Не застав Фица в конюшне, Абигайль направилась по тропинке, ведущей к реке. Поднявшись на холм, она увидела его внизу, у самой кромки воды.
Было необычно тепло, и Фиц, сняв сюртук и жилет, повесил их на куст. Стоя на берегу, он неотрывно смотрел на текущую мимо реку.
Это была Темза, в которой, как недавно полагали его друзья и недруги, граф погиб. Молва утверждала, что он выстрелил в себя из пистолета брата и упал в воду.
У Абигайль сжалось сердце. Подхватив юбки, она побежала вниз по холму к мужу.
Фиц удивился, увидев ее. Взгляд Абигайль был исполнен решимости. Она больше не хотела, чтобы кто-то определял ее судьбу. Абигайль твердо знала, что не сможет жить без Фица, и поэтому ей было наплевать на те обещания, которые он дал адвокатам.
Абигайль набросилась на мужа, тот от неожиданности покачнулся и упал в кусты. Задыхаясь, она принялась колотить его кулачками по груди и плечам.
— Больше не делай так, слышишь? Никогда! Никогда! — кричала она. — Если бы я хотела одна воспитывать детей, то вышла бы замуж за больного старика, который умер бы через пару лет. Но я хотела быть с тобой! С тобой, невыносимое, эгоистичное, тщеславное существо!
Плечи Фица сотрясались от смеха. Он перехватил запястья жены, чтобы она не наставила ему синяков. Как только появилась Абигайль, грустные мысли отступили и сердце наполнилось радостью. Он обнял жену. Почувствовав прикосновения влажных губ Фица к своей шее, Абигайль перестала бушевать и расплакалась.
По лицу храброго маленького генерала в юбке неудержимым потоком текли слезы. Фиц выбрался из кустов, сел на землю и посадил жену себе на колени. Он был глубоко тронут, но старался ни о чем не расспрашивать ее сейчас. В таком состоянии Абигайль вряд ли могла бы произнести что-нибудь членораздельное или внятно объяснить суть происходящего с ней.
Надо было дать ей время успокоиться.
Фиц пришел на берег реки, чтобы обдумать сложившуюся ситуацию и принять взвешенное решение. Однако Абигайль сделала это вместо него. Теперь уже у графа не было выбора, он не мог оставить жену. Уехать в Америку и начать новую жизнь следовало только вместе с ней и детьми. Но согласится ли Абигайль покинуть Англию?
Возможно, Фицу придется переодеться батраком и снова тайно поселиться на ферме жены в домике садовника.
Абигайль сквозь рыдания пыталась что-то рассказать ему, но он ничего не понимал в ее путаных объяснениях.
Наконец он разобрал несколько слов.
— Записка? Какая записка?
— Глупая… — ответила Абигайль и стала рыться в кармане, куда сунула бумажку. — Кроме того, Пенни пропала. Но главное, я не хочу жить без тебя! Не надо отсылать меня на ферму! Если ты будешь настаивать на моем отъезде, я тайно поселюсь у тебя на чердаке.
Волна радостного облегчения захлестнула душу Фица. Абигайль не хотела уезжать от него! Но откуда она узнала о его решении расстаться ради блага детей?
— Кто тебе рассказал о моем разговоре с адвокатами?
— Я все слушала своими ушами. Подойдя к двери, за которой вы обсуждали ситуацию с детьми, я невольно остановилась. — Абигайль запнулась. — Знаешь, честно говоря, я хотела помочь тебе отстоять наши права. Но то, что я услышала, поразило меня до глубины души. Могу сказать только одно: если ты собираешься броситься в реку и оставить меня одну с пятью детьми, то я готова подтолкнуть тебя!
Фиц молча взял у нее из рук записку, которую она наконец достала из кармана.
Он быстро пробежал глазами корявые строчки.
«Верни маево рысака а не то пожалеешь. Аставь дакументы у фунтана».
Что за черт? От слов «а не то пожалеешь» у Фица мурашки пробежали по спине.
