Отказная жена Феникса или Карьера дерзкой попаданки

Глава 28

И снова путь через сугробы по тропе, которую выжег для нас Серп.

— Это что-то вроде семейной легенды, — рассказывал Гидеон по пути. — О месте, которое не всем открывается. О живой воде и лете среди зимы.

— Наверняка и предсказание имеется, — предположил Ксандр. — Какое-нибудь пророчество о герое, который придет, победит, откроет.

— Нет, — хмыкнул Гидеон. — У нас в семье с предсказаниями не густо. Все, что были, на свою голову собрал я.

Феникс многозначительно взглянул на меня. А я что? Иду себе, размышляю.

— Живая вода, — повторила я. — В смысле мертвого оживит? Раны излечит?

— Только раны, насколько я помню, — подумав, ответил Гидеон. — И пить ее надо долго, терпеливо, ибо вкус у той воды мерзкий. Я что-то помню из детства, прадед поил меня какой-то гадостью, — феникс передернулся. — Словно бы…

— … тухлой, яйцами пахнущей? — подсказала я.

— Ну да. Зато у моей птицы перестали скапливаться безоары в желудке.

Интересное использование термальных вод. Я была уверена, что эффект «лета посреди зимы» легко объяснится теплыми источниками.

— Далеко еще? — тихо спросила у меня Луна.

— Устала?

— Немножко. И костюм неудобный.

— Подозреваю, между лабораторией и рощей, если она до сих пор существует, когда-то был постоянный портал. Большое расстояние, — заметил Ксандр.

В разговор встрял Серп:

— Много человеческого шага. Я могу отнести туда мою хозяйку. Вижу место глазами лисы.

Значит, фамильяры работают в команде. Это хорошо.

— А ты можешь отнести всех по очереди? — спросила я у виверна.

— Если хозяйка прикажет.

Разумеется, Луна слезно попросила Серпа облегчить нам путь.

Первыми виверн перевез Ксандра и Габби с Алисси. Его не было довольно долго, но ради быстрой транспортировки можно было и потерпеть. И ради полета. Никогда прежде не испытывала ничего похожего.

Сначала Серп позволил нам насладиться видом острова с высоты. Сверху Фаир напоминал символ бесконечности с тонким перешейком посередине. Внизу простиралось угрюмое зимнее море, почти неотличимое от свинцовых небес.

Сплошной зеленый массив лесов прерывался лишь редкими полянами и темными нитями речушек. Белоснежные скалы, особенно заметные вдоль русла главной реки – туда, видимо, стекались все мелкие потоки – обрывались острыми пиками у самой воды.

Это место напоминало гигантскую подкову. На него и нацелился Серп. Но назвать его теплой долиной можно было разве что с большой натяжкой.

Серп опустил нас у скал, а сам отправился за Гидеоном и Эллис.

Ксандр, успевший осмотреть окрестности, сидел на валуне, вычищая из косы труху и веточки.

— Непроходимо. Долина должна быть внутри, но путь лежит через вершины. Если портал и существовал… а я уверен, что был… то он иссяк. Остальные пути для нас закрыты.

Луна подошла к отвесной ледяной стене, положив ладонь на обледеневшую поверхность.

— Странно... — пробормотала она. — Чувствую только лед. Чистый лед.

— Ледяная магия? — оживился эльф.

— Немного, лишь крупицы. Мама умеет создавать небольшие снежные смерчи, — сестра сделала несколько шагов вдоль скалы. — А здесь уже камень, лед лишь сверху.

— То есть часть стены – сплошной ледник? — я нервно прикусила губу.

— Чувствую его насквозь, — подтвердила Луна. — Он полон Силы.

Я тоже приложила руку к поверхности. Кожа тут же покрылась ледяными чешуйками, но ощущения отличались от сестриных. Под гладкой коркой бушевала сила, которая устремилась к моей ладони, едва я обратила на нее внимание. Испугавшись, я отшатнулась.

