Непримиримые 1

Часть 2 Глава 20 (начало) (Клубная жизнь начинающих тематиков)

Музу навевает вечеринку (Adam Lambert — "Ghost Town" [Official Music Video])

Глава 20

Ирина

К закрытому клубу приезжаем ближе к полуночи. Фейсконтроль проходим без проблем, где первой прекрасно роль отыгрывает Ксения. Лихо виляя задом, грубовато подтаскивает на цепочке за собой понурившегося Антоху.

Анька рвет стереотипы, что работники лаборатории — тихие и скромные люди: так облизывает рукоять плети, что у бедных охранников аж челюсти отвисают. А потом, не будь дурой, ступает к ближайшему, очень крупному, но невысокому, и бесцеремонно прижимается. Секунда — сдавливает его ягодицы, а сама волной ныряет вниз и медленно вверх.

Я видела разное, пока путешествовала, но никак не ожидала подобного от скромницы-Нютки! В общем, не надо говорить, что на миг торопею. Но делать нечего, друзья уже в клубе, деньги на вход… есть, но их так мало, что хочется сэкономить…

Стыдно? О-о-очень. а еще ржачно, и главное — необходимо попасть в клуб. Как говорится: «глаза боятся — руки… ноги делают», поэтому приходится отыгрывать роль и мне. Вместе со Спартаком.

Пока массовик-затейник раздумывает, как бы нам пройти, засовываю ему в рот красный шарик, что болтался на его шее на повязке. Толкаю парня вперед и игриво шлепаю по заду плоской шлепалкой с мелкими шипами. После хватаю за волосы и, дернув к себе, языком прохожусь по щеке и уху. Леня давится смехом: «Да, детка, сделай мне больно…».

Не знаю по какой категории проходимости нас оценивают, но пропускают и даже денег не спрашивают. Приятный сюрприз, ведь на тематических вечеринках выделиться редко у кого получается.

В клубе шумно, ярко и жутко. Везде подвесные клетки. Девицы и парни в них раскрепощенно отжигают, подогревая народ к танцам. Наземные платформы для танцоров go-go тоже больше походят на специальные комнаты тематиков. Цепи на стенах, металлические постели, столбы для подвешивания, распорки… Сами костюмы поражают воображение, а точнее попрекают нравственные убеждения, что лучше быть скромнее. На девчатах кроме зажимов, которые болтаются на сосках, и полосок-трусиков — лишь шпильки-платформы, ну или ботфорты. На ребятах, как правило, кожаные, латексные шорты, или нитки-трусы только с ячейкой для хозяйства…

О, боже мой! Засилье откровенности и голых тел! Жуть жуткая, смех смехотворный, разврат развратный.

Наверное, это я отсталая и плохо понимающая моду, ведь народ в экстазе! Толпа, разодетая в разнообразные наряды в стиле БДСМ, двигается в такт зажигательной музыки. Какое-то всеобщее помутнение, слово в воздухе витает наркотик, а посетители его вдыхают, теряя голову от экстаза. «Парфюмер» и не грезил о подобном…

Как бы то ни было, я пришла веселиться и отрываться, поэтому чопорные замашки откидываю прочь. С толпой нужно сливаться. И я, черт возьми, дико хочу развлечься!

Пока соображаю, что да как, Ксения берет в оборот бедолагу Антоху, который даже под воздействием алкоголя не перестает быть стесненным ботаником. Подругу это явно не волнует. Она толкает парня в самый эпицентр разврата и порока, где тотчас принимается танцевать. Вернее, бессовестно извивается вокруг Тохи, нет-нет, да и заставляя тоже двигаться. Антон откровенно конфузится, но подруга знает, за какие нитки дергать, чтобы помочь партнеру ощутить себя свободнее, и вскоре парень нервно, зажато, но начинает танцевать.

— Ирк, ты это, если надумаешь сексом заняться — только предложи! — шокирует Спартак с таким невинным видом, что на миг задумываюсь, а в себе ли друг. Может, я пропустила нечто важное? Причем сильнодействующее и явно наркотическое.

— Лень, расслабься, — осаживаю друга. — Вокруг полуголые тела. Витает экстаз… Ты найдешь лучший вариант!

— Думаешь? — хмурится Спартак, допивая очередную порцию горячительного. — Лады, — дергает плечом, а потом ссылается на полный мочевой пузырь и плавно покидает зал в поисках уборной.

