Особенности преддипломной практики

Глава 20

— Мэр! — меня кто-то слегка толкнул в плечо, — Мэр! Да проснись ты!

— А...? Что...? — с полусна не могла сразу понять, что вообще происходит.

За окном темень, в комнате тоже темень, лишь тонкая слабая полоска света пробивается под дверью из коридора. Где-то вдалеке слышались странные звуки, похожие на рычание дикого зверя. Хотя — откуда бы? Я ж лично месяц назад ставила защитные руны на городские ворота.

— Мэр, ты мне нужна! — простонал кто-то на полу, — Очень нужна! Я не могу без тебя, Мэр!

И голос, главное, знакомый до боли, до ужаса!

— Высочество, ты что ли? — прошептала почему-то хрипло. В горле было сухо, словно там пустыню насыпали.

— Мэр, пожалуйста!

Я дотянулась до столика у кровати и включила ночник. Его высокородие сидел на полу, по-турецки скрестив ноги, и смотрел на меня жалобным взглядом несчастного олененка. Принц кутался с головой в толстое одеяло, словно в кокон, и из-под своеобразного капюшона ему на лоб упали две светлые волнистые прядки. Под огромными зелеными глазами залегли темные круги, венки в белках лопнули и теперь высочество напоминал не столько эльфа, сколько книжного вампира, разве что клыков не хватало.

Хотя, образно говоря, крови моей он за эту недельку попил предостаточно.

Я глянула на будильник — пол-пятого утра!

— Ты рехнулся, высочество? Или перепил? Время-то видел?

— Ну, Мэр! Ну пожалуйста! — опять простонал высочество.

— Да что «пожалуйста» то? — психанула я.

Что ж он за человек то?! Ни днем от него покоя, ни ночью! Ох, бедная его женушка... две женушки! Я им уже соболезную!

Или высочество просто заранее до брака на мне решил потренироваться выносить своим благоверным мозг маленькой ложечкой??

— Я спать хочу, Мэр, — провыл буквально принц, — Очень хочу спать!

— Ну так иди, кто мешает то? — буркнула я и потянулась отвернутся на другую сторону.

— Я не могу без тебя заснуть!

От такого беззастенчивого заявления я даже на миг потеряла дар речи, замерев в полу-перевороте.

— Что??

— Я спать хочу, а без тебя не получается!

— Ты на что, царская твоя морда, намекаешь? — я уже основательно обозлилась и только хотела влепить высочеству пощечину, как любая уважающая себя женщина, как вдруг до меня донесся особенно громкий и яркий взрык.

— А это еще что за звук?

Такое ощущение, что кто-то включил одновременно строительный перфоратор, дрель и тракторный двигатель. Казалось, дребезжание вперемешку с непонятными всхлюпываниями даже стены заставляло трястись от ужаса.

— Ага! — победно воскликнул Таэль, — Теперь и ты это услышала!

Какофония доносилась откуда-то с первого этажа и я запоздало вспомнила про пьяного вдребодан кузнеца, которого мы оставили на пороге моего дома отсыпаться после бурных возлияний.

— Это Инвар?? — поверить не могла, что один человек может так храпеть.

— Идем! — Таель вскочил на ноги, накинул одеяло на плечи, словно плащ, и потянул меня за собой.

Мы спустились вниз и застыли как две траурные статуи над сладко спящим кузнецом. Тусклый светильник над входной дверью мягко освещал старшего Верренса. Тот с головой завернулся в плед и подложил под голову нащупанную, видимо, во сне старую рваную кофту, которую я поленилась выбросить в свое время и бросила в уголу прихожей вместо половой тряпки.

На очередной молодецкий всхрап Таэль аж всхлипнул:

— Я спать не могу! И над головой его уже хлопал, и нос зажимал, и водой поливал, — то-то волосы у кузнеца были мокрые, — И просто перевернуть пытался, и... И даже подушкой хотел, но я ведь добрый и милосердный. И тогда я вспомнил о тебе!

