Игорь смотрел за ограду, на белый плоский камень. На душе было гадко.
Сам он в жизни не поднял бы такую большую глыбу, её притащил Рырох по его просьбе, чтобы отметить место. Там они всемером (да, тогда их было всего семь, остальные прибились к поселению позже) похоронили Бэвалла… ну, то, что от него осталось. Тогда смерть единственного местного, способного помочь, казалась крахом.
Теперь Игорь уже ни в чём не был уверен.
Неужели им повезло, что фермер умер? Неужели спаситель и благодетель действительно просто хотел их загнать по сходной цене?
Нет, в глубине души Игорь предполагал, что что-то такое возможно, но верить не хотел. Да и альтернатив в любом случае не было, потому оставалось только надеяться на честность Бэвалла. Это было одной из жизненных стратегий Игоря — он предпочитал делать ставку на порядочность заказчиков, сотрудников и человечества в целом. Нет, он не был дураком или наивным идиотом, доверял в рамках и всегда старался иметь запасной план, если возможно. Просто знал, что в жизни нормальных людей куда больше, чем сволочей. Другой вопрос, что эти самые сволочи запоминаются лучше, и человек, нарвавшийся несколько раз на подлость и предательство, начинает видеть подлецов и предателей во всех окружающих без разбора.
Жалкая, на его взгляд, получается жизнь.
Но теперь он заделался одним из тех, кого всю жизнь старался всячески избегать — политиком. И оказалось это ещё страшнее, чем он думал.
Пусть его подопечных было всего пять десятков, пусть с большинством из них он не мог даже поговорить без ментальной магии Маллани, ответственность от этого меньше не становилась. Они считали его лидером и зависели от тех артефактов, которые он творил методом проб и ошибок, сочетая свою нестабильную недомагию с техническими знаниями. Некоторые новенькие даже кланялись ему при встрече! Игоря это выбивало из колеи, делало груз ответственности на плечах ещё тяжелее.
Он не знал, кому верить. Во что верить. Он очень устал, а дорога впереди казалась совершенно бесконечной. А в конце… Цели вроде бы понятны — сделать так, чтобы его подопечным жилось хорошо. Проблема начиналась там, где это самое "хорошо" нужно было разложить на алгоритм, вписать в код, очертить точные логичные задачи. Как понять, где именно — хорошо? Как не сделать хуже?
— Игорь, уделишь мне минуту? — резкий голос Паолы ворвался в его мысли.
— Разумеется, — он улыбнулся женщине, в который раз любуясь резкими, будто высеченными из мрамора чертами лица госпожи Шнейдер. Вот кому бы всё возглавлять! Паола, патологоанатом по профессии и железная леди по призванию, отлично справилась бы с лидерством. Одна проблема — сама она так не считала.
— Я поняла не все, — отметила она. — Но кое-что. Торговля людьми?
— Похоже на то, — хмуро отозвался он.
— Логично, — кивнула Паола. — Я подозревала подобное. Бесправные чужеземцы — соблазнительная цель, их никто не ищет, за них никто не заступается; такие вещи понимаешь за годы работы. Это многое объяснило бы.
Игорь криво улыбнулся.
— При условии, что Евгений говорит правду.
— По крайней мере, они не пытаются принудить нас силой, а условия, которые они предлагают, больше похожи на правду, чем невнятные обещания Бэвалла. Вот что, переведи мне бумаги, принесенные Евгением, — попросила она. — И расспроси подробнее Максима. Надо понять, насколько его рассказ вписывается в нарисованную местными картину.
— Я уже рассказывал, — мрачно засопел подросток. — Я вообще с тобой говорить не хочу!
— А ты захоти, — отрезал Игорь, не настроенный нянчиться с детскими капризами. — Это важно. Расскажи ещё раз, как ты познакомился с этим демоном, как заключил контракт и попал сюда.
— Ладно, ладно, — скривился парень. — Ну, началось все с тусы, мы отмечали Хэллоуин на вписке. Было весело, но как-то неприкольно, и тогда решили, что какой же тру Хэллоуин без ритуала?
Настю, сидевшую тут же, явно просто распирало от желания рассказать, что она думает о ритуалистике в принципе и Максиме в частности. По счастью, Игоря девочка слушалась и, поймав его предупреждающий взгляд, экстренно умолкла. Это было к лучшему: припираться эта парочка могла часами, а у Игоря такого количества времени просто не было.
