Отказная жена Феникса или Карьера дерзкой попаданки

Глава 20

Горный змей действительно вырвался. Я могла только догадываться, что происходит на поле, но когда огромная туша с воплями принялась поливать магов огнем с высоты, сомнений не осталось: виверна уже ничто не держало.

Где-то среди магов был и мой бывший муж, и меня это странным образом нервировало. Нет – сводило с ума. Мог бы и с нами посидеть, подбодрить умирающую от страха лэнью, а не лезть в пекло! Пусть не из нежных чувств, но в память о четырех прожитых вместе лет.

Что-то шло не так. Горный змей явно не собирался сдаваться.

До толпы это, видимо, еще не дошло. Зеваки каждый огненный хлыст, созданный огневиками, воспринимали как веселое зрелище. А вот мне все больше становилось не по себе.

Мне показалось, что виверн упорно рвется к ярмарочной ограде, то есть к нам. Потом оказалось, что не показалось. Кто-то из магов потерял контроль над хлыстом, тварь вывернулась и через несколько секунд, хлопая крыльями, приземлилась на границе поля, всего в паре десятков метров от забора.

Уткнулась когтями в землю, встопорщив перепонки, и уставилась на нас змеиным взглядом: на Дерси, Ксандра, меня и спящего Габби.

Наступила давящая тишина. Люди у забора затаили дыхание. Еще чуть-чуть – вспыхнет паника.

Маги подходили с поля, но, оценив ситуацию, тоже застывали на тропе.

Дерси только попискивала, Ксандр что-то плел, двигая пальцами, и над ними росло сияние.

— Эвери, Дерси, забирайте Габби и идите за ворота, — проговорил эльф едва слышно.

Я покачала головой:

— Если пошевелимся – нападет. Необходимо его отвлечь. Дерси, сумеешь добраться до убежища с Габби? Нужно будет быстро бежать.

Дерси шмыгнула носом и ответила:

— Сумею, я сильная, но…

— Нужно будет ОЧЕНЬ быстро бежать. Та поймешь когда. Станет шумно и жарко.

— А ты?

— Я? Я… — запнулась. Виверн глядел прямо на меня, но кровожадности в его взгляде не было. Скорее, ожидание. — Если бы он хотел нас убить, просто сжег бы на лету.

Горный змей словно прислушивался. Я никогда прежде не видела таких жутких тварей. Жутких… но прекрасных. Длинное тело, гибкая шея и мощный, живущий своей жизнью хвост. Действительно, то ли дракон, то ли змея-переросток с крыльями. Глаза… два огромных сапфира с янтарными зрачками. Колючки – сердоликовые шипы.

Словно услышав мои мысли, виверн кокетливо повел головой и приподнялся. Любуйся. Но тут же резко развернулся и зашипел на магов, осмелившихся сделать шаг вперед.

Выглядели маги… не очень. Я с облегчением нашла взглядом Гидеона. Он прижимал к груди руку в прожженном рукаве. Закопченный Дуарт Скелл едва держался на ногах. Его красивое породистое лицо кривилось от боли. Яран вообще сел на кочку, у него была явно повреждена нога.

Гидеону очень повезло, что горная тварь не поубивала его кадетов. Но чем сейчас вызвана смиренная поза чудища?

Я придерживала Дерси, готовую сорваться с места. Еще не время, резкое движение привлечет внимание виверна. Ксандриэль почему-то не стал благородно настаивать: бла-бла-бла, я приму удар на себя, а вы, девочки, спасайтесь. Эльф просто молчал и переводил взгляд с меня на горного змея.

Я медленно поднялась, виверн, наоборот, чуть пригнулся. Гидеон резко пошевелился и получил новую порцию злобного шипения. А вот неожиданное бормотание Габби на руках у испуганно дернувшейся Дерси виверна никак не заинтересовало.

— Красивый, — прошептала я, делая осторожный шаг вперед. Шепотом кинула Дерси: — Приготовься.

Виверн фыркнул легким дымком. И тишина. Нет, но я определенно слышала отклик. И мне это напомнило ситуацию с одной очень упрямой лисой.