Несколько минут разглядываю толпу, музыка проникает в мозг, и зарядом прошибает нервы. Атмосфера праздника и разврата делает свое черное дело — я тоже вместе с остальными извиваюсь под музыку. Через секунду присоединяется Анюта. Даже немного теряюсь, вот никак не привыкну, что знакомая способна на подобное! Она удивительно грациозна и гибка. Ее движения вызывают зависть, восхищение, а еще смущение. Нюта под влиянием спиртного реально становится развязной. Радует лишь то, что на вечеринке все такие…

Час, второй… С легкими перерывами, минутными передышками и болтовней со своими, мы с Анькой входим в кураж и, поддавшись общему безумию, с удовольствием танцуем парой.

— У-у-у, какие горячие цыпочки, — эйфорию нарушает мужской голос. Причем интонация настораживает. Я мигом оцениваю троих парней, что окружают нас с Анютой. Подвыпившие, с явным настроем развлечься не смотря ни на что, уверенные в себе и своей неотразимости. В общем, отталкивающие личности, от которых за версту несет грубостью, наглостью, самодовольством и неприятностями.

Анька танцует самозабвенно, словно не замечая прилипал, поэтому мне приходится ответить за двоих:

— Мальчики, свободны, — отрезаю уверенно и твердо, чтобы никто не усомнился в словах и поступках. — Мы с моей девушкой самодостаточны!.. — Уже было отворачиваюсь, но вызывающий тон заставляет вновь обратить внимание на прилипал:

— А кто из вас актив, а кто пассив?

Несколько секунд обдумываю, как ответить так, чтобы и конфликта не раздувать, и от навязчивых парней избавиться:

— По настроению, и сейчас оно у нас — активно танцевать! Только вдвоем! — выделяю последнее и делаю вид, что, как и Аня, увлечена танцем и музыкой.

— А у нас настроение примкнуть к вашему дуэту и развлечься впятером, — слышу грубоватое.

Краем глаза замечаю, что парень шагает к нам, хватает за руку Нюту. Подруга только сейчас возвращается к реальности — возмущенно открывает рот, но тут раздается новый голос:

— Я что-то не понял, кто это мою девушку хапает? — Невысокий, худощавый. Дерзкая темная челка. Черные глаза в прорезях маски буквально буравят прилипалу. Кривая ухмылка. Это, пожалуй то, что хорошо разглядываю в кожаном костюме и маске а-ля нижний.

Рядом с ним еще двое и девушка. Один светловолосый, на лице тоже маска. Рослый и статный, его, если судить по кривой усмешке, очень забавляет ситуация. А второй чуть ниже, но гораздо мускулистей. Короткие темные волосы, прямой нос, узкие губы поджаты в линию. Внешность отдаленно знакомая, но мерцание света и полумрак не позволяют разглядеть пристальней, и при всей накаченности в нем ощущается грация и хищная опасность. Парень спокоен, точно слон, вальяжно обнимает девушку, которая одета, к слову сказать, куда скромнее меня и Анюты — в латексный комбинезон на молнии, с глубоким вырезом.

— Так вы не оставляйте «своих» бесхозными, — бросает дерзко один из прилипал, — а то в такой вечер очень хочется прибрать к рукам, что ярче и интереснее.

— А вы руки не распускайте и слушайте, что вам девушки говорят, — худой защитник ступает к Ане и рывком притягивает к себе.

— Киса, ты как? — интересуется участливо.

Секундная пауза.

— Мяу, — неуверенно отыгрывает роль Анька после волнительной заминки. И ведь так в тему… к костюму и маске, что на подруге.

— Твой котик задержался, — продолжает ворковать парень, словно она, и правда, его пара. — Прости, — бросает виновато.

— Мур, — все в таком же тоне отзывается Нюта и томно ведет оголенным плечом.

— Кис, ну прости, — игриво подмигивает парень, носом потеревшись о щеку девушки. — Можешь меня наказать, — звучит заманчиво-многообещающе.

Чуть не падаю от наглости и простоты парня, но ответ подруги пригвождает к месту:

— С особым пристрастием, котенок, — бархатно мурчит Анька. Ластится, точно мартовская кошка, сжав его хозяйство в кулак. Спаситель ойкает, но мужественно выдерживает ласку новоиспеченной девушки.

Даже не знаю, что ощущаю больше — стыдно или неудобно… Я шокирована, зато Анюту уже явно не остановить. Она, не обращая внимания на других, в объятиях «котика» исполняет брачный, грязный, развратный танец. Лишь радуюсь, что на моем лице маска. Она скрывает краску, что жжет кожу…

Не в силах смотреть на парочку, не сгорев от смущения, отворачиваюсь и тотчас утыкаюсь в грудь второму из «друзей». Высокому, даже не смотря на мой довольно приличный для девушки рост.

