Нелюбовь

10.3.

Клянусь, если бы кто-то попросил меня объяснить, что сейчас произошло, я бы не смог этого сделать. Все случилось очень быстро. Так быстро, что я не смог проанализировать даже часть чувств, захлестнувших меня в тот момент. Я сам не понял, что вообще произошло.

Руки Кощея на талии Алены, его лицо напротив ее лица. Его пальцы сжимают ее задницу, его губы прижимаются к ее губам… и бум! Я в таком бешенстве, что у меня шумит в ушах. Не соображаю ничего, и у меня только одна цель – остановить это, оторвать его от нее, не дать ему к ней прикоснуться.

Я подлетаю, отрываю Стаса от нее и отшвыриваю его в сторону. Но и после этого не могу остановиться: мир видится мне словно через кровавый туман, я двигаюсь будто на автопилоте и как посторонний зритель наблюдаю за собственными кулаками, летящими ему в лицо. Противник отвечает не сразу, сначала он вообще не понимает, что мне нужно. Но когда на него начинают сыпаться удары, он включается в драку – блокирует их и затем бьет в ответ.

Получив в челюсть, я быстро трезвею – во всех смыслах. Не то, чтобы я до этого был пьян, но состояние аффекта, в котором я пребывал, быстро улетучивается, и перед моими глазами вспыхивает реальность. Это я. Это я только что устроил бессмысленное побоище с хозяином вечеринки у него же дома. За что?

Ну, тут у меня есть оправдание – из-за Алены.

Первые секунды после полученного удара я действительно думаю, что у меня есть это оправдание, и оно имеет какой-то вес.

К счастью, мы не успеваем друг друга покалечить – нас быстро разнимают другие парни.

– Все нормально! – Держась за щеку, орет Кощей, когда меня оттаскивают от него. – Нормально! Отпусти его!

Один из его приятелей, удерживавший меня сзади за руки, вынужден ослабить хватку. Я вырываюсь.

– Никита! – Кричит Алена, когда я оборачиваюсь, чтобы наброситься на обидчика.

Мне приходится держать себя в руках. От недостатка воздуха легкие пылают, и даже сделать вдох получается с трудом. Сжав пальцы в кулаки, я жду, когда туман ярости рассеется перед глазами.

– Как ты? – Спрашивает она.

Я открываю рот, чтобы ответить, но понимаю, что Алена задала этот вопрос не мне. Она интересуется состоянием Кощеева, осматривает его лицо.

– Пф, ерунда. – Заверяет он небрежно.

Музыка стихает, и все напряженно обсуждают произошедшее, обступив нас вокруг.

– Да что с тобой такое вообще?! – А это уже мне.

Лелька в бешенстве. Ее лицо искажено гримасой гнева, губы трясутся.

– Эй, продолжаем веселье! – Восклицает Стас, махнув диджею. – Верни музыку, приятель! – И после того, как громкость добавляют, он подходит к Лельке. – Ты не волнуйся, Ален, мы с Никитой сейчас выйдем, поговорим и все уладим.

– Никуда вы вдвоем не выйдете! – Вспыхивает она.

И, дернув плечом, не позволяет ему коснуться себя.

Мне вдруг становится легче, когда я это вижу.

– Просто поговорим, я тебе обещаю. – Заверяет Кощей.

Я с силой втягиваю в себя воздух.

– Да, Лель, все в порядке. – Говорю ей. – Мы просто все обсудим. Пойдем, Стас.

– Я с вами! – Бросается она следом.

– Никаких драк не будет. Честно. – Обещаю я, коснувшись ее плеча. – Просто разговор.

– Хорошо… – После паузы растерянно произносит Алена.

А я ловлю на себе взгляд Кощея.

«Видишь? Мне можно касаться ее, а тебе нужно спрашивать разрешение», – ликует мое внутреннее «Я». Догадываюсь, что именно оно и затеяло драку.

– Иди с ними. – Просит Аленка Дениса. – Хотя бы, издалека проследи, чтобы не сцепились.

Тот кивает. Тая, воспользовавшись моментом, утягивает подругу за руку вглубь танцпола. Я, бросив на них короткий беспокойный взгляд, обреченно плетусь за Кощеем. Дело не в страхе, что мне придется отвечать за нападение перед ним или его дружками-спортсменами – нет, я никого из них не боюсь. Дело в другом: вряд ли я смогу объяснить ему, почему полез с кулаками. По крайней мере, при помощи логики – она тут бессильна.

– Все норм, парни. – Останавливает он своих товарищей из команды, что плетутся за нами. – Мы разберемся сами.

– Точно? – Спрашивает один из них, когда мы выходим на веранду.

– Да-да, все, идите в дом. – Стас даже не дает им выйти, закрывает дверь прямо перед носом.

