Измена Свадьбы не будет (СИ)

20 Зима

— Я поеду с тобой в офис этой организации!

Давид взял на себя звонки, выяснения, поездку, чего Алена не ожидала и за что была ему благодарна. Она плохо соображала в эти несколько дней после звонка представителя компании, сообщившего о пропаже родителей.

— Не паникуй раньше времени! Может, они живы и их найдут.

— Как я бабушке скажу? Мама так не хотела ехать! — рыдала Алена на плече у «друга». — А бабушке с дедушкой, как скажу о трагедии…

— Ведутся спасательные работы! — гладя Алену по волосам, успокаивал Давид, жалея ее и одновременно радуясь их сближению — он подвозил ее после тренажорки домой, ей сообщили о трагедии, и она совсем растерялась от горя.

— Ты думаешь, они… С ними все в порядке? — с надеждой заглядывала Алена в глаза Давиду.

— Не знаю, но пока тела… — он запнулся и быстро поправился: — пока точных данных нет, надо надеяться, что их найдут, и они вернутся домой.

— Ты прав! Они обязательно вернутся домой!

С большим трудом Алене удалось взять себя в руки, успокоиться и скрыть от бабушки трагическое известие.

А через три дня они с Давидом поехали в Питер в офис организации. Им сообщили, что спасательные операции ведутся, но утешительных результатов не было — надо было ждать.

Алена пыталась быть гостеприимной хозяйкой, но каждая вещь в квартире напоминала ей о родителях и вызывала новые потоки слез — уж какой тут обед и ужин!

— Давай, поедем в гостиницу, — предложил Давид. — Я снял номер.

— Ну-у, не знаю, — засомневалась Алена.

— Хоть поужинаем нормально, а то ты не ешь ничего! Можешь, потом на такси домой уехать… если ты меня боишься.

— Ничего я не боюсь! — мотнула головой Алена и почувствовала, что ее, и правда, шатает от голода. — Поехали.

Они поужинали в номере, выпили вина, голова у Алены закружилась…

— Приляг, поспи часок… а я покараулю твой сон, — уговаривал Давид, помогая девушке устроиться на кровати.

Он лег рядом, начал нежно целовать ее в губы, шептать ей признания в любви, от чего голова Алены шла кругом, в теле разливалась истома желания.

— Нежная моя, девочка… любимая моя… цветочек мой драгоценный… — шептал Давид, нежно лаская ее грудь, боясь неосторожным движением спугнуть романтичный настрой. — Как я долго ждал твоего ответного чувства.

И когда Алена совсем сомлела от выпитого вина и ласк, попросил выйти за него замуж:

— В горе и в радости… в болезни и здравии… до конца дней мы будем вместе… Согласна?

— Согласна… Я тебя люблю…

— И я тебя люблю… Будь моей…

Шептал он, надевая ей на палец колечко с бриллиантиком…

Слезы застилали глаза Алены, сердце трепетало от радости и плакало от горя… голова кружилась от вина и бушующих в ней чувств, и она прошептала ему «Да»…

Губы его жадно впились ей в рот, руки начали нетерпеливо раздевать, ласкать… горячее, мужское тело навалилось, прижало к себе, она обняла его, согласно раздвинула ноги, и все закружилось от нахлынувшей на них страсти, прогоняя тревоги и одиночество, соединяя их тела… Он застонал от тесноты ее девичьего лона, испытывая болезненно-жгучее ощущения, она вскрикнула от пронзившей ее боли, застонала и, закусив губу, впилась в его плечи ногтями…

— Расслабься, малышка, — простонал он, замирая в ней, — ты слишком тесная, и мне тоже больно, как и тебе…

Она попыталась расслабиться, но у нее не получилось… его каменная плоть распирала ее изнутри, принося неприятные ощущения… ему бы остановиться, поцеловать ее, поласкать, расслабить, но он спешил удовлетворить свое желание…

— Расслабься, — кривясь, просил он, — если не можешь, потерпи… в следующий раз будет не так больно.

Поверив, она отпустила его плечи, и он осторожно задвигался в ней, постанывая и морщась от болезненных ощущений… Закрыв глаза и закусив губу, она терпела, старалась расслабить мышцы, терзающие его плоть, но отдавая ему себя и свою невинность, не испытывала ничего кроме жгучей боли внутри… Их первая близость закончилась неудачно: терпеть болезненные ощущения он не стал и, прервавшись, ушел в ванную комнату.