— Свет очей моих, — матушка, сидевшая в окружении своих придворных дам, при появлении Эта тут же поднялась и радостно заулыбалась. — Как радостно видеть тебя!
Дракон тепло улыбнулся ей в ответ.
Его мать была красива в той манере, что свойственна уроженкам Ирребы: тёмно-серая кожа, чёрные глаза, точёный тонкий нос, широкие скулы, белоснежные волосы, скрытые полупрозрачной накидкой (она не изменяла некоторым традициям даже вдали от дома).
— Ты пришёл просто повидать меня, сердце моё? Или есть иной повод?
— Я всегда счастлив смотреть на твоё прекрасное лицо, — сказал Эт честно. — Но сегодня мне нужно поговорить с тобой.
Мать понимающе улыбнулась в ответ. В следующий миг она обернулась к дамам, и лицо её заледенело.
— Мне это лишь показалось, или вы настолько наглы, что всё ещё здесь? — уточнила она холодно.
Идиотки при матушкином дворе отродясь не задерживались — дамы шмыгнули прочь тенями, беззвучно и быстрее, чем иные солдаты по сигналу тревоги. Между тем, мать вновь повернулась к нему с нежным выражением на лице.
— Присаживайся, мой мальчик, я налью тебе чаю. Как твои отношения с прекрасной Диверой? Надеюсь, ей пришлись по душе украшения? Для драконов первый подарок очень важен, мы не можем поднести нечто недостойное её красоты.
Эт моргнул.
— Я не называл её имени. Откуда?..
Лиа вздохнула.
— Ах, свет очей моих, прости мне любопытство. Материнское сердце неспокойно, и я всего лишь хотела узнать о матери моих будущих внуков побольше. Между тем, как ты знаешь, у меня отличные отношения с госпожой Малазини, любимой женщиной Наместника Бажен-Шаба. У которого, в свою очередь, неизменно тёплые отношения с Наместником Чу. О Властелине разузнать было труднее, ибо Жрец настоял на ряде клятв, но на придворных дам ограничения не распространяются. Так что да, я полюбопытствовала немного — исключительно в твоих интересах.
Эт прищурился.
— Матушка, при всей любви к тебе я не хочу, чтобы ты была злобной свекровью. Пожалуйста, не заставляй меня выбирать между вами.
— Ах, старость, — покачала она головой. — Я ужасно стара, если мой первенец сомневается в собственной матери. Мой свет, неужели же ты считаешь меня совсем глупой женщиной? Неужели считаешь, что я не хочу внуков для себя и мирного дома — для тебя?
— Прости, — вздохнул Эт. — Разумеется, ты не постарела ни на день, мама. Просто… с Диве всё не совсем просто.
— Из-за того, что ей доводилось жить в доме некой павшей маман, как я понимаю?
Дракон устало вздохнул.
— Об этом ты тоже знаешь.
— Слухами земля полнится, милый, — сказала Лиа скромно. — Я — всего лишь праздная светская дама, у меня полно свободного времени, на сплетни в том числе. Так что касаемо её прошлого? Тебя терзают сомнения?
— Никаких сомнений, — холодно сказал Эт. — Она моя пара, и я признаю её. И не потерплю нападок в её сторону. Никаких.
— Речи не мальчика, но мужа, — сказала жена Властелина. — Ох, как быстро растут дети… Рада за тебя мальчик мой. Как я понимаю, ты хочешь, чтобы я позаботилась о том, чтобы у твоей молодой жены не было проблем с шабским высшим светом?
— Да, — Эт нахмурился. — Она не должна слышать шёпота за спиной. Я, конечно, издам указы, но…
— …но указы говорят громким голосом на мужской половине, когда шёпот — удел женщин, — понимающе улыбнулась Лиа. — Разумеется, мой мальчик, тебе не о чем тревожиться. Нам повезло, ты встретил драконицу, красивую и гордую. Наместник Чу отзывался о ней, как о весьма ответственной и верной девушке. Ты знаешь, я не одобряю желание иных дев работать — эти новые веянья, ай-вей… Однако, коль уж они берутся за это, я ценю, когда они делают своё дело очень хорошо. Если уж женщина берётся играть на мужском поле, она должна быть лучше мужчин в разы, иначе ей ничего не добиться — такова правда этого мира, но… только для людей. У дракониц иные законы, и это нам на руку. Не хотелось бы повторения иных историй.
