Невеста графа

Глава 15

— Похоже, я явилась вовремя, — заявила леди Энн, потягивая чай из чашки, которая предназначалась для графа. — Фиц — настоящий обольститель.

— Нет, он вовсе не такой, — выдавила Абигайль и сама, удивилась тому, что ей удалось произнести хоть слово.

Она до сих пор ощущала покалывание в губах и трепет в груди от страстного поцелуя. Абигайль и не подозревала, что простая ласка может доставить такое острое наслаждение. Ласки ее бывшего жениха не шли ни в какое сравнение с поцелуем графа.

Неужели Фиц находил ее, серую мышку, привлекательной? Это казалось Абигайль невероятным! А может быть, графу просто сделалось скучно и он решил компенсировать хоть чем-то время, потраченное впустую? Вероятно, все это выяснилось бы само собой, если бы в комнату внезапно не ворвалась эта леди.

— Вы считаете, я не права? — с улыбкой сказала леди Энн. — Но насколько я знаю, у вас не большое приданое?

— Вы правы, — с трудом пробормотала Абигайль.

В этот момент Пенни беспокойно заворочалась, и она подошла к малышке.

Девочка успокоилась, и Абигайль, немного осмелев, опустилась в кресло напротив непрошеной гостьи.

Она знала, что эта молодая леди дочь герцога, но не понимала, как она может позволить себе путешествовать верхом в сопровождении одного конюха. По меркам светского общества это было не совсем прилично.

Леди Энн неожиданно рассмеялась.

— А вот моего приданого хватило бы для того, чтобы решить все проблемы графа. Атмосфера накаляется. Похоже, заговор вступает в решающую стадию.

Миниатюрная Абигайль в мокром платье чувствовала себя неуверенно в присутствии высокой элегантной леди Энн. Она понимала, что никогда не сможет держаться с такой непринужденностью.

Но больше всего ее обескураживало то, что она не понимала, о чем говорит леди Энн.

— Какой заговор? Я не понимаю вас, извините.

— Если вы близки с леди Белден, то должны знать дальнего родственника ее покойного мужа — лорда Хойта.

— К сожалению, я не имела чести быть представленной ему… — пробормотала Абигайль.

Она все еще витала в облаках. Ее распирала радость от сознания того, что граф Дэнкрофт заинтересовался ею. Абигайль не знала, смеяться ей или плакать. От ее пальцев все еще исходил аромат одеколона Фица. Она прикасалась к его щеке! Это казалось невероятным…

— Рано или поздно вы столкнетесь с Квентином, — заявила леди Энн. — Он настоящий интриган, когда-нибудь это выйдет ему боком. Передайте ему мое «фи», когда встретитесь. Из него вышла плохая сводня.

— Простите, — пробормотала Абигайль, — я не понимаю, о чем идет речь.

И все же слова леди Энн задели ее за живое.

— Почему вы назвали этого джентльмена сводней? — робко спросила она.

Леди Энн холодно взглянула на нее.

— Лорд Квентин заверил меня в том, что здесь я смогу встретиться со своим другом, мистером Монтегю. Но, как оказалось, он обманул меня. Этот человек, очевидно, считает, что претендовать на мою руку должен не этот джентльмен, а обанкротившийся граф Дэнкрофт. Лорд Квентин самостоятельно выбился в люди и теперь полагает, что богатство должно упасть в руки того, кто больше в нем нуждается. Это невероятная глупость, и я не желаю ей потакать.

— Да, конечно, — пробормотала Абигайль, потупив взор.

Ей было очень жаль, что она не умела вести беседы на столь отвлеченные темы. Она привыкла заниматься повседневными делами, решать вопросы обыденной жизни и не понимала языка светского общения. Ей казалось, герцоги выдают своих дочерей замуж за сказочно богатых аристократов или, в крайнем случае, за херувимов.

Но, по мнению Абигайль, лорд Квентин был совершенно прав. Дэнкрофту необходимо жениться на состоятельной дочери герцога. От этого зависела вся его дальнейшая жизнь.

Не дождавшись ответа от Абигайль, леди Энн вопросительно посмотрела на нее.

— Вы намереваетесь купить титул с помощью своего приданого? — удивленно произнесла она, по-своему истолковав молчание собеседницы.

Абигайль чуть не рассмеялась. Нарушив правила хорошего тона, она запустила руку в свои рыжеватые волосы и на минуту задумалась.

— Знаете, — наконец произнесла она, — на самом деле мне нужен не титул, а поверенный.

Леди Энн бросила на Абигайль изумленный взгляд, а затем, рассмеявшись, налила себе еще чаю.

