Хозяйка Священной Колыбели

Глава четырнадцатая

– Власен, Урбен, соберитесь! Ваша концентрация отвратительна. Ее светлость, несомненно, прекрасна, но если вы и в будущем будете отвлекаться на красивых леди, то станете совершенно бесполезны.

Марика тихо захихикала, Радия сжала губы, явно пытаясь сдержать смех. Взрослые, понятное дело, улыбок не сдерживали, а вот Рудика тут не было. Он занимался индивидуально с аргерцогом, и тот дал ясно понять, что мальчику занятия у Асима ни к чему. И пусть я не была согласна с Амадео, но пока решила не настаивать, тем более, что Рудику было сложнее, чем остальным детям. Пусть пока тренируют с аргерцогом трансформацию, чтобы она не была столь непостоянной и спонтанной.

– Почему это? Разве плохо смотреть на красивые лица? – спросил Урбен угрюмо и сжал кулаки.

Честно, мелькнула мысль, что он сейчас рукавом утрется, но, видимо, мальчишка сдержался. Уроки этикета Дариолы не прошли даром.

– Любоваться – не возбраняется, но только тогда, когда ты способен контролировать свои эмоции и не терять ход мыслей. В противном случае красивая леди воспользуется своей внешностью, дабы использовать тебя по своему разумению. Понятно?

Я молча наблюдала за занятием, которое вел принц, и в которой раз убеждалась в том, что не зря подпустила его к детям. Несмотря на то, что и Тирхан, и Амадео были против. С другой стороны, и не допустить не получилось бы. Не имелось причин для отказа.

Во-первых, после того разговора в кабинете принц принес клятву. Причем настолько торжественно, что я в какой-то момент поймала себя на мысли, что она чем-то схожа с той, что давали мне Верховные жрецы. И божественная энергия себя проявила, пролившись нежным теплым потоком, подарив ощущение спокойствия и надежности. Чего, например, с Амадео и близко не было.

Во-вторых, знания Его высочества были гораздо обширнее даже тех, которые имел Тирхан. Естественно, по той причине, что каждая страна бережет свои секреты. А как показало время, Куафар был куда продвинутее Амриарна в области магии. Не зря ж Асим знал, как управляться с детьми, рано активировавшими дар, а лучшие умы Амриарна – нет. Не смог бы учитель получить доступ в королевский архив Куафара, даже если бы очень хотел. И, с учетом знаний тэйграна, а также его искреннего желания помочь, не воспользоваться ими было бы глупо. Я получила могущественного союзника, так чего бы и не задействовать его?

В-третьих, он наконец-то перестал вести себя как идиот и мартовский кошак. Нет, знаки внимания все равно оказывал, но теперь отношение ко мне стало совершенно иным. Более галантным и ненавязчивым. Он не позволял себе не только пошлых намеков в отношении меня, но и ко всем обитателям дома относился с уважением. Конечно, перед слугами не расшаркивался, но и как к предметам мебели не относился. И его свита вела себя безупречно, что не могло не радовать.

В-четвертых, он охотно делился знаниями не только с детьми, но и со всеми нами. Например, ему, в отличие от меня, Тирхана, а также, что удивительно, Амадео, имя мертвого бога было знакомо. Про Шенмали, понятно, мы все знали и так, а вот про Зурара… Принц знал о забытых легендах гораздо больше, чем мы все вместе взятые.

Опять же, Асим знал о том, что Дамрук собирал по всему миру артефакты. Но с какой целью и какие именно, в Куафаре пока однозначного ответа не имели. Еще и потому помощь Виктрану была оказана ими незамедлительно – они рассчитывали получить ту же информацию, свидетелем которой стал наследник аргерцога, и, конечно же, в будущем заручиться поддержкой. Часть драгоценностей Куафар сумел перехватить. Где-то перекупили, а где-то попросту отобрали. Принц уверял, что большинство из тех, что они сумели перехватить, не выглядят как артефакты – внешне просто драгоценные камни. Какие-то выглядели бракованными (сколы, потрескавшаяся сердцевина, отсутствие звеньев в цепочке и т.п.), и только два действительно вызывали восхищение и имели невероятную ценность. Однако спектр их действия не вызывал сомнений и точно не нес разрушительного характера.

