Игра в любовь с форвардом

ГЛАВА 21

ТВАЙЛЕР

Я оказываюсь в постели с Ризом Кейном не впервые, но это первый раз, когда он в моей постели, и я только что выложила ему, что вся моя жизнь — это жуткий хаос.

И все же, он все еще здесь.

Я сходила в ванную, умылась и переоделась в мягкие шорты и мою любимую растянутую футболку. Когда вернулась, я увидела, что он скинул ботинки и растянулся на кровати, ожидая меня.

— Если тебе нужно вернуться на вечер сплочения команды, то все нормально. Я пойму.

— Другие старожилы команды справятся. С меня на сегодня хватит играть в папашу. — Его брови приподнимаются. — Сейчас я у меня включен режим поддержки от тайного бойфренда.

Игнорирую комментарий о «бойфренде» и заползаю в кровать, забираясь под одеяло. Его ноги свисают с края, а с учетом его широких плеч, мы с трудом помещаемся вдвоем, даже при условии, что кровать двуспальная.

С трудом.

— Спасибо, что пошел за мной. Обещаю, что в один прекрасный день я перестану убегать.

— Не важно, Солнышко. Если ты побежишь, я уверен, что просто продолжу бежать за тобой.

Рассказав Ризу об Итане, я словно снимаю оковы, которые носила последние два года. Чувствую облегчение. И это придает мне смелости.

— Можешь остаться, если хочешь. — Я приподнимаюсь на локте. — Например, на ночь.

— Да?

Его взгляд опускается к моей груди, и по мне разливается тепло. В отличие от Итана, Риз никогда не заставляет меня сомневаться в том, хочет ли он меня.

— Может быть, настала твоя очередь пройти путь позора.

— Для меня это было бы честью, — говорит он с ухмылкой, уже снимая джинсы. Он бросает их рядом с ботинками и тянет рубашку за шиворот, снимая ее.

Пощадите… его тело.

Я уже знаю, что Риз тактильный, но он, не теряет времени и забирается ко мне под одеяло. Он вторгается в мое личное пространство, прижимает меня к себе, и впервые в жизни я не сопротивляюсь этому. Я доверяю ему. Положив голову ему на грудь, я слышу, как его сердце колотится у моего уха.

— Могу я задать тебе вопрос?

— Конечно.

— Могу ли я поцеловать тебя?

Я поднимаю подбородок:

— Пожалуйста.

Он медленно приближается, пока наши губы не соприкасаются, поцелуй вызывает прилив эмоций. Я не спрашиваю, что сказал ему Итан. Это не важно. Все это ложь, и теперь я знаю это.

Он не имеет права навязывать мне свою правду.

С каждым поцелуем, каждым прикосновением и вкусом его языка, ощущением того, как двигаются и напрягаются наши мышцы, мои стены опускаются. Риз разрушает их, кирпичик за кирпичиком, пока я не оказываюсь полностью открытой. В кои-то веки я не чувствую себя уязвимой. Чувствую себя живой. Мое тело ноет от потребности в связи, как эмоциональной, так и физической.

— Я не хочу тебя торопить, — говорит он между поцелуями, поглаживая ладонью мою попку.

— Ты и не торопишь. — Я перевожу дыхание. — Я хочу этого.

Я толкаю его на спину и забираюсь на него, прижимаюсь к его крепкой эрекции, пока мы оба не издаем стон. Его руки скользят под мою рубашку, большие и мозолистые, обхватывая мою грудь.

— Боже, твои сиськи, — нетерпеливо говорит он, снимая с меня футболку и отбрасывая ее в сторону. Он опускает лицо, чтобы провести языком по одному соску. — Почему они такие идеальные?

Почему он такой идеальный? Хочется спросить мне, когда я провожу руками по его до нелепости невероятному прессу. Он переворачивает нас, укладывая меня на спину. Нависает над моим телом, и проводит пальцем по центру груди, обводит влажный и торчащий сосок, затем спускается по животу. Дергает за шнурок, удерживающий мои шорты, и стягивает их вниз.

— Давай я тебя подготовлю, — говорит он, разводя мои ноги в стороны. Он прижимает два пальца к моему клитору, затем опускает их к моему отверстию. — Черт, ты уже готова, Солнышко.

Это его не останавливает.

