Империя Искушения

Глава Двадцать Шестая

Лука

Я написал своим братьям, как только вышел из траттории. Мне нужен был полный отчет о том, что произошло вчера вечером. Я также поручил Серхио получить все записи с камер из офиса Валентины, столовой и переулка.

Если бы что-то случилось, я бы это обнаружил.

Альдо отвез меня обратно к дому, его руки барабанили по рулю в такт музыке, которой он наслаждался. Я положил свой мобильный в карман и попытался сохранять спокойствие. Не было смысла гадать о причине поведения Валентины, пока я не узнал больше. Может быть, она устала от того, что я вмешиваюсь в работу ресторана. Или она не хотела, чтобы люди сплетничали о нас. Я старался не думать, что это может быть другой мужчина, потому что мне пришлось бы убить его.

Она была только со мной. Другого мужчины нет.

Но все равно, было это мучительное сомнение. Любой дурак мог бы понять, что она заслуживает быть с кем-то ее возраста, с кем-то из этого города. Но мысль о ней с другим вызывала у меня спазмы в животе. Я не собирался ее бросать.

— Кто-нибудь видел что-нибудь прошлой ночью? — спросил я.

— Где?

— В ресторане.

— Насколько я знаю, нет. Мы были в квартале и наблюдали за машинами. Данте и Рико были у дверей.

Серхио остался, чтобы следить за камерами, в то время как дюжина мужчин отправилась на поиски Натале и Сегрето. Ранее я переписывался с Габриэле, который сказал, что в баре все прошло гладко, и никаких признаков присутствия кого-либо из них не было.

— Почему? — Альдо встретил мой взгляд в зеркале заднего вида. — О чем ты думаешь?

— Валентина сегодня утром кое-что сказала. Это заставило меня подумать, что она пытается удержать меня подальше от ресторана.

— Может быть, ей нужно пространство. Женщины не любят, когда их душат парни.

Интересный совет от мужчины, у которого никогда не было девушки или жены. — Откуда ты знаешь?

— Женщины говорят об этом в сети. Ты что, никогда не смотришь эти клипы в социальных сетях?

Нет, не смотрю. — Я не ее парень.

Альдо фыркнул, резко поворачивая за угол. — Ты ее перевез, потратил на нее кучу денег. Ты едва можешь держать свои руки подальше от нее, не хочешь никаких других женщин. Ты позволяешь ей делать тебе любовные укусы. При всем уважении, Дон Бенетти, но ты ее ragazzo.⁸⁷

Я не стал отвечать. Это был второй раз, когда этот титул был упомянут, но я был слишком стар, чтобы быть парнем.

Когда мы вернулись в дом, я обнаружил Серхио в офисе. Он подключал свой ноутбук к большому плоскому экрану на стене. Он поднял глаза, когда я вошел, и дважды взглянул, когда увидел мою шею. Ухмыльнувшись, он сказал: — Красивые засосы.

— Отвали. — Я подтащил два стула к экрану. — Где Данте и Рико?

— В постели. Я их еще не разбудил.

Внезапно плоский экран ожил, и появились шесть квадратов видеопотока. Серхио нажал кнопку на своем ноутбуке, затем сел рядом со мной, когда видеопотоки начали крутиться.

— Я их синхронизировал, — объяснил он. — Есть ли что-то, что тебя беспокоит? Что-то случилось вчера вечером?

Я повторил свои опасения по поводу комментария Валентины.

Серхио знал меня достаточно хорошо, чтобы не отмахиваться от моих подозрений. Мои инстинкты редко ошибались. Поэтому он молчал и наблюдал вместе со мной.

Трудно было одновременно обращать внимание на все шесть квадратов, особенно когда я не знал, что ищу, поэтому я следовал за Валентиной в каждом кадре. Она была занята, общалась с персоналом, приветствовала клиентов, разговаривала с посетителями… шла, шла, шла. Она делала всего понемногу, всегда двигалась и улыбалась.

Серхио смотрел на экран так же пристально, как и я. — Не могу поверить, что ты позволил Габи работать барменом. Посмотри, сколько внимания они ему уделяют.

Я переключил фокус на камеру бара. Мой сын наклонился, опершись локтями на дерево, и кокетливо улыбнулся двум женщинам среднего возраста. Вокруг него кружили еще женщины, которые либо открыто пялились на него, либо наблюдали за ним из-под ресниц. Одна клиентка достала свой мобильный и сделала с ним селфи, что заставило моего брата вздохнуть. — Это будет проблемой.

Я потер глаза пальцами. — Я поговорю с ним сегодня.

Мы продолжили изучать отснятый материал. Альдо приносил нам капучино и булочки, и нам приходилось останавливать ноутбук несколько раз, когда поступали звонки от Катандзаро. Весь процесс был медленным и трудным. В течение дня ничего не происходило, поскольку весь ресторан готовился к открытию. Однако, когда мы начали ночную съемку, в ресторан вошел знакомый мужчина, и Валентина была там, чтобы поприветствовать его.