Мелисса, которую укачало в полете, тревожно зарычала. Алисси, напротив, возбужденно подпрыгивала возле Габби, будто указывая на магические колебания.

— Габби, попробуй усики, — предложила Луна.

Малыш-оборотень провел вибриссом по льду. В стене появилась тонкая трещина.

— Работает, но эффект слабый. Серп тоже нам не поможет. Его дыхание способно сжигать целые леса, но вряд ли предки Гидеона не позаботились о защите. Могу приготовить взрывчатку, — задумчиво проговорил Ксандр. — Но я не знаю, как это отразится на магической системе. Вряд ли долину закрыли природные силы. Скорее всего, здесь потрудились маги. По крайней мере, это объясняет, как они попали туда в первый раз.

Вскоре виверн доставил Гидеона, Эллис и Ярана, успевшего вовремя добраться до лаборатории по описаниям кузена. Мы посвятили их в результаты наших открытий. Гидеон только усмехнулся.

— Все просто, — он заглянул мне в глаза. — Ты ледяная визарда. Прикажи преграде исчезнуть.

— Система... — начал было Ксандр.

— Тогда пусть горы разойдутся! — с горящими глазами предложил Яран.

— Идеи все лучше, — проворчала я. — Учтите, я пока умею только ледяные цепи ковать.

Яран театрально спрятал руки за спину, изображая страх. Луна едва заметно закатила глаза. Клоунада рыжего феникса явно предназначалась ей.

— Ледяные цепи... — я задумалась. — В этом что-то есть. Ребята, отойдите от скал. Я еще не волшебница, а только учусь.

Все поспешно отступили, включая меня.

Сосредоточившись, я представила, как после удара огромной цепи по ледяной стене расходится трещина.

Очнулась я на руках у Гидеона. Все наша компания была присыпана снежком. Снег шел только красавцу Ксандру. Остальные казались скорее снеговиками, а не таинственными снежными командорами.

— Все в порядке, — радостно поспешила я всех успокоить.

Гидеон как-то не проникся.

— Запру тебя дома. Жаль, не сделал этого раньше, — прошипел он.

Остальные деликатно отвернулись. Яран и Луна занялись обсуждением ледяных осколков. Оказалось, рыжий феникс успел поставить магический купол, и в буквальном смысле прилетело по нему, а не по нашим головам.

—Ты научишься, — снисходительно пообещала Мелисса. —Люди глупые, но боятся смерти.

— Спасибо за мотивацию.

— Или не успеешь научиться, —с сомнением добавила лиса, стряхнув снег с холки.

— И за веру в меня тоже спасибо.

Пришлось признать, что я повела себя опрометчиво. Но откуда же я могла знать, что моя сила столь велика?

Заверила всех, что в порядке, и отправилась осмотреть дело рук своих.

Впечатлилась. Сквозь стену льда пролегла широкая щель. Через нее вполне мог пройти человек, даже достаточно упитанный. Снежная труха продолжала сыпаться, но трещина казалась крепкой.

— Мы идем первыми, — заявили Гидеон и Яран, обмениваясь решительными взглядами.

Оба обернулись в фениксов и взмыли вверх. Это не помогло. Их сдуло с вершины порывом ветра.

— Система, — многозначительно повторил Ксандр.

Мы шагнули в трещину. Я вдруг живо представила, как ее стены смыкаются, превращая нас в будущие экспонаты музея палеонтологии, но быстро запретила себе паниковать. Я ледяная визарда, в конце концов. Нужно верить в свои силы. Мой отец вот верил. А с ним куча других людей, вроде Дуарта Скелла.

Двигались мы практически молча. От стен шел сильный холод. Гидеон обернулся и напомнил жестом руну для обогрева. Магический костюм тут же поднял температуру, и я с наслаждением окунулась в тепло.

Тоже обернулась и облегченно вздохнула: Яран отдал Луне свой тулуп, а сам распустил косу и согревался пламенем фениксов. Сестра завороженно его разглядывала. Зрелище действительно было дивным: юноша, окутанный огнем. Ярану-таки удалось произвести на Луну впечатление.