— Они изворотливы и хитры, как скользкие змеи. Может быть, вам лучше нанять напористого адвоката, который метит в члены парламента?

— Наши желания должны соответствовать финансовым возможностям, — мягко сказала Абигайль.

— Этого правила придерживаются мужчины. Но нам, женщинам, нет нужды быть столь же практичными, как они. Вы могли бы удачно выйти замуж и расширить свои финансовые возможности. Если… если, конечно, Фицу еще не удалось пленить ваше сердце. Вы зря засматриваетесь на него, он не сможет оплатить услуги опытного адвоката.

— Мне сейчас не до романов. Я должна вернуть домой маленьких братьев и сестер. Это моя главная задача.

Абигайль наконец немного оправилась от смущения и даже сделала глоток чаю. Ясность мысли постепенно возвращалась к ней.

— Неужели? — промолвила леди Энн, приподняв темные брови, которые контрастировали с белоснежным цветом ее лица. — Неудивительно, что Изабелла занялась вами.

Абигайль насторожилась, однако леди Энн не стала пояснять свою мысль, а расспрашивать ее о своей благодетельнице было бы слишком неприлично.

Напившись чаю, леди Энн собралась уходить.

— Мне кажется, дождь стал стихать. Я благодарю вас за любезно предоставленную возможность переждать непогоду в снятой вами комнате. Надеюсь, мы еще увидимся в свете. Вы производите впечатление разумной девушки, поэтому я не стану больше предостерегать вас от опасности, которую представляют собой такие ловеласы, как Фиц. Кстати, как вы с ним познакомились?

— Он друг нашей семьи, — выпалила Абигайль не раздумывая.

Леди Энн оправила мокрую юбку из тяжелой ткани и надела шляпку.

— О, наглость Фица перехлестывает через край! — воскликнула она, беря в руки стек. — Он готов подружиться с кем угодно. Очень удобно иметь повсюду приятелей, у которых можно взять взаймы коляску или пообедать на дармовщинку. Этот бездельник умело пользуется своим обаянием. Желаю ему всего хорошего!

И с этими словами она вышла из комнаты, сильно озадачив Абигайль.

По словам леди Энн, хорошо знавшей Фица, он был таким же праздным негодяем, как и его отец. Теперь, когда он стал графом, к нему, наверное, перейдет и родовое поместье, Фиц вынужден будет управлять им. Абигайль вдруг поняла, что очень мало знала о Дэнкрофте.

Заметив в дверях трактира леди Энн, которая подала своему конюху знак выходить, Фиц торопливо бросил карты и собрал монеты со стола. Коротавшие время за игрой зажиточные торговцы, разгоряченные выпивкой, неодобрительно загудели.

— Простите, господа, но я не могу заставлять дам ждать, — сказал он.

Фиц умел вовремя прекращать игру, стараясь, чтобы у игроков за карточным столом складывалось впечатление, что он выиграл совершенно случайно — в силу невероятного везения. На самом деле его удача основывалась на трезвом расчете. Фиц изобрел сложную систему ступенчатых ставок, обеспечивавшую ему барыш даже в том случае, если он проигрывал несколько партий.

Сунув выигранные деньги в карман, он вышел из помещения, в котором располагался трактир, и в общей комнате постоялого двора столкнулся с леди Энн.

— Коляска в вашем распоряжении, миледи, если вы соизволите вместе с нами вернуться в город, — учтиво сказал он. — Небо все еще затянуто тучами.

Та нетерпеливо ударила сложенными перчатками по ладони.

— Спасибо за предложение, но я решила ехать верхом. Мне нужно засветло вернуться в конюшню отца. Надеюсь, вы знаете, что ваша подруга больше озабочена судьбой детей, нежели проблемами замужества. Вы ей не пара, Фиц. Не позволяйте Квентину манипулировать собой. Это слишком самоуверенный человек, пора бы его осадить.

Леди Энн говорила по-мужски прямо и безапелляционно. Многих собеседников это смутило бы, но Фиц был не робкого десятка.

— Я не думаю, что Квентин желал навредить мне. Он пытался нас с вами свести, не зная о том, что в эту поездку я отправился вместе с мисс Мерриуэзер. Она проявила великодушие, когда мне нужна была дружеская помощь, поэтому я чувствую себя перед ней в долгу. Я рассчитываю на ваше благородство. Надеюсь, вы не будете распускать сплетни о нас.

— Не собираюсь. Я, конечно, расстроила бы ваши планы, если бы вы намеревались злоупотребить доверием невинной девушки. Но вы не способны на такую низость. Всего хорошего!