Мэр Ломбарди.

Мои мышцы напряглись, и я осторожно поставил чашку. — Этот человек, черт возьми, хочет умереть.

Серхио остановил запись. — Кто?

— Мэр, — я указал на экран. — Он приходил вчера вечером пообедать в ресторане.

— Я думал, ты о нем позаботился. Что он там делает?

— Не знаю. — Я не мог поверить, что этот ублюдок был настолько глуп, чтобы показаться в траттории после того, как я предупредил его держаться подальше от Валентины.

— Может, это оно. Может, она не хотела, чтобы ты снова ссорился с мэром.

Нет, я так не думал. — Перезапусти. Посмотрим, что будет.

Женщина постарше с мэром, должно быть, его жена. Она вцепилась в его руку с видом фамильярности и комфорта, ее выражение лица было полно самомнения. Мэр нервно огляделся, поправляя галстук. Хорошо. Я надеялся, что он нервничает. Ломбарди не имел права приходить в тратторию по какой-либо причине.

Затем Валентина проводила пару к их столику и обменялась несколькими словами с другой женщиной. Валентина кивнула мэру и зашагала прочь, и этот ракурс камеры показал, как мэр пялился на задницу Валентины, когда она отступала.

Ублюдок.

— Я убью его, — тихо сказал я.

— Как он забронировал столик? Роберто обычно очень дотошный.

Это не вина Роберто. К сожалению, я ничего не сказал о запрете мэру. Очевидно, я дал Ломбарди гораздо больше информации, чем тот имел на самом деле.

Мы продолжили просмотр отснятого материала. Я с удовольствием отметил, что Ломбарди и его жена быстро поели и ушли, не взаимодействуя больше с Валентиной.

Дверь офиса открылась, и вошли два моих младших брата. Серхио объяснил, что мы делаем, а Данте прислонился к стене и скрестил ноги. — У входной двери проблем не было. Никаких признаков Сегрето или посудомойщика.

— Или задняя дверь, — добавил Рико. — Там было тихо.

Я, ворча, не сводил глаз с Валентины, которая суетилась в толпе. Она отперла свой кабинет, Она вошла и сняла свитер. Затем она накрасила губы и взбила волосы перед зеркалом на стене.

— Вот ты где, Лука, — сказал Рико через мое плечо. — Как раз вовремя, в девять тридцать.

Я знал, что покажет камера на входе, я разговариваю с хозяйкой и меня проводят к моему столику, но я остался прикованным к Валентине. Она проверила дыхание, затем потянула вырез платья выше, затем ниже. Снова выше. Наконец ниже. Она была взволнована нашим ужином? Нервничала? Для этого не было никаких причин, но я нашел ее неуверенность очаровательной.

— У тебя дела плохи, — сказал Серхио.

— Почему? — спросил Данте.

— Одержимость Луки Валентиной. — Серхио наклонился к моим младшим братьям. — Он ухмыляется, как идиот, на экране каждый раз, когда она появляется. И подожди, пока не увидишь его шею.

Я проигнорировал их. На экране Валентина подошла ко мне, и я увидел, как она крепко прижалась ко мне и дала мне свой рот. Когда мы оба наконец сели, я мог видеть только ее профиль с ракурса камеры. — Промотай вперед, — сказал я Серхио. — Найди, где она идет на кухню. Посмотрим, что будет дальше.

Серхио нажал на кнопку ноутбука, и видеозапись ускорилась. Ужин продолжался, мы разделили десерт. Когда Валентина встала из-за стола, Серхио включил воспроизведение на нормальной скорости. Когда Роберто подошел поговорить со мной за столом, Валентина пошла на кухню и поговорила с Джованни и кухонным персоналом. Она выглядела взволнованной и счастливой, и она обязательно обняла каждого из рабочих. К счастью для каждого мужчины, он поддерживал контакт кратким и уважительным. Она зашла в свой кабинет, и я мог видеть ее с этой камеры.

Она не провела там много времени. Все казалось очень рутинным, пока она не вышла из офиса и не вернулась на кухню. В это же время один из поваров вошел в заднюю дверь.

— Я помню этого парня, — сказал Рико. — Он всю ночь ходил курить.

На экране повар разговаривал с Валентиной и подключил Большой палец через плечо, указывая на переулок. Я выпрямился на сиденье, затылок снова зачесался.

Валентина колебалась, потом ее позвоночник приподнялся, как будто она готовилась. Я затаила дыхание. Кто был в том переулке? Она же не настолько глупа, чтобы пойти туда одна, правда?

Наступила тишина, пока мы с братьями наблюдали, как Валентина выскользнула через заднюю дверь в переулок.

Мой мозг замкнуло, когда ярость заполнила каждую вену, клетку и пору внутри моего тела.