И вот, наконец-то, шепот на грани сознания, гораздо более невнятный, чем речь Мелиссы:

… разве я не явился на зов? разве не спас твоего лисенка, госпожа… хлысты… больно…

— Прости, — я сглотнула. Еще один шаг. — Я не знала.

Виверн повернулся боком. Несмотря на огненную суть, хлысты магов смогли его ранить.

— Прости, — повторила я. Обратилась к магам, выставив перед собой руки: — Отойдите, прошу. Не стреляйте, не провоцируйте зверя. Я с ним договорюсь.

Очевидно, многие огневики, включая Гидеона, уловили отголоски ментальной речи. Они попятились, ошеломленно перешептываясь.

— … ледяная визарда… лед…— послышалось из толпы.

Откуда они узнали? Я посмотрела на свои руки. Кисти и предплечья были покрыты корочкой льда. На правой руке болталась морозная цепь, ее конец уходил куда-то в пространство. Не сразу сообразила, что это. Ах, да. Вторую часть цепи я привязала к актеру, исполнителю роли вампирюги.

— Никто не причинит тебе вреда, — громко пообещала я виверну. — Но и ты обещай не трогать моих друзей.

… обещаю… убил лишь одного… тьма… смерть…

— Некровита?

… мага смерти, да…

Ладно, после разберемся, как некровиты нашли Габби. Не без подсказки, я полагаю.

— И что мне с тобой делать? — растерянно спросила я.

… все уже сделано, госпожа… я теперь с тобой… лед и огонь… теперь я твой фамильяр, а ты моя хозяйка…

Виверн беспрекословно позволил накинуть на него ледяную цепь. Теперь у меня на руке болтались два поводка.

Проверять, что произошло с Галэном, не было сил. Я едва держалась на ногах.

Наступила ночь. Виверн остался пастись на пустыре. Губернатор самолично объявил, что тварь находится под его защитой. Спорить с ним никто не посмел. И со мной тоже. Любого, кто пытался меня переубедить и просветить насчет хитрости и кровожадности горных змеев, отсылался мной... к бывшему мужу.

Однако меня опять беспокоил взгляд Скелла. Не стесняясь окружающих, маг пожирал меня глазами. В конце концов, опомнившись, он накрыл голову капюшоном и присоединился к очереди раненых, ожидающих осмотра у личных лекарей градоправителя.

Больше всего меня беспокоил Габби. Я ощущала наложенные на него чары как неприятно похрустывающую паутину. Глазами я ее не видела, но чувствовала. Во мне крепла уверенность, что стоит потянуть за хрупкую нить, паутина вопьется в тело мальчика.

Лэн Селердейн предложил нам отдых в его доме. Несмотря на обстоятельства, губернатор сиял от восторга. Правда, время от времени он вспоминал о пожаре и лишенной театра труппе и принимался жаловаться на несправедливость Небес. В конце концов, к радости дочери и супруги, он приютил у себя весь королевский театр. Правда, не в доме, а в амбаре.

Лаэра Галэна по-прежнему не было нигде видно. Но отчего-то я не сомневалась, что потянув за ледяную цепь у меня на запястье, я заставлю актера явиться пред мои очи.

Дом градоначальника мог бы составить конкуренцию Малому Королевскому дворцу – так с раздражением высказался об огромном трехэтажном особняке Гидеон. Нам выделили несколько комнат в гостевом крыле.

Подлеченный врачевателями феникс присоединился ко мне и Дерси. Втроем мы склонились над спящим Габби. Я неуверенно рассказала Гидеону о своих ощущениях, но Фалькон изрек:

— После виверна я готов поверить во что угодно. Вообще-то, это похоже на проявления антивита – тонкие, как попало намотанные нити. Но попытайся их рассмотреть.

Я старалась изо всех сил, но если краем глаза видела паутину, то под прямым взглядом она расплывалась.

— Попробуй с закрытыми глазами, — продолжал настаивать бывший муж.

