Игра в любовь с форвардом

ГЛАВА 19

ТВАЙЛЕР

Чуть не опоздала на урок.

Профессор Кент уже занял своё место за кафедрой, и я поспешно проскальзываю на свободное место рядом с Надей. Хотя мы почти не разговариваем, никто из нас не пересел на другое место во время наших совместных занятий.

— Привет, — говорю я с натянутой улыбкой. Такие у нас теперь отношения: здороваемся и задаём простые вопросы, но избегаем личных тем.

Сердце всё ещё колотится от бега по кампусу и от того, что только что произошло между мной и Ризом.

Я сделала ему минет. Посреди бела дня. В кампусе.

Что за новая жизнь?

Я ничего не стыжусь, но немного шокирована собой. Может, даже немного горжусь? Риз заставляет меня хотеть, чувствовать и делать то, о чём я обычно не решаюсь даже подумать. Его уверенность заразительна.

Сохранять наши отношения в тайне оказалось сложнее, чем я думала. Во время утренней тренировки я старалась не обращать на него внимания, но это было невозможно. Его присутствие — властное. Он прирожденный лидер. И, черт возьми, он такой горячий! От его дерзкой ухмылки до рельефных мышц, из которых состоит его стройное тело. И теперь я могу всего этого касаться.

Обмахиваю лицо и пытаюсь устроиться поудобнее на своем месте, обращая внимание на доктора Кента, который беседует с ассистентом. На этой неделе мы погрузимся в атмосферу восьмидесятых. Повязки для волос и жанр нью-вейв (прим. пер. имеется ввиду рок-музыка 70-80-х гг) — на экране в передней части класса появляется изображение Duran Duran, и я делаю заметку, чтобы рассказать об этом маме. Она их обожает.

Наконец, мое сердцебиение замедляется, и я бросаю взгляд на Надю. Ее глаза прищурены, и она наблюдает за мной.

— Что? — спрашиваю я.

— Ты выглядишь… иначе, — отвечает она.

Ее пристальный взгляд заставляет меня бороться с желанием вытереть губы, пытаясь устранить любые улики доказывающие, что член Риза только что был у меня во рту. Не могу не заметить темные круги под ее глазами. Видимо, слишком часто засиживается допоздна.

— Ничего не изменилось, — говорю я, небрежно пожимая плечами. — Только что я пробежала через весь кампус, чтобы не опоздать на пару. Конечно, я не в лучшей форме.

— Нет, дело не в этом, — она поджимает губы и скользит по мне взглядом. — Что-то определенно изменилось.

Возможно, это самый долгий диалог, из всех, что у нас был за последние несколько недель, и он даже не про туалетную бумагу или паука на кухне. Желание признаться во всем вертится на кончике моего языка, но я сдерживаюсь и проглатываю его. У нас никогда не было секретов, даже если это означало, что я расскажу ей ужасающую правду об Итане, или она расскажет о своих сексуальных похождениях с половиной спортсменов Уиттмора.

Я попросила Риза пообещать, что он никому ничего не скажет. Никто не должен знать. Даже наши друзья. Но я знаю Надю. Она как собака, вцепившаяся в кость. Обожает сплетни. Она не отступится, пока я что-нибудь не расскажу.

— Мы с Ризом расстались. — Эта ложь камнем ложится у меня в желудке.

— Итак, класс, сегодня мы начинаем нашу лекцию о восьмидесятых, — говорит профессор Кент, стоя в первом ряду, — Об эре пышных причесок, подводки для глаз и клавишных.

Надя протягивает руку и хватает меня за предплечье:

— Он тебя бросил, — шепчет она, — потому что…

— Нет, — говорю я ей быстро и тихо. Я чувствую себя дерьмом из-за своего вранья, потому что Риз не заслуживает чьего-либо гнева. Поэтому частично говорю правду.

— Тренер Грин увидел нашу фотографию и устроил мне взбучку из-за того, что я встречаюсь с игроком. Он ясно дал понять, что, если застанет меня с Ризом или с кем-то еще из команды, я потеряю свою стажировку.

Она моргает и откидывается на спинку стула.

— Вау.

Кент продолжает говорить, а в слайд-шоу одно изображение сменяет другое. Мое внимание скачет с Нади на профессора, хотя довольно сложно не обращать внимания на Дэвида Ли Рота в этих ярких облегающих брюках из спандекса.

— Ты в порядке? — спрашивает она.

От меня не ускользает искренность в ее голосе.

— Мы не были чем-то серьезным, — отвечаю я, не оборачиваясь. — Я же говорила — мы просто развлекались.