— Ты хочешь, чтобы это сделала я? — ужаснулась я, глядя на здоровяка Инвара, которого ничто, как оказалось, не могло разбудить.

— Да, — безжалостно резюмировал принц.

Представив себя с подушкой над старшим Верренсом, я аж похолодела.

— Какое у вас, высокоблагородие, своеобразное милосердие! — я саркастически подняла бровь, — У меня, конечно, порой появляются мысли кое-кого придушить, но тренироваться в пол-пятого утра на Инваре пока не собираюсь.

— Ты хочешь его удавить? — непонимающе глянул на меня высочество красными от бессоницы глазами, — Нет, я понимаю, что замуж ты не планируешь, но убийство жениха это слишком кардинальная мера, тебе не кажется?

Пришла моя очередь удивленно уставится на всклокоченного эльфа. Таэль поправил на себе сползающее одеяло, завязав его концы на шее, и укоряюще покачал головой, осуждая любые криминальные способы избавиться от навязанной свадьбы.

Мы повторно обменялись недоуменными взглядами и я решила на всякий случай уточнить:

— Так чего именно ты хочешь?

В этот момент Инвар особенно громко и заливисто всхрапнул и Таэль болезненно застонал:

— Поставь звуковой полог над ним, хоть посплю нормально! — он сложил руки в жесте мольбы, — Пожалуйста! В конце концов, мое здоровье пока еще на твоей совести!

— Чувствую, от нее я буду избавлятся в самое ближайшее время! — прошипела я, раздраженная напоминанием о своей чересчур ответственной натуре. Если бы я с самого начала отправила этого паршивого ильфарийца... Хотя, а куда бы я его отправила то? Портал не работает. Так что, все мои муки с этим иномирским высокородным монстром — лишь плата за грех легкомыслия и невнимательности.

Убедившись, что смертоубийства в моем доме пока не предвидится (а жаль!), со вздохом принялась выстраивать рунную сеть над Инваром.

— И заметь, юная селянка, это твой будущий муж. А свадьба, как я слышал, не за горами и вот это все, — он обвел руками храпящего кузнеца, — ты получишь аккурат в первую брачную ночь!

Я гневно свела брови и рявкнула на высочество, чтобы не мешался, а то, не приведи Хальт, рога ему все-таки наставлю! Выстроила пальцы в нужное положение и обвела кистями в воздухе полукруг. Таэль пару раз хихикнул, пошленько пошутил насчет будущих рогов и придирчиво оглядел меня с ног до головы:

— Что ты делаешь?

— Пытаюсь поставить звуковой полог, дабы ваше благородие смогло наконец заткнуться и поспать, — сарказма в моем голосе хватило бы еще на десяток надоедливых принцев.

Ночь на дворе, а я, вместо того, чтобы отдыхать в своей уютной теплой кроватке, занимаюсь всякими гадостями в паре с бесящим меня его высочеством!

— А мне кажется, что ты все-таки хочешь его убить.

— Да что ж у тебя все мысли либо о сексе, либо о смерти?

— Это основные компоненты жизни, дорогая моя, — Таэль недовольно поморщился, глядя на мои действия, — Кто тебя учил магии?

Я начала формировать поток силы и отвлекаться мне не очень хотелось. Но принц был из тех, кто не отвяжется, пока не получит ответ на свой вопрос.

— Сначала родители, разумеется, затем школа и университет, — тут же, предвидя новый вопрос, добавила, — Но я вообще довольно слабый маг.

— Не нарывайся на комплименты, юная селянка. Будь ты слабым магом, ты бы не вытащила меня в нашу первую совместную ночь. И заметь, я сейчас говорю совсем не о том, о чем ты опять подумала, — принц улыбнулся во все тридцать два зуба, глядя на мое возмущение, — Твоей отраве просто не хватило бы сил, — он вздохнул и встал рядом, — Ты странно работаешь с искрами.

