Наследники Империи

Глава 13. Дорога вперёд

— Куда? — суровый голос охранника застал Анну и Андрея врасплох в полутёмном коридоре, ведущем от входа в тюремные помещения к лестнице.

Они развернулись и встретились с пытливым взглядом широкоплечего мужчины, скорее похожего на дровосека, чем на представителя законной власти. Андрей сделал шаг вперёд, погоны блеснули в тусклом свете, и уверенный в себе охранник внезапно оробел.

— Прошу прощения, не признал. Разрешите доложить…

— Не надо, — отмахнулся Андрей, — доложишь своему непосредственному начальнику, у меня важная миссия. Веду на допрос, — он качнул головой в сторону Анны, — эту леди. Всё в порядке.

— Помощь нужна?

Андрей усмехнулся.

— Я, по-твоему, не в состоянии справиться с женщиной с запечатанной магией?

— Нет. Нет, я и не думал сомневаться, просто…

— Не мямли, тебе не идёт. Об этом можешь доложить начальству, но, — Андрей поднял руку в просьбе дослушать до конца, — после караула. Ты тут один стоишь, пост покидать нельзя.

— Так точно.

— Свободен, — уверенности Андрея можно было только позавидовать, но, когда он снова повернулся в Анне, то взволнованно сглотнул и бесцеремонно взял её под руку.

Пока они оставались в зоне видимости охранника, Андрей тащил Анну за собой, но после отпустил и остановился, чтобы в следующий миг устало прислониться к стене и провести рукой по волосам. Анна выдохнула тоже.

— Кого ещё мы можем встретить в четыре утра? — спросила она, когда Андрей поднял на неё взгляд.

— Не знаю. Нужно быть готовым ко… — его голос прервали отдалённые шаги, и он закончил шёпотом, — ко всему.

Отсюда коридор разветвлялся: прямой путь вёл на лестницу, а путь налево в другой коридор, такой же тёмный и едва освещённый. Оттуда и доносился звук шагов, который вскоре сменился гулкими краткими приказами, затем снова раздались шаги, уже удаляющиеся, но тишина так и не наступила. Слышалось навязчивое жужжание, точно тысячи пчёл оказались закрытыми в маленьком пространстве, однако стоило Анне сделать шаг к повороту, стало ясно, что это человеческие голоса.

— Ань… — позвал Андрей, но она, будто завороженная услышанным, двинулась на звук, — подожди! — Андрей поймал её за руку, когда она уже вошла под своды соседнего коридора.

— Что тут такое? — тихо спросила она. — Что это?

Андрей покачал головой.

— Нам нужно идти, ты же понимаешь, вопрос твоей безопасности…

— Нет, — Анне было тревожно, но по-другому, иначе, она уже давно не чувствовала ничего подобного, — я должна быть здесь. — Анна высвободила свою руку из его, коснулась стены и тут это случилось.

Мир рухнул, перевернулся, и яркие образы поплыли перед глазами. Этот самый коридор, заключённые, допросы и… её отец. Дмитрий Архангельский. Её словно пронзило молнией, она пошатнулась и упала бы, если бы внезапно не осознала, что её отец прямо здесь, сейчас, в конце этого коридора.

— Что с тобой? — Андрей коснулся её плеча и сам отшатнулся, когда она посмотрела на него. — Что случилось?

— Мой отец здесь.

— Что? — Андрей забыл закрыть рот от удивления, а Анна уже пошла вперёд и добралась до камер с решётками на дверях, когда он, наконец, понял. — Ты унаследовала родовой дар? Анна? — он бросился следом и нашёл её у решётчатой камеры, в которой сидели в разных позах трое мужчин. Один из них был одет в чёрный дворянский костюм старого образца, а видимые участки кожи покрывали жуткие чёрные линии, будто в его сосуды влили чернила, но глаза его оставались ясными, как и рассудок.

Мужчина медленно повернул голову, и Андрей вздрогнул, действительно узнав в нём Дмитрия Архангельского. Только Дмитрий смотрел вовсе не на него. Анна сползла по решётке на пол, цепляясь за неё пальцами.

— Папа… — только и смогла вымолвить она. Слёзы душили, дыхание сбивалось.

Дмитрий с трудом поднялся и, опираясь на решётку, дошёл до Анны.

— Анечка, это ты? — он повторил движение дочери, оседая на пол перед ней, и осторожно, не веря собственным глазам, коснулся её руки.

Они оба вздрогнули, встретились взглядами и заплакали, потянулись друг к другу и обнялись, как смогли, не замечая железных прутьев разделяющих их. Андрей сделал шаг назад и осмотрелся. То, что Дмитрий Архангельский оказался жив, шокировало его и сильно усложнило задачу — он не понимал, что делать дальше, как быть, ведь место, в которое они пришли, было последним пристанищем заключённых перед казнью. Это значит, от Архангельского добились всего, чего хотели, и он больше не нужен. Андрей не успел до конца осознать и принять это, как Анна уже повернулась к нему и с мольбой попросила:

— Открой дверь. Отпусти его.

