Особенности преддипломной практики

Глава 9

На базар я решила заглянуть после визита к губернатору. А то еще не то подумает. Мол, послал стражников просто проводить для разговора, а ведьма притащила сумки с продуктами, как будто на арест собиралась.

Хотя... Надо было бы и в самом деле захватить одеялко теплое и цветастый шерстяной платок для холодных ночей. И музыкальный инструмент скрасить тоскливые арестантские дни. Пианино, например. Играть не умею, но как раз было бы время научиться.

Ну да ладно, при встрече намекну губернатору, что он увидит в следующий раз, если вновь додумается отправить за мной такое сопровождение.

Не спеша, прогулочным шагом вместе со стражниками я направлялась прямиком к городской ратуше. По пути со мной заговаривали знакомые горожане. Кто-то интересовался, за что меня задержали, кто-то выяснял к кому ж теперь обращаться, раз ведьму сажают в тюрьму. И тем, и другим я с милой улыбкой объясняла, что ведьму не арестовали, она идет просто побеседовать с губернатором о городских проблемах. Да, особенно о проблемах на кладбище: цветочки не посажены, дорожки вовремя не подметаются, грязно настолько, что мусор аж на головы добропорядочным ведьмам с неба падает. А стражники — всего лишь эскорт для особо важных персон. Те в ответ подтверждали — да, ведьму губернатор пригласил для беседы и если у кого-то срочное дело, то пусть спокойненько подходят на прием ближе к обеду, ведьма всех примет. Добрые люди! Заботливые, великодушные! Я-то думала завалиться спать, а эти сострадательные работу мне приглашают. Вон, госпожа Мейзин уже загорелась прибежать, у нее беда с рассадой укропа. И господин Харнс тоже обещал заглянуть — с вечера потерял рубанок, найти надо бы. И юная Элиза Мирт...

В общем, прогулка в обход рынка была совсем не скучной.

Городская ратуша представляла собой красивое двухэтажное здание с двумя башенками. На нижнем этаже развернулся гарнизон стражи, казна и арсенал, а над ними находились приемный зал, зал собраний городского совета, отделение шайнвилльской полиции и архив, а также рабочие кабинеты губернатора и казначея.

Губернаторов шайнвилльцы избирали сроком на десять лет из числа именитых и всеми уважаемых горожан. Претендент на пост главы города должен был быть кристально честным, не взяточником и не мошенником, но обязательно активным горожанином.

За два месяца моей жизни в Шайнвилле администрацию я посетила от силы раз пять, но губернатор Маттеус оставил о себе хорошее впечатление. Он был ответственен, справедлив и доброжелателен к иномирянам. Просто так никого не обвинял, всегда прислушивался к предъявляемым доказательствам. Так что, насчет темы разговора я, в принципе, не беспокоилась. По технологии портал черпал магическую энергию с двух сторон. С одной он открывался, с другой — поддерживался, чтобы не захлопнуться не вовремя. Любой маг подтвердит, что кладбищенский портал был открыт из другого мира, а знаний и опыта чародейки-практикантки не хватило бы, чтобы поддерживать его самостоятельно на Хальтовой полосе.

Губернатор встретил меня в своем рабочем кабинете. Уже это подсказало, что никаких претензий по поводу развороченного кладбища мне предъявлять не будут. Иначе бы меня ждали в приемном зале, битком набитом горожанами и стражей. Кабинет мэтр Маттеус обставил по собственному вкусу и тот полностью характеризовал хозяина — мебель была простой, громоздкой и на первый взгляд очень неудобной. Но только на первый взгляд. Стоило хоть раз сесть в одно из кресел и вставать из него уже не хотелось. Так же и губернатор — когда я в первый раз его увидела, то решила, что он грубый и неотесанный мужлан, воспринимающий магию как нечто чужое и чуждое своему миру. На самом же деле, мэтр Маттеус был очень вежлив, воспитан и любые начинания, которые пошли бы на благо города, принимал если не с восторгом, то с явным одобрением. С ним было интересно поговорить и он не считал простых людей отребьем. Даже к преступникам относился с уважением и старался понять их проступок.

Высокий, почти с Инвара Верренса ростом и объемами, мэтр Маттеус носил роскошные длинные усы и окладистую бороду. Одевался он просто и без изысков — коричневый камзол из хорошего сукна, под ним — атласный жилет с белой рубашкой, на ногах черные плотные штаны.

Он лично открыл мне дверь, как только я постучала.

