. Тоже в штате почти с самого начала. Работает в лаборатории исследования снов, так что часто проводит здесь ночи, – пояснил Брюс и неожиданно свел мохнатые брови. – Ха!

– Что именно?

– Забавно. Я думал, доктора Рейни именно в те дни не было в городе. Помню, она говорила, что хочет навестить сына и невестку в Мендосино. Должно быть, вернулась пораньше и решила поработать той ночью.

Знакомая ледяная струйка адреналина потекла по спине Эллиса.

– Я хотел бы потолковать с ней как можно скорее, – объявил он, не повышая голоса.

– Конечно. Без проблем. Белведер сказал, что вы можете беседовать со всеми, кого захотите вызвать. – Брюс посмотрел на стенные часы. – Я сегодня ее видел. Она скорее всего наверху, в своем кабинете.

Доктор Рейни, солидная дама, небольшого роста, лет под шестьдесят, явно раздраженная вторжением в свои владения, вовсе не горела желанием общаться с представителем страховой компании.

– Тут какая-то ошибка, – отрезала она, негодующе взирая на Эллиса поверх очков. – В ту ночь меня не было в городе. Приехала только на следующий день. Помню, каким потрясением для меня было известие, что Мартин умер.

Эллис открыл журнал посещений.

– Это ваша подпись, мэм?

Доктор Рейни, прищурившись, уставилась на подпись.

– Нет. Почерк у меня плохой, но все же не настолько, – объявила она, снимая очки. – И вообще я не понимаю. Что все это значит?

– Думаю, в ту ночь кто-то прошел в центр под вашим именем, – пояснил Эллис.

– Кому это могло понадобиться?

– Хороший вопрос. Брюс, скажите, насколько трудно подписаться под чьим-то чужим именем?

Брюс неловко поежился. Очевидно, ему было не по себе.

– Совсем не трудно. Кто-то из охранников постоянно дежурит внизу, а журнал посещений просто лежит на стойке. Никто не сверяет имена с лицами, не требует удостоверений, если только это не посторонний посетитель и не новенький сотрудник.

– Иными словами, каждый может подписаться под чужим именем?

Брюс почесал лысину и окончательно сник.

– Ну… да. Полагаю, такое возможно. Если охранник знает сотрудника в лицо, никто не проверяет подписи. То есть автоматически предполагается, что все идет как надо. Да и какой смысл подписываться под чужим именем?

Значит, в случае допроса начнется неразбериха, и тот, кто действительно мог убить Мартина, имеет алиби и полное право отрицать, что в ту ночь был в здании.

Вскоре Эллис вышел из центра и сел в машину. Однако никуда не поехал. Даже дверь не закрыл. Сел боком, поставил ногу на землю и задумался.

«Почти два часа. Нужно поесть. Нужно также поговорить с Изабел. Что важнее? Изабел, разумеется».

Он вынул телефон и набрал номер.

– Алло? – немедленно ответила она.

– Поздравляю, тебя только сейчас повысили из сыщика-любителя в профессионалы. Ты оказалась права. Похоже, доктора Белведера действительно убили.

– О Господи! – потрясение ахнула Изабел, несмотря на то что именно она первая заподозрила неладное. – Что ты обнаружил?

– Помимо всего прочего, узнал, что Белведер по крайней мере дважды встречался со Скаргиллом или кем-то, отвечающим описанию Скаргилла.

– В своих записках доктор Белведер упоминал о двух встречах, – сообщила Изабел.

– Кроме того, похоже, что в ту ночь кто-то из сотрудников тоже присутствовал в центре. Только вот записался он под чужим именем.

– Погоди. Если это был сотрудник, значит, охранник знал его в лицо. Следовательно, это не мог быть Скаргилл.

– Верно.

– Чьим именем воспользовался неизвестный? – поинтересовалась Изабел.

– Доктора Элизабет Рейни.

– Рейни? Значит, убийцей была женщина, – заявила Изабел и, поколебавшись, тут же добавила: – А может, и нет. Охранники никогда не проверяют подписи. Так что это вполне мог быть и мужчина.

– Наверняка известно одно: это был не Скаргилл.

– А тебя это раздражает.

– Думаю, он снова кого-то использует.

– Но я сомневаюсь, что этот новый помощник или помощница окажутся бывшими заключенными Брэклтонской тюрьмы или объектами эксперимента по модификации поведения.