Молочно-белые стены угрожающе нависали над нами, путь казался бесконечным. Постепенно я начала проваливаться в странное состояние – полусон-полуявь. Наши отражения множились в гладких ледяных пластах. Десятки людей, детей и лис.

— Эвери, ты в порядке? — донесся до меня голос мужа.

— Все хорошо, — я даже не поняла, сказала ли это вслух или про себя.

Но эхо разнесло мои слова вперед и назад, тысячекратно отразив от ледяного стекла.

— Лед заколдован, — а это кто говорил? Ксандр. Голос звучал тревожно. — На случай если найдутся такие же умники, как мы. Нужно поспешить.

— Но с нами почему-то все в порядке, а Эвери... — испуганно проговорила Луна.

— Это не ее потомки запечатали вход. Она пришлая, взломавшая защиту. Магия пытается ее запутать. Гидеон, боюсь, вам с Эвери придется двигаться быстрее.

Меня подхватили на руки. Сквозь полузакрытые веки я видела бегущего мужа, его нервные желваки, двигающиеся под кожей.

— Ты мой рыцарь, — тихо сказала я. — В сияющих доспехах. Голоса говорят, мне не место рядом с тобой. В своем мире я была совсем обычной: не особо умной, не слишком талантливой и красивой. А здесь просто выиграла в лотерею.

— Не поддавайся, Эвери, — сквозь зубы процедил Гидеон. — Это всего лишь голоса. Ты пришла в этот мир со своей магией. Так сказала пифия.

— Давай все спишем на пророчества, — рассмеялась я. — Это ведь так удобно.

—Молчи и делай, как велит самец, — это Мелисса. Опять поучает.

Несколько шагов – и мы вырвались на свободу. В нос ударил характерный тухловатый запах. Минеральная вода. И... цветы? Зимой?

Голова мгновенно прояснилась. Я попросила мужа поставить меня на ноги. Мы изумленно осматривались, стоя на берегу озера, в которое со скал стекала пахнущая серой вода. Ступени водопада покрылись толстым солевым налетом. Сквозь голубоватую воду были видны камни с рыхлой коркой.

Все остальное пространство занимал лес непривычно выглядящих деревьев: голые стволы и только верхняя треть с зонтом из веток.

— Агхары? — спросила я. — Теперь понятно, почему их не видно сверху.

Вся поверхность крон с тонкими веточками и узкими листьями была покрыта инеем. Теплолюбивые деревья приспособились к северным зимам. Их густые ветви образовывали белоснежный ковер, сливаясь со скалами, а стволы нежились в тепле.

Гидеон благоговейно пробормотал:

— Я действительно думал, это семейные легенды.

Из расщелины показались остальные. При виде удивительного оазиса приободрилась даже обессилевшая Луна.

Ксандр, прыгая по камням, молча приблизился к одному дереву. Эльф подобрал с земли тонкую веточку и прикоснулся ею к стволу агхара. За прутиком потянулась ниточка смолы. Ученый подождал, пока она затвердеет, и оторвал ее.

— Магическая струна, — торжественно кивнул он. — Смотрите. Она собирает в себе магию, в данном случае – мою.

Нить в руках эльфа запульсировала.

— И это проводник магии? Вот так просто? — недоверчиво уточнила я.

— Проводник, примитивный накопитель, — кивнул Ксандр. — Но очень непростой. Я читал, что на Востоке жители защищают свои дома, натягивая струны на двери и окна. Никакая нечисть или нежить не сможет преодолеть такую преграду. Гидеон, ты можешь стать сказочно богатым. Или продолжать дело своих предков. Теперь понятно, как они добились таких успехов в выведении новых пород симбионтов для некровитов. В своих исследованиях я шел классическим путем воздействия на зародыши крысты тонкими рунами, но даже они слишком нестабильны. Вот способ направить энергию прямо к будущим симбионтам. Кроме того, это бесперебойное питание для лаборатории.

— Как агхары попали на остров Фаир? — задала логичный вопрос Луна.