— О чём ты?
Лиа вздохнула.
— Ты знаешь, что у Наместника Бажен-Шаба лишь одна любовь — госпожа Малазини. Однако, ей, как и моей невестке, не повезло в юности оказаться в затруднённом положении. Со схожим итогом. К сожалению, они с Наместником оба — чистокровные люди, и отговориться истинностью или совместимостью, равно как и презреть человеческую мораль, не получится. Вот и пришлось ему брать официальную жену — из расхожих приличий.
— У него же вроде бы было две жены? — нахмурился Эт.
— Верно, — безмятежно отозвалась матушка. — Первая упорно не желала понимать своей роли, даже попыталась уничтожить госпожу Малазини. Не преуспела, а потом верная мне служанка случайно подала ей отравленный завтрак.
Эт фыркнул.
— Мама, как можно…
— Что? Милый, у меня не так уж много подруг, чтобы я позволяла всяким непонятным особам на них покушаться. Оставь старой матушке право на маленькие капризы, мальчик мой! В любом случае, нынешняя супруга Наместника, подобранная мной, достаточно умна, чтобы работать ширмой, держать рот на замке и получать удовольствие от своего положения. Однако, в вашем с Диверой случае и на эти ухищрения идти не придётся: с истинностью не спорят, а драконицам, как, впрочем, нелюдским девушкам и магичкам, прощают куда большие вольности.
— Хорошо, — Эт ощутил некоторое облегчение. — Спасибо.
— Конечно, свет мой! Решай свои проблемы, а мне дозволь позаботиться о женской части.
Дракон улыбнулся напоследок матери и исчез — у него была своя идея касаемо первого подарка, которую хотелось побыстрее воплотить.
Лиа дождалась, пока тьма перемещения окончательно истает, и лишь затем стёрла с лица улыбку. Она взяла колокольчик, изукрашенный изображениями драконов, и позвонила. К тому моменту, как покои наполнились дамами, её лицо было холодным и надменным.
— Явились? Хорошо. Мне нужны ваши языки, и учтите: тот, что будет молоть без моего дозволения, будет отрезан, зажарен и скормлен хозяйке.
Дамы быстро переглянулись. Они прекрасно знали, что считать жену Властелина милой и скромной может разве что сам Властелин. Ну, или его сыновья. Дамы же не сомневались ни секунды: угроза будет выполнена. В точности.
— Вы знаете, скоро в мой дом войдёт невестка, — сказала Лиа холодно. — Она — истинная драконица, но пока что юна. Моя задача, как матери — позаботиться, чтобы мерзкие слухи не пришли за ней. Внимайте и передайте: любой, кто осмелится говорить о моей семье за моей спиной, станет моим личным врагом. И, клянусь восьмикрылым Рахом, чьим Жрецом был мой отец, клянусь его иссушающим дыханием, что месть моя будет ужасна и разрушительна, как стальные пески. Вы поняли меня, ленивые девки?
Хоровое "Да" было ей ответом.
Однако, несколько позже в будуаре одной из старших дам произошёл иной разговор.
— Можно не сомневаться, что ту, кто посмеет сплетничать о невесте наследника, жестоко накажут, — лениво протянула старшая дама.
— Разумеется.
— Было бы печально, если бы та выскочка, прошлая подстилка наследника, что нахамила мне и моей дочери, узнала о секрете госпожи Диверы. Было бы вдвойне печально, если бы кто-то анонимно сообщил ей об этом. Ведь иномирная девица наверняка не догадалась бы держать свой грязный язык за зубами… Мы поняли друг друга?..
Пауза.
— Разумеется.
— Вот и хорошо. Было бы печально, если бы милейшая госпожа Равиэль посмела сплетничать о невесте наследника. Едва ли она переживёт наказание за такой проступок.
— Увы, люди хрупки…
— В таком случае, поди прочь и позаботься обо всём.
— Да, госпожа.
В личные покои Жреца дракона провела орчанка, высокая, фигуристая и весьма миловидная (конечно, острые клыки, покрытое татуировками тело и зеленоватый цвет кожи были в наличии; однако, при желании сии черты можно было счесть не то чтобы недостатками, а скорее экзотикой).
