Особенности преддипломной практики

Глава 14

Таэль вернулся домой очень поздно. Я уже успела поесть и даже умыться перед сном. Моя неубиваемая совесть заставила оставить принцу часть ужина и приготовить лекарство, но злобность характера категорически протестовала против подслащения этой дряни.

Кстати, надо будет поблагодарить Инвара за порядок в доме. У кузнеца действительно золотые руки — починил почти все, что раздолбали мои высокорожденные гости, подкрасил там, где огненные шары оставили черные подпалины, а то, что на выброс, сложил аккуратной кучкой у входа.

Хороший он, хозяйственный, домовитый. Эх, жаль, какой мужик пропадает! Все-таки, безответная любовь — штука жестокая.

Я уже поднималась к себе, когда хлопнула входная дверь. Принц прошел, точнее ввалился в гостиную и плюхнулся в мое любимое кресло.

— Явился? — коротко уточнила.

— И очень запылился, — он блеснул белозубой улыбкой, но я видела, что высочество вымотан донельзя, — Мне бы помыться и поесть.

— Слушай, высочество, — я спустилась на одну ступеньку, — Ты все-таки так себя не уматывай. Только вчера почти мертвым на кладбище валялся. Я второй раз тебя вытаскивать с той стороны не буду.

— Откуда?

Я молча показала глазами наверх.

— Ах, это, — принц еле двинул рукой, изображая отмашку, — не волнуйся. Как показала недавняя история, я довольно живуч.

Ага, живуч.

А сам белый как бумага, глаза запали и под ними расплывались сизые от усталости синяки . И цвет такой красивый, ядреный, как будто сливами намазали.

Весь день на ногах после полного физического и магического истощения — как еще раньше не свалился в обморок, непонятно. Хотя, может уже и падал. Вон, на белой рубашке пятна грязи, а в белобрысом хвосте застряли пара веточек и травинка.

— А где твой товарищ по детской песочнице?

Таэль, засыпающий в кресле, устало поднял голову.

— Остался с Сэлгрином в доме губернатора.

— Они там не поубивают друг друга? — заволновалась я, — Ладно, мой дом разнесли, но ломать губернаторский особняк…

— Не волнуйся, — отмахнулся высочество, — На данный момент перемирие достигнуто.

— На ближайшие десять минут?

— Нет, до следующего Совета Первых, — большего он пояснять не стал. Глянул на часы, охнул, — Что ж ты не сказала, что уже столько времени? — потер глаза, прогоняя сон, похрустел суставами пальцев и вскочил на ноги, бодрый и активный.

— Куда-то торопишься?

— Не то слово.

Что ж, раз он больше не устал и объяснять ничего не собирается, то:

— Значит так. Еда на столе, — я ткнула пальцем на кухню. — Помыться — в ванной, — и в сторону второго этажа. — А я спать и меня не будить под страхом смертной казни. Кто разбудит — убью с особой жестокостью.

И вспомнив про последнее, метнулась на кухню. Достала пол-литровую железную кружку, зачерпнула половником из кастрюли лечебное питье и с торжественным видом вручила ее Таэлю.

— Это пить каждый час, будильник я тебе завела.

— Что? Опять? — простонал он, принюхался и сморщился. — Фу, какая гадость! Слушай, селянка, а ты, оказывается, жестокая женщина! И что только в тебе кузнец нашел?

Я злорадно ухмыльнулась:

— Любовь зла!

И довольная получившимся эффектом, пошла спать.

Наконец-то! Ох, моя любимая подушечка, мое любимое одеялко! Как же я по вам соскучилась! Сейчас я каааак упаду на кроватку, каааак...

— Кстати, а у нас есть во что переодеться? — крикнул мне вслед Таэль.

— Ищи сам!

Дом большой, может что себе и подберет. В крайнем случае, готова пожертвовать одним из своих платьев. Декольте ему очень пойдет.

*****

Ужин оказался вкусным, хоть и холодным. Микроволновка не работала, к плите подходить высочество не рискнул. Суп с куропаткой (знать бы еще, что это за зверь такой) оказался неплох, а нагло порывшись в неработающем холодильнике, принц нашел банку с персиками в сиропе. Их сластена Таэль решил посмаковать подольше, да и надо чем-то закусывать ту гадость, что Моргана приготовила ему в качестве лекарства.

