Жестокое искушение

ГЛАВА 45

Ноэми изо всех сил старалась отвлечь меня — ее усилия были поистине героическими, — но я не могла перестать волноваться за Орана. Даже не понимала, из-за чего именно так переживаю. Веллингтон связан и без сознания, когда видела его в последний раз. Он не представлял реальной угрозы, но я не могла избавиться от тревоги. Это похоже на прогулку через паутину: сколько бы ты ни смахивал невидимые нити, на их месте появлялись новые.

Присутствие Элизы, вероятно, тоже не помогало. Коннер запер ее в гостевой спальне, но эта женщина как герпес — трудно забыть, что она где-то рядом.

Мне было интересно, что парни собираются с ней сделать. Или, может, нет. Может, я не хотела знать.

— Думаешь, сможешь что-нибудь съесть? — спросила Ноэми. — Коннер собирается заказать доставку еды. Мы можем взять все, что тебе захочется.

— Когда ты об этом сказала, я вспомнила, что не ела с завтрака.

Улыбка озарила ее лицо.

— Что тебе хочется? Я все устрою.

— Что-нибудь простое. Может, рамен?

— О, хороший выбор! Коннер обожает жареную свинину в Yanagi. Подойдет?

— Да, пусть закажет мне Shoyu рамен. — Это было практически то же самое, что куриный суп с лапшой — одно из моих любимых блюд, которое утешало.

Ее пальцы быстро застучали по экрану, набирая сообщение, и через полчаса в дверь постучали. Только это была не еда, а Оран. Видеть его живым и невредимым так приятно, что почувствовала, как могу дышать впервые за несколько часов. Я вскочила с дивана и обняла его со всей силы.

— Я так рада, что ты вернулся, — ослабила хватку, чтобы осмотреть его, и тут заметила засохшую кровь на плече, вспомнив, что его подстрелили. — О Боже! Мне так жаль! Ты в порядке?

Он крепче обнял меня за талию, притягивая к себе.

— Буду, если ты поцелуешь меня, — его голос был темным и сладким, как растопленный шоколад.

Я обняла его за шею и медленно, страстно поцеловала.

— Ммм… вот так гораздо лучше.

Я почувствовала его низкий рокот глубоко в животе, где пульсировало желание.

— Все прошло хорошо? — спросила с застенчивой улыбкой.

— Да, но мне нужно поговорить с тобой наедине.

Прощай спокойствие, здравствуйте нервы.

— Да, конечно, — кивнула, ладони мгновенно стали влажными.

Он повел меня в кабинет Коннера и закрыл за нами дверь. Тем временем мой мозг лихорадочно пытался предугадать все возможные ужасные сценарии, чтобы подготовиться.

— Веллингтон мертв?

Господи, Лина. Может, хотя бы попробуй быть чуть более сдержанной?

Я поморщилась.

— Прости, я имела в виду…

Оран прислонил палец к моим губам.

— Нет, он не мертв. И, возможно, не умрет еще какое-то время, но тебе не о чем беспокоиться. Хорошо?

— А что насчет моей матери? — Как бы я ни хотела, все равно думала о ней.

— Это, наверное, зависит от тебя. Я могу убить ее, пытать или высадить голой в Афганистане, чтобы карма сделала свое дело.

Так, прямота — это не проблема. Поняла.

Я отмахнулась от шока и задумалась на минуту. Хотя не хотела видеть Элизу в своей жизни, не была уверена, что могу приказать ее убить или нести ответственность за бесчеловечные страдания.

Ты всегда можешь оставить это на его усмотрение и закрыть глаза.

Я могла, или могла последовать примеру Орана и преподать матери урок, который она почувствует до глубины костей.

— То, что ты сделал с Лоуренсом… ты можешь сделать это с ней? Забрать ее деньги и статус?

Его улыбка была на грани безумия.

— С ее подписями и голосовыми записями, которые мы можем получить, пока она в наших руках, мы можем сделать практически все.

Я твердо кивнула.

— Отдай все на благотворительность. Я хочу, чтобы у Элизы не осталось ни пенни.

Он схватил меня за волосы и поцеловал так, что почувствовала, как тепло разливается по всему телу.

— Боже, ты такая сексуальная, когда мстительная.

— Не мстительная, — высокомерно поправила я его. — Это карма, как ты и сказал. Просто мы помогаем ей.

— Называй это как хочешь. Это все равно заставляет меня хотеть тебя без прелюдий.

Святые угодники, тут вдруг стало жарко?

— Мне нравится твой ход мыслей, но у меня есть опасения.

— Какие? — спросила я, борясь с туманом в голове, вызванным желанием.