— Госпожа чародейка! — губернатор припал к моей ручке губами, — Рад, очень рад видеть. Как поживаете? Все ли устраивает? Никто не беспокоит?

Я присела в коротком реверансе и бросила взгляд вглубь кабинета. У дальнего окна стоял еще один человек, но из-за большой спины мэтра Маттеуса, я его толком не могла разглядеть.

— Я тоже рада вас видеть, мэтр. Никто не беспокоит, устраивает все, живу хорошо.

— Рад, очень рад! — он похлопал покровительственно по моей ладони, что все еще была в его руках, — Может быть чаю? Дэлги? Есть даже ваш иноземный кофе.

Чаю я и дома напилась с оладушками, для кофе еще слишком рано, а дэлги был легким травяным напитком с небольшим градусом алкоголя. Его обычно пили охлажденным и сейчас он был бы очень кстати — уже сейчас на улице разгоралась летняя жара. Но пить слабый алкоголь даже с разрешения должностного лица, чья печать и подпись будут стоять в моем дипломе, несколько чревато.

Поэтому от напитков я отказалась и попросила перейти сразу к делу.

— Мы наслышаны о ночном происшествии, госпожа чародейка, — в улыбке губернатора я почему-то увидела опаску и настороженность, — Вы на кладбище, с вами несколько уважаемых членов города, — и короткая пауза неодобрения, — открытый нестабильный портал в другой мир… Не расскажете нам поподробней, что же произошло?

А вот про нестабильность разлома на Хальтовой полосе я никому не говорила. И решила заодно уточнить:

— Нам?

В ответ губернатор отошел в сторону и я наконец смогла разглядеть гостя. Это был высокий светловолосый мужчина в темно-синем шелковом камзоле и белых брюках. Дорогая вышивка на манжетах, из нижнего кармашка жилета торчали золотые часы, цепочка от них крепилась к расшитой серебром пуговичной петельке. Он был одет как типичный богатый шайнвиллец, но иномирянина в нем выдавали уши, чуть удлиненные и заостренные. Такие я пол-ночи наблюдала у своего пациента. Гость губернатора оказался ильфарийцем.

— Мои приветствия, местр, — я чуть склонила голову.

Ильфариец оказался старше моего пациента и … страшнее. Нет, он был красив, как и все эльфы, — высокий, стройный, с правильными чертами лица. Сила чувствовалась в каждом движении и даже вздохе. Но взгляд его темно-синих глаз был ледяным настолько, что морозил на ходу.

Видимо, это был тот самый обещанный привет от Ольги Леонидовны. Она же сообщила в Корпус Странников о моей неожиданной находке. Следовало ожидать, что те захотят проверить информацию и помочь, чем смогут, своему коллеге.

— Сэлгрин ди Андарэ, — холодно представился он, — Четвертое подразделение Корпуса Странников.

Судя по фамилии, родственник, может быть даже, брат. Помнится, Таэль как-то обронил, что даже брат с ним так нагло не разговаривал, как я. Что ж, теперь верю. От Сэлгрина за километр разило высокородной спесью, что у Таэля лишь местами пробивалась.

— Маргарита Рогова, Арлитский Университет магии. В Шайнвилле на преддипломной практике.

— Местра Рогова, — он едва заметно склонил голову. — Так что же произошло на кладбище, местра?

Я рассказала все, что знала и видела. Не скрывая и не приукрашая ничьих ролей.

И про пропажу невесты Йонаса Изельды, на что мэтр Маттеус сочувственно покачал головой, и про межпространственный разлом на полосе Хальта, и про свалившегося мне на голову Странника. Мэтр задавал по ходу рассказа наводящие вопросы, Сэлгрин выслушал без эмоций и комментариев. Лишь когда я закончила рассказ, он спросил:

— Уважаемая местра Рогова, — с его бесконечным льдом в голосе это прозвучало как “уважаемая беспородная клисса”, — Ваш пациент, которого вы вчера приволокли с кладбища, похож на этого человека?

И показал мне карточку. Обычную фотографию на обычной пластбумаге. С нее на меня смотрел Таэль. В праздничных эльфийских одеждах, дорогих и богато расшитых, но это точно был он, мой ночной пациент.

Я смотрела на этого ильфарийца и мне вдруг стало отчаянно жаль Таэля. Кем бы Сэлгрин не приходился моему ильфарийцу, вряд ли между ними процветала крепкая дружба и родственная любовь.