Эллис рассеянно наблюдал сновавших по парковке людей.

– Почему ты так уверена?

– Центр проводит обычную проверку прошлого потенциальных сотрудников. Конечно, весьма поверхностную, однако люди Хоптона наверняка бы выловили бывшего преступника.

– Всякий, кто способен изменить в компьютере отчеты из больничного морга, может без особого труда подделать биографию, исключив сведения о тюремном прошлом.

– Тут ты прав, – признала Изабел. – Так или иначе доктора Белведера убил кто-то из сотрудников центра. Один из тех, кто был в ту ночь в здании.

– Да.

– Подумать только, я сидела у себя и ничего не знала.

Сознание собственной вины, прозвучавшее в ее голосе, встревожило Эллиса.

– Прекрати. Можно подумать, что ты чем-то могла помочь! – резко сказал он.

Изабел не ответила.

Ему хотелось как-то ободрить ее, однако он был далеко, и, кроме того, его не покидало ощущение, что время на исходе. Эллис заглянул в свой блокнот.

– По крайней мере, у меня есть список подозреваемых. Это уже начало.

– Я только поняла, что, строго говоря, тоже нахожусь в этом списке.

– Это меня мало волнует. Но я серьезно сомневаюсь в том, что мы сможем доказать убийство, даже если эксгумируем тело.

– Да, потому что лекарство, которым воспользовался убийца, вряд ли можно назвать токсичным.

– Верно. Если даже к этому времени оно не разложилось на составные элементы.

– Что думаешь предпринять?

Эллис снова заглянул в блокнот.

– Поговорю с охранником, который дежурил в ту ночь. Дик Питерсон. Знаешь его?

– Конечно. Он был одним их тех, кому я позвонила, обнаружив тело. Тебе повезло. Дик знает каждого сотрудника и обладает превосходной зрительной памятью.

Эллис задумчиво постучал блокнотом по дверце.

– Я перезвоню после разговора с ним. У тебя все в порядке?

– Честно говоря, нет. Я вручила Фаррелу заявление об увольнении после первой и единственной лекции. Оглушительный провал.

– Не волнуйся об этом, солнышко. Просто повысишь плату за консультации. Мы с Лоусоном можем себе это позволить.

– Ну да, легко тебе говорить. Я еще не подписала с вами контракты. Однако это далеко не все. Самые дурные новости впереди.

– Как, что-то еще?

– Фаррел сказал, что через три месяца ему грозит банкротство, – сообщила Изабел.

– О Господи! Вот это уже хуже. И уладить сложнее. А ведь бедняга вложил в свою фирму сердце и душу.

– Да, – согласилась Изабел и, неловко откашлявшись, пробормотала: – Я вот тут сижу и думаю, что делать.

– И что делать?

Эллис полистал блокнот, мысленно составляя список вопросов для охранника.

– Может, ты сумел бы ему помочь.

– Помочь? Кому? – не понял Эллис. – Твоему зятю?

– Ведь это твоя работа, верно консультировать предпринимателей и инвесторов! Объяснять, как сделать бизнес доходным.

– Да, в своей другой жизни.

Эллис закрыл блокнот.

– Послушай, Изабел, я сейчас немного занят.

– Знаю. Но когда эта история со Скаргиллом закончится, может, ты сумеешь дать Фаррелу что-то вроде консультации?

Эллис невольно улыбнулся:

– Ты, как всегда, стараешься все уладить, верно?

– Именно это качество моего характера наиболее сильно раздражает окружающих.

– К счастью, у тебя еще много прекрасных качеств, которые более чем компенсируют твою тенденцию раздавать бесплатные советы налево и направо. – Эллис убрал ногу в машину, захлопнул дверь и включил зажигание. – Увидимся через несколько часов.

– Прекрасно. Только веди машину осторожнее. Туман так до конца и не рассеялся, а синоптики обещают к ночи новую волну.

Ее тревога произвела на него обычное, согревающее душу воздействие. То же самое он испытал, когда Изабел велела ему читать любовные романы и воздерживаться от мяса.

– Знаешь, Изабел, – сказал он, выезжая с парковки, – когда все это кончится, нам необходимо серьезно поговорить о наших отношениях.

– Слишком поздно. Я уже влюбилась в тебя, – объявила Изабел и отключилась, прежде чем Эллис успел оправиться от шока.