И леди Энн быстро вышла во двор, где ее уже ждала оседланная лошадь. Ее слова еще звучали в ушах Фица. Они были похожи на комплимент. Однако достоин ли он его? Фиц понимал, что мог потерять голову, если бы дольше остался наедине с Абигайль.

Он не знал, что на него нашло. Фиц не был подлецом. Его единственная попытка в юности фривольно вести себя с женщинами закончилась рождением Пенелопы. С тех пор он стал мудрее. Заводил романы только с вдовами или пользовался услугами шлюх. И никогда не соблазнял невинных девушек.

А сегодня Фиц едва не связал свою судьбу с одной из них, хотя она не была предназначена для него; впрочем, как и он для нее. «Похоже, я схожу с ума», — с горечью решил он. Вернувшись в снятую комнату, Фиц увидел, что Абигайль собирается в дорогу. Она уже надела накидку и теперь завязывала под подбородком ленты шляпы. Кивнув ему, она сняла одеяло со спящей девочки.

Да, она действительно производила впечатление разумной девушки. Абигайль ни словом, ни жестом, ни взглядом не напомнила ему о недавнем поцелуе. Они были всего лишь друзьями, строившими свои отношения на принципе взаимопомощи.

Фиц взял на руки спящую дочь и вышел из комнаты. Абигайль последовала за ним. С трудом пробравшись сквозь толпу, теснившуюся в общем помещении, они покинули здание постоялого двора.

Фицу казалось, что он до сих пор чувствует едва уловимый запах фиалок, исходящий от Абигайль. Этот аромат дразнил его, напоминал о поцелуе. Он вдруг подумал о том, что женщины используют соблазнительные духи для того, чтобы лишать мужчин последних остатков здравомыслия и сбивать их с пути истинного. Именно поэтому женатые мужчины редко ходят в те заведения, где обычно проводят время холостяки. У них ограниченный кругозор, шоры на глазах, плененные сердца, золотые цепи на руках и ногах. Мужья прикованы к своим женам.

Что будет с ним, когда он тоже женится? Фиц с ужасом думал об этом. Впрочем, главным для него сейчас были деньги. Когда он займется выплатой долгов и восстановлением поместья, ему будет не до капризов жены.

Почти всю дорогу до города они молчали. Пенни проснулась, когда коляска уже въехала на булыжную мостовую в предместье, и сразу начала хныкать.

— Остановите экипаж в парке, — попросила Абигайль, когда коляска подъехала к городской усадьбе маркизы Белден.

— Я не могу бросить вас в пустынном месте одну в этот поздний час, — возразил Фиц. — Кроме того, я не хочу уходить от ответственности, оставив вас наедине с разъяренной маркизой.

Возможно, еще на прошлой неделе он преспокойно оставил бы девушку у ворот усадьбы, предпочтя не портить отношения с влиятельной особой. Однако с тех пор с ним произошли большие перемены. Он не желал пасовать перед трудностями.

Фиц был готов выслушать из уст Изабеллы слова порицания, храня при этом полное спокойствие.

Взяв капризничающую Пенни за руку, Фиц направился к парадному входу в дом. Дверь была заперта, и им пришлось постучать в нее молоточком. Вскоре им открыли, и они вошли в холл.

Через несколько мгновений к ним вышла разъяренная Изабелла. Она смотрела на Фица с таким негодованием, как будто он был воплощением мирового зла.

Тот не стал притворяться, изображая на лице недоумение, и не потрудился даже учтиво улыбнуться хозяйке дома. Граф смотрел на Изабеллу хмуро и неприветливо, его лицо приобрело властное надменное выражение. Он не пытался сгладить углы.

— Где вас черти носили? — накинулась маркиза на свою протеже. — Вы не вернулись к чаю, Абигайль, и вам уже давно пора собираться в театр.

— Лорд Дэнкрофт любезно предложил подвезти меня до дома, когда начался дождь, — сказала Абигайль, передавая лакею разорванный кружевной зонтик и шляпку.

Выдержка девушки восхищала Фица, но он не желал кривить душой. Он был графом и имел все основания требовать почтения к себе. Фиц твердо решил преподать Изабелле хороший урок.

— Я возил мисс Мерриуэзер в Суррей в гости к родным, — заявил он изменившейся в лице маркизе. Он не желал прятаться за юбку Абигайль, поддакивая ей. — Она не марионетка, и не надо пытаться руководить всеми ее поступками в угоду собственным амбициям. А теперь позвольте откланяться, миледи.

Фиц круто повернулся и, подхватив на руки притихшую от изумления дочь, покинул дом.