— Да, это он, — и Сэлгрин кивнул, словно другого ответа и не ждал, — Вы хотите его забрать с собой?

— Было бы неплохо.

Я категорично отказалась:

— Сожалею, местр ди Андарэ, но мой пациент пока не может пройти через портал. Он слишком слаб для этого.

Бровь ильфарийца чуть поднялась, выдавая его удивление.

— Слаб?

— Да. Судя по всему, вашего коллегу кто-то сильно ударил по голове и вытянул всю магию. Ко мне он попал в бессознательном состоянии и почти без сил. Физические силы я ему вернула, но я не мастер и не врач. Многого не ждите.

Ильфариец нахмурился и задумчиво заходил по кабинету губернатора. Мы с мэтром Маттеусом для него как будто перестали существовать. Странник подошел к окну и что-то там начал высматривать, затем остановился у стола, перелистнул журнал, покрутил в пальцах гусиное перо. Сложилось впечатление, что это кабинет местра ди Андарэ, а не мэтра Маттеуса.

Я напряженно ждала, пока эльф нагуляется. Мало ли какие мысли обдумывает сейчас этот ли Андарэ, может решает, а не я ли долбанула его братца чем тяжелым. Вон как свой лоб высокородный морщит.

Они же с братцем богатые.

И знатные.

И приближенные к императору.

А я всего лишь практикантка.

— А что с Изельдой, госпожа чародейка? — отвлек меня от дурных мыслей губернатор, — Вы нашли хоть какие-то ее следы?

— Нет, мэтр, — я повернулась к нему, — К сожалению, никаких следов на расстоянии девяти миль. Боюсь, ее могло утянуть в портал, если не хуже.

— Хуже?

— Если вдруг она стояла на месте открытия портала, то ее могло просто разорвать на молекулы. Это мельчайшие…

— Я знаю, что такое молекулы, госпожа чародейка, — он побледнел. — Бедная девушка! Бедный господин Краус!

Я сочувственно молчала. Изельда была четвертой дочерью в семье Краусов, но ведь неважно, сколько у тебя детей, потеря каждого это огромное горе для семьи.

Сэлгрин что-то недовольно проворчал и кашлянул, привлекая мое внимание к себе. Ему было явно плевать на судьбу несчастной дочери суконщика.

— Полагаю, мой… коллега доставил вам некоторые неприятности, — Странник уже отошел от рабочего стола, но продолжал держать в руках гусиное перо для письма. — Насколько я его знаю, он обычно несколько... несдержан в эмоциях.

Этот ди Андаре столько времени шлялся по чужому кабинету, чтобы придумать как передо мной извиниться за брата? Или он решать, а стоит ли это делать вообще?

Я пересмотрела свои взгляды на жителей солнечной Ильфарии. В сторону минуса.

— Ничего страшного, я тоже не подарок, — пожала плечами.

Вытащила из рук Странника перо и поставила его обратно в чернильницу, закрыла журнал. Нечего шарить на чужом столе. Он следил за моими действиями ледяным взглядом, в котором можно было с очень большой натяжкой уловить смесь изумления от моей смелости и раздражения от моей наглости.

— Насколько ваше лечение...

— Поймите, я всего лишь практикантка, — перебила эльфа, не дав договорить, — Тем более, профилирую по курсу бытовой магии, а не целительства. Травяной отвар вернул ему физические силы и я смогу сегодня начать курс магических заклинаний. Так он хотя бы пройдет через портал. Но я уже говорила, я не мастер и ...

— Да, я помню, — теперь пришла очередь Сэлгрина перебивать меня. Судя по мелькнувшей искорке в его глазах, сделал он это намеренно. — Вы не врач и, уж тем более, не мастер.

А интонация-то, интонация! Думал меня этим оскорбить? Ха, не на ту напал. Я прекрасно знаю, что могу, а что — нет.

— Именно, — покладисто согласилась я. — На восстановление нужна примерно неделя, — я не стала упоминать про разряженное портальное кольцо в моем доме, — А потом — его обязательно в клинику под надзор настоящих врачей. Я была бы рада отдать вам своего пациента хоть сейчас, но его труп вряд ли украсит мой диплом.

Сэлгрин усмехнулся, искоса глянув на меня. На красиво очерченных губах усмешка вышла циничной и почему-то грустной одновременно. Словно он просчитал уже все возможные варианты для Таэля и ни один из них не был хорошим для младшего брата.