Исходя из всего вышеперечисленного я сделала однозначный вывод: невозможно отказаться от помощи человека, который понимает в происходящем гораздо больше и который готов стать надежным союзником. Даже если он дал неоднозначно понять, что заинтересован во мне, как в женщине. Вне зависимости от того, что там думал Амадео, который ненавидел чувствовать себя бесполезным.

– Понятно-то понятно, но вот вы – не леди, а своей внешностью пользуетесь, – неожиданно произнес Власен. – Или скажете, что это не так? Вон как на вас леди смотрят и частенько в облаках витают, не понимая, что вы от них хотите…

Радия окрасилась в маков цвет. Причем не пятнами пошла, а вот буквально вся залилась: лицо, шея, уши, запястья… Марика насупилась и досадливо отвернулась, Аррияш и Ксандер перестали смеяться. А вот Интена не шелохнулась, и бровью не повела. Мне показалось, она опять задумалась о чем-то своем, и это что-то вообще не было связано ни с занятиями, ни с домочадцами. По-хорошему, еще вчера стоило ее поймать и допросить. Но мы так все упластались…

– А ты присмотрись к Ее светлости. Хоть раз она рядом со мной в облаках витала? – не растерялся принц. – Как думаешь, пытался ли я с ней использовать дарованные мне богами красоту и обаяние?

Кто бы сомневался, что все разом обернутся на меня… Я подавила порыв закатить глаза, сохранив нейтральное выражение лица и позволяя всем полюбоваться моей выдержкой.

– Может, и не настолько вы прекрасны, – ядовитым шепотом буркнул Власен, но его услышали все.

– Однако данный вопрос – тема другого урока, – уже более нейтральным тоном произнес Асим, не акцентируясь на высказывании парня. – Сейвеху мы учимся контролировать свои магические силы, а не использовать все, что нам даровано Священной Парой и родителями, для личного блага и достижения собственных целей. Это обоюдоострый меч, Власен, который работает на тебя и против тебя. Внимание!

Принц хлопнул в ладоши, собирая взгляды на себе и явно обрывая неуместную сейчас дискуссию.

– Лэдор25Аррияш, лэдор Ксандер, леди Интена, выйдите вперед, прошу вас.

Учитель, стоящий рядом со мной, хмыкнул. Ему нравилось не только наблюдать за теми упражнениями и заклинаниями, которые принц демонстрировал юным магам, но и комментировать каждое его действие, выискивая в методике изъяны… Увы, изъянов не находилось. Я не могла не признать, что занятия принца эффективнее, чем те, что проводил Тирхан. И последнего это злило.

Даже мой козявочкин будто бы все-все понимал и потому все три часа занятий (конечно же, с небольшими перерывами для учеников) смирно сидел на моих руках или рядом со мной, не пытаясь мешать урокам. С учетом того, что Илюшка сейчас был гиперактивным, болтливым (понятно, что чаще это были звуки в произвольном порядке, но при этом с разными интонациями, частотой и громкостью), совершенно не усидчивым, то, что вот уже третью веху подряд он идеальный слушатель Асима – подвиг.

И то, как жадно он следил за принцем, наводило меня на мысль, что мой ребенок или заворожен его магией, или действует инстинктивно.

У магов есть прелюбопытнейший бонус. С момента, как в них пробуждается магия, они не забывают то, на чем активно концентрируются. Иными словами, я совершенно не удивлюсь, что Илиас не просто смотрит, а впитывает науку принца как губка и, став чуть постарше, без труда воспроизведет его упражнения…

К слову, Асим был совершенно прав, призывая детей к порядку и заставляя их концентрироваться на поставленной задаче. Это было в их интересах. Но у всех то шило свербило в одном месте, то мысли уплывали далеко от занятий. Неужели им не хотелось совладать с собственной силой как можно быстрее? Или я что-то упускала?

– Леди Интена, прошу, продемонстрируйте знак рувалу с последующим переходом в активную фазу. Все, как мы разучивали. Не волнуйтесь, если не получится с первого раза.

Рувалу – это комбинация из постановки пальцев определенным образом и пасса26, который, в свою очередь, и является активной фазой, высвобождающей магическую энергию в нужном направлении и в нужном ключе.