Его язык теплый, и он работает медленно, сводя меня с ума каждым облизыванием и посасыванием. Это мучительно, и я чувствую покалывание на клиторе, сигнализирующее о приближении оргазма. Но я не хочу кончать у его рта. Я точно знаю, чего хочу.

— Риз, — прошу я, дергая его за волосы. — Ты нужен мне внутри.

Он ухмыляется, в последний раз мучительно облизывая меня, прежде чем встать с кровати. Его эрекция упирается в шорты, и он стягивает их, освобождая член. Наклонившись, он достает из бумажника презерватив и забирается обратно в постель, пока не оказывается на коленях у меня между ног. Не могу отвести от него глаз, а руки — от его груди. Я провожу пальцами по мышцам и перебираю тонкие волосы внизу его живота. Он хмыкает, и мышца на его нижней челюсти напрягается. Я знаю эту мышцу. Я видела ее, когда он на льду. Когда сосредоточен на том, чтобы сохранить контроль. Когда знает, чего он хочет.

Сейчас он хочет меня.

Приподняв мою задницу, он наклоняет мои бедра и проводит членом по скользкой горячей сердцевине. Мои ноги дрожат, и он прижимается ко мне, встречаясь со мной взглядом.

— Ты уверена?

— Абсолютно.

Он все еще не спешит, проводит рукой по моему телу, приближаясь к моему входу. Опустившись, он захватывает мой рот в обжигающий поцелуй. Это должно было отвлечь меня от того, как он проникает в мое тело, но я все чувствую. То, как мое тело вытягивается, принимая его, сладостная близость от того, что я так близко к этому мужчине.

Тяжело дыша, его тело застывает:

— Ты уверена, что ты не девственница? Твоя киска чертовски тугая.

Он такой грязный.

— Просто прошло много времени.

— Что ж, мне неприятно тебе это говорить, но я долго не продержусь. Это нереально, когда ты так сильно меня сжимаешь.

Выдыхаю, заставляя себя расслабиться. Я ждала этого и не хочу, чтобы все закончилось, не успев начаться. Знаю, что мое тело не просто пришло в негодность, оно несет на себе весь тот багаж, который оставил Итан.

— Так-то лучше, — говорит он, и мои мышцы расслабляются. Его рука убирает волосы с моего лица. — Ты такая чертовски красивая.

Никто и никогда не говорил мне этого, кроме моих родителей. Итан не умел делать комплименты, а то, как говорит это Риз, с тёмной и насыщенной интонацией, тёплым жаром разливается по всему моему телу.

Медленно, напрягая мышцы шеи, он продолжает легкие толчки. Он целует мою челюсть и ключицу, стараясь не касаться горла. Его массивная рука надавливает на внутреннюю сторону моего бедра, раздвигая ноги шире, и он погружается в меня, заполняя ещё сильнее, чем прежде.

Я стону, наслаждаясь тем, как он входит в меня, и когда он снова двигает бедрами, на этот раз он не останавливается. Его рот накрывает мою грудь, и он жадно втягивает кожу, посылая раскалённую волну прямо к моему клитору. Я двигаюсь ему навстречу, толчок за толчком, пока дыхание не сбивается, а его ритм не становится быстрее. Оргазм обрушается на меня взрывающейся бомбой.

На одно короткое мгновение существуем только мы с Ризом. Больше нет внешнего мира, нет боли и страданий — только наши тела, двигающиеся в унисон. Когда он погружается в меня в последний раз, его лоб утыкается в изгиб моей шеи, и я чувствую стон, который раздается глубоко внутри него.

Поцеловав меня, он откатывается в сторону, забирая с собой тепло и силу, чтобы привести себя в порядок. Когда он возвращается, то обнимает меня, притягивая к себе.

Всё это могло начаться как игра, но теперь, чёрт возьми, кажется до жути реальным.

— Когда мы уже поговорим о Ризе Кейне?

У меня вспыхивает шея, и я делаю глоток айс-кофе, надеясь, что это меня остудит. Один взгляд на Надю с её пытливым выражением лица — и я понимаю, что это бесполезно. Но я всё равно пытаюсь.

— А что с ним?

Она закатывает глаза.