— Ублюдок! — зарычал я, затем резко повернулся к Рико. — Ты не подумал сказать мне об этом?

Он поднял ладони. — Лука, клянусь. Я не видел, как она вышла.

— Тогда объясни, как ты это пропустил.

Его щеки зарделись, и он переступил с ноги на ногу. — Начала звенеть сигнализация автомобиля…

Я хлопнул ладонью по подлокотнику кресла. — Porca di una puttana!⁸⁸

— Это было быстро, — закончил он. — Я пошел, чтобы выключить ее, и тут же вернулся. Сегрето никак не мог обойти меня за такой короткий промежуток времени.

— Тебе лучше надеяться на это. Серхио, увеличь изображение, — рявкнул я.

Камера переулка заполнила экран телевизора. Валентина огляделась, затем пошла к мусорному контейнеру. Из-за расположения камеры мы могли видеть только ее, а не того, кто стоял за мусорным контейнером.

Но я знал. Это был Сегрето, который забрал Валентину одну в место, где он все еще мог спрятаться от меня.

Чтобы не задушить брата, я схватился за подлокотники и наблюдал за ней. Я не мог видеть ее лица, но по ее языку тела было ясно, что она отчитывает Сегрето, спорит с ним. Хорошо.

Затем она попыталась уйти, но отец схватил ее за руку и подошел как раз настолько, чтобы видна была часть его лица. Камера засекла на долю секунды. — Вот он, — прошипел я. — Это Сегрето. Трогает ее.

Она вырвала руку из хватки Сегрето и продолжила спорить с ним. Я больше не мог видеть ее отца, но они оба, казалось, ходили туда-сюда. Она откинула голову назад, как будто смеясь, но я сомневался, что это было развлечение. Затем она снова промаршировала на кухню.

Внезапно она остановилась и оглянулась через плечо. Сегрето, должно быть, сказал что-то неприятное, потому что она развернулась и начала жестикулировать руками, отвечая ему. Она сердито сложила руки и слушала то, что говорил ее отец. Он пытался предупредить ее обо мне? Запретить ей видеться со мной? Наконец, она указала в сторону Сегрето, как будто приказывая ему уйти, и поспешила обратно на кухню.

Оказавшись там, Валентина не теряла времени и вернулась к нашему столику, где она выпила вина и сказала мне, что она готова идти. Мы вдвоем вышли в ночь.

Серхио выключил видео.

Очень медленно я повернулся к Рико, кожаное кресло скрипело под моим весом. В любой другой ситуации я бы собрался с мыслями, дал бы эмоциям время выровняться, прежде чем говорить. Но сейчас я был слишком чертовски зол. Во мне не осталось никаких причин, никакой благодати. — Убирайся с глаз моих. Возвращайся в Катандзаро. Немедленно, потому что если ты останешься, я выбью из тебя дерьмо.

Серхио и Данте молчали. Они оба знали, что лучше не вмешиваться.

Рико тяжело вздохнул. — Извини, Лука.

— Вперед! — закричал я.

Я провел обеими руками по волосам, затем положил локти на колени. Это было невероятно. Сегрето был прямо у нас под носом вчера вечером, и мы его пропустили. Хуже того, он каким-то образом добрался до моей женщины и расстроил ее.

— Нам следует последовать за ней? — тихо спросил Серхио. — Может быть, он попытается снова к ней приблизиться.

— Нет, он этого не сделает. Она не восприняла то, что он сказал вчера вечером. Для него это пустая трата времени. И теперь он знает, что мы его видели.

— И что же он будет делать?

Ответ был очевиден. Это было именно то, что я бы сделал, если бы был на месте Сегрето. — Он попытается убить меня.

Серхио понимающе кивнул. — Тебе следует оставаться здесь, в безопасности, пока мы его ищем. И нам нужно держать Валентину подальше от тебя, иначе она в опасности.

— Он не причинит ей вреда. Прошлой ночью он предупредил ее. Он хочет, чтобы она знала, кто я. Но она все равно пришла ко мне, пошла со мной домой. Позволила мне трахать ее часами.

Моя грудь сжалась, когда комок эмоций собрался за моей грудиной. Это было похоже на валун, который сидел там, давил на меня, тянул меня вниз. Я не чувствовал себя так раньше, защищающим и благодарным. Жадным до нее. Никогда не хотел упускать ее из виду.

Влюблен ли я в нее?

Это ли была любовь? Одержимость с долей паники?

Это казалось невероятным. Что такой человек, как я, может знать о любви? Я любил своих братьев, но мы росли вместе, вместе захватывали империю. Мы объединились мальчишками, чтобы выдержать жестокость отца.

Но женщина? Чужестранка? Американка? Я не мог бы…

— Что это за запах? — Серхио повернул голову и вдохнул.

Я набрал полную грудь воздуха и сразу же ощутил запах. Cazzo madre di dio! Вскочив на ноги, я помчался к двери. — Это дым.