Должно быть, она купилась на это, потому что успокоилась, и мы обе переключили свое внимание на лекцию. Слава богу, тема увлекательная и интересная, и это помогает мне отвлечься от всего. Когда лекция заканчивается, я не спешу уходить, как сделала бы раньше. Не тороплюсь и жду Надю.

Когда мы идем в ногу, она говорит:

— Мне реально очень жаль, что так вышло с билетами. Я знала, как это важно для тебя, а я позволила парню отвлечь меня.

Когда я слышу эти извинения, что-то сжимается у меня в груди.

— Спасибо, я ценю это. — Увожу нас в сторону от потока студентов. — Извини, что осуждала тебя. Я позволила своим собственным страхам по поводу парней вылиться в осуждение твоего поведения.

Ее руки сжимают лямки рюкзака:

— Ты не ошиблась насчет Брента. Он придурок.

— О, нет. — Я съеживаюсь. — Расскажешь, что случилось?

— Я встретила его на прошлой неделе возле кафе, а когда подошла поздороваться и поцеловать его в щеку, он просто отмахнулся от меня. — Она пожимает плечами. — Все, что ему было нужно, это подруга для секса. Такая, которая приходила бы после наступления темноты и уходила до рассвета.

— Блин, это отстой. — Мое сердце болит за нее, потому что в глубине души я знаю, что она хочет чего-то настоящего.

— Очевидно, все спортсмены — мудаки.

Хочется сказать, что не все, но я молчу. Это я заставила Риза скрывать наши отношения. Он, наверное, кричал бы об этом с крыш, если бы я ему позволила.

— Твайлер, привет.

Я поднимаю глаза и вижу идущего ко мне Логана.

— Логан, — говорю я. — Как дела?

Его рукава закатаны, и видна корона на предплечье. Надя сразу замечает это и улыбается мне.

— Это моя соседка по комнате, Надя.

— Приятно познакомиться, — говорит он, затем поворачивается ко мне. — Ты видела видео?

— Что за видео?

Я уже достаю свой телефон и набираю в поисковике New Kings. Группа известна тем, что выходит в Интернет посреди ночи и выкладывает новости. Это может быть новая песня, анонс тура — практически все, что угодно. Я торопилась на утреннюю тренировку, а после была занята Ризом. И не проверяла ни один из своих аккаунтов.

— Несколько фанатов выложили видео с нового тура. Они добавили Heartbreak в сет-лист.

— Ты гонишь. — Мои глаза расширяются, и, черт возьми, я нахожу видео. Песня Heartbreak пользуется дурной славой в фандоме. Она малоизвестна и никогда не появлялась на радио, но она моя любимая. Я слушала ее на повторе в свои самые плохие дни.

Я нажимаю на воспроизведение, и он наклоняется, прижимаясь своим плечом к моему. Мы смотрим вместе, и у меня на глаза наворачиваются слезы.

— Боже мой, это потрясающе.

— Скажи?

— Я не могу поверить, что пропущу это. — Я тут же чувствую себя виноватой за эти слова и смотрю на Надю, чтобы сказать, что все в порядке, но она выглядит более потрясенной, чем я.

— Мне так жаль, Твай.

— Все в порядке. — Я подталкиваю Логана локтем. — Я знаю кое-кого, кто принесёт мне футболку и запишет видео.

Он ухмыляется:

— Несомненно.

Логан уходит, направляясь в класс, и я не упускаю из виду широкую улыбку на лице Нади.

— Так значит, Логан. Милашка.

— Ничего особенного, — уклончиво отвечаю я. Месяц назад Логан был бы парнем моей мечты. Но сегодня…… что ж, все изменилось.

— Ничего особенного? — Она оглядывается через плечо и смотрит, как он уходит. — Ты ему нравишься.

Я фыркаю:

— Наверное, потому, что он случайно увидел мои сиськи на конкурсе мокрых футболок.

— Что? Ладно, — она берет меня под руку, — я официально пропускаю занятия, чтобы мы могли наверстать упущенное. Мы не общались на пару недель, а уже ты рассталась с самым горячим парнем в кампусе и встретила другого, не менее милого? Что это за магия такая и как мне раздобыть ее для себя?

OneFive: Что делаешь?

InternTwy: Смотрю передачу о нераскрытом деле.

OneFive: Классика.

InternTwy: Как дела в «Логове»?

OneFive: Ощущение, будто я нянька для группы похотливых пятнадцатилетних подростков, которые впервые пьют.

InternTwy: Ты ведь осознаешь, что на самом деле ты им не отец, да?

OneFive: Но чувствуется именно так.

OneFive: Я бы предпочел обжиматься с тобой прямо сейчас.

InternTwy: И кто теперь ведет себя как похотливый пятнадцатилетний подросток?