Одежду на замену Таэль нашел в одной из пустых спален. Видимо, планировалось, что здесь будет жить студент-практикант, потому что одежда была мужской, местного фасона и на пару размеров меньше, чем нужно. Рубашку принц умудрился застегнуть, хотя руками уже особо не поразмахиваешь, в кожаные штаны тоже влез, правда, когда садился, боялся за швы, а вот с камзолом беда. Либо обходиться пока без него, либо ходить в позе взлетающего лебедя. А учитывая, что жить принцу здесь не один день, то лучше всего завтра посетить портного и пошить себе что-то новенькое и подходящее по размеру.

Таэль очень устал за сегодняшний день. Мэл и Сэлгрин любезно воспользовались приглашением губернатора временно погостить в его доме. Наследник твердо знал: повторения их утренней схватки больше не будет. Лучший друг и старший брат на самом деле заключили перемирие — именно от них зависело, вернется ли Тауриэль домой, на Ильфарию. И вопрос здоровья наследника был не самым главным.

Высочество был далеко не дурак. Он прекрасно понимал, что дружба с Мэльстом Валосирелем именно сейчас проходит серьезную проверку. Что выберет лучший друг, почти брат: отцовскую мечту в виде императорского трона или давнюю дружбу и личные моральные качества?

Мэльст вырос честным и справедливым, благородным настолько, что это порой приводило Таэля в бешенство. Но семья для друга была превыше всего, ее внутренние законы и традиции Мэл ценил и соблюдал от точки до точки, отца уважал и боготворил.

А Ларта Валосирель спал и видел, как сын займет императорский трон. Он даже сумел устроить его брак с Фаррой, младшей сестрой Сэлгрина. И пусть та всего лишь внучка императора Мартелла Пятого по линии второй жены, но она принцесса и свадьба с ней поставила Мэльста почти на один уровень с Таэлем.

Три дня назад это совсем ничего для них не значило. Да какие три дня... Еще вчера вечером!

Но крон-принц Ильфейн погиб ночью в автомобильной аварии, а вместе с ним единственная жена и сын. Это автоматически делало наследником Таэля, ведь Сэлгрин прав — Лаиса, их третьего брата, никто всерьез не рассматривал в качестве будущего императора.

Он должен вернуться обратно. Обязан.

Хотя бы для того, чтобы разобраться с проклятущей навязанной свадьбой с Виккилин.

Вспомнив про Вик, Таэль нахмурился. Проблему надо как-то решать и очень быстро, иначе желание деда-императора сделать все согласно древним традициям искалечит несколько жизней. Сэлгрин сказал, что деду осталось немного, хорошо если пару недель протянет. А значит, отсюда надо срочно уходить.

Таэль с ненавистью глянул на кружку и, сморщившись, отхлебнул ту дрянь, что Моргана называла лекарством. Впрочем, грех жаловаться. Хоть запашок у питья и был похож на сдохшего на помойке склизза, но на ноги оно поднимало моментально.

Принц потер все еще ноющее плечо — у Вик всегда был сильный удар. Вот и вчера, когда он попытался объяснить ей, что свадьба это не его решение, Виккилин пару раз ударила его в сердцах, а потом вообще вышвырнула в другой мир. Сюда, в Орит, прямиком на кладбище Шайнвилля.

Таэль хитро умыльнулся кончиками губ. Надо же! Всегда такая правильная Вик — и вдруг замаскированный экстра-портал.

Надо с ней еще раз переговорить. Она девушка умная. И все верно поймет, и найдет нужное решение. Главное, — и он снова ухмыльнулся, — не попадать под горячую руку.

Как Моргане.

Моргана....

Да какая она Моргана?! Маргарита. Обычная девчонка, попавшая в неприятности не по своей воле. Она понравилась Таэлю, очень понравилась. Арлитка чем-то напоминала Таэлю Виккилин, его названную сестру и давнюю подругу по детским играм. Такая же острая на язык и готовая помочь при первой же просьбе. Обложит тебя по матушке, не стесняясь в выражениях, но сделает все от нее зависящее, если ты попал в беду.

Таэль припомнил, как уходила Маргарита в свою комнату, чуть пошатываясь от усталости. И с затаенным беспокойством следил за девушкой, готовый подхватить, если силы ее окончательно оставят. Не удивительно, что практикантка совсем вымоталась: наследника всю ночь выхаживала, по городу пол-дня шаталась, обходя заказы горожан, на кладбище Сэлгрину помогала. Как она еще на ногах-то держится?

