Книжный магазин «Булочка с корицей»

Глава 27

В баре Мака было подозрительно пусто для вечера четверга и особенно для праздника по случаю дня рождения. Лишь несколько завсегдатаев сидели за стойкой. В зале было тихо, за исключением углового столика, откуда, едва Ноа вошел, послышался смех Энни и голос Хейзел.

Он согласился встретиться с Хейзел на месте, хотя предложил заехать за ней. Они не виделись с того путешествия на лодке, и в последующие два дня он не думал больше ни о чем. С тех пор его мозг работал круглые сутки, а мысли вращались вокруг Хейзел. Он думал о прикосновении ее губ, о том, как она выглядела в его одежде, о ее смехе, о том, как доверяла ему, о ее вкусе – боже милостивый, ее вкус! Ему едва удавалось быть полноценным членом общества, да и то за счет огромного количества кофе и холодного душа, который он принимал дважды в день.

Но оба были заняты. Ноа подвернулось несколько неожиданных туров под конец сезона, к тому же он пытался привести в порядок планы по аренде домов, а Хейзел занималась выкладкой книг «страшного сезона», как она их называла. Казалось совершенно неуместным прийти к кому-то на работу и признаться там в любви. Хотя у Логана все получилось…

Поэтому Ноа и предложил подвезти ее до места вечеринки и надеялся, что они смогут поговорить по дороге, но Хейзел сорвала и этот план. Она настояла на встрече сразу в баре. Теперь все важные признания придется отложить до завершения праздника. Он оглядел зал, пока шел к столу. Пока здесь и праздника-то никакого не было.

– Всем привет.

– Привет, Ноа! – улыбнулась Джинни. – Мы как раз о тебе говорили.

– Ой-ой. – Его взгляд упал на сияющее лицо Хейзел, и она усмехнулась.

– Хейзел рассказывала нам о том, как ты спас ей жизнь, – сказала Энни, вскинув бровь. – На редкость душещипательная история.

Ноа улыбнулся, не отрывая взгляда от лица Хейзел:

– А, вон оно что. Да, хороший был день.

Щеки Хейзел залились румянцем, и Ноа не сомневался, что услышал стон Логана, но не удостоил друга взглядом.

– Если верить Хейзел, были шестиметровые волны и штормовой ветер, – добавила Джинни.

– Лодку раскачивало, и она дала течь! – встряла Энни.

– Хейзел чуть не упала за борт в кишащую акулами воду. И упала бы, если бы ты вовремя не отвел лодку в безопасное место.

Энни и Джинни чуть не повалились друг на друга в приступе смеха.

– Может, я немного преувеличила, – сказала Хейзел, пожав плечами.

– Совсем немного, – рассмеялся Ноа. – Из тебя вышла бы отличная рыбачка.

Хейзел лучезарно улыбалась. В день рождения она была в кругу друзей, и Ноа понял, что выполнил миссию ВЕЛЕХЕНО. Даже если этот вечер больше ни к чему не приведет, по крайней мере, он знал, что устроил Хейзел необыкновенное прощание с юностью, которого она и хотела.

– Возьму нам еще выпить, – сказала Хейзел, спеша встать с дивана. – Ноа, не хочешь мне помочь?

– Уверена, он много с чем хотел бы тебе помочь! – чуть ли не прокричала Энни им вслед.

– Боже, – пробормотала Хейзел. – Наверное, придется взять Энни газированную воду.

Ноа рассмеялся. Он легонького толкнул ее в руку и, наклонившись, прошептал на ухо:

– С днем рождения, Хейз.

Она посмотрела на него и покраснела:

– Спасибо.

Хейзел надела красное платье-рубашку с поясом, подчеркивавшим ее талию, и соблазнительным рядом маленьких белых пуговок. Она выглядела прекрасно, восхитительно, безупречно. Ноа должен был сказать ей об этом. Раньше ему легко это давалось. Но он забыл те времена.

За баром работала Эмбер.

– Нам повторить, – сказала ей Хейзел. – И еще один для Ноа.

– Само собой, – Эмбер слегка ухмыльнулась ему, будто помнила, что когда-то он был совсем другим, а теперь увидела, что именно в нем изменилось. И почему.

