Переписать финал

ГЛАВА 11. Компромисс

Соня гордилась, что все же не рассталась с содержимым желудка, пусть ей и пришлось проследовать за смотрителями из склепа в кабинет ректора, потому что Рэйнхард, как только убедился, что с ней действительно все в порядке, оставил студентов на противных природе порождений бездны и снова нырнул в тени.

Одна из некроманток – нервная первокурсница, как только ректор исчез, попыталась сбежать… и теперь висела бесчувственная в руках смотрителя. Тот быстро поймал ее, прижал к себе и поднял высоко над полом, что было не так уж и сложно. Девушка визжала на одной ноте, пока на плечо ее не опустилась трубка и не коснулась робко острыми зубами шеи. Девушка лишилась чувств в тот же миг и продолжала безвольно болтаться в руках смотрителя, пока тот осторожно кормился ее магией, не прокусывая, впрочем, кожу, чтобы не оставить следов – так он мог получить лишь крупицы, но и этого ему было достаточно.

Глядя на это, Соня поняла главное – ночные смотрители были достаточно сообразительными, чтобы найти лазейки в приказах, вплавленных в их кости вместе с сдерживающими заклинаниями.

– Что у тебя с ректором? – поравнявшись с Соней, грубовато спросила некромантка-третьекурсница и главная виновница так удачно сорвавшегося демонического призыва.

Соня покосилась на нее, вспомнила, как нагло она вела себя с ведьмочкой, и решила не оправдываться.

– Не твое дело.

Велана, державшая Соню за руку, ободряюще сжала пальцы. Она уже сообразила, что девушка перед ней и была той самой Софи, которую так искал ректор, и почти не сомневалась, что между этими двумя что-то было. Но свое любопытство держала при себе.

– Можешь даже не надеяться, тебе ничего не перепадет. Девушки покрасивее тебя пытались его очаровать, но ректор все еще не женат.

– Хочешь сказать, что я красивая? – хмыкнула Соня.

– И все-таки, – голос подал Лукас, предусмотрительно молчавший до этого момента, – как ты смогла выдернуть его с полевых испытаний?

Он рассматривал Соню, будто перед ним была какая-то занимательная диковинка, которая, впрочем, не имела особой ценности – интерес, смешанный с пренебрежением.

– С каких еще полевых испытаний? – опешила Соня.

– У тебя во время обморока остатки мозгов отсохли и ты на вопросы отвечать разучилась или ты с рождения отсталая? – вспылил Лукас и тут же озабоченно покосился на смотрителей. Ему не хотелось оказаться в их объятиях.

О ночных смотрителях в академии ходили самые разные, в основном ужасающие слухи. В каждой второй истории студент, попавшийся им в лапы, погибал, в каждой первой – пропадал без вести. Никаких подтверждений этому не было – численность студентов не менялась, и законники не наведывались в стены академии, чтобы расследовать убийства. Но страшные слухи все равно ходили… Впрочем, нарушать правила это никому не мешало.

Соня проигнорировала грубость Лукаса и не огрызнулась в ответ, хотя очень хотела. Но после обморока у нее не было на это сил. Тогда ей пришлось мертвой хваткой вцепиться в Велану и упрямо повторять, что она в полном порядке, чтобы ректор смирился и отказался от намерения немедленно тащить ее в лечебницу. В тот момент появилось слишком много вещей, о которых нужно было немедленно позаботиться, поэтому странное видение удавалось игнорировать. А потом ректор приказал смотрителям проводить студентов в его кабинет и отправился за заместителем, пригрозив, что скоро вернется. А Соня старательно изо всех сил изображала бодрость, только бы Рэйнхард не передумал и не решил доставить ее в лечебницу против воли.

Сейчас же единственное, что ее отвлекало от тревожных размышлений о непонятном видении, был разговор с этими глубоко неприятными ей студентами. Занятие исключительно неприятное, но неизбежное – Соня боялась, что если начнет думать о произошедшем в склепе, точно сойдет с ума.