— Ну уж как научили, — а умеет он все-таки зацепить. У меня от раздражения аж мурашки по загривку поползли. И вроде ответить хочется так, чтобы душу отвести, и срывать концентрацию не могу, чтобы ненароком Инвару не повредить.

Он то вообще ни в чем не виноват.

Почти.

Только напился вдрыз и завалился спать на моем пороге, трезвенник, мать его, язвенник.

— Неверно учили, будем переучивать, — принц развязал узел одеяла и сбросил его на пол. Встал у меня за спиной и положил свои ладони поверх моих.

Странно, я вроде и чувствовала возмущение от его жалящих слов, но тем не менее, почему-то ... доверяла?

Да ладно?! Сама себе не поверила! Чтобы я и это паршивое ильфарийское высочество?! А как же Мэльст? Красавец, умница, воспитанный до последней извилины мозга... Женатая свинья, который ночью ко мне ласково и со всем вниманием, а утром сделал вид, что арлитской студентки не существует!

При мыслях о лучшем друге императорского наследника меня бросило в жар. Я аж почувствовала, как кровь прилила к щекам, а пальцы слегка задрожали.

— Что ты делаешь? — прошипела Таэлю. Надеюсь, он не заметил, как я смутилась и покраснела. И не приписал это своему обаянию!

— Ты руки держишь неправильно, — принц тут же сдвинул мои ладони ближе друг к другу и чуть развернул наверх. — У тебя большая часть сил расходуется не на заклинание, а на омагичивание пространства вокруг.

— Нет такого слова, — буркнула я, признавая его правоту. Меня и учителя тоже всегда ругали, что я слишком раскидываю ладони для заклинаний. Но в детстве мне казалось что так эффектней, а потом отучится от этой дурной привычки было уже очень сложно.

— Слова нет, — согласился Таэль, по новой выстраивая рунный полукруг моими пальцами, — А действие есть. Сблизь кисти… Не локти, бестолочь, а сами кисти. Запястья соедини… Да, вот так. Пальцы шире. Еще шире… Не растопыривай и не напрягай, а просто широко разведи. Да, вот теперь хорошо. Почувствуй магию между ними… Пусти поток и придай ему форму. Вот… Да…

Подсказки эльфа были необычны. Мы, арлитцы, никогда так магию не чувствовали. Наши практики всегда были расчитаны на широкий резонанс магических искр. Таэль же меня сейчас учил действовать тоньше и четче.

— Мы так не делаем, — попыталась оправдаться я.

— Магия везде одинакова, юная селянка, просто принципы работы с ней разные. А их всегда можно изменить, — Таэль подправил положение моих локтей, затем отошел и удовлетворенно кивнул, — Вот теперь правильно. Итак, одна искра на вес, одна — на контур сети, скрепи все руной… Да не этой, а руной границы. И закрывай. Что ты расплющиваешь рисунок, сделай его объемней!

Подчиняясь указаниям ильфарийца я заново распределила поток магии, подпитала его двумя искрами и закрыла рунную сеть над старшим Верренсом. Может мне показалось, но аркан, выстроенный по правилам Таэля, выглядел изящней, ровнее и прочней, чем те, что я выводила раньше.

Убедившись, что сеть не пропускает ни звука, мы с Таэлем переглянулись и молча разошлись по своим комнатам, чтобы хоть немного все-таки поспать.

И если у высочества это наверное получилось, то я толком заснуть уже не могла. Пришло ненавистное состояние, когда глаза словно песком засыпаны и не открываются, а мозг не спит и прокручивает в голове всякую дребедень.

