Отец моей подруги

Марат

— Не понимаю, ты сейчас пиздишь или прикалываешься? — Роб смотрит с подозрением.

— По мне видно, что мне смешно? — переспрашиваю с раздражением.

Он в ответ только хмыкает.

Роб высококвалифицированный психотерапевт, которому я сам не знаю, зачем, рассказал про Лизу.

Имя, понятное дело, не называл. И что подруга Крис тоже не говорил. Просто сказал, что подозреваю у себя извращенные наклонности, поскольку меня больше взрослые женщины не вставляют.

— По тебе видно, что ты страдаешь хуйней, — отвечает Роб и тянется за бокалом. — Ты это хотел услышать? Или что-то другое?

— Нет, не это, — мотаю головой. — Я думал, ты что-то умное скажешь. Или посоветуешь. Или мне записаться на прием?

— Если бы я видел, что тебе показана терапия, я бы и здесь прием провел, — Роб остается невозмутим как морской залив на закате. Это меня штормит. — Значит, тебе нужен совет?

— Скорее, диагноз, — буркаю я и вслед за ним беру бокал.

Мы решили надраться как в добрые старые времена, когда Роб еще не был владельцем собственной клиники, а я — тем, у кого есть много бабла.

— Тогда слушай, — кивает друг, — только потом не говори, что я не предупреждал.

— Если ты собрался читать мне проповедь, то не надо, — останавливаю его, — я сам нехуево справляюсь.

— Не собрался, — качает головой Рою. — Ты лучше скажи, тебе не приходило в голову, что... хм... как бы так сказать, чтоб не обидеть...

— Да не тяни ты кота за яйца, говори уже! — морщусь я, глядя на его задумчивую физиономию. — Что у меня чердак слетел? Думал, конечно.

— Я не от том, — отмахивается Роб, — твой чердак как раз на месте. Я хотел сказать, ты не думал, что у тебя не стоит просто на других баб, а не на ровесниц?

— Так, спокойно, что не стоит, я не говорил. Я их не хочу, и это не только к ровесницам относится. Любите вы, врачи, приукрасить. Я про... в общем, про неписюх говорил.

— Другими словами, у тебя возникает эрекция только на писюх? На всех?

— Иди ты нахуй, Роберт, — говорю в сердцах. — Какой ты психотерапевт? Ты в депрессуху с разгону вогнать можешь. Не стоит у меня на писюх, на одну только. Ладно, не то, чтобы писюха. Ей восемнадцать. Просто очень молоденькая.

— Ты хочешь секс только с одной девушкой и считаешь это отклонением, Марат? — уточняет Роб тоном, за который мне хочется его удавить.

Но проанализировав сказанное, признаю, что он прав.

— Да. Нет, — отвечаю оптом на оба вопроса.

— Тогда у меня для тебя новость. Не знаю, хорошая или плохая. И можешь меня слать нахуй, но я все-таки скажу. Ты влюбился, приятель. А когда влюбляешься, хотеть секса только с объектом любви более чем нормально.

— Ты ебнулся, Роб? Только серьезно. Я не могу влюбиться. Мне ж не семнадцать лет.

— Если бы ты изучал биохимические процессы, мне, конечно, было бы проще объяснить. Но я постараюсь так, на примерах.

Роберт пускается в длинные и запутанные объяснения биохимических процессов, которые происходят в человеческом организме приблизительно каждые пять лет. Которые нацелены на воспроизводство потомства и от желания самого человека никак не зависят.

Внимательно слушаю, понимая в лучшем случае половину. Ни химия, ни биология никогда не были моими фаворитами. Но и сказать, что совсем не догоняю, не могу.

Пятьдесят на пятьдесят.

— И что теперь делать? — спрашиваю, когда Роб, наконец, затыкается.

— Ну... — тянет неопределенно он, выматывая все кишки, — могу предложить тебе кастрацию, чтобы не мучиться.

— Заебал, Роберт!

— Ладно, тогда держи.

Он достает из нагрудного кармана ручку, размашисто черкает на салфетке и протягивает мне, сложив салфетку вдвое.

Разворачиваю, не сводя подозрительного взгляда с лучащегося самодовольствием приятеля. Читаю:

— Трахаться много, часто, качественно, — взмахиваю салфеткой. — Это что?

— Рецепт, — отвечает засранец, даже не поморщившись. — Если надо поставить печать, заезжай завтра в клинику. Но думаю, что обойдешься так. В аптеке тебе по этому рецепту выдадут разве что виагру.

— Спасибо, обойдусь, — фыркаю, разрывая салфетку на мелкие части.

— Надеюсь, — серьезно кивает Роб. — Судя по слухам, которые доходили до меня от наших общих знакомых женского рода, ты и в гробу будешь лежать с эрекцией.

***

После встречи с Робертом за руль не сажусь. Я выпил не дохуя, но достаточно, чтобы попасть на штраф. Такси можно вызвать позже, а машину отгонит охрана.

Только выйдя из ресторана, понимаю, что я сейчас рядом с квартирой, которую снял для Лизы.

Запасные ключи вожу на всякий случай с собой. Возвращаюсь к автомобилю и беру ключи в торпедном отсеке. Я туда как забросил их после сделки, так и не доставал.

Поднимаюсь на нужный этаж, открываю дверь.

Тихо. Никого.

А чего я ждал? Что она переехала?

Так я бы не посмел прийти вот так как к себе домой, если бы она переехала.

Прохожу в спальню. Кровать здесь настоящий траходром.

Что ж ты не переехала, малышка? Тебе бы здесь так хорошо спалось...

Смотрю на часы. На кровать. На дверь в ванную комнату.

Здесь есть все, чтобы переночевать, а привезти сменную одежду можно попросить охранников.

Идея остаться в квартире нравится мне все больше. Сам не знаю, почему. Может, потому что здесь мне проще представить Лизу?