Дмитрий отстранился от решётки, удивлённо посмотрел на дочь, а потом поднял взгляд, и Андрей замер, увидев в его глазах не сломленную душу прежнего дворянина, а смелость, отчаянную решимость и принятие собственной судьбы. Дмитрий едва заметно повёл подбородком из стороны в сторону и снова вернулся к дочери, коснулся её лица. Он что-то шептал ей, Анна плакала и шептала в ответ, а Андрей принимал самое сложное решение в своей жизни. Дмитрий дал ясно понять, что ему делать, что он должен делать.

— Прости, золотко, — проговорил Дмитрий, снова кратко стрельнув взглядом в Андрея, — ты должна меня отпустить.

— Что? Что ты говоришь? — Анна вцепилась в его руку.

— Должна, и пусть это будет последнее испытание в твоей жизни. Помни, кто ты… Анечка…

Андрей втянул носом воздух, сжал кулаки и на последнем слове Дмитрия бросил в Анну сгусток магии. Анна вздрогнула и, пошатнувшись, потеряла сознание.

— Спасибо… — одними губами произнёс Дмитрий, и когда Андрей попытался объясниться, поднимая Анну на руки, добавил. — Я ничего не хочу знать. Мне это уже не нужно.

— Она меня никогда не простит, — голос Андрея прозвучал издалека, пробивая какой-то незримый воздушный заслон, окружающий Анну. Она чувствовала, что лежит на чём-то мягком, под одеялом, но ни открыть глаза, ни пошевелиться не могла — слишком сильная слабость позволяла ей лишь слушать и с трудом улавливать смысл слов.

— Главное, чтоб ты сам себя простил, — спокойно отвечал голос Алексея.

Алексей стоял ближе, его было слышно лучше, а может, всё это Анне только чудилось. Она чувствовала тревогу и боль, свернувшуюся клубком под сердцем, но ещё не понимала, откуда это в ней. Мужчины какое-то время молчали, затем Андрей заговорил снова.

— Я не стану ни о чём спрашивать, Алексей, и не стану объяснять. Увези её, сделай всё, чтобы она не пошла на казнь, чтобы не вздумала вернуться. Я попытаюсь Архангельского спасти, но шансов мало, сложно спасти того, кто не хочет быть спасённым. А вот спасти её в моих силах. В наших… Увези её, увези её как можно дальше отсюда.

— Ты здесь, ты защитил её, и больших объяснений мне не надо. Я благодарен тебе, — тихо произнёс Алексей, — мы уйдём через переправу у Северных ворот, если захочешь попрощаться…

— Нет, — оборвал его Андрей, — когда она очнётся, я увижу в её глазах то, чего никогда не желал бы там видеть. Пусть она злится, ненавидит, проклинает меня, но будет жива. Я только беспокоюсь… как вы с печатью? Я мог бы…

— Не нужно, — сказал Алексей, — печать я давно выжег и подделал похожую своей магией. Мы справимся.

Судя по звуку, Андрей топтался на месте, должен был уйти и не мог. Анна знала, что время поджимает, что нужно торопиться, но не помнила почему и не находила сил вспомнить.

— Ты прости меня, что в такой момент меня не было рядом, Алексей, — Андрей говорил, сбиваясь, всё пытался назвать цесаревича по-прежнему, как в былые годы, но пропасть, разделившая их, была слишком глубока.

— Оставь это, — в отличие от него Алексей говорил искренне, с благородным спокойствием, будто давно отпустил их общее прошлое. — Если бы ты вернулся тогда ради меня, то не стоял бы сейчас тут, и некому было бы спасти Анну. Ты вот что… — он чем-то пошуршал рядом с Анной и отошёл, — возьми вот. Выбирался сегодня во дворец. Несмотря ни на что, я доверяю тебе, поэтому отдаю. Используй эту информацию по назначению, пусть всё будет по справедливости, пусть виновные будут наказаны, а я… — он сделал ещё несколько шагов, вероятно, к Андрею, и закончил фразу так тихо, что Анна не разобрала ни слова.

— Я не могу этого пообещать. Это попросту… — возразил Андрей.

— Так будет правильно, — прервал Алексей тоном, не терпящим возражений. — Мы не можем заключить с тобой магическую сделку, но прошу тебя, Андрей, это важно для меня. Это важно для благополучия материка.

— Хорошо… ладно… да, — Андрей вздохнул, — конечно. Обещаю.

— Вот и хорошо, — Алексей снова пошёл в сторону Анны, но не сделал и пяти шагов, как Андрей остановил его.