Сначала я радовалась мыслям, что ильфарийцы скоро уедут. Пусть убираются в свое царство-государство, занимаются проблемами престольных игрищ в отдельно взятой столице, разбираются с попытками устранения коронованных особ. Мне в этой песочнице делать нечего и лезть во внутренние дела имперской семьи я не собираюсь. Я лишь мелкая арлитская студенточка, даже не отличница. Для меня верхушка всех мечтаний — подтвержденный университетский диплом, с которым я смогу устроится на более-менее приличную работу в какую-нибудь фирмочку. Выйду замуж, рожу пару ребятишек, с семьей буду ездить в отпуск на море и о том, что когда-то помогла чужому императорскому наследнику я забуду, как о страшном сне.

Мысли о замужестве мягко перетекли в мысли о другом ильфарице.

Скотина какая...! Глазки мне строил, а сам женат. Женат! Я с силой ударила кулаком в подушку. Как так то? Зачем? За что?!

Хотя, с другой стороны, разводы никто не отменял. Может, Мэльст как раз сейчас тоже об этом думает? И планирует развестись со своей наверняка страшной и уродливой женой, дабы упасть передо мной на колени и попросить прощения.

И я его... ну ладно, так и быть, прощу. Но не сразу! Пусть помучается пару недель! Нет, месяцев! Полгода наверное все-таки будет многовато!

А потом я разрешу ему себя поцеловать и ...

И тут я услышала легкие шаги по коридору.

Решив, что это высочество опять не может уснуть и ему нужна моя помощь, встала с кровати и подошла к двери, дабы встретить его... Но шаги не остановились. Легкий шорох двинулся дальше. К лестнице на чердак.

Интересно, что он там забыл? Там же просто портальная комната и ...

Накопители! По загривку аж холодом потянуло. Принц ведь постоянно их просит! Неужели решил попросту своровать, пока я сплю?!

Вот же гад!

Я распахнула дверь и плеснула в сторону лестницы чистой магией. Ничего, пусть высочество побегает с подожженой задницей, ворюга несчастный!

Высокая фигура, полностью закутанная в черные одежды, метнулась в сторону от ступеней, впечатываясь в стену. Короткий вскрик боли на удивление высоким голосом. Ах ты, мелочь белобрысая, думаешь, я тебя не узнала? Я рванула за ним, сыпя по дороге искрами, фигура — от меня и в два прыжка вылетела в ближайшее окно.

От удивления я аж застыла на месте. Ничего себе, акробатика в миниатюре! Здесь же метра три высотой! А высочество еще вечером рассказывал, какой слабый и болезненный!

— Селянка? — раздался заспанный голос со спины, — Ты чего ночью по дому гуляешь?

— Высочество? — ошарашенно обернулась я.

И тут до меня дошло, что принц никак не успел бы, сиганув в окно около лестницы, вдруг оказаться в своей комнате за моей спиной.

А значит....

А значит, это был кто-то другой?

Оставшуюся часть ночи мы с высочеством провели очень активно. Как ни старались, но выяснить, кто был вором, нам не удалось. Зато мы громко, бодро и весело его материли. Даже устроили соревнование между собой по придумыванию наиболее образных эпитетов для нежданного гостя. Победил принц, у него опыта в словосложении оказалось больше.

Защитными рунами я покрыла почти весь коридор до лестницы на чердак. А на ступеньках под тщательным надзором и с едкими комментариями высочества выстроила несколько искровых ловушек. Кто бы ни рвался втихаря за накопителями, в следующий раз просто так он не пройдет.

И ровно в восемь сорок пять утра мы с высочеством отправились баиньки. Каждый в свою комнату, втайне понимая, что толком поспать все равно не дадут, и искренне надеясь, что первым проснется не он.

Не повезло мне. Разбудила меня жуткая какофония из окна. Казалось, что рядом с моим домом за ночь появился концертный зал, совмещенный со спортивным стадионом. Из-за летней жары, уже неделю стоявшей в городе, я не закрывала на ночь окна, и теперь с улицы в спальню врывался ... точнее оглушающе долбил в мои несчастные уши радостный ор горожан, грохот барабанов, визгливые и на удивление совсем не мелодичные звуки разнообразных трещоток, труб, свистулек и прочих мелких вроде бы музыкальных инструментов.