— Это ты вовремя, — ворчала она с типично орочьей вежливостью. — Работает и работает. Я уж не знаю, браться за скалку или дубинку. Женя, к тебе тут пришли! Оторвись от этой своей писанины.
Жрец, наряженный по случаю отдыха в довольно забавный бесформенный балахон и колпак, удивлённо приподнял брови.
— О Властелин, — сказал он задумчиво. — Я вас не ждал. Рыка, принесёшь нам выпить?
— Куда тебе ещё и пить, — буркнула девица, уходя. — Вообще не спит, что ты будешь делать…
Эт на всякий случай дождался, пока за орчанкой закроется дверь.
— Весьма оригинальный выбор прислуги, — отметил он.
— Дань ностальгии, — печально сообщил Жрец. — Напоминает мою почтенную супругу.
— Татуировками, цветом кожи или фигурой? — уточнил дракон весьма ехидно.
— Характером.
Повисло молчание.
— Ладно, отложим вопросы личных предпочтений до лучших времён, — усмехнулся человек. — Зачем вы здесь, о Властелин?
— Как ни странно, поговорить о личных предпочтениях, — оскалился Эт. — И вам весьма повезёт, если ответы мне понравятся.
— Вот даже как? — чему-то обрадовался Жрец. — Да на моей улице сегодня праздник! Что же, давайте поговорим.
— Я хочу, чтобы вы извинились перед моей парой, — холодно сказал дракон.
— О, всенепременнейше! Но вы уж будьте добры уточнить: перед которой из?
У Эта раздулись ноздри. Человечек улыбнулся чуть шире.
— Не поймите превратно, — прощебетал он. — Я так, чисто для протокола спрашиваю. У вас их две за последнее время числилось.
— Вы забываетесь, — холодно сказал Эт. — Вы прекрасно знаете, о ком я говорю. Но, судя по всему, не осознаёте, что значит пара для дракона. И едва ли понимаете, как сильно я хочу вас убить.
— Меня убить… не то чтобы оригинальная идея, о Властелин. Однако, чем вы недовольны? Как мне кажется, ситуация разрешилась, и, судя по всему, вполне благоприятным образом.
— Вы приказали ей быть со мной, — холодно отозвался Эт. — Пытались её принудить…
— Выполнить её работу? — усмехнулся Жрец.
Магия полыхнула самопроизвольно, разрушительная и уничтожающая. Эт ещё успел подумать, что надо будет потом извиниться перед Ири и предложить кого-то из своих на замену, когда…
— Что же, это было неловко, — сказал Жрец, задумчиво разглядывая стремительно зарастающую дыру в груди, сквозь которую при желании можно было разглядеть узоры на стене. — И, ко всему прочему, моя любимая пижама. Ну не печально ли?
— Вы — мертвец! — воскликнул Эт потрясенно.
— В известной манере, — усмехнулся Жрец. — Как, впрочем, и большинство моих соотечественников, угодивших сюда. Я же нахожусь тут с непосредственного распоряжения Тьмы Предвечной, которая, если излишне упростить некоторые спорные концепты, и есть Смерть. Как несложно догадаться, она позаботилась, чтобы мелкие неприятности вроде дыр в груди или оторванных конечностей не помешали мне выполнять свои обязанности. Однако да, пижамку жалко…
Именно этот момент выбрала орчанка, чтобы зайти с подносом и с размаху грохнуть его на стол. И, если со стороны Эта там располагалось несколько вполне годных напитков на выбор, включая высококлассный местный вакаби, то нанимателю своему она выбор не предоставила — единственная чашечка с плещущимся на дне отваром успокоительных трав.
— Опять? — спросила орчанка мрачно. — И нарывается, и нарывается… Женя, вот какого? Почему бы не быть, мать твою, милее, чтобы все не пытались тебя убить?
— Ой, милая, не нужно, — хмыкнул Жрец. — На этот раз тебе даже не надо меня сшивать. Цени!
Орчанка буркнула нечто, по форме своей ни разу не относящееся к благодарностям, и снова ушла.
— Угощайтесь, — улыбнулся Жрец.
— Благодарю, — прищурился Эт. — Воздержусь. А способность интересная, да… И любопытно, что произойдёт, если распылить вас на тысячи фрагментов? Они тоже соберутся воедино? Неприятный, должно быть, будет процесс.
— Вот уж не знаю, — развёл руками Жрец. — Пока всё руки не доходили проверить.