— Кто-то тайком привез семена с востока, — без колебаний ответил Ксандр. — Хотя за это ему грозила смерть. Но мало было добыть семена или саженцы. Агхары очень капризны. План спрятать рощу в термальной долине был гениальным. Никто не искал ее здесь. Видимо, Люминоры немного поработали над свойствами деревьев.

— Думаю, немного поискав, мы обнаружим и портал. Каждый раз добираться сюда через лес и расщелину – сомнительное удовольствие, — сказал Гидеон, все еще несколько шокированный открывшимися перед ним перспективами.

Мы перекусили, усевшись на берегу озера. Камни тоже были теплыми. Происходящее казалось сказкой. Габби, запихнув в рот бутерброд целиком, спустился к воде.

— Попробуй, — сказала я с серьезным видом. — Вкусно и полезно.

Малыш зачерпнул тухлой водички в ладошку и нерешительно глотнул «ессентучков». На его лице отобразилась вся гамма чувств. Полезно? Возможно. Но уж точно не вкусно. Зато лисы с удовольствием лакали минералку.

Затем мужчины разошлись в стороны, и вскоре Яран обнаружил место, где когда-то был портал. Упавшие с деревьев сосульки перерубили нити смолы, питавшие его. Ксандр и Гидеон восстановили подпитку, и портал заискрился всеми цветами радуги.

Однако требовалось восстановить и второй портал, в лаборатории, и Серп снова понес Ксандра над лесом. К нашему облегчению, ничто не помешало виверну спуститься в термальную долину и вылететь из нее теперь, когда он знал, про маскировку.

Уже к вечеру мы были дома. Я понимала, что завтра проснусь в других реалиях. Гидеон сказал, что вернется на Фаир и больше его не покинет. Наверняка последуют заказы от Короля и могущественных магов. И от меня – это волновало Гидеона больше всего – отхлынет волна внимания.

Больше никакой нищеты. Луна получит образование. Амелина сможет заниматься тем, что ей по душе, а не ломать голову, на чем сэкономить.

Я помечтала, что тоже смогу расслабиться. Наивная. Кто ж мне позволит? Но уж грант на развитие ветеринарии точно выбью.

Расчесывая волосы, я слышала, как на крыше прощаются Луна и Яран. Рыжий феникс решил обратиться в птицу и добраться до Гнезда своим ходом, в отличие от Гидеона, который поспешил через портал к Старейшинам, чтобы сообщить новости. Без разрешения Гнезда мы ничего не могли начать. Но муж был уверен, что все пройдет, как надо, ведь с нами хитрый лэн Плинор.

Мелисса, растекшаяся у камина, тоже прислушивалась.

—Лапы твои болят. Ты лечишь вайзов. А себя полечить?

— Я просто устала, — откликнулась я. — Все само пройдет. Крепкий сон творит чудеса.

Лиса с кряхтением поднялась и, старательно изображая немощь и усталость, поплелась ко мне. Рухнула мне на ноги теплым ковриком.

—Сейчас все пройдет.

И боль действительно прошла. По ногам будто пробежали электрические разряды, смывая ломоту.

— Спасибо, Мелисса.

—Обращайся. Я все-таки твой вайз.

Как начинает свое утро каждая уважающая себя деловая женщина? С душа, медитации, комплекса упражнений, ухода за лицом и телом, укладки волос, полезного для здоровья завтрака, выбора одежды, духов и легкого макияжа.

Решила я как-то раз проверить, сколько займет у меня весь этот аттракцион. Три часа! Да у меня за это время весь молодняк передохнет! В результате в списке остались только душ, побудка Мелиссы, уход за лицом и телом, прическа а-ля «деловая парижанка» (взболтать, но не смешивать) и легкий завтрак. К счастью, завтрак готовила не я. Поэтому уже через час после пробуждения я была на ферме с Мелиссой.