— Последний вопрос…

Шаги Алексея замерли, и Анна физически ощутила напряжение, возникшее между мужчинами.

— Ты, — Андрей сделал глубокий вдох и на выдохе закончил вопрос, — любишь её?

Тишина, повисшая между ними, была похожа на плотный туман, заглушающий все звуки до единого. Казалось, никто уже никогда не сможет заговорить, но Алексей ответил.

— Да. Мне жаль. Я не знаю, почему так случилось, что магия выбрала для нас одну и ту же женщину, но это так.

— А как же… Мария Голицына? — голос подвёл Андрея, стал надтреснутым, хриплым, будто у него внезапно пересохло в горле.

— Я видел Марию и ничего не почувствовал. Не случилось того же, что при первой встрече с Анной, — Алексей откашлялся. — Когда мы заключали брак, я понял, что иной женщины магия мне не выберет, но я держал слово эти годы и продолжу держать его впредь. Она любит тебя и не узнает о моих чувствах, если сама о том не спросит.

— Уходите, — прошептал Андрей. — Немедленно. Я смогу скрыть пропажу Анны часа на два, если ещё не поздно, а потом…

— Я понял, — Алексей сделал паузу, будто сдерживал рвущиеся наружу слёзы. — Спасибо. И я рад был тебя видеть.

Командующий положил локти на стол и опустил голову. Он словно наяву видел глаза Дмитрия Архангельского, глаза полные надежды, уверенности и покоя, благодарности и принятия. Даже сейчас, сидя в генеральском кресле с кулоном и дневником Анны, он мог представить этот взгляд. И мог представить лицо Алексея — не мужа Анны, не беглого цесаревича, а друга, того самого друга детства, с которым они изучали тайные переходы дворца, сбегали от строгих нянек и учителей и сидели в библиотеке часами, выискивая тайники на Материке.

Вероятно, строки о встрече с ним, с отцом и случайно услышанный Анной разговор с Алексеем, были написаны сразу после побега, потому что ни до, ни после, Андрей ещё не чувствовал такой жгучей ненависти в свой адрес, пропитавшей, казалось, не только текст, но и сами страницы. Анна винила его, Анна тогда ненавидела его, а может, ненавидит и сейчас. Это была последняя их встреча. Дальше он не знал ничего. Дальше была лишь пустота, отчаяние и бесцельные поиски, которые всё больше наводили на мысль, что Анна и Алексей не ушли, не смогли сбежать.

Как коварно, с какой изощрённой жестокостью развела их жизнь. Кто мог знать, что в такой момент не он, а Алексей будет стоять с ней у переправы за стенами города, когда прозвучит решающий выстрел. Не он, а Алексей будет прижимать её к себе, вырывающуюся, бьющуюся в истерике. Не он, а Алексей…

Командующий в сердцах захлопнул дневник, выдвинул ящик стола, забросил туда кулон и спрятал лицо в ладонях. Какое-то время он сидел так, не двигаясь, но потом расслабился, сделал несколько глубоких вдохов, ещё один затяжной глоток из бутылки и снова перевернул заветные страницы.

Алексею насилу удалось уговорить Анну ехать, не возвращаться в город, не совершать глупость. Пришлось действовать жёстко: давить, взывать к совести, шантажировать заключенными магическими сделками, — он победил, но чувствовал себя проигравшим, трясясь вместе с Анной в старой телеге с сеном, которая катила в сторону ближайшей деревни. Там они планировали перехватить лошадей или пересесть на грузовую повозку и так добраться до поместья Архангельских. Анна плакала, неотрывно глядя на стены Белого Города, у Алексея разрывалось сердце, но он не мог ей помочь, не мог потакать её боли, потому что потакать её боли — значило позволить ей умереть.

— Что это? — Анна вдруг перестала плакать и указала рукой в небо над Белым Городом.

Алексей проследил за её взглядом и замер, увидев, как над башенками дворца расползается алый туман сигнальных огней.

— Опять кого-то нашли, — ответил за него возничий, — теперь будут брать. Быстро закончат, у них это дело сейчас поставлено хорошо.

— Будет погоня? — стараясь говорить будничным тоном, уточнил Алексей.

— Да какой там, — отмахнулся возничий, — за стены-то не выберутся. Возьмут сегодня и делов… — он подстегнул лошадей, и телега покатила быстрее, подпрыгивая на неровностях накатанной грунтовой дороги. — Не люблю я облавы эти, подальше бы убраться, а то ещё зацепят чего доброго, как Фёдора вон с Майской улицы.