— Я знаю, что он чуть не разнёс Итана той ночью. И знаю, что потом он пришёл к нам и остался на ночь. Уверена, что слышала, как он ускользнул до рассвета — ну, знаешь, потому что у нас петля на входной двери скрипит. — Она приподнимает бровь, давая мне шанс всё отрицать, но я молчу. Это только подстёгивает её говорить дальше. — Но я абсолютно точно видела в мусорке в ванной использованную упаковку от презерватива, которую туда точно положила не я.

— Ох… — Чёрт.

Я осматриваюсь. Группа девушек из сестринства. Два парня, настолько высокие, что явно баскетболисты. Ещё несколько человек ждут, когда можно будет перейти улицу. Если мы собираемся это обсуждать, то точно не здесь.

— Пойдём.

Я надеюсь, что она откажется, скажет, что ей надо на лекцию, но знаю, что зря. Надя с радостью опоздает или вообще прогуляет занятие ради хорошей сплетни. Я веду её по узкому проходу между двумя зданиями и сажусь на кирпичную стену.

— Так, Твай, выкладывай. Что за дела?

— Помнишь, я говорила, что мы с Ризом расстались?

— Ага.

— Ну, правда в том, что мы вообще никогда не встречались. Мы просто договорились притворяться парой, пока Шэнна не отстанет от него, а в ответ он помог мне обрести хоть какую-то уверенность с парнями.

Она моргает, явно пытаясь осознать сказанное, но терпит сокрушительное поражение.

— Я сейчас вообще ничего не понимаю.

— Сначала это было игрой.

Я рассказываю ей, как всё началось как дурацкий спектакль, взаимовыгодное соглашение.

— Но потом… — подталкивает она.

— Но потом тренер Грин вызвал меня к себе и устроил разнос. Это реально было. Он увидел, как мы просто общаемся, и решил, что между нами что-то есть. Мы прекратили всё, чтобы не рисковать моей работой. — Я дёргаю нитку на своих джинсах. — Только вот к тому моменту нам уже нравилось проводить время вместе, и вместо того, чтобы остановиться, всё зашло ещё дальше.

— То есть ты из фальшивого романа с Ризом Кейном перешла в настоящий секс с ним.

Это больше, чем просто секс, хочу сказать я, но это же Надя, королева интрижек на одну ночь. Оправдываться перед ней смысла нет.

— В целом, да.

Она скрещивает ноги.

— Значит, он теперь твой парень?

Я вспоминаю, как вчера он сказал, что включил «режим бойфренда». А ещё он называл себя «папочкой команды». Не думаю, что стоит зацикливаться на гиперболах.

— Мы ещё не обсуждали это, но по условиям нашей сделки мы не должны были встречаться с другими.

— По условиям вашей первоначальной сделки, — уточняет она.

— Ага.

Технически, мы не обновляли этот пункт, но это не казалось нужным. Нам нравится быть вместе, и я хочу посмотреть, к чему это приведёт, без навешивания ярлыков. Так я чувствую себя менее виноватой перед тренером Грином.

Надя пропускает пальцы через волосы и закатывает глаза.

— Я бы разозлилась на вас за все эти тайны, но понимаю. Для тебя эта работа важна. А он вчера реально заступился за тебя перед Итаном, так что за это респект. — Она ухмыляется. — Хотя если бы он ему навалял, было бы эпично.

— Поверь, он хотел.

Её улыбка немного меркнет.

— Как так вышло, что ты, даже не планируя, заполучила звезду спорта, а я застряла в статусе девочки для ночных звонков?

— Эй, я пыталась убедить тебя выбрать Рида, но ты каким-то чудом оказалась с Брентом Рейнольдсом.

— Знаю. — Она крутит кольцо на пальце. — У меня проблемы.

— Ну, когда решишь их исправить, я тут.

Я смотрю на время — если сейчас не поторопимся, опоздаем.

— Пожалуйста, никому не рассказывай про меня и Риза. Тренер Грин не должен узнать — никто не должен. Ни игроки, ни кто-либо ещё. Меня точно вышвырнут со стажировки.

— Не расскажу, — говорит она, обнимая меня. А потом добавляет с хитрой улыбкой: — Никому не скажу, что вчера ты получила горячую порку от Риза Кейна. — Она подмигивает. — Дважды.

— Так, хватит обо мне, — говорю я, решив сменить тему. — Что там с Брентом? Вы всё ещё мутите?