Они облокотились на барную стойку в ожидании напитков, и Ноа столько всего хотелось ей сказать, что все слова застряли в горле. Может, стоит начать с этого: «Похоже, я случайно влюбился в тебя, потому что ты добрая, милая, красивая, забавная и очень мне подходишь. Поэтому я надеюсь, что однажды ты тоже сможешь меня полюбить, хотя я по большому счету безответственный идиот»? Или к этому нужно подходить постепенно? Может, начать с «как дела»? Или «я скучал по тебе»? Или же «расскажи, что сейчас читаешь»?

Пока он спорил с самим собой, с чего начать, Хейзел заговорила первой.

– Я хотела сказать тебе, что знаю, – выпалила она и покраснела.

– Э-э-э… что?

Она знала? Она знала! Знала, что он безумно в нее влюблен? Своим видом Хейзел не выражала ни ужаса, ни отвращения, а это, пожалуй, уже хорошее начало.

– Я знаю, что это был ты, и считаю это очень милым жестом. Не уверена, что еще ты запланировал на этот вечер, но знай: я очень это ценю и… – она взволнованно нахмурила брови, едва Ноа осознал смысл ее слов. И видимо, выражение его лица выдало, как сильно он озадачен.

Хейзел поникла:

– Черт. Я подумала… черт.

О нет. О нет, нет, нет…

– Хейз, подожди, послушай…

– Нет, это я виновата. Поспешила с выводами, а стоило догадаться, что это не мог быть ты, раз сказал, что уедешь.

– Я не уезжаю. То есть уезжаю, но максимум на несколько месяцев и…

– Ноа, все нормально, правда, не нужно притворяться.

Хейзел отстранялась от него, ее улыбка меркла, он ненавидел себя за это. Он должен был все исправить.

– Хейз, дай мне все объяснить.

Ноа уже потянулся к ее руке, но в этот момент в двери бара ввалились ее отец, Фрэнк, женщина с двумя собаками в одинаковых свитерах, все члены книжного клуба Дрим-Харбора, сотрудники Хейзел, Джордж из пекарни и полдюжины жителей города, которых Ноа даже не узнал.

Мэр держал в руке огромную охапку воздушных шаров.

Фрэнк нес торт.

А на собаках были еще и галстуки-бабочки.

Книжный клуб прокричал: «С днем рождения!»

Вечеринка в ее честь. И Хейзел решила, что это Ноа ее устроил. Думала, что он спланировал для нее все это лето, а он в действительности не сделал ничего.

Черт.

Ноа наблюдал, как эмоции на лице Хейзел сменяют друг друга. Шок, замешательство, удивление, а еще от его внимания не ускользнуло разочарование, разочарование в нем, пока она не успела скрыть его за счастливой улыбкой.

– Пап, мам, Фрэнк! Что это такое?

– С днем рождения, Орешек! – Мэр Келли подошел к Хейзел, лучезарно улыбаясь. – Ловко мы тебя разыграли, да? Как вечеринка-сюрприз, только наоборот!

– Я вас удивила? – спросила Хейзел, и мэр нахмурился:

– Нет, нет, я не это имел в виду.

Хейзел рассмеялась:

– Шучу, пап. Я поняла. Это замечательно. Спасибо.

Мэр Келли сунул Ноа связку воздушных шаров, чтобы обнять дочь. А Ноа так и застыл на месте с ними в руках и словами Хейзел, которые снова и снова крутились в его голове.

– Тебе понравились наши подсказки? – спросил мэр, отстраняясь.

Хейзел бросила взгляд на Ноа, а после опять посмотрела на отца.

– Их оставляли вы? – удивилась она, и Ноа стало невыносимо от обиды, которую он услышал в ее словах. От разочарования. Смущения.

– Да. Ну, нам с этим помогали. Несколько членов книжного клуба выбирали книги, и твоя милая новая сотрудница – Линдси, кажется, тоже поспособствовала. Она прятала их по нашей просьбе. – Мэр Келли просиял: – Мы подумали, устроим тебе небольшой забавный квест.

– Твой отец так подумал. – Женщина с собаками подошла обнять Хейзел. – А я решила, что ты рассердишься из-за испорченного товара.

– Спасибо, мам.

– Я заплачу за книги!

– Знаю, пап.

– Я увидел все это во сне, только там еще, кажется, были сокровища и точно что-то про пиратов. – Пит покачал головой: – В общем, это навело меня на отличную мысль устроить квест.