— Так вот, сначала думали про всякую детскую фигню, типа доски Уиджи, Пиковой Дамы или Кровавой Мэри, но потом Лёха вспомнил, что его папаня недавно перекупил по дешёвке настоящую магическую книгу. Типа старую, на латыни. Ну, мы открыли её на произвольной странице, а там был как раз ритуал призыва демона — с кабальными печатями, заклятьями и прочей такой мутотенью. Даже имя демона было!
— Начиналось на "Л"?
— Откуда…
— Не важно, продолжай, — Игорь не хотел говорить мальчику правду, не убедившись. Да и, в любом случае, к такому разговору на тот момент он был не готов.
— Лааридэвана Аштарити, — хмуро сказал Максим вдруг. — Я запомнил, потому что много раз повторил.
— Так, — кивнул Игорь, постаравшись уложить в голове диковинное имечко. — И что случилось дальше?
— Сначала — ничего. Мы с пацанами немного попугали друг друга, позавывали в темноте, и тем дело кончилось. Но на следующий день он мне приснился.
— Этот… Лааридэвана?
— Ну, вроде того. Это был Голос, знаешь, ласковый такой, участливый. Спросил, зачем я звал его, потом понял, что это было случайно, и долго-долго смеялся. Сказал, что я — очень особенный, раз смог до него дозваться, что это — судьба.
Игоря передёрнуло. Демоны и их чувство комического, да?..
— Мы начали общаться, — продолжил мальчик. — Он был крутой, ясно? Он понимал меня. Мои родаки, они… ну знаешь, типичные скучные ребята, даже похуже тебя. Мой старик вообще, наверное, не заметил, что я исчез… А Лаари, он другой. Не такой, как все! Говорил, я немного напоминаю ему одного мальчика, с которым ему очень нравится играть. А потом я взял без спроса папину тачку, меня наказали, и я сказал Лаари: "Хотел бы я туда, к тебе". Он снова рассмеялся, а потом сказал, мол, это можно устроить. Что мы могли бы заключить контракт, и я попал бы в новый мир. Стал бы магом, и все такое… ну, как в книгах. Договорился о том, что и как скажу, взял с собой Настюху… Нельзя было, наверное. Она заорала, на линию пентаграммы наступила — что возьмёшь с дуры? Ну, дальше ты знаешь — мы выпали не в стране демонов, как обещал Лаари, а здесь.
Игорь медленно кивнул. Картина получалась банальной донельзя: одинокий подросток, обиженный на мир да страдающий дефицитом внимания, и хищная скучающая тварь, на которую ему не повезло нарваться. Прав был Евгеша, когда сказал в первую встречу: "Меняются миры, но не сюжеты". Игорь в душе отчаянно понадеялся, что мальчик, с которым демону так нравилось играть, остался жив.
— О, ты глянь! Твой обожаемый дракон летит, — воскликнул Максим. — Говорю тебе точно — это баба! Как в "Шреке" или "Эрагоне".
— Сам ты баба, — фыркнула Настя. — А дракон — красивенный!
Игорь мысленно согласился. Вообще, если так разобраться и абстрагироваться от неприятностей вроде живых мертвецов и хитрых дельцов, сам по себе этот мир был потрясающе красив. И небо, куда более яркое, чем дома, причудливо меняющее оттенки (он заставал и привычно-голубое, и розоватое, и фиолетовое, и свинцово-серое), и луны (огромные, явно расположенные куда ближе к местной планете, чем земной спутник; Игорю страшно было представлять, какие приливы-отливы бывают в местных морях), и звери (один дракон чего стоит!)… ну, и девушки, да.
Госпожа Ири, например. Он почему-то вспомнил о ней, глядя, как снижается дракон. Хотя, невелика загадка — наверное, алый теперь всегда будет напоминать ему об этой женщине.
Он и не думал раньше, что такие красивые, величественные и роскошные вообще бывают. С такой и заговорить страшно, если честно! А ещё безумно стыдно — из-за неопрятной внешности, дурацкой бороды, окружающей грязи и нищеты, синяков на лице. Он чувствовал себя просто ужасно, общаясь с ней: Игорь привык следить за собой и хорошо выглядеть.
Вообще он подозревал, что Ири — эльф. Это логично, разве нет? Уши у неё, конечно, были не острые (он специально посмотрел), а волосы не белые. С другой стороны, кто сказал, что эльфы такие, какими их представляют люди? Из высокой, статной, белокожей Ири получилась бы отличная королева эльфов. Куда уж там киношной!
И дракон вот, да. Никакие фильмы, книги и арты даже близко не передавали того, как красивы эти существа! Люди думают, что они выдыхают пламя, но Игорь теперь знал: хрень это все.
Драконы и есть пламя.
