Отец моей подруги

Лиза

— И тогда папа прыгнул в воду и его спас! — заканчивает Крис с неприкрытым самодовольством. Подруга рассказывает об очередном геройском поступке Марата, а я слушаю и молчу.

Марат спас мальчишку, под которым провалился лед. Марат бросился в горящий дом и вынес старенького дедушку, который потерял сознание. Марат подобрал слепого котенка, принес домой и выкормил из пипетки.

Мне кажется, половину этих историй подруга просто выдумала. Марат наверняка о большей их части и не подозревает.

Крис слишком явно гордится своим отцом, но меня это никак не задевает. Наоборот.

Я тоже хотела бы им гордиться, вот только я ему никто. Подруга дочки — это даже не дальняя родственница. Это скорее обозначение присутствия в ее жизни. Так что все, что я могу себе позволить — это слушать восторженные рассказы Крис и молчать.

Я дала себе слово, что больше не стану думать о Марате перед сном. Одно дело было мечтать о мужчине, лежа в душной квартирке в Лондоне. И совсем другое, доводить себя до оргазма, когда я живу в его доме, а его дочь доверяет мне как никому больше.

Это нечестно по отношению к Марату. А по отношению к Крис просто предательство.

Подруга словно читает мои мысли.

— Как бы я хотела, чтобы они с мамой помирились! — мечтательно говорит она, переворачиваясь на спину. Я лежу на животе и занимаю себя тем, что пропускаю сквозь пальцы песок.

Он бежит тонкой струйкой и в слепящих лучах солнца кажется перламутровым.

— Ну если они не поженились за все это время, то не думаю, что это реально, — замечаю осторожно. Так, чтобы не обидеть. Крис резким движением перекатывается обратно на живот.

— Она просто не задавалась такой целью, Лиз. Ты мою маму не знаешь.

— Значит, она сама не хочет.

— Хочет. Мы с ней много в этот раз говорили. И она призналась. Знаешь, — Крис придвигается ближе, — на самом деле у нас даже есть план. Я обещала маме, что не проболтаюсь, но ты ведь никому не расскажешь?

— Раз обещала, то не говори, — пробую ее остановить, но не успеваю.

— Мама приедет. Мы договорились, что как только я сюда переберусь, она приедет якобы меня проведать. Она с папой переспят, и мама родит мне брата или сестру.

По сердцу словно полоснули острым ножом. Она сейчас правду говорит или шутит?

— Не смотри на меня так, Лизка!

— Выходит, у твоих родителей отношения? — не могу удержаться от потрясенного восклицания.

— Тише, что ты так кричишь! — шикает Кристина и оглядывается. — Нет пока. Говорю ж тебе, мама не ставила перед собой такую задачу. Но это если она говорит правду. Может что-то и было, я у папы такое спрашивать не могу, сама понимаешь.

— А разве можно сразу забеременеть? Вдруг у нее не получится? — ревность изнутри разъедает как известка, но снаружи я стараюсь это не показывать.

— Мама сказала, что высчитает, когда самые удачные дни будут, и тогда приедет.

— Но это не честно по отношению к твоему отцу, — решаюсь высказать свое мнение, все еще находясь в состоянии шока. — Может, он больше не хочет детей?

— Да ладно, — машет рукой Крис, — это пока не хочет. Меня смотри как любит!

— Но... Но если он ради тебя не женился, то почему ты думаешь...

— Я ничего не думаю, Лиз, — нетерпеливо перебивает Крис, встряхивая головой, — я хочу, чтобы они жили вместе. Я с детства об этом мечтала, сколько себя помню. А у него вечно какие-то бабы...

У ее матери тоже все время были мужчины, но я не собираюсь тыкать этим Крис. И в то же время испытываю дикую ненависть к Лоре, ее матери. Ненависть и ревность.

— Я обещала ей помочь, и я помогу, — тихо продолжает Кристина. — Мама сказала, что они оба наломали дров. Просто они были очень молодыми. Как мы сейчас. Ты представляешь, что у тебя сейчас родится ребенок?

Я вздрагиваю от одного предположения. Особенно я. Без копейки денег, одна надежда на образование. И ребенок...

До Кристины тоже доходит.

— Прости, — говорит она с раскаянием, — я не подумала, ляпнула сдуру. Не обижайся!

— Пойдем поплаваем, — беру ее за руку и поднимаюсь с песка, — а то сгорим. И пора возвращаться, солнце уже высоко.

Кристина благодарно моргает и легко вскакивает вслед за мной.

— Пойдем. И правда сгорим, вот мне тогда от папы влетит!

Мы обе знаем, что не влетит, Марат Хасанов скорее сделает виноватой меня, чем любимую дочь. И я на минуту остро чувствую свою ненужность.

Но только на минуту. Она проходит, и я усилием воли заставляю себя не думать о Хасанове.

Мне надо попытаться выбросить его из головы. А для этого проще всего влюбиться заново. В кого угодно, только не в него. Не в Марата.