Сегодня молодняку иглоспинов требовались прививки. Габби помог с упаковкой лекарств в мой чудесный чемоданчик. Мальчишка очень вытянулся за весну. Его больше не привлекала карьера охотника. Он хотел стать ветеринаром. Мы договорились, что через два года Габби поедет на обучение к эльфам. А пока я старалась передать ему все, что знаю. Лэн Плинор не оставлял попыток уговорить Габриэля пойти на военную службу. Но малыш был тверд:

— Я буду как мама – лечить вайзов. Я могу их слышать и общаться с ними безо всяких усилий.

Теми же способностями одарена и Луна, но сестра хочет стать полноценным магом – со всеми этими рунами, заклинаниями и энергиями. Она умеет заряжать нити агхара даже лучше меня, используя природную энергию Земли. Холод и лед тоже ей подчиняются, но здесь все преимущества у меня.

Малыши иглоспины казались очаровательными даже несмотря на свою жутковатую внешность: клыки и похожие на стеклянные иглы шипы. Они уже научились узнавать людей.

Внутриутробная терапия Ксандра многое добавила к их способностям. Они могли отслеживать любые нарушения временных структур. Хрономагия, насколько я успела разобраться, всегда нарушала энергетическую матрицу. Людям отследить эти нарушения было не под силу. Иглоспины же обнаруживали их, как свиньи находят трюфели.

По остаточным эманациям маги находили нарушителей. Если бы не постоянный мониторинг, запретная магия давно бы устроила в мире хаос.

Закончив дела на ферме, я дождалась мужа и в очередной раз попросила Гидеона объяснить суть Хрономагии (все эти временные векторы из рассуждений Ксандра не укладывались у меня в голове). Гидеон устроил небольшую лекцию по дороге к морю:

— Хрономагия – это последствия симбиоза, древнего и вполне современного, магов и существ, которые обитают вблизи стыков Сфер. Искажение времени там столь велико, что вайзы впитывают иную магию. Если такое существо, будь это феникс, дракон, виверн, грифон или змей, заключает договор с магом и становится его симбионтом, то помимо второй ипостаси маг получает возможность воздействовать на время. Вообрази человека, мага, способного исказить настоящее или прошлое...

— … и тем самым повлиять на будущее, — договорила я. — То есть хрономаги в полном смысле этого слова путешествуют во времени?

— Не совсем. Но они могут создавать локации и играть в них со временем: ускорять его или замедлять. Представь себе, что по какой-то тропе следует караван с очень важными людьми. Если замедлить время на тропе, он доберется к месту назначения очень нескоро. Более того, однажды в дерево, растущее на обочине тропы, попадет молния. Горящий ствол обрушится на дорогу.

— Если хорошо постараться, то эти события можно совместить, — поежилась я.

— Ты смотришь в корень, — одобрительно подтвердил феникс.

— Это... страшно.

— Разрушительно, иногда непоправимо.

— И ничего нельзя сделать?

— Есть только несколько рабочих способа: атаковать хрономага во время его волшбы, тоже воспользоваться темпоральными рунами – одним словом, победить хрономага его же оружием, вернув время в то же русло. Или обратиться к пифии. Ведь только они видят разные варианты событий и знают, какое из них изменено. Пифии, жрицы времени, под защитой короны. Иначе хрономаги давно бы их истребили.

— Полагаю, на службе у короля есть также верные короне хрономаги, — предположила я.

— Есть. Но их имена, разумеется, хранятся в страшной тайне. Гильбет Второй, как и его предки, тратит огромные деньги на патрулирование территорий возле Сколов и Стыков между доминионами, но способность к хрономагии успешно передается из поколения в поколение. К примеру, у прапрадеда Дуарта Скелла фамильяром был ледяной дракон по имени Туча, вылупившийся из яйца на Тонких Скалах, острове вблизи одного из крупных Стыков. Там тысячу лет назад в наш мир врезалась Сфера, ставшая дальнейшим доминионом Фуриос. Потомки Скеллов обладают способностью к хрономагии. Официально они от нее отказались, но Дуарта подозревали в участии в одном из бунтов отступников. Никто так и не доказал его причастность. Хрономаги периодически пытаются захватить власть. Пока у нас есть возможность им противостоять – в этом нам помогают фамильяры. Симбиоз с хроновайзами давно под запретом. Но там, где правят большие деньги, запреты всегда становятся менее запретными, — Гидеон невесело усмехнулся.