– Мы знаем, Пит, – мать Хейзел ласково похлопала его по руке. – И взгляни, как все прекрасно получилось.

Ноа хотел возразить, что получилось не так уж и прекрасно, но это точно ничего не исправит. Хотя, судя по выражению лица Хейзел, она разделяла его чувства.

– Спасибо, Фрэнк, – Хейзел обняла мужчину, а собаки принялись кружить возле ног Ноа. Несмотря на щегольские наряды, они не отличались хорошими манерами и настойчиво обнюхивали его ботинки, довольно фыркая, когда улавливали что-то особенно интересное. Он оказался в ловушке между собачьей инспекцией и воздушными шарами.

Другие гости подтягивались, обнимали именинницу и оставляли подарки на барной стойке. Мак вышел из подсобки и стал помогать Эмбер с напитками. А Хейзел оказывалась все дальше и дальше от Ноа.

Эмбер забрала у него из рук шары. Ноа поднял взгляд и увидел, как она с понимающей ухмылкой привязывает охапку к стойке.

– Ты здорово в нее втрескался, да?

Ноа плюхнулся на ближайший табурет. Собаки наконец нашли кого-то другого, кого можно было обнюхать.

– Да.

– И все испортил?

Он провел рукой по волосам:

– Может быть. Пока не знаю.

– Хм.

– Что?

– Ноа, – в ее голосе послышалось раздражение.

– Что?

Эмбер вздохнула:

– У нее сегодня день рождения. Просто скажи ей правду.

– Точно.

Он наблюдал, как Хейзел приветствует гостей, улыбается им и благодарит, но легкая печаль так и не сходила с ее лица. Ноа считал это по ее натянутой улыбке и нахмуренным бровям. Может, он еще ничего не испортил? Может, просто не старался всерьез?

Наверное, пора это сделать.

– Правду, – повторил он. Но Эмбер уже ушла обслуживать гостей вечеринки. Правда в том, что он влюблен в Хейзел Келли и, черт возьми, пора ей в этом признаться.

– Так и думал, что найду тебя здесь.

Хейзел, сидевшая на скамейке возле входа в бар, подняла взгляд и увидела перед собой Логана. Секунду назад она рассматривала свои ноги, жалея, что не взяла с собой сумочку. Там всегда лежала книжка на случай непредвиденных обстоятельств.

Музыка и смех из бара шлейфом тянулись за Логаном, звуча в ночной тишине, даже когда дверь закрылась. На улице витала восхитительная прохлада – приятный контраст после жаркой вечеринки.

Хейзел сидела в потоке желтого света уличного фонаря, пока над ней не нависла тень Логана. Попалась.

– Прячешься от своих же гостей? – спросил он, присаживаясь рядом.

– Нет.

– Хейз… – он подтолкнул ее локтем, и она прильнула к знакомому теплу.

Она вздохнула:

– Мне нужно немного отдохнуть.

– Ты же знаешь, что они желают тебе добра.

– Знаю.

– И любят тебя.

– Знаю.

– Почти весь город пришел. Я не знаком и с половиной присутствующих.

Хейзел усмехнулась:

– Некоторые с моих курсов по крав-мага.

– А. Это все объясняет.

– Что объясняет?

– Я почувствовал, что в последнее время ты стала сильнее, когда ты шпыняла меня, если я вел себя с Джинни как идиот. Ты словно маленький ниндзя. – Логан опять подтолкнул ее, и она улыбнулась. – Так почему ты здесь?

Хейзел снова вздохнула, пытаясь собрать вместе все причины, почему она пряталась в день собственного торжества. А их было предостаточно. Во-первых, она не любила большие вечеринки. На них слишком шумно, слишком людно, к тому же она никогда не ощущала, что в самом деле провела с кем-то время. Во-вторых, она все еще не осознала, что именно ее отец оставлял те подсказки и он же, по сути, организовал ее веселое лето. А это вело к третьей, худшей причине (впрочем, сейчас она этого не признает, а может, не признает никогда): на самом деле все это не было широким жестом Ноа с финальным признанием в любви. Одной мысли о том, каким растерянным стало его лицо перед заходом гостей, хватило, чтобы щеки Хейзел вспыхнули вновь.

