Непримиримые 1

Часть 1 Глава 3 (для полноты — обид, дружбы)

Глава 3

5 лет назад

Ирина

Еще пару лет ушло на то, чтобы научиться разным премудростям уличных видов спорта. Скейт, ролики, ВМХ, Фрирайд. Да, вошла во вкус, и мне стало мало и тесно в рамках школы. Правда, обучение давалось с трудом и скрипом, особенно вначале, когда ломала тело и гнула против его воли. Слабое, неподготовленное к подобному роду деятельности, да и спортивностью не отличалось, но я была упряма и уперта в желаниях и стремлениях.

Повезло, что однажды налетела в прямом смысле слова на тощего парня а-ля гота. Извинялась как могла, даже пообещала угостить хот-догом, что в парке продавался. Он меня проигнорировал, но через час подошел и уточнил, где обещанный хот-дог.

Парня звали Виктор, Франкенштейн погоняло. Пока жевали горячие сосиски, попыталась выудить немного информации. Кто он, чем занимается, где учится…

Виктор показался странным, молчаливым, но что удивительно, я к нему тотчас прониклась симпатией. Уж очень меня напоминал, по крайней мере такой была несколько лет назад до общения с Ксенией и остальными ребятами.

Виктор учился в моей школе, но классом старше. Я его раньше никогда не видела, а после знакомства стала замечать одинокую фигуру, которая редко мелькала в коридорах.

Оказалось, в отличие от меня парень был ершистым и вспыльчивым, не позволяющим себя обижать. Так что при всей нескладной фигуре и статусе волка-одиночки, парень не раз был замечен в драках. Спуску задирам не давал, за что его и избегали.

Каким бы он ни был странным, как по мне, в разношерстной компании друзей он пришелся как раз, хотя остальные ребята на него и поглядывали с недоумением, а меня частенько спрашивали, как ты с ним общаешься?

С Антошей и Анютой вместе работали в лаборатории школы. Со Спартаком вели беседы о жизни. С Ксенией играли в волейбол и болтали ни о чем, а с Франкенштейном ощущала себя свободной — мы катались на скейтах, велосипедах, роликах.

Я не торопилась выходить в люди со своими познаниями и умениями, лишь тренировалась с упорностью олимпийца. Отец в те редкие звонки, когда удосуживался узнать, как у меня дела, взывал к разуму, утверждая, что расходую свое время впустую, ведь мой мозг — нечто совершенно уникальное. Мне нужно углубляться в науки, а не тратиться в спорте. Лучше быть талантом в одном, чем посредственностью во многом. Я понимала. Четко осознавала, что несмотря на свои достижения, все равно оставалась уверенным среднячком, но не отступала. При этом не хотела разочаровывать папу: самоотверженно грызла гранит науки, и вскоре отец умыл руки. Дочь не влюблена, а для него это было самое важное, как успела понять за несколько лет разлуки. Раз дочь успевала все, значит, пусть так и будет. Даже помог, не скупился на средства и позволил приобрести все необходимое для занятий.

Учителя хвалили, но я еще не была уверена в себе и, поэтому продолжала тайно оттачивать мастерство. Как бы то ни было, как не скрывала, слухи о моих увлечениях быстро поползли по школе. Ко мне даже несколько раз со смешками подходили разные личности, мол, это правда?

Не отрицала, но и не подтверждала, лишь плечами пожимала.

Так что повезло, я успела обзавестись несколькими верными друзьями.

Леонид Спартаковский, Спартак, как и я. слыл странной личностью, глубокой, непознанной, но очень уважаемой всеми преподавателями. А ребята хоть и посмеивались над его мышлением и логикой, но признавали, что он умен и весьма силен. Леонид быстро вытянулся, и его природные данные поражали. Мальчишка походил на молодого парня лет двадцати, в его-то пятнадцать!

Спартак был многогранен, но как и я больше всего любил философию, биологию, литературу. Мы соперничали в познаниях и даже вначале знакомства пару раз ругались, но вскоре признали талант друг друга и стали даже работать вместе над некоторыми внеклассными проектами.

