Измена Свадьбы не будет (СИ)

64

— Ты так и не ответил про сон и разбитое сердце.

— Нет. Да.

Разговор не клеился, к тому же Алену начало слегка потряхивать. Она обхватила себя руками, пытаясь унять дрожь.

Михаил взял с верхней полки одеяло, накрыл им ее и заботливо прикрыл ноги. Потом встал на колено, снял с нее туфли и сжал пальцы ног руками.

— Холодные.

— Как тепло… — кутаясь в одеяло, блаженно прикрыла глаза Алена.

— Ложись, — распорядился Михаил, садясь в конец дивана. — Упри ноги в меня и грейся. Надо бы выпить еще и отпустит.

— Не отпустит… — укладываясь на диван и сворачиваясь калачиком, не согласилась Алена. — Надо чай с лимоном или с малиновым вареньем, согреться под тремя одеялами, пропотеть и утром встанешь, как огурчик.

— Ну, варенья точно нет, а чай с лимоном раздобудем.

В дверь снова постучали — принесли чай с лимоном, градусник и плед.

Накрыв Алену еще и пледом, Михаил взял недопитую стопку с коньяком, нагнулся, подсунул руку ей под плечи, приподнял и влил ей в рот коньяк.

— Я тебя вылечу! Будешь, как огурчик… Тебе разве мама не говорила, что под дождем ходить нельзя?

— Говорила, наверно, — прикрыла глаза Алена, наслаждаясь растекающимся по телу теплом, голова слегка закружилась. — Только я уже давно живу без нее…

Справившись с ворвавшейся в сердце жалостью (ему ли не знать, как живется без матери), Михаил подал Алене градусник, дождался пока она сунула его подмышку, подал горячий чай и сел на диван. Сунул руку под одеяло и обхватил ее пальцы.

— Можно?

— Да, как тепло, — чувствуя тепло его рук, блаженно простонала Алена, отпивая из стакана. — Спасибо… вам. Я вижу тебе неприятно мое «тыканье». Просто я часто вас вспоминала… когда худела. Вот, думаю, увидит меня тот… шутник из поезда — удивится и заметит…

— Я удивился и заметил! Много чего видел в жизни, но чтобы вот так… снова и снова сталкиваться по жизни, а через столько лет случайно встретиться.

Они помолчали.

— Расскажите что-нибудь о себе пока температура набегает.

Михаил прижал ее холодные стопы к своей ноге, накрыл рукой.

— У меня с именем «Алена» связано еще одно новогоднее воспоминание — больничное. Поспорили с партнерами, дело до драки дошло, и мне досталось — ножом пырнули в ногу, а Снегурка Аленка меня спасла.

Алена внимательно посмотрела на собеседника.

— Ну, вы даете, Михаил! Ладно я вас не узнала: очки разбились, к тому же вы были в красной шапке, весь в крови и голос у вас хрипел, но вы то, как меня не узнали? Хотя… я тогда была в костюме и без очков.

— Неужели это снова была ты? — удивился Михаил, и как это он не узнал толстушку из поезда — видно, незачем было запоминать. — Как я тебя мог узнать в этой шубе, шапке с белыми косами, да еще в темноте! А очки вместе со своей одеждой с подоконника я забрал и вспоминал, где их видел. Нет, так не бывает!

— Вы мне еще деньги предлагали! — напомнила Алена. — И про маму свою рассказывали.

— Говори мне «ты» — я твой должник! — разрешил Михаил — она его здорово выручила тогда.

— Хорошо — «ты», но долг ты мне уже отдал. У меня родители пропали в Африке из-за наводнения — мы с бабушкой жутко переживали, а потом я про твою маму вспомнила, и мы тоже не поверили, и ждали их — тел то не нашли! Отец вернулся, а мама нет.

Чтобы скрыть слезы, Алена достала градусник и протянула Михаилу

— 38,3.

— Холодно.

Алкогольное тепло растворилось в крови, и простуда снова вцепилась в ее тело ледяными когтями.

— И что делать? Таблетку или коньяк? — обеспокоился Михаил.

— Если тееемпература больше тридцати восьми и пяти — таааблетку, — начала самолечение больная, — только мне таааблетки, наверно, нельзя.

— И как же лечиться без таблеток и коньяка?

— По стаааринке: после трииидцати девяти тело вооодкой растереть, темпа снизится, раааздеться и согреть простудившегося своим тееелом.

— Это ты мне сейчас предлагаешь сексом с тобой заняться? — делано пошутил Михаил.

— Я прееедлагаю тебе согреть меня своим теееплом и спасти маааленького четырехнедельного эмбриончика — будущего ребеееночка. После таааблеток точно придется аборт дееелать, а не хочется — он же не виииноват, что у него отец двоооеженцем захотел стать.

— Двоеженцем? Это как?

— В друугой стране жена и ребенок, а он захооотел на мне жениться, я узнааала и свадьбу отменила. Про беееременность сегодня выяснилось, решила вернуться дооомой, здесь диплом защищать, а ребенок… уменьшу срок беееременности и скажу, что он от друуугого мужчины.

— Но отец должен знать о ребенке.

— Этот не дооолжен! Он обманщик и пре… — Алена хотела сказать «преступник», но подумала, что знать никому об этом не надо, — … предатель.

— А по виду не скажешь — обычный парень!

— Вы это прооо кого?

— Про твоего жениха — высокий, в очках.

— Нет, это Слааавка! Давида «оообычным парнем» не назовешь — красааавец-грузин, но внешность оообманчива, — пояснила Алена и насторожилась. — А вы откуда знаааете про Славку?

— Да так, видел… — отведя глаза, пояснил Михаил.

— Где вы мооогли его видеть? Мы с ним только ооодин раз в гости к дру… — Алена замерла от догадки. — Ты был в тооой машине… с тремя пятерками.

— Был.

— И не выыышел, не познакомился. Опять для тееебя дела были важнее⁈

Михаил молчал… отвечать надо было честно, а оправдываться он не любил, но видя, как его бездействие ее огорчает…

— Подумал, он твой парень. Видно, что влюблен в тебя.

— Но я то неее влюблена в него!

— Ошибся, — признался Михаил и сменил тему. — Возможно, ты права, если бывший узнает про ребенка, не отпустит. Только тяжело одной с ребенком.

— Я справлюсь! Хооолодно. Накрыться есть чем?