И тут Странник шагнул ко мне и, не обращая внимания на мой писк, схватил за плечо и развернул сначала в одну, затем в другую сторону. Внимательно оглядел прическу, простое платье кремового цвета с ромашками по подолу, отдельно остановился на прикрытой кружевом груди в корсаже.

— Хорошо, — он кивнул, — Пусть Таэль пока отдыхает на сельском воздухе и натуральных, хм, продуктах.

И улыбнулся. Чуть-чуть, едва заметно краешками губ. Мерзенько так, неприятно.

— Я могу его увидеть?

— Да, почему нет? — сделала вид, что не заметила ни сомнительного взгляда, ни мерзкой ухмылочки. От этого Странника можно ожидать всего и не самого лучшего.

Ильфариец направился к выходу, даже не попрощавшись с мэтром Маттеусом. Распахнул дверь и обернулся ко мне:

— Вы идете?

Мэтр Маттеус шарахнулся в сторону от Странника, спеша уйти с его дороги, я же притормозила раскланяться с губернатором.

— Вы же помните, госпожа ведьма? — спросил он, — Чуть что — сразу…

— К вам, — закивала, — помню, помню.

А сама краем глаза следила за исчезающим в коридоре Странником. Куда он так торопится?

— Возьмите мой экипаж, Ройтс вас быстро доставит домой.

— Благодарю, мэтр, — и рванула догонять Сэлгрина.

— И примите мои поздравления, госпожа чародейка! — крикнул мне вслед губернатор.

Я хотела было уточнить, с чем именно он меня поздравляет, но не возвращаться же. Потом как-нибудь, при случае.

Обратно мы доехали быстро, спасибо карете губернатора, и тряско, спасибо ей же. О существовании амортизации шайнвилльцы либо не знали, либо ее старательно игнорировали. Местный транспорт не имел ни рессор, ни пружин, и в лучшем случае колеса поддерживались жесткими ремнями. Они почти не сглаживали неровности дороги, поэтому тряска была такой, что после первой же поездки у меня с непривычки все тело болело. А после еще нескольких на выделенной для моих нужд телеге, я вдруг отчетливо осознала полезность пеших прогулок на свежем воздухе.

Карета губернатора была специально выписана из столицы Гардарана и сделана лучшими мастерами своего дела, но все равно я чувствовала каждую выемку, в которую попадали колеса. А вот ди Андарэ сидел напротив меня с бесстрастным выражением лица. То ли привык к таким потрясениям, то ли его зад был более устойчив к синякам.

Кучер громко и заливисто присвистнул, хэкнул и остановился около моего дома. Странник первым выскочил наружу, но руки мне, как воспитанный джентльмен, не подал. Ну и ладно, мы не из обидчивых. Я задрала повыше подол, чтобы ненароком на него не наступить, и спрыгнула на землю. Повернулась к ди Андарэ и только сейчас заметила, насколько тот бледен.

— Что, укачало с непривычки? — сочувственно спросила, подавая белоснежный носовой платочек. — Ну ничего, ничего. Главное, вдыхайте поглубже — выдыхайте подальше.

Сэлгрин схватил платок, скомкал в кулаке и гневно обжег меня взглядом. Казалось, вот-вот ударит.

Обиделся, что ли? Неужели я попрала его высокое мужское достоинство, заметив как поплохело с дороги? Да все мы люди, с кем не бывает.

Или решил, что грязную тряпочку подсунула? А вот это зря. Платочек чистенький, только на днях все выстирала и отгладила, даже слегка духами сбрызнула, чтобы ароматней было.

Пожала плечами и шагнула на крыльцо. Мне навстречу уже распахнул дверь Инвар. Рукава по-хозяйски закатаны по локоть, в руках нож и напильник, на ногах… Я уставилась на его ноги, не веря своим глазам. Домашние тапочки? Хорошие такие добротные кожаные туфли без задников. Причем, явно не мои, у меня таких крокодильих размеров отродясь не водилось.

Я очень выразительно на них посмотрела. Прямо-таки спрашивала взглядом, что это за чудо такое расчудесное в моем доме да без моего разрешения.

Инвар проследил, на что это я смотрю, и заметно смутился:

— Это Йонас принес.Нехорошо, говорит, по дому в сапогах ходить.

Моя бровь поползла вверх. Тоже очень выразительно.

— Я сейчас просто уточню, ладно? Вы всегда, идя в гости, берете с собой мешок с домашней сменкой?

