Жестокое искушение

ГЛАВА 47

— Я не знаю, что сказать. — Амели с беспокойством посмотрела на меня, затем на Орана и снова на меня. — Оба варианта невероятно щедрые. Я не хочу создавать вам неудобства.

— Это мило с твоей стороны, — сказал Оран, — но я не из тех, кто создает себе неудобства. Я сказал Лине, что мне подходит любой вариант, и это правда. Тебе просто нужно выбрать, — он ополоснул свою пустую тарелку в раковине и поставил ее в посудомоечную машину.

Я бросила сестре взгляд «видишь, я же говорила».

В ее глазах мелькнуло возбуждение.

— Ну, если вы правда не против, то квартира здесь, в здании, звучит невероятно. Мне нравится иметь свое маленькое пространство, и быть так близко к вам было бы идеально.

Оран достал телефон и набрал номер.

— Фрэнк, это Оран Байрн. Та квартира, о которой мы говорили вчера? Я заеду сегодня, чтобы подписать документы. Как скоро я могу получить доступ?

Амели и я обменялись сияющими улыбками.

— Это подходит. Увидимся через час, — он повесил трубку и сунул телефон обратно в карман брюк. — Им нужно, чтобы уборщики прошлись завтра, но ты сможешь начать переезжать послезавтра. Просто дай мне знать, если заметишь какие-то проблемы после этого, и я позабочусь о них.

— О Боже, — сестра уставилась на меня. — Он серьезно?

Я рассмеялась.

— Ага. Он как сила природы — его не остановить, если что-то задумал.

Амели усмехнулась.

— Забавно, это кое-кого мне напоминает.

Я посмотрела через левое плечо, затем через правое, приложив руку к груди.

— Меня? Ты точно не можешь иметь в виду меня.

Оран расхохотался.

Когда уставилась на него с возмущением, он засмеялся сильнее, затем поцеловал меня в лоб.

— У меня есть дела. Вы, дамы, ведите себя хорошо.

У меня пересохло во рту при виде его дорогих брюк, идеально облегающих мускулистую задницу. Боже мой.

— Да, — протянула Амели. — Собственная квартира — это необходимость.

— Что? Почему?

— Сексуальная энергия между вами настолько сильна, что боюсь забеременеть, просто дыша воздухом здесь.

Настала моя очередь расхохотаться.

— Прости за это, — я пожала плечами. — Думаю, мы все еще в фазе медового месяца.

— Не нужно извиняться. Я невероятно счастлива за тебя, — она положила руку на мою и сжала ее.

— Я чертовски рада за нас обеих. Все будет просто потрясающе с этого момента, я уверена.

Она улыбнулась, но ее энтузиазм не шел ни в какое сравнение с моим.

— Что-то не так?

— Ничего. Я просто думала, что мне нужно снова найти работу. Думаю, по крайней мере, на этот раз я могу использовать свое настоящее имя и документы. — Амели не хотела денег семьи Бруксов так же, как и я, когда спрашивала ее об этом, хотя они ей определенно пригодились бы. Я заверила ее, что не буду ее судить, если она воспользуется ими — я сама так делала, когда начинала, — но она твердо стояла на своем.

— У меня не было возможности поговорить с тобой об этом раньше, но нам с Космо нужно нанять кого-то для административной работы. Как насчет этого?

Она слабо улыбнулась.

— Это было бы здорово, Лина.

— Но?

Ее взгляд упал на руки.

— Просто все, чего я когда-либо хотела, — это танцевать. Мне приходилось тайком практиковать что-то кроме балета за спиной мамы, а потом нужны были деньги, чтобы заниматься танцами. Я просто думала, что, возможно, с оплаченной арендой, это наконец-то мой шанс. Я могла бы пройти прослушивания для шоу и найти танцевальную труппу. Это было бы воплощением мечты.

Амели была невероятно талантливой танцовщицей. Я бы поддержала ее в любом случае, но зная ее способности, была еще больше взволнована.

— Тогда я бы сказала, что это идеально. Если ты хочешь заработать немного денег, ты можешь выполнять для нас работу здесь и там по своему графику. Если ты найдешь что-то в танцевальной индустрии, то я буду первой, кто тебя поздравит. Жизнь слишком коротка. Ты должна преследовать свои мечты при каждой возможности.

Она соскользнула со стула и бросилась в мои объятия.