— Может быть, сейчас? — ощерился Эт. — Могу посодействовать. Я люблю эксперименты.
— Какое похвальное качество! Однако, пожалуй, ныне неурочный час.
Пару мгновений они оценивающе разглядывали друг друга.
— Вы извинитесь перед ней, — отрезал дракон. — Если надо — на коленях прощения попросите.
— О, это не проблема, — голос Жреца звучал мягко и вкрадчиво. — Извинения я могу нести в массы безостановочно, даже не особенно вдумываясь в их смысл. В стоянии на коленях, конечно, присутствует некоторый пошлый эротизм, но, если надо, так уж и быть… Тем не менее, говоря об извинениях и их причинах… помнится, едва вступив в должность, я писал вам письма с просьбой взять город под своё покровительство. Также я просил вас — нижайше, нужно отметить — отозвать боевых магов, присланных (или вернее будет сказать сосланных?) вашей семьёй в Чу. Все эти письма остались без ответа, хотя в них я упоминал и возросшую непомерно криминогенную обстановку, и превращение иномирян в живой товар, и террор со стороны боевых магов. Да, я также писал что-то об увеличении количества домов удовольствия, обслуживающих исключительно боевых магов, о вовлечении в этот бизнес даже иномирянок, не-людей и магически одарённых девочек (и, кстати, не только девочек, у иных личностей и юные симпатичные мальчики пользовались немалым спросом). Помнится, вы ответили мне весьма велеречиво, однако свести сие изречение можно к простому тезису: проблемы Чу вас не касаются.
— И вы решили отомстить мне именно так, через уязвимую, зависимую от вас женщину? — холодно уточнил Эт.
Жрец рассмеялся.
— Ах, полно вам, какая месть? Всего лишь позаботился о том, чтобы девочка сдуру не отказала тому, кому не отказывают. Какая-то месть и прочая ерунда… мы тут не валенки валяем, а, страшно сказать, делаем политику. В таких вопросах не место сантиментам. Да и, при любом раскладе, мне в вопросах мести крайне далеко до местных божеств — больших оригиналов и редких юмористов, да-да… Ведь, судя по всему, в вашем мире карма — понятие вполне материальное.
Эт скрипнул клыками.
Да, они с отцом некогда — лет сорок назад? — решили в ответ на очередной запрос Наместника сбагрить Чу особенно отмороженных боевиков, которым при ином раскладе грозил трибунал. Делиться другими возможности не было, ибо самим мало. Заниматься же городом, переполненным нечистью, стоявшим у самой границы Разделяющих Гор… Отец предложил Эту, но отметил, что для толкового результата пришлось бы торчать в Чу постоянно.
Эт, разумеется, отказался.
— Так что, — улыбку Жреца хотелось разбить в кровавую кашу. — Разумеется, я извинюсь перед госпожой Диверой. На коленях и всё, как полагается. Конечно, немного обидно, что перед теми девочками и мальчиками, которым парой дракона стать не повезло, никто извиняться не станет. Но такова она, справедливость — одна из самых переборчивых шлюх в мире, улыбается лишь тем, кто ей дорого платит. Все это, на мой вкус, весьма иронично… Мы закончили, о Властелин?
Эт встал и направился к выходу.
— Вам скоро придётся сменить Главу Стражи Стены, — бросил он напоследок.
— Весьма печальная новость, — вздохнул Жрец. — Нам с Властелином будет непросто подобрать ему замену.
— И какими же столь уникальными навыками обладает эта падаль?
— Вы будете смеяться, — сказал Жрец. — Но не так уж легко найти тех, кто будет стрелять в безоружных и беззащитных иномирцев, раз за разом, день за днём, и не скатится при этом до совсем уж невменяемого или неуправляемого состояния. Тот же господин Фьорд, при всём моём уважении к нему, не потянул бы подобную работу. Между тем, кто-то должен выполнять её, не так ли? Общество устроено очень забавно: всегда кто-то должен загребать руками жар и грязь, чтобы остальные спали спокойно. Всегда кто-то должен служить козлом отпущения на случай смены режима или прочих подобных весёлых мероприятий, когда тех, кого называли героями, начинают именовать злодеями, и наоборот. Вам не приходило подобное в голову?
— Нет.
— Значит, вам повезло не жить в интересные времена… Доброй и продуктивной ночи, о Властелин.