— Ну… он полы вымыл. А сапоги все-таки уличные… и … ну он же мыл..., — кузнец еще больше стушевался и даже покраснел, — А когда Йонас убирается, ему лучше не мешать. И не спорить.

Ди Андарэ, шедший вслед за мной, вдруг громко хмыкнул:

— А Йонас у нас...? — судя по жизнерадостной интонации, мой надушенный платочек сработал.

— Не у нас! — вскинулась я, а Инвар тут же пояснил:

— Мой младший брат, уважаемый, — он склонил голову перед Странником, — Простите, мы, кажется, незнакомы. Инвар Верренс, местный кузнец и железных дел мастер.

Он попытался было щелкнуть каблуками, но в домашних тапочках особо не покрасуешься. Отодвинув меня в сторону, ильфариец дружелюбно протянул руку кузнецу:

— Сэлгрин ди Андарэ, Странник. Я тут проездом. Услышал, что с моим коллегой...

Я не вникала, что именно ди Андарэ пел в уши кузнецу.

Тапочки, значит, да? Домашние, значит?

Принес из дома, чтобы тут оставить?! То есть, кое-кто планирует захаживать почаще? Может, они еще и одеялко с подушками притащат? Чего домой-то бегать, когда тут еще две свободные комнаты есть?

Не ведьмин дом, а какое-то общежитие!

Я все могу понять: благодарность за поиски невесты, желание поработать на иномирской кухне, даже просто вина за ночную прогулку, закончившуюся печальным образом и моим новым пациентом…

Но всему ведь должен быть предел!

Поняв, что я “немного огорчена” его своеволием, Инвар поспешил перевести тему:

— Госпожа Моргана, как прошла ваша встреча с губернатором?

— Все в порядке, господин Верренс, — в последний раз глянув на его обувь, я вошла в дом, — Мой пациент жив? — и когда Инвар непонимающе глянул на меня, добавила: — ...и здоров?

— Да что с ним станется-то? — Инвар покосился на Странника, — Поначалу, правда, все наверх просился, в вашу башенку, но я сказал, что вы будете недовольны.

— Правильно сказали, господин Верренс.

Навстречу выскочил Йонас. В фартучке в розовый цветочек и с кружевными оборками поверх темной рубашки и светлых штанов. Глянула на его ноги — тоже в домашних тапочках. В отличие от чисто мужских у старшего брата, тапочки Йонаса были с меховой отделкой и помпончиками. И этот сюда свои вещи потащил!

— Уже приехали? Отлично! У меня тут куропатка скоро закипи… — он быстро осмотрел меня и его взгляд с воодушевленного сменился на разочарованный, — А где мой заказ? Вы хоть до рынка-то дошли?

Йонас! Мой дорогой и замечательный Йонас! Забывший о своей невесте и нагло оккупировавший мою кухню, мой дом и даже мою жизнь! Как я рада тебя видеть!

— Йонас, — я фальшиво улыбнулась ему и показала на нового гостя, — Как видишь, у меня возникло неотложное дело, поэтому…

— Он будет с нами обедать? — уточнил парень.

Я даже не стала оглядываться на Странника, твердо зная ответ:

— Вряд ли.

— Тогда зачем вы его притащили?! — Йонас, психанув, начал стаскивать с себя фартук. Мой, кстати. — Ничего женщинам доверить нельзя. Даже на рынок зайти не могут! А если зайдут, то только чтобы потрепаться со своими подружками…

— Полностью согласен с вами, уважаемый, — с хитринкой в глазах подал голос ди Андарэ, — Женщины — существа абсолютно ненадежные.

И на меня так с ехидцей покосился. Он явно забавлялся, наблюдая весь этот зоопарк со стороны. Я молча сложила руки на груди. Еще не хватало, чтобы один гость обсуждал меня с другим. В моем же присутствии.

Йонас подозрительно сощурил глаза:

— А вы вообще кто?

— Сэлгрин ди Андарэ, Странник, — эльф важно поклонился, словно всегда только так и приветствовал случайных знакомых , — Не беспокойтесь, я ненадолго, всего минут на пять-десять.

— Йонас Верренс, — он жестом собственника показал на мою кухню, — местный шеф-повар.

Шеф-повар? Серьезно? В моей маленькой кухоньке?

Кажется, со своим Странником мне надо о многом поговорить!