В частности, для меня это что-то вроде «козы». Выглядит ровно так же, разве что рукой мы так не машем. А здесь большой замах получается.

Наблюдая за тем, как Интена выполняет требуемое (у нее вышло с пятой попытки), я в очередной раз порадовалась, что мне вот это все не нужно для использования магии. Хотя, несомненно, все выглядело очень даже зрелищно. Ее магическая энергия приобрела форму, став прямым продолжением руки. Этаким ухватом на не очень длинной ножке. У меня вот нить всегда продолжала мое тело безо всякого знака…

– Превосходно! Лэдор Аррияш, лэдор Ксандер, повторите, пожалуйста.

Забавно, но у мужчин форма выходила иной. Несмотря на то, что все делалось одинаково, высвобождалась их энергия чем-то, походящим на сдвоенные пики и имела угрожающий вид.

– Как вы видите, каждый дар уникален. Несмотря на то, что все это – божественная энергия, преобразование отличается в зависимости от направления дара…

Мне пришлось отвлечься, потому что моя деточка активно махала ручками и пыталась состроить «козу». Не получалось. С моторикой-то пока беда. И я начала опасаться, что сглазила выдержку своего чадушка, и он сейчас разразится ревом обиды.

Пронесло. Илиас отвлекся на более громкий голос тэйграна.

– На протяжении многих ходов активные маги вырабатывали общий алгоритм для использования магии, собирали общедоступные знания, которыми могли бы пользоваться маги всех королевств. Ими стали знаки, которые мы с вами разучиваем. Сейвеху вы видите, каким образом отличаются они на практике, когда ими пользуются маги с различным направлением дара. Но, как вы можете заметить, у тех, у кого направление едино, знаки внешне имеют схожие черты, различия будут только в интенсивности и объеме выпущенной энергии. Как вы уже знаете, у каждого свой запас божественной энергии. Именно это в дальнейшем и будет влиять на ту силу и могущество, на какую вы сможете рассчитывать. Я хочу сказать, что знак рувалу – это индикатор предела вашего резерва. Именно потому мы разучивали его первым, чтобы я мог понять пределы и возможности каждого.

Тишину, воцарившуюся после слов тэйграна, можно было резать ножом. Все совершенно иным взглядом стали смотреть на то, что получилось у Интены и мужчин.

– Если знаки общие для всех магов, то получается, есть что-то другое, подходящее только для магов определенной направленности?

– Молодец, леди Радия, – отреагировал громкой похвалой Асим на едва слышный шепот девушки. – Вы совершенно верно подметили! Для того, чтобы получить индивидуальный результат, которого не сможет добиться маг другой направленности, используются слова-катализаторы заклинания, задающие направление тому, что маг желает сделать. И эти слова не подойдут магу с другой направленностью дара.

– Но на уроках лэдора Тирхана мы учили заклинания, и результат был одинаковым у всех…

– Так потому что это были общие заклинания, Урбен! – фыркнула Марика. – Понятно же…

– А знаки вы использовали? – вкрадчиво спросил Асим.

Тирхан рядом со мной дернулся.

– Нет.

И прежде, чем кто-то успел остановить Урбена, мальчишка сплел какой-то знак пальцами, сделал пасс рукой и громкой крикнул:

– Арвах!

И ничего не произошло. Зря Тирхан так дергался. Да и я, будем честны, немножко напряглась.

– Как видите, результат отрицательный, несмотря на то, что Урбен использовал свою магическую энергию. А все оттого, что этот катализатор неприменим к его направлению магии, – спокойно прокомментировал импульсивное действие мальчишки Асим. – Однако впредь, если кто-то из вас продолжит так экспериментировать, наши занятия закончатся. Напомните, какие правила я озвучил прежде, чем мы приступили к первому уроку.

Вверх взметнулись три руки. Что примечательно, все детские. Интена, Аррияш и Ксандер сделали вид, что это их не касается. А я… Я подозвала к себе Интену.

– Леди Марика, прошу…

Возникла у меня одна мысль, которая не давала мне покоя, и которую я все-таки желала проверить. Так ли необходимы эти знаки и катализаторы-заклинания? Я ведь не использую ничего.