Я стараюсь быть менее осуждающей, особенно когда дело касается Нади. Но я всё равно за неё переживаю. Гонка за спортсменами редко к чему-то хорошему приводит, но если ей весело, кто я такая, чтобы вмешиваться?

— То да сё, но сейчас сезон, у них куча дел. — Она толкает меня локтем. — Как и у Риза. Кто бы мог подумать, что мы обе будем спать со звёздами спорта?

То, что между мной и Ризом, ощущается как нечто большее, чем просто секс, но я этого не говорю. К тому же, Риз рассказывал, что столкнулся с Брентом, и, судя по всему, теперь он встречается с Шэнной. Я ожидала, что Надя сама поднимет эту тему, но она молчит.

Так что да, Брент занят. Но не настолько, чтобы отказаться от ночных звонков или перестать пытаться заполучить светскую львицу.

— Кто-нибудь ещё тебя заинтересовал?

— Есть пара ребят в команде, с которыми весело. Один парень, Си Джей, вроде ничего. Он сейчас травмирован и пропускает сезон. Брент сказал, что ему не помешает немного поддержки. — Она накручивает прядь волос на палец — я знаю, что она так делает, когда в чём-то не уверена. — Я не против.

— Хм.

Она бросает на меня косой взгляд.

— Что?

— Я не осуждаю, честно. Просто странно, что Брента устраивает, что ты тусишь с другими парнями из команды.

— Он прямо этого не говорил. Я решила проверить. — Она пожимает плечами. — Посмотреть, вдруг приревнует.

— А он начал?

— Не то чтобы, но, как я уже сказала, он занят. Он же квотербек, а Си Джей травмирован. Они лучшие друзья, и мне несложно уделить Си Джею немного внимания, пока Брент весь в делах. — Она останавливается у входа в здание, продолжая крутить прядь волос. — Он, если честно, подавлен. Беспокоится, что не восстановится к драфту. Переживает, стрессует, и если я могу хоть немного помочь, то почему нет?

Ох, Надя. Она ничему не учится.

— Ну, на всякий случай, я всё ещё считаю, что ты достойна кого-то получше, чем футболист.

— Ты что, нового хоккеиста для меня присмотрела?

— Нет, я завязала с этим, но в мире есть нормальные парни. Например, Рид — вам весело вместе, даже если между вами ничего нет.

— Это да, — соглашается она, — но, Твай, у девушек тоже есть потребности. И не у всех из нас есть Риз Кейн, который по ночам тайком пробирается в комнату.

Следующая неделя проносится как в тумане. Учёба становится сложнее — куча эссе и тестов наваливается одновременно. На стажировке тоже напряжённо — чем больше игр, тем больше травм. До последнего предсезонного матча остаётся два дня, а потом команда сразу погрузится в сезон. Времени на профилактику почти не остаётся, и давление растёт как на игроков, так и на тренеров.

Рада, что можно отвлечься. Держаться от него подальше и раньше было сложно, а теперь, когда я знаю, каково это — чувствовать его мощное тело над собой, внутри себя… Чёрт, теперь он в моей голове 24/7.

— В эти выходные у нас последний предсезонный матч против самых жёстких соперников — «Мэйсон Ю», — слышу я, как в раздевалке тренер Брайант обращается к команде, пока они готовятся к тренировке. Я сижу на корточках рядом с Питом, заматывая ему лодыжку. — Первые три игры мы как-то вытянули, но далеко не идеально. Если вы сыграете с Мейсонами так же хреново, они размажут вас по льду, а потом вернутся в сезоне и отожмут у нас место в чемпионате.

Он начинает разбирать детали тренировки. У меня по спине пробегает тёплая дрожь, и я оглядываюсь через плечо. Риз смотрит на меня, и, стягивая через голову майку, подмигивает. Чёрт. Жар разливается по телу, и я тут же отвожу взгляд, пока никто не заметил.

— Так нормально? — спрашиваю я у Пита, проверяя, насколько плотно сидит эластичный бинт. — Не слишком туго?

— Вообще можно ещё потуже, — отвечает он, пробуя пошевелить стопой. Или пытаясь. Он уже несколько раз просил заматывать сильнее, и меня начинает беспокоить, не теряет ли он гибкость.