Ксения Бравина была очень красивой девочкой, но не разделяла моего влечения к науке, акцентируя внимание на моде и парнях. Многие поражались, почему она дружила с таким природным недоразумением, как я. Но секрет был прост — я давала списывать, а она была благодарна, в отличие от других не лгала и общалась без злой насмешки и высокомерия, на равных. К тому же Ксю первой стала моим другом.

Болтушка и модница, она привносила много нового в мою жизнь, наполненную однотипными занятиями по разным предметам и спорту. Ходила за компанию, и восхищенно требовала выйти из подполья.

Я подозревала, что именно Ксения была главным разносчиком сплетен, но точно знала, что девушка не желала зла. Просто по природе хвастлива и мечтала находиться в центре событий.

Антон Ярович — скромный ботан, который всегда был рядом, но никогда не лез в чужую жизнь с советами. С ним было весело и поучительно проводить разные опыты, единственное, очень смущался, когда видел Ксению и, поэтому часто замыкался и сидел сиднем.

Я подозревала, что Тоха тайно влюблен в Ксю, но признаться красавице не мог.

Ну и Анюта Сежикова. Очень странная, но от этого не менее умная девочка. Крохотная, словно фарфоровая статуэтка. В очках и вечным хвостиком на голове. Она была малоразговорчива. По сути, молчала все время, но если вставляла редкие реплики, юмор пугал или ставил в тупик. Лучше всего ее понимал Спартак. Два таких… инопланетных существа… Она не ходила на школьные мероприятия, игнорировала внеклассные занятия, кроме нашей химико-биологической группы. Как таковая сама ничего не открывала, но очень удачно могла добавить в уже имеющееся нечто ценное и действительно уместное. Так что она была прекрасным лабораторным сотрудником.

Игнат

Чем чаще видел, тем больше раздражался. Девчонка сильно изменилась. Правда только внешне, а вела себя по-прежнему забитым Корольком. Ее клевали школьные вороны, а она добродетельно сносила.

Малолетняя дура! Никто не ценил теперь этих качеств. Мир другой. Жестокий, циничный, беспощадный. Поглощал всех, кто априори слабее, неприспособленней.

Ну, положим, не обычная дура, но злила страшно. Черт, не видеть бы ее совсем!

Выскочка заезжая… До сих пор ее не воспринимал как местную. Не наша она, да и вообще, не от мира сего!

Гадина, влезла уже во все сферы моих интересов, и ведь… добивалась успехов. Порой меня затмевала результатами. Чтоб ее…

Но мы совершенно разные. Я как Моцарт, все давалось легко, без лишнего зазубривания, а вот она истинная Сальери — корпела, учила, учила, учила…

Умна… Безусловно. Да и внешне стала очень даже ничего такая, но мля… она же соседка! Та самая девчонка, отец которой стал виновником разлада в моей семье и смерти бати.

Генетику не сломать. Она такая же дрянь, как и ее папаша. Так же умело прикидывалась кроткой овечкой, а на деле — овца…

Меня не подкупали огромные наивно распахнутые синие глаза, в которых плескались обида и непонимание. Наблюдая за девчонкой из тени, иногда ловил себя на том, что меня все больше грела мысль через нее отомстить за потерю своего бати.

Боялся ли обидеть ее? Нет… Жизнь — такая… безжалостная су”*!

Я имел право на месть. Только я мог обижать, дразнить, пускать слухи об Ирке. Больше никто! Никакие Гришки, Димки, Егоры, Вани, Веры… Королек — моя персональная жертва. Остальные вообще не смели к ней прикасаться, обижать или причинять боль. Для них она слишком хороша, чрезвычайно невинна, безмерно порядочна, невероятно чиста.

Нет, не одержим. Для этого отлично владею собой. И уж тем более не влюблен. Давно запретил сердцу даже мыслить о глупостях.

Силой брать не буду, с девчонками такое недопустимо, но порядком ее изведу, унижу…

За мать, за батю, за меня… За нашу разрушенную семью!