Медленно поднимаю голову и встречаюсь с самыми красивыми глазами, которые меня сразу же гипнотизируют своей необычностью и жутко обворожительной хитринкой. Дыхание сбивается, сердце едва не выскакивает из груди, ноги становятся ватными.

Глупая мысль, что знаю этого парня, ускользает. Он по-хозяйски берет меня за запястья и интимно определяет руки к себе на шею так, словно я его девушка, и сейчас он собирается показать, как надо правильно обнимать партнера во время танца.

Выходит чуть коряво, так как я судорожно сжимаю плоскую шлепалку с шипами. Парень оказывается в кольце моих рук, но его это нисколько не смущает, скорее забавляет. Он коварно, обольстительно улыбается, да так, что не сразу нахожу, что ответить.

— Малыш, — парень нагло притягивает меня за ягодицы настолько близко, что ощущаю себя героиней фильма «Грязные танцы» в объятиях Патрика Свейзи. — Почему, как только я отлучаюсь, твой обворожительный зад находит неприятности? — сказано вкрадчиво и чарующе волнительно. Парень неторопливо начинает танцевать, а меня разум покидает от дерзости и интимности движений.

— Мой зад совершенно не занимается поиском неприятностей, — отзываюсь, удивив себя и отметив, что голос не подводит. Звучит ровно, сухо. — Они сами к нему притягиваются, милый Карлсон…

Парень прищуривается, его ладонь беззастенчиво скользит по моему заду, а голос звучит проникновенно и лишь для моих ушей, пощекотав кожу:

— Карлсон?

Мурашки дружным строем несутся по телу, но я не позволяю эмоциям довлеть над собой:

— Малыш? — парирую в тон.

Он принимает мой сарказм с кривой ухмылкой и еще более тесным объятием, если такое возможно. Гаденькое тело с радостью откликается на выходку наглеца. Хотя во мне гормоны бушуют, поэтому ситуацию воспринимаю критически. А на самом деле — культурно отдыхаем и смотримся не развратней других. Со стороны выглядим парой. Ну, подумаешь, парень лапает… Никто ведь не в курсе, что я даже имени его не знаю.

Наш странный танец продолжается. Словно завороженная, смотрю на «спасителя», пытаясь откопать в памяти очень важную деталь. Кажется, вижу хвост, вот-вот его нащупаю, но дыхание парня сбивает с правильной, разумной дорожки, а руки, что шарятся по мне на грани непристойного, вызывают до неприличия большое стадо мурашек.

Хочу озвучить сомнение по поводу происходящего, но язык не слушается — есть только мы и атмосфера близости… с наглым Карлсоном. Да и вообще, признаться, в эти минуты все окружающее становится мелким, несущественным и далеким, что опять наводит на мысль: последняя бутылка пива была лишней. Однозначно, ибо алкоголь делает вопиюще неправильную ситуацию романтической и такой… геройски-сладкой.

Это какой дури я по незнанию приняла, если мне до отвращения к себе помадно-хорошо?

Хм, что-то не припомню у себя подобной слабости — наслаждаться откровенным лапаньем совершенно незнакомого человека. Чертово помутнение рассудка!

Блин! Я и не думала, что могу так разволноваться! Возбудиться. Жарко, душно, томно.

Дыхание становится частым, голова кружится теперь уже не только от выпитого, но и от дурмана парня, который невообразимо действует на меня. В груди нестерпимо бьется растревоженное сердце, в ногах продолжает укрепляться слабость.

Мне нравится в ненавязчиво-крепких, уверенных объятиях. Приятны спокойные и вместе с тем дерзкие прикосновения. Наша игра… Да и волнительно с Карлсоном танцевать, и это при том, что подобным умением совершенно не выделяюсь. Как-то получается, что гонки на предельных скоростях — легко даются, а вот танцы… Топорны в моем исполнении.

Черт! Что я, вообще, делаю? Зачем позволяю подобные вольности?

Вопросы разбиваются о «скалу» взыгравшего либидо, и все разумное улетает в пустоту. Двигаюсь, словно в трансе — медленно, но верно теряю себя. Это плохо! Мне срочно нужно спасаться! Иначе пропаду… При всей показной стойкости и холодности душа у меня ранимая, не выдержит накала эмоций.