OneFive: Я, Солнышко. Я хочу тебя, и это блядь убивает меня.

— С кем ты разговариваешь? — Спрашивает Надя.

Я убираю телефон и нацепляю на лицо глупую улыбку. Ненавижу врать Наде, особенно с учетом нашего вновь обретенного мира, поэтому я просто пожимаю плечами.

— Это Логан? — нетерпеливо спрашивает она. Надя сидит в кресле напротив дивана и делает домашнее задание. — Или подожди. Есть еще какой-то горячий парень, о котором ты мне не рассказывала?

Избегаю ответа и спрашиваю:

— Тебе не скучно? Мне очень.

Выключаю телевизор. Кого я обманываю? Я уже посмотрела три разных передачи об этом нераскрытом деле. Никто не раскроет его, если не произойдет чуда. — Не хочешь сходить куда-нибудь и чем-нибудь заняться?

— Мне всегда хочется сходить чем-нибудь заняться, Твайлер, ты же знаешь. — Улыбается она, захлопывая ноутбук. — Куда хочешь?

Тридцать минут спустя мы заходим в «Барсучье логово». Тренер Грин не может требовать, чтобы я избегала встречи с командой в общественных местах. «Логово» — заведение Уиттмора, и логично, что я могу прийти сюда с подругой. Бар заполнен хоккеистами и болельщиками, которые пришли посмотреть игру с десятков экранов. Не обошлось и без девушек, которые любят крутиться вокруг них.

Ни одна из нас не потратила на сборы много времени. Мы просто сменили пижаму на повседневную одежду. Волосы я собрала в пучок — это лучшее, что я смогла сделать на скорую руку.

Пробираюсь вперед, думая о том, как сильно изменилась с тех пор, как в последний раз была здесь с Ризом. Тогда я очень нервничала. И не только из-за Риза, но и в целом. Мне казалось, будто я слишком выставляю себя напоказ. Чем дальше я отдаляюсь от Итана, тем больше понимаю, насколько сильно он повлиял на все в моей жизни. Я больше не хочу быть такой.

— ДиТи! — Рид перекрывает шум толпы, подбегая и обнимая меня. Я замечаю в его руке банку «Busch Light». — Я гадал, придешь ли ты.

— Я не часть команды, Рид.

— Конечно, часть команды. — Он замечает Надю и кивает. — Надя.

— Привет, Рид.

Еще несколько ребят подходят поприветствовать нас, и я здороваюсь с ними. Я осматриваю зал в поисках Риза, но не могу найти его в толпе.

Телефон вибрирует в кармане, и я достаю его.

OneFive: Значит ты тоже хочешь меня, да?

Прежде чем я успеваю ответить, появляется еще одно сообщение.

OneFive: Потому что не могу представить другую причину, по которой ты пришла бы сюда.

— Давай, — говорит Рид. — За нашим столиком есть свободное место.

Надя идёт первой, а за ней следует широкоплечий Рид, прокладывая путь сквозь толпу. Большинство людей увлечены игрой, но, когда в поле зрения появляется задняя кабинка, серые глаза Риза устремляются на меня, и он даже не пытается выглядеть незаинтересованным. Мой взгляд падает на его губы, и я ощущаю мурашки на коже, вспоминая, как хорошо мне было, когда он был у меня между ног.

Возможно прийти сюда было ужасной идеей.

На самом деле, в кабинке нет места для меня и Нади, учитывая, что сюда уже втиснулись четверо крупных хоккеистов. Однако Рид просит Кирби подвинуться, освобождая немного места рядом с собой. Риз и Джефф, сидящие по другую сторону стола, тоже освобождают место, но эти двое парней такие крупные, что любой, кто сядет с ними, окажется на коленях у Риза. Я застываю, раздумывая, какой вариант мне подходит — тот, который я должна выбрать или тот, который хочу выбрать.

Надя наклоняется и шепчет:

— Я прикрою твою спину.

Затем она садится рядом с Ризом. Я замечаю ее неодобрительный взгляд. Судя по тому, как он приподнимает бровь, он тоже не рад этому.

— Ну и, как продвигается единение? — спрашиваю я, беря в руки бокал с пивом, который Джефф пододвигает ко мне. Делаю глоток. К счастью, это не выбор Рида. — Уже стали лучшими друзьями?

— Кто-то заставил всех новичков выпить, как только мы только пришли сюда, — говорит Кирби, глядя на Рида, — так что они все пьяны.

— Эй, это же традиция! — протестует Рид. — Выпить столько же стопок какой номер написан на твоем джерси.

— Ты выдумал эту игру. — Риз закатывает глаза. — Только тот факт, что ты напился в стельку в свой первый вечер в команде, не значит, что это традиция.

