Книжный магазин «Булочка с корицей»

Глава 28

Это был первый день Хейзел в статусе тридцатилетней, а она опаздывала. Был черед Алекс открывать магазин, и Хейзел не ждали раньше полудня, что очень кстати, ведь она проспала до десяти утра после вчерашней вечеринки-сюрприза. Но она все равно не укладывалась в расписание. Главным образом потому, что большую часть утра между душем и чаепитием она потратила на то, что брала в руки телефон и тут же клала его обратно.

Ни сообщений от Ноа. Ни звонков. Она так и не набралась смелости заговорить с ним на вечеринке. Если Ноа собирался положить конец их отношениям, то она не хотела говорить об этом во время праздника. Никто не захочет, чтобы его бросали в день рождения.

Вместо этого она окружила себя гостями и старалась не оставаться с Ноа наедине.

Даже когда поймала на себе его взгляд.

Даже когда он попытался подвезти ее домой.

Хейзел не хотела слышать извинения Ноа по поводу ее праздника. Не хотела, чтобы на вечеринке, которая в итоге выдалась очень веселой, ей пришлось слушать о том, что он не хотел ее обидеть и между ними все было замечательно, пока не пришел конец.

Ведь пусть Хейзел и была взрослой тридцатилетней женщиной, которая наконец-то признала себя сексуальной и веселой, она была еще и трусихой. И хотя ее друзья, похоже, думали, что Ноа в самом деле увлечен ею, их мнение не могло заменить его признаний. Хейзел уже ошиблась однажды в истории с подсказками, и ей совершенно не хотелось ошибиться вновь. Только не в этом, не в чувствах Ноа.

И она отложила все на сегодня.

Но думала так долго, так сильно беспокоилась об этом, собиралась позвонить ему, а потом резко передумывала и решала больше никогда с ним не разговаривать, что теперь опаздывала на работу.

– Прости, Алекс! Я здесь, – она поспешила зайти в магазин.

– Не волнуйся. У меня все схвачено, – раздался из-за стойки голос Алекс.

– Я сказала, что приду в двенадцать, а уже почти половина первого.

– Хейзел, все нормально. Мы же говорили об этом: тебе необязательно было сегодня приходить.

Она это знала. У нее замечательные сотрудники. Но если бы она осталась дома, то пришлось бы еще дольше вариться в этих эмоциях из-за ситуации с Ноа, а ей и так хватило.

Хейзел остановилась у прилавка и прислонилась к нему бедром, позволяя себе проникнуться привычной атмосферой книжного магазина. День выдался спокойный, но несколько покупателей все же с удовольствием рассматривали полки. На столе у входа лежали последние осенние новинки, а сам магазин был украшен Линдси милыми осенними плакатами с разноцветными листьями и блестящими булочками с корицей, которые Хейзел нашла в интернете. Вокруг витал аромат коричного сахара. Он никогда не выветривался, даже если здесь не продавали выпечку, словно пропитал сами стены. Низкое осеннее солнце проникало сквозь витрину, и Каспер, забредший в гости, дремал в его лучах.

Улыбнувшись Алекс за кассой, Хейзел вспомнила, что ей здесь нравилось.

Вспомнила, что это ее место и она его любила.

И ничего страшного, что она не успела согрешить в юности. Ей тридцать лет, и она знает, кто она такая. Хейзел Келли, управляющая книжным магазином, любительница чая, книг, объятий под одеялом и домоседка. А еще она забавная, кокетливая и сексуальная, если хочет быть такой. Порой ей становилось скучно и неспокойно, что тоже нормально, но Хейзел здесь нравилось. Она разрешала себе быть довольной. Разрешала себе не желать большего.

Ведь что еще нужно человеку, кроме добрых друзей, хороших книг да булочек с корицей время от времени?

На ум пришел один рыжеволосый рыбак, но Хейзел осторожно прогнала эту мысль. Разберется с ней потом. Или никогда. Она еще не решила.

– Хорошо провела вчерашний вечер?

– Хорошо, – ответила Хейзел на вопрос Алекс.

– Ты как будто удивлена.

– Так и было, – Хейзел улыбнулась.

– Я тоже хорошо! – брови Алекс взлетели. – Мы с Джо…

– Не может быть!

Улыбка расцвела на лице Алекс: страдания по Джо из кафе «Пряная тыква» длились уже несколько месяцев.

– Да, может.

– Хорошая была вечеринка.

И это правда. Хейзел не только всеми силами избегала Ноа, но еще и танцевала, смеялась и купалась в любви своей семьи и друзей. В итоге она все же осталась довольна, что отец так ее огорошил, и даже была вынуждена признать, что рада лету с подсказками. В конце концов, она провела два невероятных месяца до своего тридцатилетия.