— Спасибо, Лина Байрн. Ты лучшая сестра, о которой я могла мечтать.

— Взаимно, Мэлли Белли. — Использование наших детских прозвищ — тех, которые она дала нам, когда ей было всего несколько лет, — чуть не довело меня до слез.

Остаток дня мы провели спокойно. Никаких эмоциональных разговоров по душам или личных откровений, просто старая добрая продуктивность. У нас две квартиры, которые нужно было освободить за два дня. Мы с Амели справились с квартирой Веллингтона сами, так как у нее там было очень мало вещей. На следующий день Оран помог нам собрать вещи из квартиры, в которой Амели жила, когда исчезла, а затем перевезли все на ее новое место.

Однокомнатная квартира с одной ванной была невероятной. Оран удивил нас тем, что обставил ее. Не только уборщики приходили перед тем, как мы перевезли Амели. Гостиная, небольшой обеденный стол с четырьмя стульями и полностью оборудованная спальня ждали нас, когда приехали. Его щедрость продолжала смирять меня.

Сама квартира была лучше, чем я представляла. Высокие потолки и большие окна делали пространство еще более просторным, чем заявленные тысяча квадратных футов. Угловая кухня с белыми гранитными столешницами, качественной нержавеющей техникой и небольшим островком с двумя барными стульями отделяла ее от основной жилой зоны.

И самое лучшее было то, что она находилась всего в одной короткой поездке на лифте от нашей квартиры.

Оран принес еду на вынос в первую ночь, когда она переехала, и мы втроем поели за ее новым столом. Я не могла вспомнить, когда мое сердце переполнялось бы таким счастьем. Мне было все равно, что случилось с Веллингтоном или моей матерью — единственное, что действительно имело значение, было прямо рядом со мной.

Единственная часть моего сердца, которой не хватало, это Глория, и мы навестили ее на следующий день. Она была вне себя от облегчения, когда я появилась с Амели. Я с радостью убедилась, что Глория не была непоправимо травмирована тем, что произошло в доме Бруксов. Я связывалась с ней по телефону, чтобы проверить, как она, но нет ничего лучше, увидеть при личной встрече, что она в порядке. Глория сильнее, чем я ожидала.

Мы с Ораном поговорили пару ночей назад, вернувшись к вопросу о деньгах моей матери и отчима, и решили положить значительную сумму на счет для Глории, прежде чем пожертвовать остальное. Она заслуживала этих денег больше, чем кто-либо.

Когда сказала, что ей оставили деньги в завещании Чарльза, она была шокирована. Осознание того, что ей больше не нужно беспокоиться о работе или деньгах, довело ее до слез. Я никогда не была так счастлива видеть, как кто-то плачет крупными, тяжелыми слезами.

К тому времени, как мы с Амели ушли от Глории, мы все смеялись, плакали и поклялись поддерживать связь. Моя семья, возможно, была маленькой, но, по крайней мере, она у меня была. Я больше никогда не буду принимать это как должное.

— Это точно обычный воскресный ужин? — В доме бабушки и дедушки Орана должно быть человек сорок. Дом немаленький, но все равно было много людей. Я не могла представить, что могу быть связана с таким количеством людей или иметь семью, которая настолько любит друг друга, чтобы собираться в таких количествах каждый месяц.

— Да, только ближайшие родственники — дети, внуки и правнуки.

Если бы не знала, я бы сказала, что мы попали на семейную встречу или большое празднование. Вместо этого это был просто еще один воскресный день для семьи Байрн.

Оран мягко поднял мой подбородок и закрыл мой открытый рот, прошептав: — Не хочу, чтобы они думали, что я женюсь на женщине с открым ртом.

Это привлекло мое внимание.

Я развернулась и шлепнула его по животу.

— Придурок, — огрызнулась я.

Он обнял меня и притянул к себе, громко смеясь. Я ворчала, но без злобы, пока он вел нас туда, где Ноэми и Коннер разговаривали с Торином и Сторми, парой, на чью свадьбу я случайно ворвалась в первый день нашей фальшивой помолвки. После того как мы нашли Амели, я узнала, что Сторми работала с ней в Moxy, и они хорошо общались.

Я заходила в клуб, когда только начала искать свою сестру, но люди, с которыми говорила, не имели о ней никакой информации. Я не возвращалась туда. Я была так чертовски уверена, что во всем виновато Общество — она ведь была в доме Веллингтона. Оглядываясь назад, поражаюсь паутине связей. Неудивительно, что наши пути с Ораном пересеклись.