Удостоверившись, что Моргана затихла в своей спальне, Таэль подхватил ненавистную кружку и тарелку с персиками, и поднялся на чердак. Портальное кольцо молчаливо застыло у стены, лишь в самом низу у пола горели два огонька, показывающие уровень заряда… в данном случае разряда аккумуляторов. У другой стены Таэль увидел закрытые железные шкафы. Догадавшись, что именно в них и находятся искровые накопители, принц попытался вскрыть один из сейфов, но безнадежно. Ключей нигде навскидку не нашел, а открываться карандашом, вилкой и какой-то нелепой железякой, подобранной на столе, шкаф не захотел.

Что ж, ладно. Таэль оставил бесполезные попытки самостоятельно добыть накопители и уселся перед монитором.

Надо бы выяснить, кому высочество должен быть “благодарен” за титул наследника. Можно спросить Сэлгрина, но брат расскажет лишь то, что, по его мнению, следует Таэлю знать, и не больше. Мэльст тоже не был в курсе подробностей. Он рванул по следу друга как только его отец заявил о неблагонадежности будущего императора.

Принц ткнул кнопку включения монитора, подключаясь к инфрасети. Ровно в десять начинались новости на первом официальном ильфарийском. Только пошла заставка программы и в этот же миг на весь чердак завопило оповещение о новом звонке. Таэль аж подпрыгнул от неожиданности. Нажал на принятие вызова. На мониторе высветилось лицо женщины в возрасте. Ее темно-рыжие волосы были взбиты в пышную прическу, а яркий макияж в сине-розовых тонах резко контрастировал с зелененьким воротником блузки.

— Рогова, ты забыла..., — она начала было отчитывать ответившего, но тут же поняла, что тот явно не студентка-практикантка, — Вы кто?

— Один из тех, кого любвеобильная Маргарита любезно пригласила в свой дом. Таэль ди Андаре, — высочество вскочил на ноги, изобразил некое подобие глубоко поклона и даже помахал воображаемой шляпой по полу, — С кем имею честь?

— Ольга Леонидовна, куратор преддипломной практики, — представилась женщина и тут же уточнила, — Любвеобильная?

— Ну да, — с веселой улыбкой подтвердил ильфариец, — ее доброе сердце и отзывчивая душа ...

— Любвеобильная?!

Таэль нахмурился. Вызвал окно переводчика, набрал пару слов. Прочитал перевод и тут же тихо выругался.

— Милосердная! — поправился он перед куратором, — Я хотел сказать — милосердная. Этот ваш язык… в нем столько похожих слов.

— Они абсолютно разные, — категорично оборвала его Ольга Леонидовна. Нахмурилась, насупилась, грозно сложила руки на груди. Уставилась пытливым взглядом на высочество.

— Похожи, — не унимался Таэль, — нюансами. Тут любовь — и там любовь, тут сердце и там тоже… похожее … на сердце… ну и весь остальной ливер тоже.

Ольга Леонидовна прищурилась. Смерила принца взглядом, отмечая старинный костюм, взъерошенные волосы, синяки под глазами. Затем обреченно подняла глаза к небу и тяжело вздохнула:

— Ваше высочество, где моя студентка?

Таэль недовольно качнул головой:

— Эх, такую сцену обломали, Ольга Леонидовна! — и так же горестно выдохнул, — Ваша студентка спит. Сном праведника.

Ольга Леонидовна снова изменилась в лице. Некстати вспомнились слова наследника про любвеобильность.

— Что значит — спит?

— А то вы не знаете!? Легла в кроватку, укрылась одеялом, закрыла глазки, сложила ладошки под щечку, посчитала пару сотен белых овечек и ..., — каждое слово он сопровождал небольшой пантомимой, показывая что и как именно делала Моргана, укладываясь спать.

— Ваше высочество!

Принц глубоко вздохнул. Уселся, скорее упал, в кресло, взял в руки кружку и еще раз глубоко вздохнув, глотнул лекарства. Поморщился и схватил кусочек сладкого персика с тарелки.