Если из случившегося больше ничего не вышло, то, по крайней мере, можно порадоваться и этому.

– Что ж, я пришла, – сказала она, похлопав по прилавку. – Только отнесу вещи, и можешь идти на перерыв.

Хейзел поспешила в подсобку, чтобы оставить куртку и сумочку, а потом отправила сообщение Энни, которая подозрительно исчезла вчера вечером примерно в то же время, что и Мак. Так что либо они переспали, либо кто-то из них убит. Хейзел заключила, что возможен любой из этих вариантов.

Ответ пришел незамедлительно. Энни всегда держала телефон под рукой.

Хейзел мысленно рассмеялась и бросила сумку, телефон и куртку на диван. Что бы ни происходило между ее лучшей подругой и барменом, ей некогда сейчас в этом разбираться.

Она подняла взгляд и увидела на своем столе шаткую стопку книг. Это еще что такое? После смены Алекс книги никогда не оставались в таком виде. Уж точно не сваленными стопкой, которая вот-вот опрокинется. Хейзел нахмурилась.

– Слушай, Алекс, – крикнула она, выглянув из кабинета. – А что это за книги?

– О, их принесли для тебя сегодня утром.

– Кто?

– Э-э-э… да я не… – голос Алекс стих. – Покупатель пришел!

Хм. Хейзел вернулась в кабинет и взглянула на стопку. В центре стола лежали книги разных жанров и форматов. Она взяла первую.

В ней была загнутая страница.

Сердцебиение тут же участилось.

Хейзел открыла книгу и нашла выделенную цитату.

Я встретил девушку этим летом.

Безобидно. Невинно. И все же…

Она взяла следующую.

Поцелуй был зажигательным. Он мог поклясться, что все его тело объяло пламя.

Несколько преувеличенно, но Хейзел знакомо это чувство.

Она взяла следующую из стопки. В каждой книге была отмечена страница и выделена цитата. С каждой книгой ее сердце билось все быстрее. Не может быть…

Влечение: существительное. Процесс или способность испытывать интерес, удовольствие или симпатию к кому-то или чему-то.

Хейзел отложила словарь и взяла очередную книгу. Детскую с картинками.

– Будешь моим лучшим другом? – спросила лиса у кролика.

– Но мы очень разные, – ответил кролик.

– Поэтому ты мне и нравишься.

Научный журнал:

По мнению группы ученых под руководством доктора Моники Хантер из Йельского университета, романтическую любовь можно разделить на три категории: вожделение, влечение и привязанность.

Научно-фантастический роман, который сметали с полок магазина:

Она вернула его к жизни, превратила в лучшую версию самого себя. И он чувствовал себя живым. Он был жив. Был настоящим.

Следом шла последняя часть фэнтези, которую Ноа читал на лодке:

Свирепые морские птицы налетели с неба, но он помешал им. Был готов на все, чтобы защитить принцессу.

Хейзел не смогла сдержать смех. Следующая книга была маленькая и потрепанная, как раз помещалась в сумке. Она не заметила, как у нее задрожали руки.

Он опустил голову между ее бедер и познал блаженство.

У Хейзел вспыхнули щеки, и она спешно захлопнула книгу, нисколько не удивившись, когда увидела на обложке полуголого пирата.

Следующим оказался молодежный роман, который неожиданно стал бестселлером в прошлом году.

– Ты все, о чем я думаю. Все, чего я хочу. Мы с тобой вместе до конца.

О боже. Это…

Предпоследняя книга. Еще один роман. Конечно же.

Он понял, что любит ее и, наверное, любил все это время. Но чувство это подкралось к нему незаметно, хотя она и была идеальной с самого начала.

Хейзел сжала книгу так крепко, что страницы помялись под ее пальцами.

Внизу страницы оставили запись. Всего несколько слов.

На сей раз это я.

Ноа.

Последней оказалась даже не книга, а ежедневник. В нем была обведена сегодняшняя дата, а в графе написано карандашом:

Встретимся на берегу. Сегодня. В восемь вечера.

Вот это да.

Грандиозный финал.

Ноа уже столько раз прошелся по песку туда и обратно, что протоптал небольшую траншею. Может, он зароется в нее, если Хейзел не объявится. Эффективно использует имеющиеся ресурсы.