Вместо Лукаса на ее вопрос ответила все та же некромантка:

– Скоро у третьекурсников первое полноценное практическое занятие. Их отправят в естественную среду обитания нечисти, поэтому ректор и еще несколько боевых магов днем через портал пошли проверять территорию. Чтобы какие-нибудь мутировавшие особи не покалечили студентов. Вернуться должны были только к завтрашнему вечеру. Но ректор каким-то образом оказался в академии… Не подскажешь, как это произошло?

– У тебя ведь с ним близкие отношения, это сразу заметно, – вмешался Лукас. Бросив многозначительный взгляд на Велану, он спросил:

– Ты, случайно, не невеста Теодора?

Некромантку это предположение вывело из себя, и она начала яростно доказывать, что ее идеальный Тео ни за что не связал бы себя с какой-то там ведьмой.

Соня же не понимала важного:

– С чего бы мне откровенничать с вами? Вы живого человека собирались демону скормить.

Лукас и некромантка отреагировали мгновенно и хором возмутились:

– Я не знала, что это призыв демона!

– Да спас бы я ее!

– Хммм? – Соня окинула их скептическим взглядом.

– Ей нужно было просто попросить помощи, и я бы ее вытащил. – Лукас хмуро посмотрел на ведьмочку. – Кто ж виноват, что эта дура заупрямилась? Из-за нее меня теперь наказание ждет… Эй! Как планируешь компенсировать мне потраченные на отработку часы? – Он подался к Велане и был остановлен ладонью Сони. С удовольствием она впечатала пятерню ему в лицо и толкнула назад.

– Опасно у такого как ты помощи просить, потом не расплатишься.

Лукас помрачнел от злости, но ничего не сделал. Близкое общение со смотрителями его все еще слишком сильно пугало.

– А ты? – Соня посмотрела на некромантку. – Как будешь оправдываться перед ректором Вальхеймом? Демонология – это не шутки. За такое и исключить могут.

Некромантка насупилась. В любое другое время она бы просто послала любопытную девицу, но только не сейчас – ее положение было самым незавидным, так как она единственная из всех попавшихся некромантов была старшекурсницей и именно ей принадлежала идея провести этот странный ритуал. Желая заручиться поддержкой Сони, у которой была какая-то связь с ректором, она призналась:

– Я не хотела вызывать демона. Это же глупость какая-то. Кто вообще стал бы добровольно это делать? Мне просто попался в одном магазинчике дневник на староварнейском. Я немного знаю этот язык, поэтому решила изучить записи. Там были анатомические рисунки и много такого, что мы делаем на занятиях, поэтому я была уверена, что это дневник какого-то некроманта. В староварнейском демон и дух пишутся почти одинаково. Наверное, я неправильно перевела и… Мы правда просто хотели вызвать какого-нибудь духа, а для этого нужен якорь. Чтобы призванный не сбежал. Это не так уж и опасно. Никто не хотел причинять вред этой… этой… – Она посмотрела на Велану, перехватила тяжелый взгляд Сони и совсем поникла. – Мы всего-то хотели ее немного припугнуть. Слишком уж наглая.

Ситуация вырисовывалась нелепая донельзя: некроманты дождались, когда ректор, его заместитель и еще несколько опытных магов будут находиться далеко от академии, чтобы не попасться им и испробовать таинственный призыв из древнего дневника, который никто не потрудился толком перевести; в это же время Лукас подготавливал один из пустых вальеров, так как намеревался подчинить высшую нечисть уже на третьем курсе… и все они столкнулись поздним вечером на одном из перекрестков.

Соня не знала, смеяться ей или требовать у ректора самого сурового наказания из возможных для всех причастных, то есть – исключения. Идея казалась крайне заманчивой, но избавить академию от Лукаса было бы затруднительно не только потому, что он был сильным, талантливым и подающим большие надежды боевым магом, но и потому, что его отец был приближенным короля. К тому же, никто не пострадал…

Стационарные порталы прорезали пространство вместо того, чтобы использовать для перемещения магические потоки, поэтому их отладка и настройка занимала довольно много времени. По этой же причине пользовались порталами только в исключительных ситуациях: когда нужно было срочно куда-то попасть или если место назначения находилось больше чем в двух днях пути. Этот способ был дорогим и трудоемким, а об особенном таланте ректора и его связи с тенями мало кто знал, поэтому студенты не ожидали, что ректор так внезапно появится в склепе.