Я нехотя доползла до окна и, отчаянно зевая, с удивлением разглядывала торжественное шествие, которое медленно проходило по моей улице в сторону центральной площади. Горожане, одетые в самые лучшие одежды, украшенные лентами и цветами, шли и танцевали рядом с выстроенными на нескольких телегах высокими платформами. На одной изображали покос на лугу. На второй стояло несколько импровизированных деревьев и юные красавицы срывали с них фрукты, бросая их в толпу, которая ловила подарки с веселым смехом. На третьей выстроили мини-мельницу, мука из которой сыпалась прямо на дорогу.

Спросонья я понять не могла, что это за феерия безумия на отдельно взятой улице, а потом до меня дошло! Сегодня же суббота! Первый день Недели Урожая!

И праздник начинался с торжественного шествия к городской ратуше, где мэр Маттеус официально объявит о начале торжеств!

Что ж, под такие бодрые звуки «музыки» поспать точно уже не удастся, да и время... Батюшки, почти половина двенадцатого дня! Вот я засоня!

С другой стороны, ночка тоже была не бей лежачего...

Кстати, на тему лежачего!

Я быстренько переоделась, скинув ночную рубашку и натянув первое попавшееся платье, убрала волосы в привычный хвост и вышла из комнаты. Уже на лестнице убедилась, что ночной гость проснулся и вроде бы протрезвел. Инвар Верренс сидел на полу, закутавшись в плед и понуро уставившись на свои колени. Услышав мои шаги, он поднял голову и я восторженно уставилась на его красные, словно у вампира, глаза.

— Ну что, выспались, господин Верренс? Как себя чувствуете?

Надеюсь, моя улыбка все же выглядела милой и сочувствующей, а не язвительной и саркастичной. Впрочем, мне было на самом деле жаль здоровенного кузнеца.

Сколько ему лет? Двадцать пять? Двадцать семь? Устроенная жизнь, хорошая профессия, брат рядом, невеста вроде появилась. И всего за один день устроенная жизнь перевернулась с головы на ноги. Теперь надо бросать все нажитое непосильным трудом, ехать в чужие края, учится непонятному и пугающему, чтобы сдерживать собственное непонятное и пугающее. Я бы тоже, наверное, запила.

Инвар виновато смотрел на меня, не говоря ни слова. Не услышал, что ли?

Только хотела повторить вопрос, как вспомнила, что звуковой барьер-то я не сняла. Пара взмахов кистью и с легким шипением щит над кузнецом исчез.

— Чувствуете себя как, господин Верренс?

Инвар молча непонятно кивнул и снова опустил голову к коленям.

Стыдно, понимаю. Пьяным в стельку притащиться в дом к приличной молодой женщине. Чародейке. Своей пока еще невесте. Чтобы... Чтобы что?

Надругаться? Это явно не в стиле Верренса-старшего.

Опять признаться в чувствах? Так ему для этого и напиваться незачем.

— Голова болит? — и он все так же молча кивнул.

Хотя, зачем я спрашиваю? Учитывая его вчерашнее состояние, сегодняшнее явно требует помощи. Из шкафа вытащила небольшую коробку с лекарствами, привезенными из дома. Местные травы, конечно тоже неплохи, но банальный анальгин при головной боли поможет гораздо лучше и быстрее. Налила стакан воды и протянула пару таблеток Инвару.

— Выпейте, станет полегче.

Все так же молча он взял таблетки и запил их водой. Отдал мне стакан, снова закутался в плед.

— Так и будете сидеть у моей двери охранником? — иронично подняла я бровь.

Тот хмуро глянул в ответ и отвел взгляд.