— Не понимаю, почему этот негодяй называет груду развалин фонтаном… Он уже не в первый раз назначает мне встречу в этом месте, — пробормотал Фиц. — Ты сказала, что Пенни пропала?
— Боюсь, что она взобралась на крышу. Хотя… мне показалось, что я видела ее в саду. Но потом послышался цокот копыт, и я поняла, что обозналась. О Боже… нет, я не верю, что этот негодяй мог похитить малышку!
Фиц напрягся, но потом взял себя в руки. Он не хотел пугать Абигайль.
— Давай вернемся в дом. Если Пенни там еще не появилась, значит, нужно немедленно начать ее поиски.
Они зашагали к дому.
— Так что же все-таки означают все эти записки? — спросила Абигайль.
— Если б я знал…
Абигайль больше ничего не смогла добиться от него.
Дети с няней все еще играли в саду, но Пенни с ними не было. Поймав на себе взгляд госпожи, няня со встревоженным видом покачала головой.
— Отведите детей в дом, — распорядилась Абигайль, не слушая протесты малышей.
Фиц вместе с женой направился в кабинет, где собралась мужская половина гостей. Все уже были готовы к отъезду и лениво потягивали бренди.
Он протянул записку друзьям.
— Кто-нибудь из вас понимает, о чем здесь идет речь?
— Рысак? Может быть, имеется в виду ваш чистокровный жеребец? — предположил Квентин.
Монтегю, прочитав записку, молча передал ее Атертону и потянулся к оружию, висевшему на стене.
— Фиц выиграл лошадь честно, — заявил Ник. — Это было на моих глазах.
— Да, это произошло на бегах в Челтнеме, — поддержал его Монтегю. — Возможно, нашего приятеля преследует бывший владелец рысака, нежелающий расставаться с ним.
— Но человек, у которого я его выиграл, не был похож на грубого полуграмотного злодея, готового преследовать меня до конца жизни, — возразил Фиц. — Кстати, негодяй, который забрасывал меня камнями, ростом с подростка.
Монтегю встрепенулся.
— Ты же знаком с Миком, который занимался выездкой жеребца. Он жокей, то есть человек невысокий, — сказал он.
— Если он преступник, то дорого заплатит за все, — с угрозой в голосе проговорил Фиц, вставая.
— Что вы собираетесь делать? — осторожно спросила Абигайль, с ужасом наблюдая, как мужчины снимают оружие со стены.
— Тот, кто посылает записки с помощью стрел и рогаток, очень опасен, — коротко ответил лорд Квентин, заряжая ружье.
— Может быть, Фиц, вам следовало бы отдать ему этот разоренный дом, оставив при этом себе жеребца? — задумчиво промолвил Джефф, роясь в ящике в поисках патронов.
— Этот человек использует рогатки, а вы идете на него с огнестрельным оружием! — с недоумением воскликнула Абигайль.
Она не понимала, что происходит.
Фиц, поморщившись, провел рукой по волосам.
— Пойми, может быть, это он похитил мою дочь… Мы обыщем всю территорию, прилегающую к усадьбе. А ты, дорогая, попроси наших дам помочь тебе обыскать дом.
— Пенни, ваша дочь, пропала? — изумился лорд Квентин, щелкнув затвором ружья.
— Мы пока не знаем этого, — прошептала Абигайль. Кровь отхлынула у нее от лица. Она не хотела верить в то, что незнакомец в записке угрожал жизни малышки. Однако по боевому серьезному настрою мужчин Абигайль поняла, что речь идет о реальной опасности. — Может быть, девочка уже вернулась в дом.
С этими словами она выбежала из комнаты, чтобы проверить, не появилась ли Пенни.
Сначала она зашла в кухню. Слуги с удивлением взглянули на взволнованную госпожу с растрепавшимися волосами, в мятой одежде.