Так и впрямь пошло веселее. Я указывала на нити, Гидеон сжигал их кончиками пальцев. Однако чем дальше мы продвигались, тем тяжелее становилось. Тьма сопротивлялась. По лбу феникса стекал пот, мне было сложно говорить – словно каждый вдох обжигал.

Но – о радость! – с последней сожженной паутинкой Габби раскрыл глаза. Осознанно посмотрел на нас, шмыгнул носом и заплакал.

— Ну что ты, лисенок, — я обняла малыша. — Сыночек. Все хорошо. Я же говорила, что никому тебя не отдам.

Гидеон резко встал и отошел к окну. Лунный свет ореолом окружил его статную фигуру, потушил остатки пламени на волосах.

— Мальчику нужно хорошо поесть и поспать нормальным сном, — глухо отозвался он, не оборачиваясь.

— Я им займусь, — Дерси переглянулась с Ксандром и засуетилась.

Габби вышел из комнаты за руку с Дерси. Он засыпал на ходу.

— Я наведаюсь на кухню, — деликатно сообщил Ксандриэль, направляясь к выходу. — Нам всем не помешает хороший ужин.

— А позже, Эль-вейн, — окликнул его феникс, — мы сможем… пообщаться?

— Если вы о дуэли, господин Люминор, то я отзываю вызов, — обернулся эльф. — Как по мне, вам и так хорошо досталось. Но если вы, лэн Гидеон, все еще хотите драться…

— Пожалуй, что нет, — поспешно проговорил Гидеон. — Вы правы. Достаточно потрясений на сегодня… и в целом.

Аристократы немного посверлили друг друга глазами и отвернулись. Мы с фениксом остались одни в комнате.

— Эвери, — позвал меня бывший муж. — Подойди.

Я нехотя подчинилась. Если бы не опора для балдахина, уже рухнула бы на заманчиво взбитые подушки.

— Как тебе луна? — мягко спросил феникс. — Она прекрасна, не так ли?

— Большая, — недоверчиво отозвалась я. Куда-то нас в романтику, что ли, понесло? Не самое подходящее время.

— Тебе как ледяной визарде полезно побыть в ее лучах.

Гидеон протянул руку. Я приняла ее и позволила ввести меня в круг лунного сияния. Да, приятно. И сонливость отступает, и сил прибывает.

Я даже не поняла, в какой миг феникс склонился надо мной и прижался губами к моему рту. Сердце затрепетало. Гидеон не позволял мне вздохнуть, его рука ласкала мой подбородок… губы переместились на шею… Я подалась вперед, тая под чувственными ласками. И отпрянула, осознав, что происходит.

— Ты… ты… — пробормотала я, отступая. — Решил воспользоваться моментом?

— Верно, — бывший кивнул. — А ты разве была против, ледяная визарда?

— Это нечестно. Ты мной манипулировал. Я устала…

— Но тебе понравилось. Первый наш поцелуй, да? Такой… чувственный.

— О чем ты, Гидеон? Ты несешь какой-то бред. У тебя случайно температура не поднялась?

— Со мной все в порядке. Кто ТЫ? Ты не Эвери. Теперь я в этом уверен.

Что делать в случае неожиданного разоблачения, я как-то не продумала.

Стояла и смотрела в глаза фениксу. Что ж, видимо, количество мелких промахов переросло в качество. И все-таки я попыталась поискать лазейки:

— Странное предположение, — холодный взгляд и поднятые брови. Я все же благородная лэнья, а не кто-то без роду и имени. — Хочешь сказать, что твою жену подменили? Родинку на бедре показать? Или ты уже не помнишь?

Феникс дрогнул. На миг. Может, родинку вспомнил, может, небольшой шрам на ступне. Ноги у Эвери были красивые, стопы узкие… хрупкие… изящные.

Вызов был принят.

— Покажи, — бросил бывший муж. А сам демонстративно скрестил руки на груди.

Хочешь стриптиз? А почему бы и не да. В конце концов, нас столько всего связывает…

Медленно потянула вверх платье, радуясь, что на мне простая, но чистая одежда, купленная на ярмарке. Упс! Шпилька словно случайно выскользнула из прически, обрушив серебристую копну волос на плечи. Свет луны преображал обычное в сказочное. На это я и рассчитывала.