— Да нормально все с вашей студенткой, Ольга Леонидовна, — мигом посерьезнел, — Она в самом деле очень устала за день и в самом деле сейчас спит в своей комнате. Вам, кстати, — и он многозначительно глянул на куратора, — нужно пересмотреть график работ, потому что так загонять себя просто нельзя. Сколько там ее практика длится — год, два? Она через три месяца уже полутрупом будет с такой нагрузкой.

— Нормальная у нее нагрузка, — куратор буркнула, отводя глаза в сторону.

— Нормальной она была бы для двух практикантов, а Маргарита здесь одна, — резче, чем следовало бы, парировал Таэль. Он снова отпил лекарство и недовольно глянул на кружку, — Какие оценки у нее были по медицине?

— Она одна из лучших студенток, ваше высочество.

— Серьезно? — принц озадаченно глянул в варево, — А я был искренне уверен, что медицина это не ее.

Куратор выпрямилась. Взгляд стал жестким, а губы вытянулись в тонкую линию. Уж что-что, а выставлять своих студентов в плохом свете она никому не позволит. Даже будущему императору.

— Учитывая, что еще ночью ей на голову свалился наследный принц в полумертвом состоянии, а сейчас он сидит передо мной в здравом уме и ясной памяти, я считаю, что Маргарита блестяще справилась. Тем более, что мы не читаем их курсу медицину чрезвычайных ситуаций.

— Да, — нехотя согласился принц, — Девушка действительно очень мне помогла, за что Ильфария, разумеется, достойно ее отблагодарит. И ее, и учреждение, которое выпустило такого отменного специалиста, — и отсалютовал ей кружкой.

Куратор, чуть помолчав, кивнула, принимая словесную благодарность.

— Что ж, раз Рогова спит…, — начала было откланиваться Ольга Леонидовна.

— Вы как раз мне и нужны, — остановил ее Таэль. — Точнее, не столько вы, сколько ваши искровые накопители. Маргарита говорила, что не может ими распоряжаться по своему желанию, на это нужны санкции свыше.

— Да, — согласно кивнула куратор.

— Так вы разрешаете? — просиял принц.

— Категорически нет!

— Вы не понимаете. От них зависит жизнь очень дорогого мне человека. Я обязан вернутся!

— Я прекрасно понимаю, о ком вы говорите, ваше высочество, но накопители трогать запрещено. Тем более, в вашем нынешнем состоянии портальный переход может уничтожить те результаты, которых добилась моя студентка. Проще говоря, он вас убьет. Вы сдохнете, а отвечать кому? Ей?

— Да, — поморщился Таэль на резкость слов куратора, — она и правда ваша студентка. Но я уже достаточно оправился, чтобы...

— Сожалею, — перебила его куратор, — но местр Сэлгрин отдельно оговорил, что...

— Сэлгрин, значит, — хищно прищурился Таэль.

— ... до полного излечения вы никуда из Шайнвилля не уедете.

— На Ильфарии может разгореться политический кризис из-за отсутствия наследника и если я...

— Как только местр Сэлгрин даст добро — я первая оплачу вам билет на Ильфарию. Но без его указаний вы будете сидеть в Шайнвилле безвылазно! — непререкаемым тоном парировала любимая собачка Морганы, — Вам, может быть и хочется покончить с жизнью таким экстравагантным способом, но моей Маргарите не нужна плохая оценка в дипломе, если ее пациент не вовремя умрет!

Таэль уговаривал, убеждал, угрожал Ольге Леонидовне, но та была непоколебима. Добро на использование накопителей она не даст.

Поняв, что все бесполезно, принц про себя решил попытаться добиться накопителей другими, возможно не совсем приличными, способами. Но об этом он подумает завтра на свежую голову.

А вот что еще нужно сделать сегодня, так это:

— Кстати, насчет вопросов любви и вашей студентки. Вы в курсе, что ее местные жители усиленно выдают замуж?...

Ночь прошла странно. Сквозь сон мне казалось, что над домом летает не то огромная птица, не то настоящий дракон. Я слышала мощные взмахи крыльев, высокие заливистые трели, оглушающий раскатистый рык. Казалось, что дракон становился птицей, а птица — драконом. Затем приснился кролик, почему-то зеленый, он превратился в яблоки, которые начали кататься по тарелочке с голубой каемочкой и прыгать сальто через скакалку…В общем, полноценный бред уставшего человека.

