Отец моей подруги

Глава 15

Лиза

Мы с Крис молчим. Она отрешенно смотрит в стену, а я не могу просто лечь спать, оставив подругу в таком состоянии. И боюсь, и не смею.

Марат попросил меня побыть с ней, пока он не разрулит ситуацию. Как будто бы я бросила Кристину без его просьбы!

— Лучше бы она умерла, — вдруг говорит Крис, глядя в одну точку. — Никогда не думала, что стану тебе завидовать.

Сажусь возле нее на краешек кровати, глажу по плечу.

— Нет, Крис, не лучше, — пытаюсь подобрать слова, но она меня останавливает.

— Не надо, Лиз. Спасибо тебе. Ты просто меня утешаешь, я ценю это, поверь. Но раньше, когда я пробовала поставить себя на твое место, мне было страшно. Правда. Представляла себя, что у меня никого, что они оба умерли, — кивает на дверь, подразумевая и Лору, и Марата, — и мне так плохо становилось. А теперь...

— Не надо, не продолжай, — обнимаю подругу. — Она все равно твоя мама, нельзя желать ей смерти.

Крис утыкается мне в плечо, крепко обхватывает руками, словно цепляется. И я понимаю, что права, она на самом деле не готова потерять Лору. Кристина страдает от того, что мама оказалась не такой, какой она хотела видеть.

В дверь стучат. Без задней мысли иду открывать в полной уверенности, что это Марат. Но стоит только повернуть защелку замка, как дверь распахивается, и на пороге оказывается Лора. Растрепанная, в красных пятнах с красными же глазами.

Беспомощно оглядываюсь. Позвать на помощь?

Но я не знаю, о чем они договорились с Маратом. И главное, хочет ли этого Крис?

— Пошла с дороги, — треснувшим голосом говорит Лора, глядя исподлобья.

— Мама, уходи, — раздается за спиной голос Кристины. Лора смотрит мимо меня, кривит рот, по ее щекам катятся крупные слезы.

— Бусинка моя! — в голосе мука, но почему-то я ей совсем не верю.

Может я все-таки завидую? Потому что сама до конца не знаю, как лучше. Когда совсем нет, или когда вот так...

— Деточка, — продолжает плаксиво Лора, — это не то, что ты подумала.

— Мама, не надо, — говорит тихо Крис, но уже не так твердо и уверенно. Лора чувствует слабину и начинает говорить быстро-быстро, не давая возможности ее остановить или перебить.

— Я сразу поняла, что он из себя представляет, этот Тео. Я хотела его проверить. Как я могла допустить, чтобы у тебя что-то было с таким говнюком? Если бы он не повелся, разве бы я позволила себе с ним...

— Перестань, пожалуйста, — Крис закрывает лицо руками, — разве дело только в нем?

— Оставь нас, — поворачивается ко мне Лора, — пожалуйста, будь человеком. Хоть на минуту перестань смотреть в рот Хасанову.

Я вспыхиваю, перевожу взгляд на Крис. Она смотрит умоляюще, и я молча выхожу за порог, прикрывая дверь.

Я точно не собираюсь влезать во внутрисемейные разборки, и даже Марат не может от меня этого требовать. Тем более такой прозрачный намек Лоры на меня и отца Крис не мог остаться без внимания подруги.

Прислоняюсь к стенке и закрываю глаза. Так хочется спать, что я готова лечь здесь же в коридоре на пол прямо на ковровое покрытие. Оно мягкое, ворсистое, так и манит.

Если бы не сцена, стоящая перед глазами, я бы ушла в комнату Лоры. Но после всего увиденного я даже порог того номера не смогу переступить.

— В чем дело, почему ты здесь? — гремит над головой грозное. Вскидываю голову. Кажется, я все-таки уснула. Стоя...

— Лора пришла поговорить, Крис попросила выйти, — отвечаю заплетающимся языком.

— Сссука, — выдыхает Марат и распахивает дверь. А мне хочется просто исчезнуть. Похоже, сон мне сегодня точно не светит.

Сползаю по стенке, обхватываю руками колени и кладу на них голову. В конце концов мне все равно некуда идти. Почему бы не поспать в коридоре?

— Я неясно выразился, Лора? — доносится из номера раскатистый голос Марата. — Забудь, что у тебя есть дочь.

— Твой папа грозится продать меня в бордель, к арабам, — хнычет Лора, и я вздрагиваю. Она мне это тоже говорила. — А ты знаешь, что это такое, доченька? Оттуда живыми не возвращаются. Разве я это заслужила? Разве этот ублюдок Тео стоит того, чтобы из-за него со мной такое сделать?

— Папа, нет, зачем ты это говоришь? — в голосе Крис сквозит ужас.

— Успокойся, дочь, ни в какой бордель она не поедет. По крайней мере пока, — успокаивает ее Марат. — Я запретил ей приближаться к тебе. Давай, пошла отсюда.

Он выглядывает в коридор, видит меня и осекается. Подходит, присаживается на корточки.

— Совсем мы тебя ушатали, да? — и пока я хлопаю глазами, протягивает ключ-карту от своего номера. — Вот, держи. Иди, ложись спать, я побуду с Кристиной. Нам все равно надо поговорить. А ты отдыхай. И... спасибо, Стебелек.

— За что? — переспрашиваю непонимающе.

— За то, что ты есть, — серьезно отвечает Марат. — Ты единственное, что есть нормального в этом дурдоме.