— Ты серьезно? — Спрашиваю я, оглядывая группу парней. — У Эмерсона — восемнадцатый номер. Ты хочешь, чтобы он выпил восемнадцать шотов?

Рид пожимает плечами:

— Если такой номер.

— Удобно, что номер Рида седьмой, — говорит Джефф, допивая пиво и делая глоток. — И даже тогда он потерял сознание после шестого шота.

— Никаких сожалений. — Рид улыбается и переводит взгляд с меня на Надю. — Девочки, хотите присоединиться? Я могу выпить парочку с вами.

— Нет, спасибо, — говорю я. — С радостью оставлю эту традицию настоящим членам команды.

Чье-то колено касается моего, и я отодвигаюсь, стараясь никого не стеснять, но затем чувствую, как кто-то крепко сжимает меня кончиками пальцев. Поднимаю взгляд на Риза, который смотрит игру по телевизору, но от меня не ускользает изгиб его губ.

Никогда не встречалась с таким тактильным парнем, будто он не может насытиться мной, и я — это все, чего он хочет. Это странно, и ново, и восхитительно. Наши взгляды встречаются через стол, и волна жарких мурашек пробегает по моей спине.

Я отвожу взгляд и пытаюсь сосредоточиться на остальных за столом, но меня отвлекает его присутствие. В кармане вибрирует телефон, и я осторожно проверяю.

OneFive: Встретимся на заднем дворе?

Мне не нужно думать дважды. Он прав. Я пришла сюда не просто так.

InternTwy: Пять минут.

Удача на моей стороне, и на экране разворачивается драматичная игра. Все вскакивают и кричат.

— Какого хрена, судья! — Рид чертыхается, отворачиваясь от экрана. — Ты это видел?

Я выскальзываю из кабинки, шепча Наде одними губами, что скоро вернусь.

Пока все внимание приковано к игре, мне легче проскользнуть в дальний коридор. Туалет пуст; слава богу, Джинны здесь нет. Пригладив волосы и вымыв руки, я выхожу на улицу и заглядываю в коридор, чтобы посмотреть, там ли Риз.

Его — нет, но есть кое-кто. Кое-кто похуже, чем хоккейная зайка. Итан.

— Привет, — говорит он, — мне показалось, что я видел, как ты пошла сюда.

— И ты пошел за мной? — Спрашиваю я, гадая, что он делает. Нет, мне интересно, что он делает здесь. — Что ты забыл в хоккейном баре? Это не твое место.

— Я думал, что и не твое тоже. — Он пожимает плечами. — У Джоан в гостях брат, и он большой фанат. — Значит он идет на уступки ради Джоан и ее брата. Интересно. — Видел твоего хоккеиста. Почему он сидит с Надей, а не с тобой?

В его тоне что-то есть. Итан все это время медленно расставляет ловушку и ждет, когда другой человек в нее попадется.

— Мы пришли сюда не вместе. Это командная встреча. Мы с Надей просто заскочили ненадолго.

— Точно. — Он смеется. — Конечно. Я понимаю.

Вопреки здравому смыслу, я спрашиваю:

— Что ты понимаешь?

— Наконец-то это произошло.

— Что произошло? — У меня начинает кружиться голова.

— Ты превратилась в нее — в Надю. В охотницу за Джерси. И нет лучшего места для этого, чем раздевалка. — Он выгибает бровь. — Скажи мне, ты трахаешься с ними всеми одновременно или только с одним за раз?

— Боже мой, — я оглядываюсь по сторонам, чтобы убедиться, что никто больше не услышал. — Почему ты вообще такое говоришь?

— Потому что, Твайлер, — он подходит ближе, и я улавливаю запах его спрея для тела, — Ты овца, всегда ищущая лидера, за которым можно следовать. С кем поведешься и все такое…

— Заткнись, Итан.

Но он только начал, несмотря на все его недовольство, я вижу блеск в его глазах. Все, чего он хочет — это залезть мне под кожу и трахнуть, миссия выполнена. Наклонившись так близко, что я чувствую его дыхание на своем ухе, он спрашивает:

— Когда он трахает тебя ты тоже плачешь? Потому что такому большому альфа-самцу, как он, должно быть, нравится делать это грубо. — Его пальцы скользят по моему горлу. — Или ты, наконец, научилась получать удовольствие?

Я отшатываюсь, подавляя тошноту. Проталкиваюсь мимо него и выбираю первый доступный путь бегства — заднюю дверь. Холодный воздух ударяет мне в лицо, и я пытаюсь вдохнуть, но не могу. Тревога и паника сжимают мою грудь.

Я делаю то, что умею лучше всего. Я убегаю.