— Послушайте, Инвар. Ну напились вдребадан, ну пришли сюда. Ничего страшного, слава Хальту, не сделали, отлично выспались, — я настойчиво пыталась найти положительныестороны его ночевки на пороге моего дома, — А напились то из-за чего? Из-за моего отказа? — он отрицательно мотнул головой и тут же за нее схватился, — Из-за магии, которая у вас проявилась? — и снова отказ, — Тогда из-за чего?

В этот момент дверь моего дома распахнулась настежь. Шайнвилльскую чародейку решили посетить господин мэр всея города и младший брат моего незадачливого экс-жениха. И тот, и другой были одеты в парадные сюртуки, обильно украшенные цветочными брошами и лентами. Мэр был слегка припорошен белой мукой, которую безуспешно пытался стряхнуть с рукавов.

При виде меня он засиял белоснежной улыбкой во все тридцать два зуба.

— Дорогая госпожа чародейка! — защебетал мэр, — Как я рад вас видеть!

Он схватил мою ладонь и тут же попытался ее поцеловать. Помешал ему большой медальон в венке из мелких, но шипастых розочек, приколотый к шейному платку вместо булавки. Стоило мэру опустить голову, как шипы беспощадно впивались в кожу, на что он ойкал и высоко задирал подбородок.

Йонас же смерил брата, все еще сидящего на полу, на удивление ледяным взглядом и, даже не поздоровавшись со мной, бросился к своему излюбленному алтарю — плите и холодильнику. Проверил, все ли с ними в порядке, не появились ли за ночь на них черные подпаленные круги. Ладно, с ним все понятно, много ли для счастья надо?

— Моя дорогая госпожа чародейка, — мэр продолжал держать мою руку в своей ладони, оставив безуспешные попытки почтительного поцелуя, — Я буквально на пару минуток, а то у меня там торжество. Как вы относитесь к бракосочетанию?

Я подозрительно прищурила глаза и мигом припомнила все те слухи, что ходили насчет нашей якобы помолвки с кузнецом. Бросила на него предупреждающий взгляд, но тот не обращал на меня никакого внимания, пристально следя за тем, как младший брат выставляет на стол кастрюльки из шкафа и включает плиту.

— Ну вообще-то положительно, — осторожно ответила, молясь внутренне Хальту, чтобы речь снова не зашла о моей свадьбе, — Но мне об этом думать еще рано!

— Об этом думать никому не рано и никогда не поздно, — зашелся веселым смехом мэтр Маттеус и начал восторженно трясти мою руку, — Моя дорогая чародейка! Я очень надеюсь, что вы посетите вечером одно маленькое мероприятие на городской площади?

Судорожно начала припоминать, что было в праздничной программке на сегодняшний день. Вроде ничего особенного — торговые ряды заранее объявили о больших скидках в первый день празднования, так же готовилось театральное представление на свежем воздухе, много аттракционов, танцев и интересностей. Так и так я собиралась прогуляться и повеселиться.

— Конечно, я обязательно приду!

— Отлично! Просто отлично! — мэр обрадовался моему обещанию как маленький ребенок, — У нас для вас есть одно маленькое, но очень ответственное поручение!

— Какое именно?

— А вот подходите к ратуше к пяти часам вечера и все узнаете! И не опаздывать! — мэтр Маттеус все-таки умудрился дотянуться губами до моих пальцев, быстро их чмокнул, ойкнул и убежал.

Я вытерла ладонь о подол юбки, недоуменно глядя вслед респектабельному вроде бы мэру Шайнвилля. Раньше за ним такое развеселое поведение я как-то не замечала. Праздник что ли так подействовал?

Йонас захлопал дверцами шкафчиков, загремел посудой. Инвар на него умоляюще смотрел, но младший брат даже взгляда не бросил в сторону старшего брата.