Встряхиваю головой:

— Мы вам благодарны за помощь, — хочу остановиться, да вот тело не слушается. Под властью хозяина оно продолжает нежиться в объятиях непрошенного спасителя. Его даже не смущает, что мелодия сменилась на быструю. Он умеючи управляет, а я, точно марионетка, двигаюсь, как ему нравится. — Прилипалы уже ушли… — Это правда — банды приставучих уже и след простыл, а на их месте предается танцу коренастый спаситель с девушкой.

Не успеваю вставить еще хоть один аргумент, партнер прокручивает и прижимает спиной к себе, крепко удерживая за талию одной рукой и беззастенчиво прогуливаясь от плеча до груди пальцами второй. На миг теряю дар речи. Внизу живота не томно сосет — уже откровенно горит! Ладонь парня, нарушая рамки приличия, скользит по бедру…

Неожиданный поворот, и я опять лицом к лицу с наглецом. Жадно хватаю воздух и еле нахожу силы к вялому словесному сопротивлению:

— Вам не кажется, что переигрываете?

— Нет, — высокий очаровательно улыбается.

— Значит, одни отшились, а другие, как понимаю, пришились? — уточняю мягко, не хочу хамить парню, который из себя героя строит.

— Насчет меня не волнуйся, — бархатно щекочет дыханием ухо парень. А руками уже обжигает кожу спины в районе откровенно глубокого выреза до зада, где приостанавливается, но с явной неохотой, и даже чуть подрагивающими пальцами водит по коже, едва ли касаясь… И это, капец, как непозволительно интимно! Интимней, чем если бы попробовал схватить за грудь или забраться под юбку. — Моя девушка сейчас придет. А вот за этого, — кивает на первого спасителя, который с Анютой зажигает, — не ручаюсь.

— Боже, — шокировано выдыхаю, с трудом вырвавшись из плена собственных взыгравших не на шутку чувств и обратив взор на подругу. — Ей так стыдно будет завтра…

И есть за что. Нютка в здравом, то есть трезвом уме, никогда бы не позволила себе подобные танцы и прилюдные игры. Ей вообще не присуще развязное поведение. Что же алкоголь делает с людьми?!

— Я же подруга, — бурчу больше для себя. — Я не должна допустить…

— Ты ее мамочка? — хмыкает парень, чуть отстранившись.

— Нет… — озадачиваюсь пристыженно. — Скорее, просто более вменяемая, — мямлю, понимая всю абсурдность ситуации, — в данный момент…

— Девочка вроде взрослая, — ведет неопределенно плечом мой партнер. — Не волнуйся, Артем ее не обидит…

— Артем? — эхом повторяю, в голове на миг проскальзывает очередная умная мысль, но шуршащий голос парня, с интимными нотками, жутко будоражащими нутро, не позволяет за нее ухватиться.

— Что ты делаешь завтра?

— Ч-что? — торопею от откровенной наглости.

Реакция получается смазанной, меня снова, точно марионетку, прокручивают, вновь прижимая спиной к себе, только теперь жар дыхания «спасителя» касается плеча. Прерывистое, до дрожи приятное. Парень непринужденно откидывает мою косу на другую сторону, и носом, едва касаясь кожи, скользит по оголенному участку тела, словно впитывает запах, еле сдерживаясь от порыва поцеловать.

Реагирую молниеносно, кожа покрывается мурашками. Блин, меня жутко лихорадит! Да и упала бы… не держи наглец крепко за талию. Другой рукой он изучает лопатку, где наколота тэту. Платье столь открыто, что рисунок не было возможности спрятать. А я не люблю демонстрировать тэту.

— Завтра занята?.. — с терпеливой мягкостью поясняет парень, словно колдун, тихим хриплым шуршанием накладывающий заклятие. И ведь на миг получается очаровать меня бесшабашной простотой. Разумное прочь из головы вылетает.

— А ты, стало быть, завтра уже свободным будешь? — найдя силы, все же выдавливаю негодование.

— Наличие девушки — проблема? — по голосу парня ясно читается легкое недоумение.

Я бы посмеялась, да только раздирает от возмущения.

— Не знаю, давай твою подругу дождемся и уточним? — предлагаю рассудительно.

Карлсон начинает отрывисто хохотать:

— Ты мне однозначно нравишься, — дергает обратно, разворачивая лицом к себе.

Гад, прямо-таки по-царски одаривает… плоским комплиментом. Я что, должна растаять?