— Значит, — сделала вывод я, — мы тоже помогаем добру победить зло, тем что выращиваем фамильяров. Мы молодцы!

Гидеон поставил на землю корзину с едой и помог мне усесться. Мы с аппетитом вгрызлись в еще горячие мясные пироги. На обед мы не успевали, а муж хотел обследовать пещеры водяных дракончиков, поврежденные недавним ураганом.

Выращивать их на ферме было бы слишком сложно: этим существам требовалась чистая морская вода. Поэтому мы время от времени просто пытались с ними общаться. Находили умных и способных к ментальной речи и приручали. Особенно хорошо это получалось у Габби и Луны.

Я быстро одолела свой пирог, запила еду молоком (с нашей обычной фермы, только недавно начавшей давать свои продукты) и потянулась. День выдался чудесным. Море ласкало золотую песчаную полосу, возле скал резвились дельфины. Жаль, что вода в первые дни здешнего лета была еще слишком холодной.

Наши лисы принялись резвиться на лужайке. Сначала достаточно сдержанно, чтобы не показаться легкомысленным молодняком, но затем в ход пошли прыжки, шутливые наскоки и порыкивание.

Вот в воде показался гребень водного дракона – крупный, метра три длиной. Это старый зверь, настоящий местный патриарх. Тоже вайз, потомок тех водных существ, что приручали Люминоры. А может и не потомок, а непосредственный участник. Луна назвала его Месмом. На контакт вайз не шел, а, полагаю, присматривал за нами, чтобы мы не навредили молодняку.

Лето. Через две недели мы сможем снова предстать перед Советом Гнезда и обратиться с просьбой снять запрет на брак.

— Что? — с улыбкой спросил Гидеон, заметив, как я его разглядываю, тоже улыбаясь до ушей.

— Хочу тебя обнять.

— И только? Знаешь, какие сны мне снятся с тобой в главной роли?

Я невольно покраснела.

— Догадываешься, — заметив мое смущение, ухмыльнулся муж. — Осталось ведь немного?

— Тринадцать дней и шесть часов.

— Последние часы ожидания – самые трудные.

— Но мы вместе. Несмотря ни на что. Как, кстати, поживает твоя кузина?

— Вивиен? — привычно поморщился Гидеон. — Готовится к летнему балу, распределяет танцы, собирается навестить пифию.

— Не для того ли, чтобы выбрать жениха? — обрадовалась я.

— Для чего же еще? — пожал плечами феникс.

— Ты приглашал их с тетушкой навестить нас? — спросила я, окончательно смилостивившись.

Сама бы сто лет родственничков не видела, но семейные традиции никто не отменял.

— Неоднократно. Я был уверен, что когда Вивиен пригласят на королевский бал – а эта честь не для всех – Риона прибудет похвастаться. Нужно ведь было показать, кого я навеки упустил.

— Юную, утонченную, прекрасную… правда, немного болтливую девицу.

— Хитрую и навязчивую. Впрочем, теперь я сомневаюсь, что тетя нас навестит, — успокоил меня муж. — Ты красива, известна...

— … перспективна, — подсказала я.

— Именно! Твоевозвышение– а в глазах тети ты взлетела на недостижимую высоту – очень огорчило Риону. Тетушка даже слегла на несколько дней. И еще кое-что: она умоляла, чтобы мы навестили ее в столице.

— Но…

— Посмотри в мои честные глаза. Я добросовестно передал тете и Вивиен ответное приглашение, но посетить ферму они почему-то отказались.

— Вивиен вроде здесь понравилось.

— У нее в голове одновременно веют южный, северный, западный и восточный ветра.

Я улыбнулась. С помощью этой присказки здесь намекают, что у человека семь пятниц на неделе. Значит, Риону и ее дочь можно больше не опасаться. Думаю, Мелисса не ошиблась и девчонка все же наврала мне насчет своей матери.