Логан спокойно и терпеливо ждал, пока она пыталась придумать объяснения. В итоге нашла лишь один ответ:

– Да просто мне ужасно… неловко.

– Из-за пения? Я всегда терпеть не мог, когда поют на дне рождения. Все на тебя смотрят, – он содрогнулся от этой мысли.

Хейзел рассмеялась:

– Знаю. Помню, как на своем шестнадцатилетии ты взял и вышел из комнаты, когда бабушка вынесла торт.

Логан хмыкнул:

– А я говорил ей, что не хочу, чтобы мне пели.

– Дело не в пении. Не знаю… – Хейзел пожала плечами. – А в том, что весь город будто решил: «Знаете, кому нужно чаще выходить в люди? Хейзел Келли. Надо оставить череду подсказок, чтобы выманить ее из книжного магазина в свет. Неинтересную, скучную старушку Хейзел».

– Хейзел Рэйнбоу[6] Келли, – сказал Логан серьезным, строгим голосом, словно она попала в неприятности.

– Если скажешь Энни мое настоящее второе имя, я тебя прибью.

– Не сомневаюсь, но никто так о тебе не думает.

– Наверное, – сказала она, хотя была совсем в этом не уверена. С чего людям думать иначе? Хейзел и сама была о себе такого мнения. По крайней мере, до того, как Ноа показал ей, что она веселее, чем думала. Поэтому она и стала следовать подсказкам.

– Твой отец хотел, чтобы ты немного развлеклась. Устроил тебе квест ко дню рождения. И этот сумасшедший город ему помог. Вот и все. Никто не считает тебя скучной. Особенно Ноа.

Хейзел поморщилась:

– О господи. Весь город знает, что он помогал мне?

Логан издал невнятный звук, который Хейзел восприняла как однозначно утвердительный ответ.

Она простонала:

– От этого еще хуже.

И зачем ей надо было признаваться Ноа, что, по ее мнению, именно он все это спланировал, как раз когда в бар заходили гости! Если бы она продержала рот на замке еще полминуты, он бы никогда не узнал правду. Никогда не узнал бы, что в душе она надеялась, что все это спланировал он. Что втайне загадала на день рождения, чтобы она была для него чем-то большим, чем просто летнее увлечение.

– Ты ему нравишься.

– Как друг. Или как девушка на одну ночь?

– Нет. Исключено. Не как друг. – Логан нахмурился. – И уж точно не как девушка на одну ночь. Он влюблен в тебя не на шутку, Хейз. Я еще никогда не видел, чтобы он так к кому-то относился. Этим летом он совсем другой. И сейчас он обсуждает с твоим отцом план краткосрочной аренды старых пляжных домиков. Делает настоящее деловое предложение и все такое.

– Правда?

Логан кивнул.

– Видимо, префронтальная кора окрепла.

– Что?

– Не бери в голову.

– Я знаю одно, – продолжил Логан, – он в тебя влюблен.

– Но я думала, он уезжает.

– Кажется, его сестре на несколько недель назначили постельный режим. Он едет домой, чтобы помочь. И если судить по тщательно продуманному плану, который Ноа излагает твоему отцу, он точно вернется.

– Ох.

Хейзел не знала, что делать с этой информацией, но была рада, что все выяснила. Она отложит ее, пока не появится время все обдумать. Хейзел уже знала, что Ноа был не так прост, как она считала изначально, поэтому так ли удивительно, что он мог испытывать к ней настоящие чувства?

– А, и Джинни очень сожалеет о том, что убедила тебя, будто подсказки оставлял Ноа. Твой отец не посвятил нас в свой замысел.

– Я не злюсь на Джинни.

– Хорошо. И на Ноа тоже не злись.

– Ладно.

– И на отца. И на Фрэнка.

– Хорошо.

– Да и на весь этот сумасшедший город.

– Ох, я искренне считаю, что ты, как никто другой, должен быть на моей стороне, но так и быть. Я ни на кого не злюсь и постараюсь справиться с чрезмерным смущением.

– Отлично.

Хейзел прижалась к старому другу:

– Посидишь со мной еще немного?

– Конечно.

– Спасибо, Логан.

– С днем рождения, Рэйнбоу.

– Я тебя прибью.

Он наклонился и поцеловал ее в макушку:

– Я тоже тебя люблю.