— Привет, — сказала Сторми с фирменным южным акцентом. — Как поживает милая Амели?

Я обняла ее, а затем Ноэми.

— У нее все отлично. Я бы привела ее с собой, но она репетировала для важного прослушивания.

— Это захватывающе! Я удивлена, что она уже пробуется. Она всего неделю как дома.

— Танцы на большой сцене — это все, чего она когда-либо хотела. Как только у нее появились время и ресурсы, она сразу же взялась за дело. — Я сияла, как гордая мама, потому что именно так я и чувствовала себя. Я была чертовски счастлива за свою младшую сестру.

— Если она пройдет, обязательно скажи нам. Мы все точно придем. — Сторми оживленно кивнула, и Ноэми последовала ее примеру. Мужчины рядом с ними выглядели не так воодушевленно. Мне пришлось сдержать смех.

— Я буду кричать об этом с крыш, поверь мне.

Мы провели полчаса, разговаривая и знакомясь с членами семьи, которых еще не знала. С некоторыми мы уже встречались на свадьбе. У Орана так много родственников, что запомнить всех было сложно.

Я никогда не сталкивалась с таким организованным хаосом, который царил во время ужина в семье Байрн. Это ошеломляюще, но невероятно приятно. Все знали, что к чему. Ужин подавался в формате шведского стола, что мне очень нравилось. Зачем усложнять вещи без необходимости? Не нужно было строить из себя кого-то или кого-то впечатлять. Ужин был поводом собраться вместе. Не имело значения, что люди сидели на диване, пока ели, или что дети собирались в кружки на полу. Смех и болтовня вокруг были самым важным.

Нам удалось занять места за главным столом в столовой, потому что там сидели бабушка и дедушка Байрн, а бабушка настояла, чтобы мы присоединились к ним. Сидеть в центре внимания было бы более напряженно, если бы бабушка не была такой яркой личностью.

— Оран, — начала его мать, присоединившись к нам за главным столом. — Вы уже думали о дате свадьбы?

— Второе апреля, — ответил он, даже не останавливаясь, чтобы зачерпнуть еще порцию еды.

Я была ошеломлена. Он не обсуждал со мной дату. Черт, он даже официально не делал предложения — не говоря уже о том, что все еще технически женат.

— Если, конечно, ты разберешься с определенными юридическими вопросами, — заметила я, слегка раздраженная тем, что он строит планы без меня.

— На самом деле, мне позвонили сегодня утром, и я еще не успел тебе рассказать. Вчера в тюрьме произошел бунт. Кейтлин случайно сбросили с перил в суматохе, и она не пережила падение.

За нашим столом воцарилась шокированная тишина.

Я не знала, как реагировать, но остальные за столом не испытывали такой нерешительности. Они взорвались хором радостных возгласов. Я удивленно огляделась, не зная, стоит ли присоединиться — женщина же умерла — праздновать это казалось неуместным, какой бы ужасной она ни была.

Оран наклонился и поцеловал меня в щеку с улыбкой.

— Это повод для праздника, поверь мне.

Бабушка воспользовалась моментом, чтобы вставить свои пять центов.

— Еще бы, черт возьми. Покинуть этот мир — единственное, что эта женщина сделала с достоинством. Добро пожаловать в ад, — она подняла стакан виски и выпила его залпом.

Остальные за столом последовали ее примеру, подняв шумные тосты, которые разошлись по всему дому. Они даже не знали, за что поднимают тост, но весь дом присоединился к празднованию.

Их радость друг за друга наполнила меня теплом. Оран был благословлен удивительной семьей, и если выйду за него замуж, его семья станет моей. Возможность, окружить себя такими дружными и преданными людьми, погрузила меня в водоворот эмоций.

Сердце взлетело к горлу, а слезы жгли глаза.

Я подняла бокал.

— За новые начинания.

Оран поднял свой бокал, чтобы чокнуться с моим, его серебристый взгляд сверкал восхищением.

— За новые начинания! — Фраза прокатилась по всему дому, наполняя мои уши и уютно устраиваясь глубоко в сердце, пока вся его семья аплодировала нам.

Я никогда раньше не была такой удачливой, но в тот момент чувствовала себя самой счастливой женщиной в мире.