— Ты уверен, что не хочешь, чтобы тренер Грин отправил тебя на обследование? Если лодыжка так беспокоит, возможно, проблема серьёзнее. — Он засовывает ногу в конёк, явно игнорируя мои переживания. — Если нет, возможно, стоит наоборот ослабить бинты. Не хочу, чтобы у тебя начались проблемы прямо на льду.

— Да всё нормально, — фыркает он, натягивая гетры. — Мне так удобнее. Спасибо, ДиТи.

Тренер Брайант заканчивает говорить, и парни направляются на лёд. По пути к бутылкам с водой меня перехватывает тренер Грин.

— Как у тебя с запасами бинтов?

Я заглядываю в аптечку.

— Почти закончились.

— Тогда сбегай за двумя новыми рулонами. С такой нагрузкой, Пит и Хаскелл тратят бинты быстрее, чем поглощают пиво в пятницу вечером.

— Будет сделано.

— Потом заберёшь бутылки и выставишь их. Чувствую, Брайант сегодня доведет их до изнеможения.

Я киваю и ухожу в конец коридора к кладовой. В руках уже два новых рулона бинтов, и я размышляю, стоит ли сказать тренеру Грину про Пита, когда дверь внезапно открывается.

Риз заходит внутрь, полностью экипированный — в защите, шлеме, тренировочной форме. В таком виде он выглядит ещё больше. Быстро закрыв за собой дверь, он ухмыляется так самодовольно, что у меня даже спрашивать ничего не хочется.

— Нет, — сразу говорю я и пытаюсь отступить, но тут особо некуда. — Даже не думай.

— Что? У меня травма, нужна срочная помощь.

Он несет полную чушь, но ладно, я подыграю ему.

— Какая ещё травма? — быстро оглядываю его сверху вниз. — И не смей говорить, что травмировал его.

Он смеётся.

— Нет, Солнышко, мой член работает идеально, но вот губы ужасно пересохли. — Его руки ложатся мне на бёдра. — И, кажется, помочь мне можешь только ты.

Особенность Риза в том, что ему трудно, нет, невозможно сказать «нет». А с его чертовски уверенной улыбкой и этими серыми глазами, полными озорства… Ну, именно так я в это и вляпалась, верно?

Я и сама хочу его поцеловать. Времени побыть наедине у нас почти нет — он не может привести меня к себе, а мой дом на слишком оживлённой улице. Я вздыхаю, глядя на него.

— Один поцелуй.

— Благодарю. — Он наклоняется и сразу захватывает мои губы, без колебаний скользя языком внутрь. Всё, что касается его — это сила, напор, уверенность, и я снова теряюсь в этом с головой. Когда он отстраняется, его язык коротко пробегается по нижней губе. — Вот так. Намного лучше.

— Ты идиот, — качаю я головой, но на лице у меня, конечно же, расползается глупая улыбка. — А теперь марш отсюда.

Он выходит, а я собираю ещё пару вещей перед тем, как вернуться обратно. Перебрасываю свою сумку через плечо, хватаю подставку с бутылками для воды обеими руками. Риз стоит в конце коридора, когда видит меня, толкает дверь.

— Я возьму, — говорит он, возвращаясь, чтобы помочь.

— Всё нормально, — отвечаю я, хотя знаю, что не смогу открыть дверь и унести всё это одновременно.

— Твай, — говорит он, забирая контейнер. Он легко поднимает его одной рукой и открывает дверь другой. Холодный воздух арены прогоняет жар с моих щек, и он переносит бутылки к тренировочному столу. Тренер Грин следит за нами с лавки.

— Спасибо, Кейн, — говорю я спокойным голосом. — Ты не обязан был это делать.

— У тебя был такой вид, будто тебе тяжело, — замечает он, натягивая перчатки, его взгляд поднимается вверх, и я ощущаю приближение тренера Грина. — Просто хотел помочь.

Он уходит, прежде чем мой начальник успевает подойти, надевает шлем и берёт клюшку.

— Всё в порядке, Перкинс? — он смотрит на меня немного дольше обычного.

— Да, — я сосредотачиваюсь на том, чтобы расставить бутылки, и стараюсь не думать о том, как я оказалась между двумя самыми потрясающими вещами в своей жизни. — Всё отлично.