— Кто-нибудь из вас видел Пенни? — спросила Абигайль, а потом, убедившись, что они ничего не знают о девочке, обратилась к дворецкому:
— Байбли, ступайте к Фицу, ему понадобится ваша помощь. А остальные пойдут со мной. Кухарка пусть проверит подвалы! — распорядилась Абигайль, выйдя вместе со слугами в коридор, — а Фэнни обойдет все комнаты в этом крыле здания. Помните, что Пенни совсем малышка. Возможно, она заснула где-нибудь под столом или за портьерой.
Она дала задание всем — от посудомоек до горничных. Если Пенни где-нибудь пряталась, слуги должны, в конце концов, отыскать ее.
Абигайль с тяжелым сердцем направилась к своим гостьям. Дамы находились в небольшой уютной гостиной, смежной со спальней леди Изабеллы. Сидя за столом, они пили чай, дожидаясь, когда слуги упакуют их вещи.
Когда растрепанная графиня, больше похожая на разбойника с большой дороги, чем на знатную даму, ворвалась в комнату, леди Салли едва не выронила из рук заварочный чайник. Однако Абигайль плевать хотела на свой неподобающий внешний вид. На кону стояла жизнь ребенка.
— Дочь Фица исчезла, — задыхаясь от быстрого бега, с порога сообщила она. — Он получил еще одну записку с угрозами. Джентльмены заряжают ружья и пистолеты. Я послала Байбли им на помощь и приказала слугам обыскать весь дом. Возможно, Пенни прячется где-то здесь. Мне не хочется верить в страшное, но мы должны принять все меры к поиску малышки. Я распоряжусь, чтобы Эплби, наш управляющий, объехал все фермы и поля арендаторов. Может быть, у вас есть знакомые, живущие рядом? Я еще не успела познакомиться с соседями.
Леди Маргарет поставила чашку на блюдечко.
— Я отправляюсь на конюшню. Там наверняка знают, где нам найти вашего управляющего, — заявила она.
Леди Салли решила помочь слугам обыскать чердак.
— Не могли бы вы взять на себя руководство осмотром дома, миледи? — обратилась Абигайль к маркизе почтительным тоном.
— Я взяла с собой платье для верховой езды, оно сейчас пригодится, — ответила леди Белден, догадавшись, что та хочет отправиться на поиски Пенни вместе с мужем. — Давайте поручим Салли контролировать действия слуг в доме. Я могу поехать верхом на лошади к соседям и организовать из них поисковый отряд. А вы ступайте к Фицу. Ему сейчас очень тяжело.
Судя по всему, маркиза была настроена решительно.
Абигайль открыла было рот, чтобы сказать «слушаюсь, миледи», однако вовремя одумалась. Леди Изабелла разговаривала с ней как с равной.
Кивнув, она быстро направилась вниз, к мужчинам.
В последний раз Фиц ездил на охоту, когда был еще ребенком в коротких штанишках. Его никогда не интересовало оружие, поэтому он не стал возиться с пистолетами, а обратился к дворецкому, который явился к нему по распоряжению Абигайль:
— Байбли, вы наверняка знаете все укромные места в округе, где можно было бы спрятаться.
— Здесь полно пустующих домов, милорд. Они уже обветшали и непригодны для жилья.
Пенни могла убить рухнувшая балка крыши! От этой мысли Фиц похолодел.
Он был готов своими руками задушить ублюдка, который подвергал его дочь смертельной опасности. Фиц выхватил из рук кузена ружье и стал лихорадочно заряжать.
Ему почему-то вдруг вспомнился охотничий домик отца, сложенный из камня. Вокруг него стояли конюшни и псарни, но эти постройки, должно быть, уже развалились.
— Байбли, начертите нам карту с указанием пустующих домов! — приказал Фиц. — А вам, джентльмены, предстоит объехать все подозрительные места.
Он взял ружье, сунул в карман документы на скакуна и вышел из комнаты.
Граф готов был пожертвовать своим титулом и поместьем ради спасения дочери.