Нет, все нормально. С ним все нормально. Даже если он не нужен Хейзел. С ним все будет… хорошо. Ну, он будет страшно опустошен, ведь и правда любит эту девушку, чего с ним еще никогда не случалось. И Ноа не сомневался, что ему будет ужасно больно, если она его отвергнет, но он это переживет. Наверное.

Ноа взглянул на хижины на пляже. Заручившись помощью Клиффа, он сумел наладить электричество и повесил на каждую белые мерцающие огни. Даже на самом дальнем домике, который едва не разваливался, висела белая гирлянда. С ним придется повозиться больше, чем с остальными, но вчера вечером он поговорил с мэром Келли, когда на мгновение потерял Хейзел из виду, и тот заверил его, что у проекта есть перспективы.

Пит не слишком ясно объяснил, какие именно, но выразил уверенность, что они во всем разберутся. Главное, что Ноа поделился с ним своим планом и он понравился мэру.

Ноа даже подумывал спросить совета у отца, пока будет дома, а для него это было серьезным шагом. Очень серьезным.

Вдруг его внимание привлекло движение на тропинке, ведущей к пляжу, и Ноа застыл на месте. Пока не вспомнил, что это и не тропа вовсе, и не поспешил помочь Хейзел спуститься.

– Привет, Ноа, – сказала она, когда он подошел ближе, и его сердце пропустило удар. Она была безумно красива даже в темноте, сами очертания ее были прекрасны. Кудри мягко обрамляли ее лицо, а губы украшала робкая улыбка.

– Привет. – Ему и впрямь нужно было совершенствоваться в этом деле, да поскорее. – Давай я помогу. Тут немного опасно.

Хейзел вложила свою ладонь в его, и Ноа повел ее по неровной тропинке к песку. Он хотел и дальше держать ее за руку, но сомневался, стоит ли это делать, поэтому не стал тянуть ее обратно, когда она опустила его ладонь. Хейзел смотрела на дома, а он смотрел на нее.

– Я поговорил с твоим отцом, – выпалил он, и она повернулась к нему.

Гирлянды домиков отражались в стеклах ее очков. Но он хотел бы видеть ее глаза. Почему он выбрал это место? Поднялся ветер, Хейзел плотнее запахнула кардиган, и Ноа почувствовал, что его план стремительно рушится.

– По поводу домов. Он считает, что у нас все получится.

– Это замечательно, Ноа…

– Со своим отцом я тоже поговорил. Со всей семьей, и, кажется, они меня простили. Я поеду домой, чтобы помочь сестре, пока у нее постельный режим, а потом вернусь. Я всегда собирался вернуться к тебе, Хейзел. Надо было сказать об этом… о многом нужно было сказать. О, и ты приглашена на День благодарения… ну, если захочешь… то есть если мы…

Он покачал головой, пытаясь собраться с мыслями.

– Думаю, нам стоит встречаться. По-настоящему, а не ради подсказок или чего-то подобного. Просто… Знаю, что я немного младше тебя, но не считаю, что это важно. Мне кажется, мы подходим друг другу…

– Ноа, остановись.

Он захлопал глазами, и Хейзел вновь обрела четкие очертания. Ветер трепал ее волосы и края кардигана. Она обхватила себя руками. Ей холодно. Нужно отвести ее в дом, заварить чай, уложить в постель и никогда не отпускать.

– Что ты делаешь? – ее вопрос прервал поток его лихорадочных мыслей.

– Э-э-э…

А что он делал? Пытался признаться ей в любви и, кажется, все портил?

– Почему ты все еще пытаешься убедить меня, что ты достаточно хорош?

– Я… – Ноа судорожно сглотнул. Так вот что он делал? – Я хотел, чтобы ты знала: я работаю над… собой. Я хочу быть… достойным тебя.

Хейзел подошла еще ближе, а он даже не заметил этого – наверное, потому, что его голова шла кругом, а разум окончательно покинул его на этом холодном и ветреном пляже.

– Ноа.

– Да?

– Ты принес мне огромную шляпу и спрей от насекомых.

– Ну это было логично.

– Выиграл для меня большущего пингвина.

Что она делает?

– Любой мог бы выиграть.

– Ты показал мне, что я красивая и сексуальная, да к тому же буквально спас мне жизнь.

– Хейзел…

– Ноа, – сказала она серьезно и сурово, словно не потерпит никаких возражений. – Ты проявил ко мне больше заботы и внимания, чем все, с кем я была прежде. Ты и так меня достоин.

Он покачал головой:

– Я просто давал тебе все, что ты заслуживаешь.

– Ты оставил мне тайные послания в книгах.