И вот мы остаемся в приятной прохладе южной осенней ночи, пропахшей цветами и фруктами. С моря нежно веет солью, а стекла окон глухо вибрируют от громкой музыки, запертой в доме.

– Помнишь, как мы поступали в детстве в случае таких конфликтов? – Усмехается Кощей, наклонившись спиной на перила.

Я с неудовольствием отмечаю, что этот парень вполне привлекателен для девушек, и осознание этого колет в самое сердце. Пожалуй, Лельке он действительно может нравиться.

Неужели, я ревную?

– Дрались «один на один» за школой? – Потерев место ушиба, припоминаю я.

– До первой крови. – Кивает он.

– Предлагаешь нам решить конфликт таким образом?

– Нет, к черту драки. – Стас качает головой. – Мы же не враги. Я понимаю, зачем ты это сделал, и почему так взбесился.

– Да? – Хрипло спрашиваю я.

Повисает долгая тишина, у меня неприятно ноет в желудке.

– Да. – Кощеев хмуро смотрит на меня. – Я наводил о вас справки. Вы с детства дружите, и это хорошо, что ты так заботишься об Алене. Будь я на твоем месте, я бы тоже не дал подругу в обиду, если бы какой-то парень…

– Ты распустил руки! – Не выдерживаю я. – За это и получил. Если еще раз к ней полезешь…

– Я понял. – Серьезно говорит Кощеев, показывая жестом, что сдается, а затем делает шаг, сокращая расстояние между нами. – Но хочу, чтобы ты знал кое-что.

– Отстань от Алены. – Перебиваю я его.

Он вздыхает.

– Хочу, чтобы ты знал. – Терпеливо повторяет Стас. – Алена мне нравится, и я хочу с ней встречаться.

Меня будто лошадь лягнула в живот – так становится больно от этих слов. Я не хочу, чтобы он видел чувства, написанные на моем лице, поэтому отворачиваюсь на несколько секунд. В окне торчит Денис: внимательно наблюдает за нами. И очень жаль, потому что мое желание уничтожить Кощеева просто зашкаливает в этот момент.

– Встречаться? – Переспрашиваю я, словно какой-то глухой идиот.

– Да. – Отвечает Стас. – И я… я не обижу ее, обещаю. Хочу, чтобы ты это знал.

Теперь он бесит меня еще только больше. Как же мне хочется почесать кулак об его наглую рожу!

– Она не захочет с тобой встречаться. – Уверенно выдаю я.

– Знаю. – С улыбкой бросает он. – Алена с характером. Это мне в ней и нравится.

«Нравится, нравится…» – звенит в моей голове, а испуганная душа как будто уже находится вне тела. Я не хочу, чтобы они встречались. Я… нет, я этого не хочу…

– И здесь мы можем друг другу помочь. – Вдруг выдает Стас.

– Мы? Помочь? Ты о чем?

Он бесцеремонно кладет свою ладонь на мое плечо.

– Миронов тебя в пыль сотрет, если ты подкатишь к Матвеевой. Даже в том случае, если они к этому моменту уже расстанутся. – Его голос звучит тихо, но уверенно. – Я мог бы помочь тебе с этим. Если скажу ему не трогать тебя, он послушает. Против меня не пойдет.

– Да мне плевать на Миронова! – Вспыхиваю я.

Но Стас лишь сочувственно улыбается.

– А ты, в свою очередь, очень помог бы мне, если бы немного подсказал, как лучше действовать с Аленой. Что она любит, какую музыку слушает, какие цветы ей больше нравятся…

Мне хочется скинуть с себя его ладонь, ударить его в лицо за то, что он вообще смеет предполагать такое, но в следующее мгновение в голову вдруг приходит гениальная мысль. «Я помогу тебе. Я тебе так помогу, что Лелька тебя за километр будет обходить!»

– В этом есть… здравый смысл. – Выдыхаю я, сглотнув желчь.

Кощеев будет думать, что я помогаю ему завоевывать Алену, а на самом деле я устрою все так, чтобы они отдалились еще сильнее. А насчет Полины… что насчет Полины? Меня это сейчас почему-то волнует меньше всего.

– Тогда по рукам? – Стас протягивает мне ладонь.

– По рукам. – Соглашаюсь я.

Жаль, что во время рукопожатия нельзя задушить человека.

– Ого, как крепко. – Морщится Кощеев. – Мне еще повезло, что ты не разворотил мне пол-лица.

Высвободив руку, он трясет ею и смеется, а у меня нет даже сил, чтобы улыбнуться. Перед глазами так и стоит картина, как он целует мою лучшую подругу. «Хрен ты ее еще раз поцелуешь, понял?» – злится мое внутреннее «Я».

– Хочешь, отвлеку сейчас Миронова, чтобы ты мог пообщаться с Полиной? – Предлагает Стас, когда мы идем к двери.

– Нет, нам уже пора. – Отвечаю я. – Мне нужно отвезти Алену домой.