Анна и Алексей переглянулись. Обещанное Андреем время давно прошло, они сами были виноваты, что задержались у переправы, что дождались казни. Нужно было бежать немедленно. Алексей хотел обсудить это с Анной, может быть успокоить её, но Анна забралась подальше в телегу и отвернулась, устроившись калачиком на сене. Так и проехали в молчании до самой деревни, у въезда в которую заплатили возничему и сошли с дороги до того, как их кто-нибудь заметил. Долго ходили вокруг да около, попытались выкупить лошадь у местного фермера, но денег не хватило, да и хозяин оказался несговорчив, а потому пришлось взять еды и идти пешком. Несколько раз по дороге они пытались поймать проезжавшие мимо повозки или старые экипажи, но никто не останавливался, у всех были свои дела. Ночь застала их в поле под мерцающими звёздами, где на многие километры вокруг не было ни души, молодая трава едва добиралась до щиколотки, пахло полевыми цветами и влажной землей. Анна остановилась, запрокинула голову и долго смотрела на небо, и Алексей стоял вместе с ней. Он не знал, что сказать, не знал, как нужно действовать, потому что с трудом понимал, как это — вернуть то, что утратил, и в тот же момент снова это потерять.

— Видишь, — вдруг тихо сказала Анна, указывая рукой на небо, — это созвездие Аметиста, а там рядом…

— Созвездие Нефрита, — закончил за неё Алексей. — Я знаю.

Анна вздохнула.

— Папа рассказывал мне истории перед сном о созвездиях и их значении. Сейчас я понимаю, что лишь часть из них была правдой, но это и не важно, это всё равно было и остаётся самым настоящим волшебством. Его истории, — Анна приподняла краешек рукава на левой руке, чтобы приоткрыть печать на запястье. — А теперь я не могу даже… — она вдруг всхлипнула, а потом села прямо в траву и горько зарыдала. — Он мог его спасти, мой отец мог быть жив… — Анна сжала кулаки и зло вытерла слёзы. — Не прощу его. Никогда не прощу!

Алексей смотрел на неё и злился на собственную беспомощность, на свою недальновидность и на то, что не сообщил отцу о том роковом видении Анны в комнате кристаллов. Может быть, если бы он не заключил тогда с ней сделку, император был бы жив, а вместе с ним и дворянские семьи, может быть, удалось бы вывезти их на соседний материк, в другую страну до того, как безумец Голицын решится на убийство. Алексей тряхнул головой, отгоняя эти мысли. Глупо было думать, что император покинул бы свою страну и свой народ. Его отец предпочёл бы умереть или остаться бесправным всеми презираемым беглецом, да и сам Алексей не мог поступить иначе, никогда не изменил бы судьбу и предпочёл бы заключить с Анной сделку в любом случае, потому что на тот момент важнее была её жизнь, её безопасность. Мало кто знал о её даре, но, Алексей был уверен, и тогда, и сейчас, этот дар мог стать причиной ещё больших преследований, ещё больших проблем.

Алексей снова бросил взгляд на созвездие и вдруг осознал одну до невозможности простую вещь: ему не вернуть прежней жизни, он больше не наследник императора и не обязан нести ответственность за всех, но он может сделать гораздо больше, если возьмёт ответственность за неё. За Анну и за себя. Так у них обоих есть шанс сделать для этого мира и для Кристального Материка хоть что-то.

— Всё будет хорошо, — Алексей на миг закрыл глаза и щёлкнул пальцами, создавая вокруг них небольшую защитную сферу. Золотая магия снова потекла под кожей, наполнила теплом всё его существо. Он больше не боялся, что их раскроют, и не боялся переизбытка — кристалл был примерно в четырёх днях пути.

Но Анна так не думала. Ощутив вспышку золотой магии, она взглянула на Алексея, забыв о собственных печалях.

— Ты что?! А если мы не успеем? — хрипло произнесла она.

— Ну вот ты и плакать перестала, — улыбнулся Алексей. — Мы успеем обязательно, а сейчас без моей магии никак не обойтись, иначе нам не заночевать в открытом поле.

— Заночевать?

Алексей снял верхнюю одежду и бросил в траву.

— А ты видела, сколько ещё идти? А знаешь, что там нас ждёт? Вот и я нет. Нужно отдохнуть. К тому же, если станут нас искать, то вернее найдут в какой-нибудь деревне, чем в траве вдали от любых человеческих жилищ.

Анна слушала его, не перебивая, и вытирала остатки слёз со щёк.

— Ты мог стать замечательным императором…

Алексей взволнованно сглотнул и ободряюще улыбнулся.

— Но не стал, и, может быть, моё предназначение не в этом. Может быть, прежний государственный строй должен был закончить своё существование, а я остаться, чтобы история жила, чтобы её не забыли, чтобы некоторые династии не ушли навсегда.

— Хорошая теория, — Анна отобрала у него сумку и запустила в неё руку. — Так, что нам тут дали в дорогу… давай поужинаем?