Пусть про ночных смотрителей ходило много страшных историй, но любой правонарушитель без сомнений предпочел бы столкнуться со смотрителем, чем с ректором. Сбежать от порождения бездны шанс имелся, ускользнуть от Рэйнхарда было попросту невозможно.

Это понимал каждый, поэтому кроме неопытной первокурсницы никто больше не осмелился на побег – бесполезное занятие. Ректор их уже видел и запомнил. Проще было получить наказание и не усугублять ситуацию.

По этой причине группа правонарушителей была подавленной и напуганной, но тихой и смирной.

Велана осторожно сжала холодными пальцами ладонь Сони, привлекая внимание. Несмотря на то, что она была жертвой и никак не провинилась, выглядела ведьмочка встревоженной, несчастной и немного виноватой.

– Что такое? – спросила Соня мягко, не зная, как приободрить девушку.

– Бусинка. С ней правда всё хорошо?

– Ну разумеется! Я ее освободила, и она отправилась на твои поиски. Но мне повезло найти тебя первой. – Это была не совсем ложь – технически она и правда освободила Бусинку, потому что сменила облик, и действительно нашла Велану первой, так как сейчас была студенткой Софи, а не фальшивым фамильяром, поэтому не чувствовала себя виноватой. А когда ведьмочка с облегчением улыбнулась, лишь убедилась, что всё сделала правильно.

Пройдя по тихому, темному и безлюдному главному корпусу, они поднялись на нужный этаж и угрюмым строем вошли в приемную перед кабинетом ректора. Под равнодушными взглядами смотрителей расселись вдоль стены.

И наступила тяжелая тишина.

Лунный свет проникал сквозь большие незашторенные окна и косыми полосами ложился на дубовый паркет и на деревянные панели на стенах.

В холодном свете тощие бледные фигуры смотрителей выглядели особенно отталкивающе, но хуже всего, они напомнили Соне о странном видении.

Ждать пришлось недолго. Первой из тени у дальней стены вылетела гарпия, задевая крыльями стену, она приземлилась на пол в центре приемной и, неуклюже переваливаясь, засеменила к кабинету.

Сразу за ней показался Каэл и ректор, удерживавший своего заместителя за ворот замшевого пиджака.

Заместитель был бледен, но твердо держался на ногах и быстро приходил в себя. Соня завидовала его выдержке – она все еще не до конца оправилась после перемещения по магическим потокам и с содроганием вспоминала недавний опыт. Пожалуй, это было даже хуже, чем непонятное видение, накрывшее ее в склепе.

Увидев Соню в человеческом теле, сидящей рядом с Веланой, Каэл изменился в лице и не сразу смог взять себя в руки. Он с опасением покосился на ректора, однако тот вел себя совершенно спокойно.

– Всех виновных наказать, студентку Эмерис отвести в лечебницу. – велел ректор стремительно мрачневшему Каэлу. Осознав объемы работы, заместитель с тоской обернулся на тень в дальней части приемной. Сейчас он с куда большей охотой бродил бы по сырому и опасному лесу, отбиваясь от вышедшей на охоту и оттого излишне агрессивной нечисти, вместо свалившейся на него бумажной работы.

В общих чертах Рэйнхард успел объяснить ему ситуацию, пока подзывал Скхату, умолчав, однако, о количестве провинившихся студентов.

– Со мной всё хорошо. – несмело подала голос напуганная ведьмочка, заподозрив, что ее собираются разделить с единственной девушкой, рядом с которой она чувствовала себя в безопасности.

И интуиция ее не подвела…

– Позвольте судить об этом врачу. – строго сказал Рэйнхард. – Вы посетите лечебницу, студентка, и это не обсуждается.