Йонас, шепча себе под нос про бестолковых куриц, даже если они уважаемые ведьмы, аккуратно стащил фартук, любовно разглаживая каждую складочку, сложил его вчетверо и положил на ближайший стул. Протянул мне ладонь. Я недоуменно подняла бровь, на что Йонас надменно поторопил:

— Список продуктов, пожалуйста!

После того, как я нашла в своих карманах засаленный листочек, “шеф-повар“ снова тихо выругался и убежал, не забыв у входа сменить свои меховые тапочки на сапоги. Глядя на брата и старшенький засобирался:

— Я тоже пойду, пожалуй, навещу свою мастерскую, госпожа Моргана, — мой пламенный взгляд его лишь подгонял быстрее уходить, — А то там и заказы небось новые есть, и проверить надо, как Йарн с Йоханном справляются.

Я только кивнула.

— Идите, господин Верренс, идите. Мы еще успеем наговориться!

Пусть. Разобраться с братьями я всегда успею. Тем более, что до обеда уже недолго осталось, а ведьмы порой очень злопамятными бывают. Очень неожиданно злопамятными.

Когда за кузнецом закрылась дверь, я выдохнула с облегчением. Наконец-то жизнь станет привычной хотя бы на время.

Сглазила!

Дверь комнаты Таэля отворилась и на порог выплыл он, мой ночной кошмар.

— Явилась — не запылилась, юная селянка? А где остальные?

Я показательно сдула с рукава платья невидимую пушинку.

— Остальные кто?

— Твой недалекий брутал и повар. Кстати, предупреди его, что я не люблю тмин и не очень хорошо перевариваю…

— Грибы, — Странник вышел из-за моей спины, — Привет, Таэль.

Мой болезный мигом побледнел.

— Сэлгрин, — он невольно сделал шаг назад, — Нашел все-таки?

— Нашел, — кивнул Странник и повернулся ко мне, — Мы можем с ним поговорит так, чтобы нас не беспокоили?

Я молча кивнула на гостевую комнату, которую занимал Таэль. Пусть сами разбираются в своих межличностных отношениях, мне к ним лезть незачем.

Не ведьмин дом, а настоящий зоопарк!

Один на кухне хозяйничает, второй тапочки домашние притащил. Братец, видите ли, ругается, когда по намытому ходишь! А меня хоть кто-то из них спросил?

Хотя, намытое и наготовленное я уважаю, но это ведь мой дом! Моя кухня, моя прихожая и мои тазики и кастрюльки!

Вот вернуться оба — поговорю с ними начистоту!

И чтобы хоть немного отойти от злости, развернулась и пошла наверх в башенку. Проверила на всякий случай шкафы с накопителями. Все закрыты на замки, рунные заклинания не тронуты. От этих Странников можно всего ожидать. Портальное кольцо не гудело, лишь одна маленькая лампочка в самом низу едва заметно мигала. Мда, такими талантами, может и недели не хватить для полной зарядки. Ладно, поживем — увидим, может, Сэлгрин что-то придумает.

Спать давно уже не хотелось, с родными общаться тоже не было настроения, поэтому я просто включила магвизор на канале новостей. Экран сначала тускло засветился, затем на меня уставилась красивая блондинка-ведущая в темном деловом костюмчике. Ее трагичный вид подсказал мне, что случилось что-то серьезное.

— … Еще раз повторюсь, что сегодня мы в эфире весь день. Наша съемочная группа находится недалеко от места происшествия и мы каждые полчаса передаем последние новости...

Студия сменилась новой картинкой. Ночная трасса, перевернутый смятый автомобиль, в котором с трудом можно было узнать дорогущий лимузин. Вокруг несколько машин скорой помощи и спасателей. Последние поливали перевернувшуюся груду металла из брандспойтов, опасаясь взрыва и пожара. Мигающие красные огни, воющие сирены, полицейские в сине-белой форме со светоотражателями. Внизу экрана поползла красная информационная полоса с текстом.

“Наследник ильфарийской империи в реанимации, его состояние критическое.”

“Миртэлл Пятый срочно вылетел обратно в Маэллин.”

“Пятый канал тудей: династия дан Эльстан может оборваться на нынешнем императоре Миртэлле Пятом.”

Ого, вот это я “удачно” решила поинтересоваться мировыми событиями. В солнечной Ильфарии оказывается чуть-ли не конец света.

Экран магвизора снова замигал красным и внизу широкой строкой поплыли большие белые буквы:

“Срочная новость: Ильфейн дан Эльстан, наследник ильфарийской империи, скончался в реанимации.”