— Враг, доведенный до крайности, может стать абсолютно смертоносным. Если человек думает, что ему нечего терять, он становится бесконечно опаснее. Если мы лишим Элизу всего, включая ее гордость, она будет страдать, но также станет потенциальной угрозой. Я не хочу жить каждый день, беспокоясь, что эта женщина попытается отомстить.

Черт, он был прав.

Если кто-то и был достаточно злобным, чтобы преследовать меня за то, что я разорила их, это была бы моя мать. Ненависть и ярость свели бы ее с ума — больше, чем она уже была безумна. Какие варианты у меня оставались? Ее нужно наказать, и я не хотела, чтобы у нее была свобода причинять вред кому-то еще.

Я встретилась с серьезным взглядом Орана и кивнула.

— Просто избавься от нее. — Некоторые души не имеют надежды на исправление. Я была готова к тому, чтобы это закончилось.

Его губы снова коснулись моих, но на этот раз с невероятной нежностью. Поцелуй снял тонкую пелену горя, которая пыталась опутать мои плечи. Если бы только подписать ее смертный приговор для меня было так же легко, как для нее подписать мою невинность, но это было не так. Думаю, я была рада этому. Я не хотела быть ее пародией.

Мягко улыбнулась.

— Это все?

Оран посмотрел на меня серьезным взглядом. Я мгновенно снова насторожилась. Моей бедной нервной системе потребуется серьезный отдых, когда все это закончится.

— Мне нужно тебе кое-что сказать, но ты должна оставаться спокойной.

Я уставилась на него.

— Это, наверное, худшее, что можно сказать человеку, чтобы он оставался спокойным.

— Просто помолчи и послушай, хорошо?

Я подняла бровь в предупреждении. Он проигнорировал меня.

— Веллингтон рассказал мне, что случилось с Амели.

Мое сердце упало в пятки.

Увидев мою реакцию, Оран поднял руку.

— Я сказал тебе оставаться спокойной и выслушать меня, так что дай мне закончить, прежде чем ты начнешь паниковать.

У меня была мысль сказать ему, куда он может засунуть свои слова, но его следующая фраза оставила меня безмолвной.

— Амели жива и здорова, она здесь, в городе. Я сам ее видел. Ее накачали наркотиками, когда похитили, и у нее была реакция. Она пролежала в коме, а когда очнулась, у нее была амнезия. Веллингтон боялся, что она может стать проблемой, поэтому поселил ее в квартире.

О Боже. Только не снова.

Я не могла позволить себе снова надеяться, а потом видеть, как надежда разбивается.

Моя голова дернулась в резком отрицательном жесте.

— Нет. Этого не может быть. Я не могу снова через это пройти.

Оран взял мое лицо в ладони и приковал меня своим взглядом, требуя внимания.

— Тшш, слушай, малышка Лина. Я сам ее видел. Это не трюк и не ошибка. Девушка, которую я знал как Дарину, жива и живет в Квинсе.

Я не заплакала.

Я сразу перешла к рыданиям, которые сотрясали тело, оставляя меня без дыхания, с соплями и хриплым голосом. Оран не сказал ни слова. Он просто держал меня, пока ураган эмоций не прошел.

Амели была жива. Действительно живая.

Это то, о чем ты молилась — девочка, которая не молится, — хватит хныкать и иди за ней!

Я вытерла слезы, и маниакальный смешок сорвался с моих губ.

— О Боже. Ладно. Постарайся забыть, что ты это видел.

— Не нужно стесняться слез, — он посмотрел на меня выразительно и ждал, пока кивну в знак согласия. — Что касается твоей сестры, тебе нужно помнить, что она возможно не восстановила свои воспоминания. Я видел ее, но не разговаривал с ней. Я не знаю, в каком она состоянии.

— Мне все равно. Я просто так рада, что она жива.

Он кивнул.

— Прежде чем мы выйдем, тебе нужно решить, хочешь ли ты, чтобы твоя мать знала.

Я замерла, глаза расширились.

— Я не знаю.

— Тогда пока ничего не будем говорить. Нет причин, чтобы она знала.

Я кивнула, чувствуя огромное облегчение от того, что наконец-то кто-то помогает мне.

— Я знаю, что ты, наверное, хочешь увидеть ее прямо сейчас, но она выходила из своей квартиры, когда ее видел, так что она может быть еще на улице. Плюс, дорога туда занимает час, и два незнакомца, появившихся у ее двери ночью, могут ее напугать. Думаю, лучше подождать до утра.

— Хорошо, — я нахмурилась. То, что он сказал, имело смысл, но мне казалось, что уже так долго ждала. Еще двенадцать часов звучали как вечность.

Мы вернулись в гостиную, где Оран тихо поговорил с Коннером.

Я бросилась к Ноэми, слезы снова навернулись на глаза.

— Моя сестра жива. Он отвезет меня к ней утром. Я не могу в это поверить, но Оран говорит, что это правда.

