Измена Свадьбы не будет (СИ)

51

Два дня просидев дома в одиночестве, Алена поняла, что скучает по Давиду: по его обществу, по разговорам, по поцелуям…

Он ей нравился! И никуда от этого было не деться!

Но чувства ее к нему изменились: не было в них прежней восторженности и безоглядного доверия любимому человеку. Она хотела быть с ним, и даже заниматься с ним сексом (потому что первый раз кроме боли и «неудобства» ничего не почувствовала), а вот замуж…

Замуж за него она не хотела!

В ней что-то сломалось в ту предсвадебную ночь, и она уже не желала навсегда связать свою жизнь с этим человеком, но слова матери и бабушки о втором шансе для раскаявшегося, все чаще вспоминались Аленой, и она, боясь одиночества и подчиняясь влечению, решила дать их отношениям второй шанс.

«А может они правы: никто не умер, и есть возможность все исправить?»

В понедельник встретив Алену утром у подъезда, Давид выглядел отдохнувшим, побритым и был оптимистично настроен.

— Надеюсь ты не откажешься сходить со мной вечером в ресторан? — с надеждой спросил он, глядя на «бывшую» горящими глазами. — У меня сегодня день рождения! Я тебя встречу после работы и заедем на часок.

— Может, мне не ехать… — засомневалась Алена. — Родители твои сердятся на меня из-за отмененной свадьбы.

— С родителями и с друзьями мы отметим в субботу, а сегодня я хочу видеть только тебя!

И Алена согласилась.

В ресторане он не сводил с нее влюбленных глаз, предугадывал ее желания, признавался в любви, клялся в верности и обещал долгую любовь… Алена и верила, и не верила… Сердце ее спорило и не слушалось разума.

После ресторана они поднялись к ней за подарком. Выпитое вино кружило голову и провоцировало смелее заглянуть в будущее…

Войдя в квартиру, Давид обнял Алену и стал целовать… сначала нежно, осторожно, боясь отказа, но не получив его, жарко с ласками, поглаживаниями.

— Ты меня простила за недоразумения и расстроенную свадьбу? — спросил он, стаскивая с себя куртку. — Я тебя люблю…

— Да, — прошептала Алена отдаваясь его поцелуям. — Ты не виноват.

— Ты меня любишь?

Вместо ответа она обняла Давида за шею и прижалась к его телу.

Он подхватил ее на руки и понес в спальню, шепча на ухо о своей тоске по ней и ее телу…

На этот раз, помня свою первую «неудачную» попытку занятия сексом, она попыталась «расслабиться», но натиск его был слишком агрессивным, страсть слишком напористая и торопливая. Нетерпеливо стащив с нее одежду, он навалился на нее, жарко впился в ее губы, начал просовывать язык ей за зубы, надавливал, посасывал… ее подташнивало с непривычки, она попыталась отстраниться, уперлась руками ему в плечи… а он, не обращая внимание на ее реакцию, сжимал ей груди, пощипывал соски, переключая ее внимание с одного неприятного момента на другой…

— Расслабься и получи удовольствие… Резинки нет, но один раз можно…

Движением бедер он раздвинул ей ноги, уперся в нее каменной плотью… она испуганно замерла под ним, вцепилась в его плечи, ожидая боли… и он резко толчками стал входить в нее, застонал, поддал бедрами, скривился, остановился…

— Расслабься, детка, — недовольно произнес он, — или опять ничего не получится! Ты меня что не хочешь? Совсем сухая…

— Хочу… — простонала она, желая, чтобы это все поскорее закончилось.

Подсунув руки ей под спину и держа за плечи, он задвигался в ней, постанывая и кривясь от болезненного жжения, тяжело дыша ей в шею.

— Раздвинь ноги! — командовал он. — Шире!

И она послушно выполняла его приказы, закусив губу.

— Расслабься ты, наконец… — рычал он. — Надо было смазку…

Она лежала, морщась от боли при каждом его движении.

— Терпи, малышка… уже скоро… кончаю!

Он резко стал поддавать бедрами, глубоко входя и извергаясь в нее… раз… второй… третий… это была пытка — ей казалось, что ей внутрь загоняют огненный шомпол, так горело у нее внутри… оба стонали в голос от боли, возникающей при каждом толчке… Наконец, он замер в ней последний раз, напрягая мышцы, без сил повалился на нее, придавил, тяжело дыша и не спеша выходить… ждал, когда эрекция спадет, и он выскользнет из нее сам, так болезненны были его ощущения…

Она лежала под ним, терпела… его тяжесть, свою боль от жжения, неприятное распирание ее «чужеродной» плотью и радовалось, что это закончилось.

— Прости… — прошептала она, — я опять не смогла расслабиться…

— Не парься, детка — в следующий раз все будет классно — возьму смазку, — успокоил он и подумал: «— Это пытка… может, в рот будет не так болезненно… Хотя с этой неумехой опасно — еще прикусит…»