– Так вы же вроде недавно приехали?

– У нее отец строгий. В десять чтобы дома, и ни минутой позже. – Вру я.

– Уже десять минут одиннадцатого, – бросив взгляд на часы, говорит он.

– Вот именно. Считай, мы уже влипли.

– Ну, как знаешь. Попрощаться-то мне с ней дашь? – Усмехается он.

– Нет. – Отрезаю я.

– Строго. Но мне нравится, что у нее такой защитник.

Дальше я его уже не слушаю. Возвращаюсь в дом, пробираюсь через толпу, беру Алену за руку и тащу к выходу.

– Что такое? Куда ты меня тащишь? – Упирается она. – Где Стас?

– Ты что, Высоцкий, сбрендил совсем?! – Кудахчет Тая, нагоняя нас.

– Мы уезжаем. – Холодно говорю я.

– Куда?

– Домой.

– С чего это? – Аленка выдирает руку.

– Я обещал маме, что доставлю тебя домой. – Достаю телефон. – Сейчас приедет такси.

– Да он, блин, даже не на машине! – Визжит Тая. – Раскомандовался тут!

– Никита, что происходит? – Пытается заглянуть мне в лицо Алена. – Что с тобой? Почему ты так себя ведешь?

«Да если бы я только знал!» – хочется проорать мне ей в лицо.

– Все, отбой, Высоцкий. – Выдирает у меня мобильник из рук Тая. – Не надо нам твоего такси, понял? Сами доберемся, когда вечеринка закончится!

– Дай сюда! – Рычу я.

Вырываю у нее телефон и снова захожу в приложение.

– Я никуда не поеду, Никита. – Серьезно говорит мне Леля. – Слышишь?

Мне приходится опустить на нее взгляд. Ее глаза блестят от слез, но во взгляде вызов, а подбородок гордо задран вверх.

– Ты мне не хозяин, понял? – Произносит она решительно. – Хочешь везти меня домой – вези. Но только тогда, когда я решу, что мне туда пора. А пока мы с Таей идем отрываться!

– Правильно. – Подтявкивает та. – Зря, что ли, красились и наряжались?

– Хочешь ждать – жди. – Добавляет Алена.

– Лель… – Хрипло зову я, когда девочки разворачиваются, чтобы уйти.

– Разберись лучше со своей башкой, Высоцкий. – Бросает она через плечо. – А я сама буду решать, чем мне заниматься! И с кем!

Она уплывает в своем откровенном наряде, бесстыдно виляя бедрами. А у меня челюсть падает на пол: я вообще, кажется, забываю все слова, которые хотел сказать.

Алена уходит, делая самое страшное – оставляя меня наедине с самим собой, с человеком, с которым мне труднее всего найти общий язык. И я стою так – в полном недоумении и в смешанных чувствах, как какой-то олень, еще минут, наверное, пять. А потом возвращаюсь на вечеринку, чтобы несколько мучительных часов наблюдать за тем, как моя лучшая подруга приковывает взгляды всех присутствующих парней и следить за тем, чтобы к ней никто не подкатывал, тем более – Кощеев.

Я бы и рад разобраться со своей башкой, но она кипит от чувств, которых в ней быть не должно: от ревности, злости, растерянности и паники, вызванной неспособностью контролировать любые эмоции.

– Вон Полинка одна скучает. – Встает рядом со мной Денис и подает мне стакан.

– Кто? – Хмурюсь я, вглядываясь в толпу.

Он ржет, а я только злюсь еще больше. Чего тут смешного?

– Уже забыл про Матвееву?

– Что? Я… нет! Мне просто сейчас не до этого!

Нужно следить, как бы еще кто-нибудь не распустил лапы: у всех парней на этой вечеринке слюни текут от одного только вида Красновой! Она что, не могла одеться приличнее? Кто надевает на себя тряпку, едва прикрывающую тело, зная, что тут будет куча самцов?

– Тот, кто собирается их привлечь. – Усмехается Денис.

«Я что, сказал последнюю фразу вслух?»

Жар ударяет мне в лицо, в горле пересыхает. Мне приходится выпить содержимое стакана залпом, чтобы прийти немного в себя.

– Держись, брат. – Сочувственно произносит друг, наблюдая за тем, как Аленка, Тая и Ксеня дружно отплясывают под модный ритмичный трек.

– А ты-то куда пялишься? – Рявкаю на него я.

Денис поворачивается и смотрит на меня пристально, долго и с дурацким прищуром.

– Что? – Нервно бросаю я.

– Ничего. – Улыбается он.

– Чего ты улыбаешься?!

– Ничего. – Отворачивается друг.

– Все сегодня будто с ума посходили! – Взрываюсь я.

А Денис ржет.

Как ни печально это признавать, но именно его смех вынуждает меня согласиться, что единственный псих, сошедший сегодня с ума, тут я.