– А вы чем планируете заняться? – ядовито спросил Каэл, как и Велана понимавший, что просто так ректор не отпустит попавшую в его руки Софи.

– Опрошу самую подозрительную нарушительницу. – ответил Рэйнхард, при этом глядя на Соню.

– Я не нарушительница! – возмутилась она. – Я наоборот пыталась предотвратить этот ритуал!

С невозмутимым видом ректор указал на дверь.

– Расскажете об этом поподробнее в моем кабинете.

Соня посмотрела на проректора в поисках поддержки, но получила лишь беспомощный взгляд в ответ. Сейчас отговаривать Рэйнхарда или спорить с ним было бессмысленно и даже опасно – это могло вызвать только больше подозрений и спровоцировать ректора на решительные действия. Пока он вел себя деликатно, даже заботливо, потому что считал, что странная девушка, неизвестно откуда взявшаяся в академии – его пропавшая невеста. Как только появятся доказательства обратного, изменятся и его методы.

Каэл на собственной шкуре выяснил, насколько безжалостным в стремлении докопаться до истины мог быть Рэйнхард, поэтому он отвернулся от Сони и поторопил студентов.

Им обоим оставалось лишь подчиниться воле ректора и надеяться на удачу.

– Софи… – шепотом позвала Велана, не желая отпускать ее руку.

– Да хорошо всё будет. – попыталась утешить ведьмочку Соня, хотя сама была в этом не уверена. – Тебе и правда стоит в лечебницу заглянуть. А я пойду, – она кивнула на ректора, смотревшего прямо на нее, – меня, вон, уже ждут.

Рэйнхард предупредительно открыл перед ней дверь кабинета и пропустил вперед. Обернувшись, чтобы еще раз посмотреть на ведьмочку, Соня увидела только ректора, стоявшего на пороге. Он медленно закрыл дверь и указал на стул.

– Присаживайтесь, студентка.

Отказываться она не стала и заняла место напротив стола, о чем скоро пожалела. Ректор обошел ее и оперся о столешницу, оказавшись к Соне слишком близко. Сложив руки на груди, он грозно возвышался над ней, чем сильно нервировал.

– Итак, – многозначительно протянул Рэйнхард.

Соня молчала, понимая, что сейчас всё сказанное ею уж точно будет использовано против нее же. Поэтому она смотрела прямо перед собой на пресс для бумаг, вырезанный из хрусталя в виде птичьей головы, и не торопилась начинать беседу.

Гарпия на своем насесте чистила перышки. Размеренно тикали большие напольные часы в углу. Рэйнхард держал зловещую паузу. Соня с несчастным видом размышляла, как бы все обернулось, выбери она для освобождения из магических пут боевую форму вместо человеческого тела… Она не представляла, что теперь делать, и могла надеяться лишь на снисхождение ректора, которое он проявлял по отношению к ней с момента их случайного знакомства с обнадеживающим постоянством.

Тишина затягивалась.

– Вы настаиваете на своих словах о том, что являетесь студенткой академии? – наконец спросил Рэйнхард.

– Разумеется. – Кивнула Соня. Выбор у нее был невелик: придерживаться уже озвученной лжи, попытаться придумать новую и только больше все запутать или рассказать правду… Последний вариант был совершенно невозможен потому, что даже Соне, которой и приходилось пережить все эти невероятные приключения, порой не верилось, что все происходило на самом деле.

У ректора и вовсе не было причин верить в правду, выглядевшую неубедительнее самой безумной лжи. Зато у него имелась возможность закрыть Соню в какой-нибудь психиатрической лечебнице.

– В таком случае, могу я услышать ваше полное имя? И узнать адрес, чтобы связаться с вашими родственниками для подтверждения личности?

Соня похолодела. Взять себя в руки удалось с трудом и не с первого раза. С минуту она просто сидела с застывшим лицом, невидящим взглядом продолжая гипнотизировать хрустальный пресс и судорожно пытаясь найти выход из ситуации.