— А ты мне нет, — лгу, не моргнув глазом. Хотя себя прибить хочется, ведь так и не пытаюсь из рук парня выбраться.

— Да ладно, — хмыкает самодовольно «спаситель». — Если так прижимаешься ко всем, кто тебе противен, представляю, как себя ведешь симпатизируя.

— Да пошел ты! — не выдерживаю тыканья в грубую и разъедающую глаза правду. Порываюсь отвернуться, но парень опять ловко меня прокручивает, возвращая на место в крепкие объятия.

— Тихо, строптивая, — одергивает горячность глухим смешком. — Я пошутил, -

роняет примирительно. — Вам повезло, что мы рядом оказались. Без парней такие мероприятия лучше не посещать, если не хотите на задницы приключений, — продолжает наставлять со снисходительной

благосклонностью.

Хоть медаль за спасение чести девичьей выдавай…

Черт. Почему мне упорно кажется, что мы знакомы? Интонация, манера говорить… Голос приятный, завораживающий, обволакивающий.

Заставляющий затаиться и внимать.

— Можно подумать, мы единственные?! — опять огрызаюсь ни с того ни с чего, в который раз отметив, что раздражает его столь пристальное внимание к задницам прекрасного пола. — Тут полно одиноких девчат, жаждущих спасения…

— Значит, готовьтесь, что подобные индивидуумы будут вам докучать, — ровно отзывается высокий. — А теперь, прости, не хочу, чтобы меня девушка застала с другой. Она ревнива. Жутко не люблю глупых оправданий, — разжимает объятия, и я тотчас ощущаю себя скверно. Будто попользовали, а теперь выкидывают за ненужностью.

— Да ты что? — ерничаю, хотя больше злюсь. — Я тут поняла, что не против твоей девушки, как таковой, и подумала согласиться на свидание… Только ее дождемся и уточним детали…

— Строптивая, да ты не на шутку завелась? — констатирует холодно "спаситель". — Если хочешь, могу трахнуть по-быстрому, — это уже грубовато на ухо, резко прижав к себе, да так, что срывает сдавленный ох, — а то уж больно злая, — чеканит морозно с расстановкой и не скрывая возбуждения.

— того глядишь, кусаться и царапаться начнешь…

— Только в порыве страсти, и заметь, не тебя… — упираюсь руками в грудь сволочи, прикидывающейся нормальным парнем. Блин, меня аж трясет от гнева!

— Жаль бедолагу, — звучит с нарочитым сочувствием, а потом он так резко меня отпускает, что едва не падаю.

— Скорей завидуешь, — колючим взглядом прохожусь по статной фигуре, намекая на его озабоченность, как понимаю, на данный момент моей скромной персоной.

— Было бы чему, — ничуть не смущаясь, качает головой «спаситель». — Тебя надо изолировать в целях спасения человечества.

— Не тебе ли его спасать?

— Почему бы и нет?!

— О, примеряешь на себя костюмчик мессии? Это уже диагноз…

— Ну да, я скромен… благороден. Готов к риску.

— Странно, — тяну с наигранной задумчивостью, каждая новая реплика парня стегает весьма ощутимо по самолюбию. Начинаю осознавать, что его переиграть в колкостях невозможно, и это аж бесит. — Я думала, вечеринка с благородными рыцарями в другом клубе.

— Малыш, — тон "спасителя" вновь становится резким. — Если тебе нравится грубость и сила, могу связать, отшлепать и позвать обратно тех уродов.

— Заманчиво, но подобные ласки оставь для подруги, Карлсон, — раздраженно отворачиваюсь, стараясь не выказать обиды и расстройства, что меня облапал мерзкий, наглый, озабоченный хам… в общем-то, интересный парень, чье сердце занято. — Мне друга найти нужно, — роняю как бы невзначай, всматриваясь в танцующую толпу — вдруг в ней мелькнет Спартак.

— Так ты не одна? — звучит напряженно голос парня.

— Угу, — чтобы не дай бог опять не заговорить, спешно ретируюсь с площадки.

— Я Леню искать, — шепчу на ухо Нютке, на секунду разорвав пару. — Не боишься с ним остаться? — намекаю на ее партнера.

— Неа, — рьяно мотает головой подруга. — Мы в толпе, да и Ксюха с Антохой недалеко, — машет в сторону парочки, которая хоть и танцует, не обращая ни на кого внимания, но находится в нескольких метрах от Анны.

— Ок, — киваю и тороплюсь в сторону комнат отдыха и уборной.