Кузнец насупился и начал стаскивать с себя плед, комкая его как половую тряпку. Встал, чуть покачнувшись, сунул мне в руки шерстяной комок, и уселся в ближайшее кресло. Йонас все также не обращал на брата внимания, но греметь стал еще громче. Поставил чайник греться и заткнул пробкой раковину, набирая воду, чтобы вымыть посуду, оставшуюся после нашего с высочеством ужина. Начал со столовых приборов. Когда звон от упавших на металлическую поверхность ложек ударил мне по измученным утренним шествием ушам, я не выдержала:

— Что случилось?

Надо же все-таки выяснить причину холодной войны.

— Ничего! — визгливо ответил Йонас, бросив прихватку в раковину, полную мыльной воды, — Вообще ничего!

Тут же увидел, что натворил и с тихим «ой» полез ее вытаскивать. Сам намочил руки по локоть, прихватка оказалась насквозь мокрая, к тому же чайник начал попискивать, закипая. Понимая, что на кухне вот-вот рванет ядерно-эмоциональный взрыв, я вопросительно повернулась к Инвару. Тот, все так же мрачно глянув на меня, лишь буркнул что то себе под нос.

— Оо, мы уже разговариваем! — порадовалась я, — Уже прогресс! Так, глядишь, к обеду мы все-таки узнаем, из-за чего весь сыр-бор!

— Из-за чего? Из-за чего?! — я не думала, что тенор Йонаса может быть еще выше. И истеричней. — Этот ... Этот... Да он же... Да этот ....! Да что она никак не достается то?! — парень вытащил наконец прихватку из раковины и в сердцах бросил ее на стол. Вслед за тряпкой на стол, пол и ближайшие стулья полился настоящий водопад с мыльной пеной. Йонас психанул, выругался, дотянулся до полотенец и начал вытирать, а скорее размазывать, воду по поверхностям.

— Тихо, тихо, — я подошла к нему и успокоительно положила ладонь на плечо, — Тихо! Все поправимо, все можно исправить! Обо всем договориться!

— Договориться?! — мой шеф-повар истерично начал топтать мокрое полотенце на полу, — Мой брат!! Нет, вы представляете, госпожа ведьма, и это мой брат!! Мой старший брат! Да я же Хальту молился на него! Я верил в него, я на него надеялся! Я ж думал, что у меня из всей семьи только он и остался... А он...!!!

— Кто он? — не поняла я, — Хальт? — и протянула руку за измочаленным полотенчиком.

— Госпожа ведьма!! — Йонас укоризненно вручил мне тряпку, указал на мокрый пол и начал прополаскивать тарелки.

Я пару раз мазнула тряпкой по луже, отжала полотенчико и отложила его в сторону. Подняла глаза к небу:

— Слышь, божество, не обижайся, я не хотела тебя задеть. У нас тут ситуация истерическая, сам видишь!

— Предатель! — снова взвизгнул Йонас.

Я бросила удивленный взгляд на Инвара, но тот так и сидел, низко опустив голову.

— А почему предатель?

— Вы еще спрашиваете?

— Да я вообще не в курсе, что у вас произошло.

— Ах не в курсе?! — шеф-повар подбежал к брату и встал перед ним в позу, сложив руки на груди, — Что ж не рассказал то? Стыдно признаться, что ли? Как ты решил без меня уйти обучаться магии? «Теперь ты глава семьи, на тебя остается все наше хозяйство»! Так? Ты так мне сказал? — Инвар под разъяренным взглядом брата съежился и словно уменьшился в размерах, — Что молчишь? Стыдно стало? Сам, значит, учиться в другой мир! Как же, там же твоя любовь на всю жизнь! Там же твоя драгоценная чародейка! Вы же теперь будете... как ты сказал?... «на равных». Так она тебя быстрее заметит! А меня решил здесь оставить, да? «На хозяйстве»? Чтобы я женился на этой Исельде, родил с ней пятерых детишек и жил почтенной жизнью уважаемого горожанина?

Инвар попытался что-то ответить, но Йонас не дал и рта раскрыть.

