Отец моей подруги

Глава 23

Лиза

Тишина в спальне нарушается лишь нашим общим ускоренным дыханием. Крепко прижимаюсь к сильному горячему мужскому телу и слушаю, как гулко колотится его сердце.

Мое вообще не стучит. Оно кажется совсем остановилось после оргазма.

Я догадывалась, что с Маратом будет по-особенному, но что будеттак, не могла предположить даже в самых смелых мечтах.

Он сводит меня с ума даже когда мы вот так просто лежим. А когда он в меня вошел, я улетела на небеса. Боль почти не чувствовалась, ее смело волной нашего общего желания.

Я не знала, что способна на такие ощущения. И что могу вызывать такой ураган эмоций, который обрушил на меня Марат, даже не представляла.

А теперь боюсь поднять голову и посмотреть ему в глаза.

Что я там увижу? Удовлетворенное желание? Сожаление, что не сдержался? Или, что самое страшное... ничего?

Что, если там ничего нет? Это для меня мир перевернулся и сместился в другую точку. А Марат просто переспал с подругой своей дочери.

Он спал, когда я пришла. Увидел меня, не смог с собой совладать. И я его спровоцировала.

Больше всего я боялась, что он меня отпустит. Что снова прочитает целую проповедь о разнице в возрасте, о Крис и отправит меня домой. Или сам уйдет.

То, что случилось между нами, было настоящим взрывом. И если я сюда пришла просто влюбленной девчонкой, то сейчас физически ощущаю, как он врос в меня. Что он проник в меня не только телом, но и сердцем. Что наши души переплелись.

Вот только что делать, если эти ощущения исключительно мои?

— Ты как, малыш? — слышу над головой хриплый шепот. Поднимаю голову.

Сейчас Хасанов напоминает большого хищника, который вдруг передумал съедать свою жертву и решил немного ею поиграть. По крайней мере, так я чувствую себя в его объятиях.

Мне хочется его обнять, целовать его горячую кожу, покрытую капельками пота. Но я боюсь. Если он скажет, что просто сорвался, что это было ошибкой, как я это переживу?

— Эй, Стебелек, — он берет мое лицо в руки, заглядывает в глаза, — что такое? Тебе все еще больно?

— Нет, — качаю головой, — но... Марат. Не называй меня больше Стебельком. Пожалуйста...

Ком в горле мешает договорить, и я замолкаю, чтобы не разреветься.

Я хотела сказать, что мне не нравится это глупое детское прозвище. Что я хочу быть для него желанной любимой женщиной, а не малышкой, которую он случайно лишил девственности. И как обычно ничего не могу сказать.

— Та-а-ак, — Марат берет меня за попку, подтягивает и укладывает на себя сверху.

Мой живот перемазан спермой. Невольно дергаюсь, пытаюсь сползти, но он впечатывает меня обратно.

Сперма чавкает, мы оба смотрим вниз.

— В чем дело, Лиза? — спрашивает Марат недовольным тоном. — Если что-то не так, просто скажи.

— Я боюсь тебя вымазать... — шепчу, сглатывая.

Он сгребает мой затылок широкими ладонями.

— Не говори ерунды, малыш, — тянется ртом, кусает за нижнюю губу. — Я тут держусь из последних сил, чтобы тебя сегодня больше не трахать, а ты думаешь о всякой херне.

— Я? Разве я тебя... — запинаюсь, потому что ощущаю между ног твердую дубину.

Непроизвольно раздвигаю ноги, и у входа сразу оказывается горячая головка члена. От страха зажмуриваюсь.

Внизу живота уже приятно тянет, между ног сладко пульсирует, но внутри ощущения слишком болезненные, чтобы снова там оказался член.

И в то же время не хочу, чтобы Марат меня отпускал.

— Расслабься, детка, все хорошо, — шепчет в губы. Начинает целовать, осторожно захватывая губами, и мне уже самой хочется ерзать на нем, доставать до члена пульсирующей плотью.

— Горячая какая девственница мне попалась, — Марат улыбается и проталкивает мне в рот свой язык.

И словно срабатывает какой-то рычаг. В теле появляется легкость, мысли исчезают. Остаемся только мы с Маратом, только наши тела. Их жар смешивается, мы сплетаемся руками, языками.

Марат поддерживает меня под ягодицы и несильно толкается членом в мою промежность. Там уже мокро, я не знаю, почему он так на меня действует. Но мне кажется, я теку иже только от одного его шепота и запаха.

Начинаю двигаться ему навстречу. Легко толкаюсь бедрами, он шипит и кусает губы.

— Сейчас доиграешься, засранка малая.

Поднимает меня вверх, впивается губами в затвердевший сосок. Дует, облизывает, прикусывает. Меня скручивает от ощущений. Это так остро и пронзительно, что я ускоряюсь. Сама толкаюсь навстречу члену, мне нужна заполненность, хочу снова почувствовать его в себе.

— Тихо, тихо, малыш, я сам, — Марат одной рукой зажимает затылок, второй талию. И входит.

Медленно, растягивая, проталкиваясь внутрь и не давая мне отстраниться. Вталкивается на всю длину, вжимаясь пахом. Смотрит в глаза.

— Как же в тебе охуенно, малыш, — говорит сипло, и я сама его целую.

Так как он меня. Впиваясь губами и сплетаясь языком.

И мужчина словно срывается с тормозов.

Он начинает толкаться резко, быстро, совсем не так как в первый раз. Сжимает ягодицы, насаживает меня на член, при этом не выпускает мои губы.

Я сама разрываю поцелуй. Выгибаюсь, и он ловит ртом мои соски, отчего в голове шумит и взрывается фейерверками.

Некоторое время в комнате слышны только хлопки тел, хлюпанье и наше рваное прерывистое дыхание. Внизу нарастает напряжение, с каждым толчком меня уносит все выше и выше,

Я кончаю первой. Мир вокруг рассыпается ярким конфетти, я не сдерживаюсь и кричу. Следом раздается рык, и ощущение наполненности исчезает. На ягодицы выплескивается горячая сперма, в меня вжимается горячее мужское тело.

— Это пиздец, малыш, — хриплый шепот будоражит, вызывает во всем теле непроизвольную дрожь, — как же мне с тобой хорошо, просто пиздец...