И что, прежняя Эвери так не делала? Насколько я помню, жена феникса при каждом удобном случае пыталась соблазнить мужа. Или… или нет, не при каждом, а только когда ей это было нужно? Сам виноват. Браки по расчету взаимной любви не предполагают.

Ткань скользила по ноге, обнажая пядь за пядью. Есть в простых платьях своя прелесть. Они хорошо подчеркивают таящуюся под ними красоту, кружева нижней юбки навевают мысли о пышных подушках и прохладном постельном белье…

Чулки тоже неплохи. Облегают изящные икры золотистым шелком. Мое платье было безнадежно испорчено грязью, и я послала горничных губернатора к поздним торговцам (ярмарка не расходилась, продолжая возбужденно обсуждать вечерние события). Имевшие дело с капризными супругой и дочерью лэна Селердейна, девушки справились на «отлично». Особенно меня восхитили подвязки. Атласные с кружевом и толикой магии, чтобы чулки хорошо держались на ноге.

До родинки Гидеон не дотянул. Сжал челюсти и резко шагнул ко мне, но потом немыслимой силой воли взял себя в руки. Видно было, что он сдерживается из последних сил: волосы вспыхнули, глаза потемнели…. И это был не гнев.

— Хватит, Эвери. Поговорим серьезно.

Меня тоже вернуло в реальность. Какого черта я подалась на провокацию? Вообразила себя соблазнительницей? Чем бы это ни закончилось, мы бы потом оба жалели. Но жар, поднявшийся к груди и щекам, не хотел отступать. Пришлось призвать лед и прижать руки к лицу.

— Так все-таки Эвери?

— Ты приняла облик моей бывшей жены, но я не знаю, кто ты… или что. Слишком многое не складывается. Ты не узнала моего кузена, хотя вы много общались… Яран – один из немногих моих родственников, с которыми ты подружилась. Ты начала общаться с вайзами, разумными животными, и проявлять магические способности. Эти твои знания по целительству, взявшиеся ниоткуда – на лекарей учатся годами. Люди, которые тебя окружают, тянутся к тебе. Ты завоевываешь их доверие шаг за шагом. Эвери уставала от общения. Она была бестактна и разрушала доверие окружающих. Заботиться об оборотне? Фу. О целой семье? Научиться готовить? Жертвовать красотой и молодостью ради других? Немыслимо! Эвери до истерик боялась нечисти. Ты спокойно рассматривала крысту в клетке.

— Просто привыкла.

— Как к старому дому, необходимости экономить и защищать свои права?

— О чем ты?

— Эвери было плевать на репутацию. После случая на маскараде, когда все общество обвиняло ее в распутности, она отправилась на охоту. На диких лис. В Феррский лес. В Гнезде мне сказали, что ты потребовала аудиенции у Старейшин. Якобы, чтобы доказать свою невиновность. Спустя полгода?

— Это все… домыслы. Да, я изменилась. Пережила… м-м-м… катарсис, поняв, что ничего не стою в твоих глазах! Захотела смыть пятно позора. Приложила некоторые… усилия.

— Эллис отдала тебе своего щенка.

— Твой фамильяр – доброе и понимающее создание.

— Эллис? Мы об одном и том же звере говорим? Она терпеть тебя не могла.

— Высосано из пальца! Что по-твоему произошло? В Эвери вселился злой дух? Сферы столкнулись, и твоя жена поменялась душой с кем-то из иного мира?!

— Что-то в этом роде.

— Не смеши меня!

— Я все равно докопаюсь до истины.

— Лопату в руки и вперед.

— Твоя магия… ты даже не представляешь, как она редка.

— Проснулась неожиданно. Сюрприз!

— Аура, которая нас связывает, несмотря на мой отказ.

— Клянусь, это не я!

— Есть кое-что, что нельзя подделать.

— И что же это?

Гидеон подошел вплотную и склонился к уху. Вкрадчиво прошептал:

— Эвери была плохой притворщицей. Она меня не хотела. А этот поцелуй… твой взгляд… твое тело… они о многом мне рассказали.