Тирхан и вовсе меня учить отказался, однажды заявив, что той, кто имеет доступ к Гласу Предков, это не требуется. У меня, мол, свой особенный путь. Учить меня по стандартным правилам в его видении неэффективно. Понятно, что какие-то вещи он мне объясняет и даже практиковать заставляет, но в целом у меня все получается скорее наощупь, после того, как я четко представляю в голове конечный результат. А не благодаря определенным пассам и заклинаниям. Последние вообще ни разу не использовала.

Что, если это не только моя особенность?

– Первое правило: во всем слушаться учителя. Во время проведения занятий слово учителя – закон. Второе правило: не делать ничего, о чем учитель не просил. Не пользоваться магией без дозволения. Не использовать магию и полученные знания вне комнаты для занятий и без надзора учителя…

Марика продолжала перечислять, а я, указав Тирхану на деточку, чтоб проследил за Илюшкой, отвела подошедшую ко мне Интену в сторону.

– Помнишь свои ощущения, когда использовала знак и высвободила магическую энергию?

Женщина на мгновение задумалась, потом уверенно кивнула.

– Попробуй сделать то же самое, но не используя знака. Преобразуй магическую нить в ту же форму, но не делая пасса…

– И не делать знак?

– Не делать. Опирайся на свои ощущения и воспоминание о конечном результате. Попробуешь?

Больше вопросов Интена задавать не стала, как и спрашивать, для чего я об этом ее прошу. Женщина прикрыла глаза, явно прислушиваясь к своим ощущениям и, вероятно, выстраивая образ в голове.

Я даже дыхание затаила, наблюдая за ней. Получится ли? Верна ли моя мысль? И если да, то может ли быть, чтобы эти самые знаки и заклинания применялись не для лучшего освоения магии одаренными, а для ограничения их возможностей? Это вот как планка, которую не взять, однажды накрепко запомнив, что не получится, сколько ни пробуй. Когда проведена четкая граница дозволенного.

Взять тех же метаморфов. Ну не используют они слова для того, чтобы совершить трансформацию! Да и принц, когда пытался на мне магию использовать, никаких слов не произносил. Оно, конечно, могут быть исключения у каждого направления магии, какой-то определенный объем магической энергии, которые все могут задействовать без заклинаний. Но что-то мне подсказывает, что единственное ограничение – это таки резерв каждого мага… Все же он у каждого имеет свой объем. У кого-то больше, у кого-то меньше. У кого-то вообще крохи, а у кого-то почти бездонный колодец.

Минуты три ничего не происходило. Интена все так же держала глаза закрытыми, а на ее лбу появилась испарина. Но я не торопилась разочаровываться и делать преждевременные выводы. И не зря подозвала именно Интену – взрослую женщину, которая на своем опыте уяснила, что законы, правила, приказы необходимо исполнять, иначе и жизни лишиться можно. То есть вот она привыкла воспринимать сказанное компетентными и имеющими власть людьми за непреложную истину. Это дети более гибки к нарушению принятых норм и канонов… Даже несмотря на то, что мои воспитанники – те еще волчата, но их юный любопытный ум все еще превалирует над всем остальным.

Поэтому мне важно было, чтобы мою идею на себе проверил человек с уже устоявшимися взглядами на жизнь, но при этом новичок в магии. Тирхан, к сожалению, совершенно не подходил. Потому что на наших занятиях я как-то попыталась его подбить на то, чтобы попробовать воспользоваться моим способом, и он пытался – с его-то жаждой ко всему новому… Однако пробить науку, вбитую в него годами, не вышло. Он вроде был воодушевлен и попробовал, однако внутренне оставался скептичен настолько, что итог, можно сказать, стал предсказуемым. А вот сейчас мне показалось, что настал все же удачный момент, чтобы предпринять последнюю попытку проверить мои мысли.

– Вот, Ваша светлость. Мне кажется, или вышло гораздо ярче и мощнее? – неуверенный голос Интены вывел меня из раздумий. – И знаете, у меня такое ощущение, что сейчас получилось гораздо правильнее, чем со знаком.

Совершенно шальная улыбка появилась на моем лице. Я просто не могла не улыбаться. Понятно, что моя теория привнесет проблем! Но!..