Но сквозь этот бред мне не давал покоя взгляд Мэльста. Я его ощущала даже во сне и все пыталась понять, что же он значит. Все то время, что мы были на кладбище, ильфариец смотрел на меня как-то по особенному.

Мягко и в том же время подозрительно.

Тревожно и в то же время с лаской.

Вопрошающе и в то же время задумчиво.

Или я это себе просто все придумала?

Ольга Леонидовна ведь сказала, что он женат. Точнее, она не говорила, что именно он, но... Так женат или нет?

Я перевернулась на другую сторону и зло взбила подушку.

Да какая мне разница, что у этого красавца на личном фронте? Он ильфариец, а я всего лишь «иномирская клисса». Существо ниже домашней собачки. Или что там высокородные дома держат в качестве домашнего животного? Хомяка? Попугайчика? Таракана?

Но вот его взгляды... Долгие, не отпускающие.

Не понимаю, что это значит.

И не понимаю вообще этого странного эльфа. Странного и ... очень красивого.

Черные с серебром одежды на стройном и сильном теле, длинный хвост густых темных волос, изысканно бледная кожа. Аристократичные черты лица с тонкими скулами и жестким подбородком. Ироничный изгиб губ. Резко очерченная линия бровей, густые ресницы. Никогда не видела у мужчин таких длинных ресниц, как у девушки. И это оказывается очень красиво.

И взгляд, загадочный и необъяснимый взгляд ярко-синих, как полевые васильки, глаз.

Я снова перевернулась на кровати. Да что я красивых мужиков никогда не видела? Вон наши братцы Уховы, даром что придурки и хулиганы, но считаются самыми привлекательными парнями на потоке. Инвар Верренс внешне тоже очень неплох. И Сэлгрин с Таэлем далеко не уроды.

Только вот смотрели они все на меня не так, как Мэльст.

Уховы — как на очередную идею попридуриваться, Инвар — с почтенным уважением, боготворением и даже опаской, Таэль — с мальчишеским озорством, а Сэлгрин — словно я мешающая мелочь, с которой приходиться считаться.

А Мэльст…

Мэльст смотрел иначе. По-другому. Его глаза... и губы...

И в этот момент перед глазами вспыхнула яркая картина — я прижата сильным телом в черном с серебром камзоле к стене, мои руки Мэльст держит над головой, а сам медленно склоняется к моим губам, чтобы...

Как же стало вдруг жарко!

Я еще раз перевернулась на другую сторону кровати и подушке опять досталось ни за что. Жар не пропадал, в воображении Мэльст уже вовсю целовал мои губы, шею, ключицу и спускался все ниже и ниже.

Я вскочила и открыла нараспашку окно. Ночной ветерок охладил мои пылающие щеки, и хотя не выгнал горячую картинку из головы, но помог немного протрезветь.

Да ну его в ильмову хмарь, в самом деле!! Еще не хватало влюбится в этого, будь он трижды проклят, высокородного. Знаю, чем заканчиваются подобные романы: безразличный он уходит в закат, ибо дева — иномирянка, а влюбленная мадам остается рыдать у разбитого окна/корыта/замка, нужное подчеркнуть. И хорошо еще, если дева не беременна. Ильфарийцы не принимают полукровок. Вообще. Никак.

Выбросила Мэльста из головы и накрылась одеялом. Попыталась выбросить. Да и времени уже … ох, мать моя королева, уже полтретьего!

Спать, спать, спать!

….

А разбудила меня вонь. Смачная ядреная вонь горящего пластика.

Я, набросив халат, выбежала на запах, смотреть что где горит и насколько печальны последствия пожара. “Ароматы” доносились с кухни (кто бы сомневался!). Йонас в своем .... моем неизменном фартучке в розовый цветочек поверх черной рубашки и штанов бегал кругами вокруг деревянного стола, на котором стояла новая … микроволновка?

Да, это на самом деле новая микроволновка! Белый пластиковый ящик знакомых с детства очертаний ни с чем не перепутаешь. Правда, справа от дверцы не привычные кнопочки, а ... Ух ты! Полноценный сенсорный дисплей с расширенным функционалом духового шкафа.