Ее губы дрогнули в легкой улыбке, и ему захотелось провести по ним языком. Хотелось схватить ее и заключить в объятия, зарыться лицом в ее волосы и вдыхать аромат, но их разговор был слишком важен, эти слова были слишком важны.

– На этот раз да, оставил. Прости…

– Ноа.

– Да?

– Я влюблена в тебя.

– Ох, – казалось, будто Ноа ударили под дых. Резкий вдох, шумный выдох, сдавленный вскрик удивления. Хейзел смотрела на него широко распахнутыми глазами, слегка нахмурив брови. Она что-то прижимала к груди. Папку? Ему было все равно. Его волновали только ее слова.

Ноа обхватил ее лицо ладонями, провел большим пальцем по щеке и прижался лбом к ее лбу:

– Слава богу.

Она усмехнулась, тихо и мило.

– Я тоже люблю тебя, Хейз.

– Правда?

– Да, черт возьми. Конечно, люблю. Уже так давно, что даже не знаю, когда все началось. Я был готов прочесть все книги в твоем магазине, лишь бы проводить с тобой больше времени.

Хейзел медленно расплылась в озорной улыбке, прежде чем поцеловать его. И тогда Ноа заключил ее в объятия и оторвал от земли. Она взвизгнула от удивления, и он заглушил этот звук, проведя языком по ее губам.

– Подожди! – воскликнула она. – Я кое-что тебе принесла. Мы помнём ее.

Ноа неохотно поставил Хейзел на песок, и она отдала ему папку, лежащую в руках:

– Держи.

– Эм… Спасибо.

Хейзел раздраженно вздохнула:

– Ты даже не знаешь, что внутри.

Он открыл папку и прищурился в темноте.

– Здесь все, что нужно заполнить и подать в администрацию города и штата. Думаю, можно обойтись без риелтора и организовать прямую продажу между тобой и городом, но тебе нужно будет связаться с банком. И мне кажется, было бы неплохо нанять подрядчика, особенно архитектора, для оценки целостности конструкций. Само собой, нужно будет все проинспектировать, прежде чем сдавать их в аренду…

– Хейз.

– Да? – она замолчала, глядя на него во все глаза.

– Спасибо.

Хейзел просияла:

– Пожалуйста. Но знай: на самом деле меня вообще не волнуют эти дома.

– Для человека, которому все равно, ты основательно подготовилась.

– Нет, я имела в виду, что мне все равно, займешься ли ты домами или рыболовными турами, или будешь работать барменом у Мака, или придумаешь что-то еще. Ты ничего не должен мне доказывать, Ноа.

Он сглотнул, прогоняя волнение, внезапно подступившее к горлу:

– Ох.

Она подошла ближе и встала на цыпочки, а потом чмокнула его в нос:

– Да, ох. И я с удовольствием приеду на День благодарения.

Ноа улыбнулся:

– Мои сестры с ума сойдут.

Хейзел рассмеялась:

– Жду с нетерпением.

– Пойдем в дом.

– Пойдем.

Хейзел взяла его за руку, и Ноа повел ее к дому. Он украсил его огоньками, словно делая подарок для нее. Словно ему требуется доказательство, что он достоин, свидетельство того, что он достаточно серьезный парень для Хейзел, но ей все это было не нужно. Ей нужен был только он сам.

Наверное, Ноа должен был догадаться об этом.

Ему все равно, даже если завтра Хейзел бросит книжный магазин, захочет уехать из города и стать цирковой артисткой. Она могла побриться наголо или решить, что хочет заняться скалолазанием, и он ее поддержит. Хейзел – это не работа, кудри или милые блузки. Она – терпкий вкус черники на его языке, соленый воздух и дождливые дни, она идеальная книга. Поцелуи и тайные улыбки. Она – всё. Ему просто нужна она.

И того, что эти чувства взаимны, хватило, чтобы Ноа почувствовал: он способен на все. Казалось, его ноги оторвались от песка. Он парил за ней к своему незаконченному проекту и впервые за долгое время ощутил этот стержень. Почувствовал себя достойным.

Хейзел открыла дверь, и они ввалились внутрь, прочь от холода и шума волн. Не дав Ноа перевести дыхание, она прижала его к закрытой двери. Обняла за шею и прильнула к его губам.

– Люблю тебя, – пробормотала она, и он, не сдержавшись, улыбнулся ей в губы, ощущая, как счастье загорелось в груди.

– Я тоже тебя люблю, Хейзел Келли.

Она издала негромкий радостный вздох, когда Ноа прижал ее ближе, и все счастливые концовки, которые он когда-либо читал, обрели смысл. Вот оно.

Счастье.

Навсегда.

Он об этом позаботится.