— О, дорогая. Я так рада за тебя! — Она обняла меня.

— Только не говори Элизе.

Ноэми сделала жест, будто застегивает молнию на губах.

— Я и не планировала туда заходить.

— Ты готова, Лина? — позвал Оран.

Я была более чем готова. Вскочила и последовала за ним, крикнув на прощание Коннеру и Ноэми.

Он бросил на меня взгляд.

— Никаких вопросов или последних наставлений?

— Не-а. Я тебе доверяю, — на моем лице появилась влюбленная улыбка.

Оран притянул меня к себе и поцеловал в лоб.

— Черт возьми, это не случайность. Моя девочка такая милая, когда счастлива.

Я толкнула его локтем в живот.

— И дерзкая, и нетерпеливая, и чертовски сексуальная, — добавил он игриво.

— Не забывай об этом.

— И не мечтаю, — он переплел свои пальцы с моими, и готова поклясться, мое сердце увеличилось в три раза.

Я так и не получила свой рамен, но Оран купил пиццу по дороге домой. Мне даже не пришлось занимать себя чем-то тем вечером. Как оказалось, когда ты помолвлена с сексуальным ирландским гангстером, убить время — не проблема. Я вырубилась, голая и удовлетворенная, вскоре после ужина. Я даже не шевельнулась до утра.

Пожалуйста, хоть бы не вырвало. Пожалуйста, хоть бы не вырвало. Пожалуйста, хоть бы не вырвало.

Сказать, что нервничала, — все равно что назвать Эверест миленьким холмиком. Я пролила кофе за завтраком, ударилась пальцем ноги, одеваясь, а потом забыла сумочку, когда выходили из дома.

Я даже не вспомнила о своей дурацкой сумочке, пока мы не проехали полчаса.

Оран сказал, что видел Амели, но я не могла избавиться от страха, что это не она. И даже если это она, что, если она не помнит меня? Что, черт возьми, я должна сказать?

Каждая минута приближала мой скудный завтрак к тому, чтобы найти путь обратно наружу. К тому времени, как мы стояли у ее двери, у меня был реальный шанс упасть в обморок.

Но потом дверь открылась, и там была она. Амели.

Мой рот открылся, но я ничего не сказала. Мне пришлось тереть свои глупые глаза, когда навернулись слезы. Она наклонила голову набок, взглянув на Орана через мое плечо, затем снова на меня, на этот раз внимательно изучая.

— Мы… знакомы?

Я кивнула, рыдание застряло в груди.

Оран обнял меня.

— Амели, это Лина, твоя сестра. Она искала тебя с тех пор, как ты исчезла. А меня зовут Оран. Ты раньше работала в баре под названием Moxy — баре, которым владеет моя семья.

Она отшатнулась на шаг, ее дрожащие руки поднялись ко рту.

— Лина? — выдохнула она, ее испуганные глаза метались от меня к Орану. Эмоции, переполнявшие ее глаза, разрывали меня на части — столько страха и неуверенности, — но больше всего меня поразило облегчение. Она отчаянно радовалась, что ее нашли.

Лицо моей сестры исказилось, когда она прислонилась к стене и позволила буре эмоций захлестнуть ее. Я бросилась вперед, но остановилась, не обняв ее, решив вместо этого положить руку на плечо, чтобы не напугать. Я даже не была уверена, что она помнит меня.

— Все в порядке, Амели. Я здесь. С тобой все будет хорошо.

Она подняла свои заплаканные глаза на меня, нижняя губа дрожала.

— Амели. Я Амели, — прошептала она.

Она помнила. О, слава Богу. Она помнила.

Мы упали в объятия друг друга, запутанный клубок рыданий и восторга.

Оран подтолкнул нас внутрь и закрыл за нами дверь. Мы едва заметили это, плача и держась друг за друга долгие минуты.

Когда смогли снова дышать, я отстранилась ровно настолько, чтобы увидеть прекрасное лицо, и вытерла ее слезы.

— Я так по тебе скучала. Прости меня.

— Что со мной случилось, Лина? Эти последние шесть недель с тех пор, как я очнулась в больнице, были такими ужасными. Как я там оказалась?

— Я даже не могу представить, каково это было для тебя. Прости меня.

— Тебе не нужно извиняться. Это не твоя вина. — Это была моя милая Амели. Она не знала, что произошло, но никогда добровольно не поверила бы, что я виновата.

— История запутанная и сложная, но я скоро все тебе расскажу, — попыталась ее успокоить, затем замолчала, кусая нижнюю губу. — Что ты помнишь?

Тень омрачила лицо, и ее взгляд упал на руки.

— Кажется, я помню почти все, кроме того, как оказалась в больнице. Я помню, как пришла к тебе за помощью, и мы сняли квартиру, — она снова подняла глаза. — Я помню, как работала в Moxy и планировала увидеться с тобой на ужине в пятницу… а потом… все просто погружается во тьму. Это была мама? — спросила она испуганным шепотом. — Она нашла меня?