Я положила голову на плечо Гидеона. Спустя полгода попыток мы выяснили, что терпела ограничительная магия, и это было одной из позволенных нам жестов близости. Немного, но мы радовались и этому.

— Ты не забыл? — упиваясь запахом полевых цветов, спросила я. — Завтра Ксандр пришлет сватов. Я читала, что у эльфов помолвка – чудесная церемония.

— Я все помню. Я даже речь приготовил.

Солнце светило так нежно, что хотелось растянуться на травке и заснуть. Но дел еще много. Нужно наведаться в лабораторию, Ксандру потребуется эффект мгновенного охлаждения, а со льдом я давно подружилась.

Вечером явится Лаэр – показать мне свои примечания к адаптации «Преступления и наказания», моноспектаклю, который, как мне кажется, завоюет огромный успех. Не меньший, чем «Портрет лэна Грея или Наслаждения и Наказание порочного аристократа», адаптации известного произведения Оскара Уальда. «Портрет…» бьет все рекорды сборов. Галэн теперь богат, к радости супруги и ее родни.

Ларик, как я его теперь называю, действительно не подвел. Он поработал над техникой (спасибо моему сценическому опыту в студенческом театре и системе Станиславского) и отбросил принятые у здешних служителей Мельпомены жеманство и долгие манерные паузы.

Стараниями тещи и тестя Ларика прослушали в нескольких театрах. Теперь он звезда столичного Королевского Балагана, и его монодрамы собирают огромные аудитории. Даже градоначальник Селердейн смягчился и больше не называет зятя «жалким лицедеем». По-моему, он даже втайне им гордится.

Ариция ждет первенца. У молодых все складывается весьма неплохо. К счастью, Лаэру досталась цепкая, но неглупая жена. Как я успела заметить, она вовсю пользуется самым надежным инструментом для поддержания семейного счастья – ежедневно льет в уши мужа патоку, вполне искренне. Лаэр в ее устах – самый умный, талантливый и надежный.

Чтобы сбить дремоту, я открыла глаза и спросила:

— Крылья больше не появлялись?

— Нет, — ответил Гидеон. Он лежал на боку, кусая травинку. — Думаю, они вернутся, когда понадобятся. Например, в минуту опасности.

Какая еще опасность? У нас все хорошо. Все угрозы позади. Обо мне заботятся Седрины, с их всеведущим лэном Молином. Скоро аудиенция у короля, скорее всего, он пригласит нас на бал Середины Лета. Ферма процветает – у нас уже дюжина заказов на крыст и иглоспинов, не говоря о потомстве от Шторма и Колоска. Гнездо Люминоров разве что ноги мне не целует. Что еще может пойти не так?

На следующий день мы снова отправились к побережью. Но теперь пироги не лезли в горло, а от бликов солнца на поверхности воды разболелась голова.

— Тебе нехорошо? — спросил муж.

— Плохо спала.

— И все? Мне тревожно, — Люминор впервые за долгое время заговорил о пресловутой грозящей мне опасности.

— Лэн Молин дал нам полную раскладку сил при дворе, — пожала плечами я. — По его прогнозам, в ближайшее время только два клана прибегнут к моим услугам. Остальные не решатся.

— Балейны, драконы, — подтвердил Гидеон. — Проблемы с деторождением.

— А я тут причем?!

— Балейны подозревают проклятие и отток сил. Уже пять лет младенцы в Гнезде живут не больше нескольких минут после рождения и умирают.

— Ужас, — поежилась я.

— Никто из девушек на выданье не хочет вступать в род.

— И я их очень понимаю. Но от меня они чего хотят? Есть же эти... некровиты. Вот пусть к ним и обращаются.

— Обращались. Некровиты не справились. У вас в мире есть демоны?

— Только в мифологии. Хотя... теперь я готова поверить, что есть – под прикрытием.