– Я… А у меня же есть документы. В комнате. Я могу принести их, чтобы подтвердить. – Она осмелилась поднять на ректора глаза, стараясь звучать искренне. – В смысле, подтвердить мою личность. С родителями не нужно связываться, пожалуйста. Они люди очень тревожные, если решат, что у меня проблемы, то заставят отчислиться.

Врала она отчаянно и вдохновенно, но неубедительно, если судить по скептическому взгляду Рэйнхорда. Однако сразу уличать ее он не стал.

– В таком случае, давайте посетим вашу комнату. – Любезно согласился он. Выпрямился, сделал шаг к двери, оказавшись рядом с подлокотником стула.

Соня боялась поднимать на него глаза, хотя чувствовала тяжелый взгляд.

Ректор предложил ей руку, желая помочь подняться.

– Студентка?

– А зачем вам идти в женское общежитие? Я сама. Одна нога здесь. Другая… там.

– Сдается мне, если отпущу вас одну, то вы снова исчезнете.

– Но мужчинам в женское общежитие нельзя. Там же защита.

И она все еще не была взломана пылким возлюбленным какой-то студентки, то есть должна была работать.

– Профессорский состав имеет неограниченный доступ.

Соня гипнотизировала протянутую ей ладонь и уже готова была за нее ухватиться, позволить ректору поверить, что она подчинилась, а после, улучив момент, сбежать. И больше никогда и ни за что не превращаться в человека в стенах академии.

Но раньше, чем она решилась, прозвучал странный вопрос:

– Вы не хотите рассказывать о себе или не можете?

В изумлении Соня посмотрела на него, не в силах скрыть свое замешательство.

– Так каков ответ? – поторопил ректор.

– Н… не могу. – Рассказывать правду было слишком опасно, разумеется, Соня не могла так рисковать.

Он кивнул и вернулся на свое место – присел на край столешницы, еще внимательнее вглядываясь в девушку.

– Хорошо. Тогда скажите, вы помните, как оказались здесь?

На мгновение Соня запаниковала, решив, что он все знает про ее перемещение в нечисть, слова Каэла о том, что ректор все рано или поздно узнает, сбылись, и теперь нужно бежать…

Понимание, что дело не в ее секрете, а в Софи, которая исчезла во время какого-то ритуала, пришло раньше, чем она успела совершить что-нибудь необдуманное и необратимое. Рэйнхард задал вопрос не потому, что подозревал ее, но потому, что надеялся, что магия сжалилась над ним и вернула невесту. А раз она вела себя так, словно не знает его, не пыталась связаться с родственниками и в целом совершала довольно странные поступки, он заподозрил у нее проблемы с памятью. После столь долгого отсутствия в неизвестном месте, там, где время для нее будто остановилось, могли появиться различные неблагоприятные побочные эффекты.

Успокоившись, что заняло еще какое-то время – Рэйнхард ее не торопил, терпеливо ожидая ответа, – Соня несмело призналась:

– Я не знаю, как здесь оказалась. И не знаю почему.

Она понимала, что ректор спрашивал о ее появлении в академии, но это стало следствием ее появления в этом мире. А причина этого была ей неизвестна.

Рэйнхард непроизвольно подался вперед.

– Вы испытывали недомогания? Головные боли? Провалы в памяти? Ваш резерв…

Договорить ему Соня не дала, опасаясь, что он решит прямо сейчас проверить стабильность ее магии.

– Ничего такого. Я чувствую себя прекрасно. Просто немного растеряна, но, наверное, это нормально в моей ситуации.

– Хорошо. – Ректор помассировал переносицу, собираясь с мыслями, и повторил: – Хорошо. Тогда… Эта студентка Эмерис, что вас связывает? Есть какая-то причина, по которой вы помогаете ей?

– Я не помогала конкретно ей, просто стала свидетельницей преступления и не смогла пройти мимо.

– А случай с зельем бодрости? Помнится, вы хорошо постарались, чтобы помочь студентке с практическим заданием. И, насколько я осведомлен, она получила высокий балл.

– Как и еще три ведьмы. – Настороженно напомнила Соня. – Простая случайность.