А в углу, где еще вчера стоял продырявленный и покрытый сажей холодильник, сегодня красовался здоровенный широкий шкаф цвета слоновой кости. Ой, я сейчас в обморок упаду! Он же двухкамерный — одно отделение строго под охлаждение, второе — морозилка! Да еще и … Я пригляделась внимательней и чуть не присвистнула от восхищения. Новая техника была известной элитной эльфийской фирмы и явно стоила огромных денег. Мало того, она была оснащена встроенными вирт-экранами, а охлаждающий отсек холодильника дополнен модулем, при необходимости увеличивающим объем втрое. И это все мне в обмен на вчерашний простенький небольшой холодильничек и старенькую микроволновку, которая умела только разогревать?!

Ай да Мэльст, ай да красавец! Как говориться, мужик обещал — мужик сделал!

Он стоял рядом с обновками и со снисходительной улыбкой принимал мое искреннее восхищение. Прям кот у миски со сметаной, разве что хвостом от удовольствия не вилял. Таэль был тут же и что-то тихо серьезно вещал другу на ухо. Тот не слушал и отмахивался от наследника как от назойливой мухи, не сводя с меня пристального взгляда аля “ну хвалите же меня, хвалите”. Хвалил его Йонас — он чуть ли не обниматься лез к эльфийскому высокородному, но тот мягко, но твердо от мужских объятий отказывался.

— Спасибо! — от всей души я поблагодарила Мэльста, — Не знаю, как вам это удалось за ночь и при неработающем портале, но — спасибо!

— Не за что, местра. — он едва склонил голову, — Я рад, что сумел вас удивить.

— Да, — оценила я и бросила быстрый взгляд на Таэля, — Удивляют меня часто, но обычно приятного в этом мало. У вас получилось.

Младший Верренс крутился волчком вокруг техники, отталкивая меня, чтобы посмотреть ближе, и нажимая на различные кнопочки. Он даже сумел разобраться с вирт-экранами. Холодильник уже показывал сроки хранения различных продуктов, скорость разморозки котлет и заморозки клубники, а микроволновка рассчитывала температуру и время готовности слоеных пирожков.

Я еще раз обозрела свои подарки. Нет, все таки останусь я без стипендии. Ибо эти два чуда вражеской техники ни за что не оставлю родной альма-матер. Куплю взамен новые и попроще, а эти заберу с собой домой.

И тут мне в голову пришла интересная идея. Я оценивающе глянула на ильфарийца и забегала глазами по кухне и гостиной, придумывая, что еще можно сломать за тот короткий срок, что эльфы будут у меня гостить. Эх, жаль, всего неделю. Я мало что успею испортить за это время. Хотя при должном умении... Тем более, я же девочка и мои нежные пальчики к ремонту вообще не приспособлены. Надо будет об этом подумать и держать подальше Инвара. А то с его идеей “все, что сломано, должно быть починено” я никогда не получу ни новой бытовой техники, ни новой мебели, ни даже занавесочек. Взгляд упал на плиту. Университет в целях экономии предоставлял практикантам самую простенькую бытовую технику, поэтому плита была первым, что я давно мечтала заменить. И еще бы посудомойку. Каждый день ручками посуду не намоешься.

Да, но что же так воняет? Вонь определенно шла из микроволновки. Я открыла дверцу и достала нечто сморщенное, оплавленное и в красный горошек. В останках посудины с трудом опознала любимый тазик, в котором смешивала травы для эликсиров. Молча подняла мучительно-вопросительный взгляд на Йонаса.

— За что?

— Я пробовал запечь пирожок. Мэтр Аллоисиус в книге “Мой лучший друг — желудок” так и советует: в простой посуде и посыпать сахарной...

— А в книге нет совета от его лучших друзей ягодиц не трогать незнакомую посуду без разрешения хозяйки?

С моего молчаливого согласия Йонас кулинарил на кухне и брал всю утварь, что там была, но тазик то лежал в гостиной в шкафу, рядом с комодиком для рунных заклинаний. Это ж додуматься надо залезть туда и вытащить вещь для работы с магией.

— У вас на кухне, госпожа чародейка, нет нормальной посуды для теста. А у мисочки как раз очень удобная форма, — набычился Йонас.

— Была, — резюмировала я и выбросила горелый тазик в мусорное ведро.

Может сагитировать моих иномирских гостей еще и на покупку новой посуды?

Хотя нет, не будем размениваться по мелочам. Первыми в очереди — плита и посудомойка.

— А где Инвар?

Йонас спал с лица и забегал глазами по кухне. Тааак, что-то явно стряслось.