— Здравствуй, красавчик! — радостно крикнул он зверю, приземлившемуся рядом. — На этот раз нас не надо спасать!
Дракон фыркнул с невыразимой насмешкой и качнул головой, отчего огонь заплясал по короне из острых шипов. На взгляд Игоря, это было вполне себе ответом.
— Как твои раны? — спросил он, желая наладить с волшебным созданием диалог.
Необычный гость глянул скептически, и Игорь словно услышал: "Да что мне будет?".
— Рад, что все хорошо! А…
— И-ог! — ворвался голос Маллани в их с драконом недодиалог. Они с ящером, не сговариваясь, посмотрели в её сторону.
Больше она ничего не сказала. Просто не смогла бы — мало того, что девушка не знала языка, так ещё и голосовые связки Маллани явно не были предназначены для привычных им звуковых сочетаний. Даже имя её им пришлось сокращать и адаптировать, потому что в оригинале оно представляло собой что-то вроде упражнения от логопеда-садиста.
На самом деле, это было бы катастрофой, не обладай Маллани ценнейшей способностью: её магия помогала общаться мыслеобразами. Причем она не только сама могла передавать своего рода сообщения, но также могла быть проводником в таком вот общении.
— Да, Маллани, — сказал он мягко. Девушку Игорь старался по возможности опекать, как в силу её интересного положения, так и из-за общей уязвимости — физически эта могущественная колдунья была ужасно слаба. А уж то, что с ней произошло…
В его голове тут же закружились образы, которые он интерпретировал: "Все спрашивают, когда мы сядем и обсудим?"
— Скажи им, что совещание утром.
Она поклонилась ему и дракону, чтобы после тихонько ускользнуть во тьму. Игорь прищурился, и радость, вызванная появлением дракона, меркла, когда он наблюдал за её чуть неуклюжими движениями. Эта девчушка прибыла сюда, скрываясь от урода-хозяина, надеясь на свободу. Не подпишет ли он сам ей приговор на пожизненное рабство? Завтра ему нужно будет принять какое-то решение, от которого будет зависеть и его судьба, и судьбы этих существ. Они ждут, что он скажет, ждут его улыбки, его уверенности, его гибкости, его хладнокровия и веры.
И он знал, что они должны согласиться, довериться местным — снова. Другого выбора просто нет, какие бы кустарные укрепления они ни строили, как бы ни были щедры местные деревья и леса — они тут чужие, и им без помощи не выжить. Но…
Его тяжёлые мысли прервало тихое фырканье. Игорь повернулся и едва не подскочил на месте, увидев совсем рядом драконью морду. Глаза зверя смотрели понимающе, сочувствующе и подбадривающе. "Я знаю, каково это, — говорили они. — Но ты справишься. Не грусти".
— Знаю, — тихо сказал он. — Спасибо…
И это был миг странного, потрясающего спокойствия.
— Погладь дракона, — громко заныл Максим, физически неспособный надолго заткнуться. — Это как погладь кота, но дракона. Серьёзно, чувак!
— А если укусит? — Настя была настроена скептически.
— Тогда будем знать, что драконов гладить нельзя! — в своеобразной логике подростку было не отказать.
Волшебный зверь, кажется, едва ли глаза не закатил, а Игорь подумал — почему бы и нет? Медленно, позволяя дракону увидеть свои движения, он поднял руку. Чешуйки зверя мерцали и переливались, будто раскалённый докрасна метал, будто там, под ними, текла чистая лава. Интересно, обожжет ли он руку, если прикоснётся?..
Дракон, кажется, не был против, фыркнул ободряюще: не бойся, мол. И Игорь подумал — а какого, собственно, хрена? И провел рукой по чешуе — гладкой, фигурной, совсем не горячей, а приятно тёплой.
Это ощущалось, как вечер в одном из приземистых деревянных домиков, что они арендовали, когда ездили в Карпаты. Казалось, он сидит в глубоком кресле у пылающего камина, ноги укрыты тёплым колючим пледом, в руке парует горячий грог, а на душе тепло-тепло — назло бушующей за окном вьюге…
От его прикосновения с чешуёй что-то случилось. Сначала показалось, что красное пламя пробежало меж чешуек, как кровь по венам. А потом оно вдруг взметнулось вверх, завертелось и расцвело алым ликорисом.
Игорь восхищенно выдохнул, но не особо удивился — дракон же! И волшебный мир. Как понять, что тут норма, а что не очень? Может, это обычное драконье приветствие. Или подарок. Или его так послали… Он уже давно приказал себе реагировать на все так, будто он — тестировщик в 6D игре с потрясающей графикой