– Вы не делали знака, – глухой голос принца раздался неожиданно. – Вы… просто пожелали?!

Я оглянулась и с облегчением отметила, что нашим экспериментом заинтересовались лишь взрослые, дети послушно выполняли задание Асима, а потому не отвлекались.

– Ваша светлость, что вы ей сказали?

– Лэдор Асим, предлагаю закончить ваш урок и обсудить произошедшее. Боюсь, у меня для вас пусть и потрясающая, но вместе с тем плохая новость. Впрочем, не только для вас.

Я поймала ошарашенный взгляд учителя, который перехватил ползущего Илиаса с явным намерением увести ребенка от Власена, к которому они находились ближе всего. Похоже, хотел поскорее добраться до меня. Причем с явным намерением пытать Хозяйку до обморочного состояния, выясняя, каким образом я помогла Интене что-то сделать без знака и пасса… Немой укор так и читался в его взгляде: что вообще она опять учудила?! Маниакальное любопытство ученого сияло в глазах Тирхана светодиодными фонарями. И захотела бы, но не заметить не смогла бы. Мне даже немножко поплохело от его энтузиазма.

А вот когда я взглянула на принца, плохо мне стало по-настоящему… Мало мне было одного маньяка, жадного до знаний, чудес и экспериментов! Нате, пожалуйста – еще один нарисовался! А если и аргерцог добавится, то все – можно собирать вещички в узелок и уходить в туман. От греха подальше. Прибью ведь!

– Лэдор Асим?

– Вы ниспосланы нам Священной Парой, прекраснейшая! Благодарю богов за их величайший дар. Дайте мне десять минут, и я буду полностью в вашем распоряжении.

Что мне в нем нравилось, так это то, что, в отличие от моего учителя, который ради чудес напрочь «отрывался» от реальности и бросал начатое дело, ответственность в принце преобладала. Он не только с достоинством закончил урок, похвалив детей за старания, но и сам проводил их в классную комнату, где их уже ждала Дариола. Когда он успел с ней договориться о более раннем начале занятий письмом, для меня, правда, осталось загадкой. Я была занята обиженной деточкой.

Илиас вдруг вспомнил, что капризничать – это очень даже весело. Можно маму и за всякие места пощипать, и треснуть по лбу просто оттого, что настроение испорчено. Рано, видите ли, занятия кончились, он еще не все видел!

Правда, дите забыло, что и мама в ответ может стукнуть и на примере показать, как делать не стоит. Итог, в общем-то, был закономерный – рев от обиды, плач и упрямое сидение на полу.

Я не позволила никому успокаивать ребенка и брать его на руки. И сама не брала. Ничего, поревет – и перестанет. Ишь ты, характер он мне тут демонстрирует! У мамы и без этого характера эге-гей, сколько проблем!

– Наревелся? – строго вопросила у дитятки, когда ультразвук закончился, и остались лишь всхлипы, явные предвестники того, что мы таки готовы слушать и слышать. – Маму еще бить будешь?

– У-у-у! – заявило чадушко, лихо размахивая руками.

– Если так, то и сиди тут один. Тех, кто дерется, мама на руки не берет, в лобик не целует и спать рядом не укладывает.

– У-уа? Авву?

Интонации изменились на вопросительные, всхлипы и вовсе закончились. Сопли бы вот вытереть, да пока трогать его не стоило, решит, что мама слабину дала. Кушать он, по идее, не должен хотеть, рановато еще, а вот поспать бы не мешало.

Ребенок замолчал, как-то рвано выдохнул, протяжно вздохнул и протянул ко мне руки.

– Ма!

Вот и помирились, вот и ладушки.

Еще минут пять у меня ушло на то, чтобы угомонить сына окончательно, нацеловать его макушечку и щечки, а затем передать Интене, чтобы она уложила этого поросеночка спать.

– Я готова. Идемте в кабинет? – обратилась я к притихшим Тирхану и Асиму, когда ребенка увели.

– Предлагаю остаться здесь, Ваша светлость, – раздался голос аргерцога. – Чтобы не только послушать вашу невероятную теорию, но и применить ее на практике.

Я мысленно застонала. И когда они успели Амадео позвать?