— Его губернатор вызвал рано утром, но на завтрак он придет.

— Кто придет? — не поняла я, — Губернатор?

— Нет, Инвар. Он в ратуше ненадолго.

А глазки-то бегают. И губки подрагивают.

— Что-то случилось? — моей милой улыбке мог позавидовать аллигатор.

Йонас взял в руки кухонное полотенце с барашками, скомкал его, тут же расправил и снова скомкал уже по краю. Я отобрала несчастную тряпочку и положила обратно на стол.

— Йонас, что стряслось?

— И… у…. нашли…, — тихо-тихо пробубнил себе под нос Йонас.

— Что?

— Изельду, говорю, нашли.

Ага, значит нашу потерявшуюся невесту первым же рейсом вернули с Тироля. Что ж, это отличные новости! Так почему ж наш женишок такой расстроенный, вот-вот заплачет?

— Значит, тебя можно поздравить со свадьбой?

— Не будет свадьбы, — Йонас заскулил, — она отказалась замуж выходить!

А младший Верренс распалялся все сильнее. Еще чуть-чуть и заплачет. Я молча подала ему измусоленное полотенце, пусть хоть в него порыдает — все полегче станет.

— Я ж ее по всему городу искал! На кладбище ночью ходил, даже к вам пришел! — он промокнул слезы, — Я ж думал, что с ней беда случилась, боялся, что умерла. А она… Она теперь, видите ли, учится решила! Отправится в другие миры, получить образование...

Я оторопело смотрела на мятых барашков и не очень понимала, что ж такого вчера насмотрелась бывшая невеста, что теперь не хочет обычного женского счастья в виде мужа и детей. Ее ж из тирольского университетского коттеджа вряд ли куда выпускали. Да и Ольга Леонидовна сказала, что кроме имени и рыданий от девушки больше ничего не добились. Что же должно было произойти там такого, что она решила отказаться от карьеры домохозяйки?

— Ну… учится это в принципе хорошо! — осторожно заметила я, не зная, что еще сказать.

— Вот зачем ей это образование, госпожа ведьма? — истерично выкрикнул Йонас, сморкаясь в полотенчико.

— Чародейка, — машинально поправила его и подумала, что носовой платочек явно маловат. Тут простынку надо, не меньше.

— Ей уже семнадцать лет! Для чего все эти академии и дипломы? Вот вам, госпожа ведьма, это образование хоть чем-то помогло в жизни? — парень не успокаивался. Хм, еще чуть-чуть и он меня начнет обвинять во всех грехах. — Вы вон даже готовить толком не умеете, все сидите за своими книгами. Вас же так жа-а-алко, — он уже завыл от отчаяния и обиды на невесту, — Вы же такая умная и красивая, вам бы замуж и детишек рожать! Но к дому вы же совсем не приспособленая! И она такая же будет!

Я беспомощно оглянулась на господ-ильфарийцев. Что Таэль, что Мэльст слушали наш разговор с преувеличенным вниманием.

Принц очень серьезно кивнул на шеф-повара:

— Он верно говорит, юная селянка! Умная женщина — это главный мужской кошмар!

А в глазах так и мелькают искорки сарказма. Юморист, мать его... эльфийская королева! Тут у человека трагедия средневекового масштаба, а этот забавляется!

Мэльст ткнул высочество в бок и тот шутливо скривился, как от боли.

А сам высокородный шагнул ко мне почти вплотную, видимо, чтобы лучше слышать стенания несчастного жениха. Я коснулась локтем его груди, затянутой в камзол густого шоколадного оттенка, и в мыслях снова возникла ночная картинка с поцелуем. Щеки полыхнули жаром и я медленно, надеясь незаметно, отшатнулась от высокородного, но тот лишь шагнул еще ближе. Ладно, пусть стоит, может у него, и правда, проблемы со слухом.

— Счастье женщины в заботе о муже и детях! — продолжал пропагандировать свои устаревшие догматы кулинар, — А она что?

— А что она?

— А она учится хочет! — и Йонас не выдержал. Плечи затряслись, он пару раз громко всхлипнул и заревел навзрыд. Я переглянулась с высокородными, но тут даже Таэль не нашел, что сказать.

Надо срочно переводить мысли Йонаса на что-то менее слезоточивое. Достала из шкафа стакан, налила воды и протянула кулинару.