— А я не хочу жениться! Я не хочу детишек! — завопил он, — Я не хочу быть почтенным и уважаемым!

— Вообще, что ли? — изумилась я, под грозным взглядом хозяйственного Йонаса делая вид, что все-таки вытираю мокрый пол.

— Госпожа ведьма! — еще один укоризненный взгляд и тычок пальцем в незамеченную мной лужицу. — Они все думают, что я не маг! Что я бездарность! Что у меня нет никаких талантов!

— Ну готовишь ты изумительно, — признала я.

— А еще пою! И стихи сочиняю!

— Да, да, «огонек моей души», — внутренне содрогнулась, припомнив те воющие звуки, что парень называл пением.

— И магия у меня тоже есть! — Йонас подбежал к плите и зажег огонь на всех конфорках, лишь проведя над ними ладонью. — А этот предатель хочет, чтобы я остался здесь, в этом Шайнвилле, в этом...

Сквозь безудержный словесный поток я примерно поняла, в чем загвоздка. Судя по тому, что мне рассказали вчера соседи, магия Инвара проявилась очень бурно. Многие видели, как молот самостоятельно колотил по металлу. А вот наличие магии у младшего Верренса было под большим вопросом, из-за чего Инвар, как старший член семьи, и мэр Маттеус, посоветовавшись, решили оставить Йонаса в Шайнвилле. Конечно, в любом случае следовало дождаться наших арлитских специалистов, чтобы определить и уровень магических способностей у братьев, и их назначение. Кто знает, быть может это вообще лишь случайный искровый выброс, ведь я накладывала на кувалду кузнеца заклинания прочности.

— Не выброс точно. Я еще пару дней назад говорил юной селянке, что у вас с братом есть способности к магии, — раздался голос высочества со стороны лестницы, — И Йонас не смог бы управлять плитой, если бы не имел предрасположенность к магии, — Таэль широко зевнул и уселся на ступеньку, — И если арлитский университет вам откажет в обучении, то ильфарийский примет с распростертыми обьятиями.

Услышав принца, Йонас на мгновение застыл, не веря, а затем переглянулся с удивленным Инваром и просиял. Подбежал к принцу и чуть ли не запрыгал вокруг него:

— Правда-правда? Честно-честно? — метнулся потом ко мне и запрыгал уже вокруг меня, — Вы не шутите?

Мы с Инваром переглянулись и я кивнула головой в подтверждение слов принца:

— Да, Йонас, его высочество прав. Плита действует на магических исковых элементах, поэтому не имея даже зачатков магии, ты бы просто не смог ею пользоваться.

— Ух ты! Вот я знал! Я всегда знал! — он подскочил к брату, — Я же говорил, говорил же! А ты — «нет у него магии, нет у него магии»! Я тоже поеду учится!

Тот обреченно махнул рукой, признавая свое поражение. Облегченно выдохнул, смирился и согласился. Вместе значит вместе, что поделать.

— Кстати, а что у нас на..., — и Таэль бросил взгляд на улицу, — На обед?

— Ой, сейчас, сейчас, — Йонас забегал вокруг плиты. — Мне ж еще надо будет для госпожи ведьмы пирог испечь.

— Пирог?

— Ну да, вы же пойдете к пяти вечера на городскую площадь. Вам обязательно надо принести с собой пирог. Разве мэр не сказал?...

И абсолютно счастливый Йонас снова закрутился на кухне. Мигом поставил тесто, тут же вытащил из морозилки фарш и засунул его в микроволновку на разморозку, самостоятельно разобравшись с кнопочками и сенсорами на ильфарийском девайсе, тут же начал замешивать омлет с какими-то ягодами и сыром.

Инвар тоже повеселел, подсел к нему ближе и братья стали обсуждать, что надо будет сделать перед отъездом, какое имущество оставить, какое раздать-распродать, кому оставить кузню, кого попросить присматривать за домом...

В доме вновь воцарился мир и покой. Временно.