Отец моей подруги

Голос из динамика звучит сухо и безэмоционально.

Марат беззвучно подсказывает: «Соглашайся». И показывает два пальца.

— Хорошо, — послушно соглашаюсь, — мне будет удобно в два часа.

Собеседник назначает место встречи, Марат утвердительно кивает.

— До встречи, мисс Золотарева.

— До встречи, мистер Эллиот.

Отнимаю телефон от уха. Наверное, вид у меня совсем растерянный, потому что Марат накрывает мою руку ладонью.

— Иди на встречу и ничего не бойся. Я тебя отвезу, буду ждать в машине. Держи телефон включенным в кармане, я буду слышать весь ваш разговор. Он должен выкатить тебе предложение, но ты ничего не отвечай, возьми время на размышление. Пусть пришлет документы на рассмотрение твоему адвокату. Контакт юриста я тебе давал, ты их сохранила?

Разворачиваю телефон и молча показываю контакт в телефонной книге. Там же мессенджеры и электронная почта.

— Отлично. Спокойно допивай кофе и собирайся.

— Тебе же надо было заехать в офис?

Марат берет мое лицо в руки и очень осторожно целует.

— Это слишком важная встреча, малыш, для того, чтобы она состоялась, пришлось много поработать целой команде. Так что остальные дела подождут.

***

— Как вам, возможно, уже сообщили, вопрос финансового урегулирования вашего дела подходит к завершению. Я попросил о встрече, чтобы обсудить дальнейшие шаги, — мистер Эллиот в безупречно выглаженном костюме выглядит именно так, как в моем представлении должен выглядеть юрист. Сам весь будто выглаженный.

Никто, конечно, мне ничего не сообщал. Марат обещал сделать все, чтобы дядя Захар вернул мне родительские деньги.

Но отутюженный мистер Эллиот предпочитает называть это урегулированием.

Как будто мне делают одолжение.

Это так противно, что хочется встать и уйти. Но я не имею права так поступать после того, сколько усилий приложил Марат. И его люди.

Поэтому лишь серьезно киваю.

— Я слушаю.

— Ваша компенсация будет перечислена через специальный траст. Средства зарезервированы, осталось только ваше подтверждение для завершения перевода.

— То есть деньги поступят не от мистера Золотарева?

— Совершенно верно, — его тон остается безупречно нейтральным. — Средства поступают от третьих лиц, взявших на себя обязательства.

Траст, третьи лица.

Они даже не пытаются скрыть, что это очередная схема. Такая же, по которой дядя украл у меня все, что осталось от родителей.

Марат сказал, что дядя Захар не проигрывал мое наследство, он его присвоил с помощью незаконных схем.

Но меня не должно интересовать, как именно они теперь все провернут. Главное, что деньги будут возвращены.

— Какие документы я должна подписать? — интересуюсь, невольно перенимая тон Эллиота.

— Мы направим вам соглашение, где будут указаны все детали перевода. Это стандартная процедура. От вас потребуется только подтверждение получения средств.

— И никаких обязательств с моей стороны? — уточняю я.

— Абсолютно никаких, — уверяет Эллиот. — Вы получаете компенсацию, и на этом все вопросы считаются закрытыми.

— Хорошо. Тогда пришлите документы на проверку моему адвокату. Я перешлю вам его контакт и электронную почту.

— Будьте так любезны, — безупречно вежливо отвечает дядин юрист и протягивает мне визитку. — пришлите вот на этот адрес.

Выхожу из ресторана, в котором мы встречались, и достаю из сумки включенный телефон.

— Ты все слышал?

— Да, ты молодец. Прирожденный агент. Иди к машине, я на всякий случай переставил ее ближе к перекрестку.

Сворачиваю за угол и сразу вижу машину Марата. Ныряю на пассажирское сиденье, тихонько выдыхаю.

Внутри пахнет дорогой кожей, безопасностью и Маратом.

Как же с ним надежно! Особенно когда он вот так держит мои ладони в своих...

— Марат, Эллиот сказал, что деньги поступят через траст. Мне нужно только подтвердить получение, когда все будет готово. Почему дядя Захар не хочет сам все вернуть? Разве это не поможет ему выйти из тюрьмы?

— Он и так скоро выходит по амнистии, детка, — Хасанов убирает с моего лба свесившуюся прядь и заводит ее за ухо. — Если он вернет тебе деньги, значит признает, что все это время скрывал свои доходы. Тогда ему светит новый срок за дачу ложных показаний, сокрытие дохода и неуплату налогов. А здесь тебя фактически облагодетельствует трастовый фонд. Имеют полное право. Твой дядюшка теперь будет должен им. Ни у налоговой к нему никаких вопросов, ни у судебных исполнителей.

— Но... Ему же не пришлось занимать эти деньги у траста по-настоящему? — спрашиваю осторожно. Чувствую, что ступаю на запретную территорию.

— Надеюсь, что пришлось, — отвечает Марат очень серьезно. — Такие люди бесплатно ничего делать не станут.

Он кому-то звонит и из разговора понимаю, что это тот адвокат, который будет заниматься моим делом.

— Документы пришлют сегодня. Сроки перевода не назвали, — Марат на секунду замолкает, видимо, собеседник отвечает.

— С ними можно не церемониться, — добавляет он после паузы. — Если будут пытаться затянуть, сразу сообщай.

Кладет телефон на торпеду, оборачивается ко мне.

— Деньги будут через три дня. Максимум, — наконец говорит он. — Артур как раз все проверит. Займется этим сразу, как только получит документы.

Его уверенность немного успокаивает.

— Все под контролем, малыш, — повторяет Марат, словно читает мои мысли. Берет за подбородок и заглядывает в глаза. — Ты мне веришь?

— Если уж тебе не верить, то можно не верить вообще, — отвечаю честно и ловлю губами шероховатую ладонь. — Никому.