— А в ратушу то твой брат зачем пошел?

Тот взахлеб все выпил и вроде подуспокоился. По крайней мере, больше не ревел раненой коровой.

— А там сейчас все собрались, — Йонас пару раз всхлипнул и протрубил носом в бывшее полотенчико. Эх, жаль барашков. — Губернатор, Изельда, ее родители и Инвар. Он же старший. А отказ Изельды оскорбил нашу семью, значит он как старший должен назначить плату за оскорбление.

— А ты?

— Видеть ее больше не могу! — отрезал Йонас и шмякнул «носовым платком» о стол, словно муху прибивал, — Я для нее и стихи писал, и картины рисовал! Думал, она меня поддерживает! Думал мы вместе будем всю жизнь как два листочка на яблоне! Неразлучными как лебеди! Я даже песню про это сочинил для нее, хотел на свадьбе спеть в подарок! Было бы так романтично — мы все в белом стоим под цветущей искалирами аркой, вокруг наши родные и друзья! И я пою для Изельды “Мой родной огонек души, ты со мной навсегда останешься...”

Он запел. Душевно и с чувством, но очень громко, визгливо и бездарно. Я поморщилась, Таэль закрыл уши, а Мэльст сочувствующе сжал плечо певца. Сильно сжал, так что Йонас ойкнул и замолчал.

— Можно я сегодня сделаю простенький завтрак? — жалобно попросил Йонас, — Кашу с тыквой и пирожки. На большее у меня настроения совсем нет.

А я что, запрещать ему буду? Труд — самое лучшее лекарство от разочарования в любви, да и Йонасу все же сейчас лучше среди понимающих людей побыть. А то вернется к себе домой и начнутся забеги соседей с жалобами, сожалением, расспросами и злорадством.

Получив одобрение меню, Йонас забегал по кухне, не забывая любовно поглаживать новый холодильник.

— Ты бы оделась, юная селянка, — Таэль развернул меня к себе, — Нашему шеф-повару не до твоих голых коленок, ему вон сколько удовольствия в двух коробках привезли, а когда твой жених вернется, то начнет много и долго говорить о приличиях, — и тут же добавил, — если в обморок не упадет от вида твоих ног. У них же тут, как я понимаю, не принято такое мини носить.

Я глянула вниз. Действительно, спеша выяснить, кто и за что поджег мой многострадальный дом, натянула первое попавшееся под руку, а оно было арлитского фасона, а не местного. Домашние халатики местных дам отличаются от их платьев только меньшим количеством кружев и украшений, а так все тоже самое: корсет, две юбки и панталоны до пола. Я одернула халатик ниже, краем глаза заметив, как вместе с подолом потемневший взгляд Мэльста скользнул по моим коленкам.

— Моя дорогая юная селянка, — вкрадчиво продолжил наследник, — а ты в курсе, что твои будущие родственнички пользуются магическими искрами?

Я ошеломленно замерла. Мне даже в голову мысль не приходила, что братья Верренсы — маги. Да не, быть того не может.

— Во, — довольно отметил Таэль, — а я это заметил еще вчера за завтраком. Они вполне умело, и что самое главное, привычно обращаются с искрами. Смотри, что твой шеф-повар с плитой вытворяет.

Я невольно оглянулась на Йонаса. Тот как раз налил молока в кастрюлю и ставил ее на плиту. Выставил на регуляторе средний огонь, немного поводил ладонью над конфоркой и огонь зажегся. Йонас еще раз проверил силу пламени, чуть смахнул рукой вправо, уменьшая жар, и принялся чистить тыкву.

— Не, — я отмахнулась от дурной мысли, — Это может сделать любой ребенок.

— В твоем мире — да, — согласился Таэль, — но не здесь, где магии почти нет. Для того, чтобы использовать магические искры в таком мире, надо быть очень сильным магом. Заметь, очень сильным — он особенно выделил эти слова.

Я снова обернулась к Йонасу. Тот носился по кухне, накрывая на стол. Запах гари постепенно перекрывался ароматами пшенной каши с тыквой и свежей выпечки. И тут я вспомнила, как отозвались на мою магию выкованные Инваром розы на кладбищенских воротах. Я ведь тогда отчетливо уловила магическую искру, что пробежала по прожилкам цветка.

Неужели я проглядела и в Шайнвилле действительно есть маги?