Вспоминать о том, как переменилась в лице профессор, когда, открыв шкафчик с зельями первокурсниц, она увидела среди некачественных продуктов четыре отстоявшихся зелья бодрости, было приятно и весело. Профессор не ожидала, что получится хоть у одной ведьмы, она привыкла к этому и готовилась отчитать студенток за полное отсутствие у них способностей. Но выходка Сони немного смазала эффект праведного преподавательского негодования. А главное – она вселила в Велану уверенность, благодаря чему ведьмочка стала меньше в себе сомневаться, стала спокойнее и смелее…

Зато объяснять ректору причины, побудившие ее это сделать, было совсем не приятно и ни капли не весело.

– Однако, я склонен полагать, что остальным девушкам повезло оказаться прикрытием для ваших истинных намерений.

– Вы же сами видели, Велана меня знать не знала. Сегодня она увидела меня впервые.

– Но вы хорошо с ней знакомы, это было заметно, Софи. Если намеревались играть роль незнакомки, стоило лучше держать себя в руках. Сейчас я не понимаю, как это возможно и что именно вы скрываете, но непременно выясню, – после недолгой, напряженной и многозначительной паузы, Рэйнхард сделал «щедрое» предложение, – или же вы сами добровольно можете все рассказать, избавив нас обоих от ненужных хлопот…

Соня молчала, угрюмо глядя на него исподлобья.

– Ваше право. – Пожал плечами он. – Однако, раз уж мы выяснили, что вы не студентка академии…

– Когда это мы такое выяснили? – Вскинулась Соня.

– Вам нужно найти место для проживания, – Как ни в чем не бывало продолжил Рэйнхард. – Осмелюсь предложить гостевую комнату в моем доме. Там вы будете в безопасности.

– Мне нельзя! На самом деле, я уже должна возвращаться.

– Вы ничего не рассказали, но надеетесь, что я вас отпущу? – Со странной улыбкой спросил ректор.

– Да. – Зрительный контакт давался Соне непросто, но она постаралась выдержать взгляд Рэйнхарда не опустив глаз. – Я действительно должна идти. И я мало что могу вам рассказать, потому что многого не знаю сама, а то, что знаю… Да вы мне просто не поверите.

– Откуда такая категоричность? На самом деле я весьма доверчив. Попробуйте…

Соня никак не отреагировала на его предложение, продолжая просить отпустить ее. Беседа затягивалась, а где-то в академии сейчас находилась одинокая Велана, которой требовалась поддержка ее фальшивого фамильяра.

– Я могу позволить вам уйти, – неохотно сдался Рэйнхард. – При условии, что мы назначим следующую встречу. Это необходимая мера, Софи, не смотрите на меня так. Важно выяснить причину вашего появления в академии.

– То есть, если я пообещаю, что приду в назначенное время, вы правда меня отпустите?

– Я держу слово. Однако, должен предупредить, если вы попытаетесь меня обмануть, то при следующей нашей встрече, которая несомненно состоится, я больше не буду интересоваться вашими желаниями.

Соня бесстрашно кивнула, соглашаясь на эти условия. В конце концов, она могла бы держать себя в лапах и больше не возвращаться в человеческое тело, пока Велана не закончит академию. Или могла выполнить обещание, сотрудничать с Рэйнхардом, полагаться на его чувства к пропавшей невесте и использовать эту слабость в своих интересах… Идея казалась ужасной, но в то же время самой безопасной.

Соня угодила в этот мир против своей воли и оказалась похожа на некую Софи так же против воли, и уж точно она не просила ректора так за нее цепляться.

– По рукам. – Сказала она и правда протянула руку озадаченному ректору. Некоторое время он смотрел на ее ладонь с удивлением, но все же осторожно пожал. – А теперь я могу идти?

Свободу Соня получила только после того, как они назначили время следующей встречи. Кабинет она покидала в смешанных чувствах – в ее представлении ужин ничуть не подходил для обсуждения всяких непонятных магических аномалий, а в том, что с ней приключилась именно аномалия, Рэйнхард был уверен, о чем и заявил.