— Нет, Амели, — я покачала головой и быстро обняла ее. — Это не они. Это было сумасшедшее совпадение, но все сложилось как нельзя лучше, — тепло улыбнулась. — Ты жива и здорова, и мы снова вместе. Это все, что имеет значение.

Она заглянула за мое плечо.

— Полагаю, я могу сообщить Лоуренсу, что возвращаюсь домой. Хочу поблагодарить его за все, что он сделал. Не знаю, куда бы я пошла, если бы он мне не помог.

Мой взгляд устремился к Орану. Нам придется объяснить ей все, но не сейчас. Сегодняшний день посвящен счастливому воссоединению. Реальность могла подождать.

Когда Амели повернулась к нам, ее взгляд зацепился за Орана.

— Лина, почему мистер Байрн здесь? Он помог тебе найти меня? — Она выглядела так мило растерянной, что меня охватил приступ смеха. Я могла только представить, как странно видеть одного из ее боссов рядом со мной.

— Все стало немного сумасшедшим с тех пор, как ты исчезла. Оран и я, в общем… сошлись. И теперь… — подняла руку, чтобы показать ей кольцо.

Ее глаза округлились.

— Ты помолвлена… с моим боссом?

— Технически, я не был твоим боссом, — усмехнулся Оран.

— Ты один из владельцев, верно?

— Да.

— Ну, тогда ты мой босс. Или… был. Думаю, я потеряла работу, когда не появилась, — она скривилась.

— Не нужно беспокоиться, — мягко предложил Оран. — Наличие работы больше не проблема.

Амели посмотрела на меня. Я просто улыбнулась.

— Как ты относишься к тому, чтобы переночевать у нас? Я еще не готова отпустить тебя. — Я не подумала обсудить это по дороге, так что надеялась, что Оран не против. Ни за что Амели не уйдет из моего поля зрения. Еще нет. Я бы сняла нам номер в отеле, если бы это было необходимо.

— Под «у нас» ты имеешь в виду…?

— Квартиру Орана. Я, в общем… переехала к нему, пока тебя не было. — Боже, это звучало безумно, когда говорила об этом вслух.

— О… — ее брови взлетели вверх.

— Я знаю, слишком много информации. У нас будет достаточно времени, чтобы разобраться во всем, хорошо?

Она кивнула.

— Дай мне собрать кое-какие вещи, и я буду готова.

Мы провели остаток дня вместе. Она позвонила и уволилась с работы в забегаловке. Я прижала ее к себе на диване и включила поток ромкомов по телевизору, хотя большую часть времени мы просто болтали. Оран дал нам пространство, заглядывая, чтобы принести еду.

Я бы предпочла отложить объяснения и просто наслаждаться обществом друг друга, но Амели настаивала на том, чтобы узнать все, что произошло. Я держала ее, пока она плакала из-за Элизы и Чарльза. Она уже горевала, когда впервые сбежала и узнала правду, но восстановление воспоминаний было похоже на то, как услышать все заново. Мое сердце разрывалось за нее.

Мы многое обсудили, включая мои отношения с Ораном.

— Погоди, разве он не женат? — Она прикусила губу и взглянула на мое кольцо.

— Вскоре после твоего исчезновения он подал на развод. Это… сложно.

— Так вы познакомились, пока ты искала меня?

Я отвела взгляд в сторону.

— Вроде того. Это тоже сложно.

Она уставилась на меня в ожидании, так что я начала рассказ. Моя Амели вернулась, и я больше никогда ничего не буду от нее скрывать.

— Он шантажировал тебя, чтобы ты согласилась на помолвку? — воскликнула она.

Я сдержала смех. Она имела право возмущаться, но мне все равно было смешно.

— Романтично, правда? — поддразнила я.

— О Боже. Ты сумасшедшая.

Я пожала плечами.

— Ты права.

Моя кривая улыбка вызвала у нее ответную.

— Я так по тебе скучала.

— Я так рада вернуться, — она опустила взгляд. — Быть одной было страшно.

— Представляю.

— Это похоже на то, как вся моя жизнь была вне досягаемости. Единственное, что я знала, это то, что люблю танцевать. Я танцевала каждый день, надеясь, что это поможет мне вспомнить. Это было единственное, что утешало. Так все еще была собой, знала кто я.

— Я очень горжусь тобой. Это был адский год, и ты выжила.

— Да...

— Ну, дальше все будет по-другому. Я поняла, как важно расставить приоритеты, и ты — мой главный приоритет. Ты больше не одна.

Ее глаза стали стеклянными, а подбородок задрожал.

— Люблю тебя, Лина.

— Люблю тебя больше, Амели.