— А у нас демоны редко, но приходят из соответствующих сфер, — было заметно, что Гидеону не нравится затронутая тема. — У каждой такой твари есть разум, планы, энергии и стихии, которым они подчиняются.

— Дай догадаюсь. В этом случае к Балейнам проник какой-то огненный рогатик.

— Проник и завис в лимбе рода. Это такое общее поле, к которому подключены все члены Гнезда. В нем демон невидим и не определяем. Но пифия открыла природу явления.

— Понятно, демон хакнул вашу сеть и внедрился вирусом. Это я так, перевожу для себя.

— Внедрился. И выпивает детей. Мне этот заказ совсем не по душе, — сообщил Люминор. — Я буду требовать, чтобы Балейнам отказали еще перед аудиенцией.

— А если... — заикнулась я.

— Даже не пытайся. Я не позволю.

Гидеон ловко выхватил мелкого водяного дракончика из норы, а я капнула тому лекарство в раскрытую пасть.

— А если бы... чисто теоретически... я бы справилась с заданием? Сделала бы... а что бы я сделала?

— Отправила бы демона в его Сферу.

Вот, второй дракончик умудрился вывернуться из рук Феникса.

— Что бы я получила взамен?

— Деньги, — равнодушно бросил Люминор. — Много. Тебе нужны деньги? Скажи, сколько – я дам.

— Гидди, милый, тебе еще раз прочитать лекцию о том, как я отношусь к богатству?

— Пожалуй, не надо, — чуть сконфузился муж.

— Я к тому... в общем, что еще можно получить у Балейнов в обмен за услугу?

Гидеон выпрямился, нахмурившись еще сильнее:

— Тебе мало Седринов?

— Мало. Хочу больше защиты. Не думаю, что строю из себя что-то необыкновенное. Это просто… это сон. Я сама от него не своя.

— Что тебе приснилось?

— Я стою в воронке, вокруг меня кружатся… cферы. В них я вижу себя, Эвери… странных существ, не похожих на людей. Время меняется – я откуда-то знаю, что кто-то изменяет время. Сферы пустеют, и я понимаю, что это навсегда. Я начинаю забывать: тебя, Габби, маму и Луну – всех вас. Пытаюсь вспомнить, но не могу. Сама становлюсь… дымкой. И когда проснулась, долго не могла вспомнить, кто я.

Муж сжал в руке кусок старого плывуна, которым поддевал камни в воде. Опомнившись, он отбросил деревяшку прочь и вышел на берег.

— Что еще? — сухо потребовал он. — Думай. Детали. Ощущения.

Я напрягла память, преодолевая головную боль:

— Подожди, — сказал феникс. — Где Мелисса?

Лиса явилась на зов и легла рядом. Тоненько затрещала, прижав уши. Но как ни странно, от этих звуков боль стихла. Удостоверившись, что в ее услугах больше не нуждаются, лиса отошла на освещенную солнцем полянку и растянулась там в теплых лучах.

— Не забывай, что у тебя есть фамильяр, — наполнил муж. — Они потому и симбионты, что могут изменять энергии.

— Мне все время кажется, что я издеваюсь над Мелиссой. То боль сними, то рану залижи.

На днях я случайно разбила шип иглоспина, которые мы аккуратно срезали с повзрослевших особей (у них вырастали новые, как у всей живучей нежити) и отправляли в столицу. Часть едкой жидкости вылилась на кожу. Не помогло ничего, кроме шершавого языка Мелиссы. Рана исчезла за несколько часов.

— Им от этого никакого вреда. Но не дайте боги твою чернобурку когда-нибудь ранят – ты дашь ей силу и излечишь. Но давай вернемся к твоему сну.

— Я знала, что кто-то создал альтернативу, где меня нет в этом мире. Это было… ужасно.

— Может быть, ты права, и нам нужен кто-то помощнее Седринов. Седрины – прекрасные переговорщики, но Балейны влиятельнее. Однако у меня плохое предчувствие. Не стоит соглашаться на помощь драконам.

— А у меня есть выбор?

Муж промолчал.