Переписать финал

ГЛАВА 14. Один секрет за другим

Когда ужин наконец завершился, Соня, съевшая всего несколько кусочков рыбы, но чувствовавшая себя сытой по горло, едва справилась с потребностью немедленно покинуть кабинет. Просто сбежать.

Она сдержалась, смогла выдавить из себя улыбку, стерпела крепкие объятия Розмари и послушно приняла предложенную Рэйнхардом руку, сейчас она готова была сделать что угодно, только бы выбраться из этого удушающего места, вернуться к Велане и уже ставшей привычной жизни фальшивого фамильяра.

Удивляться тому, как просто статус нечисти и жизнь в теле кошки стали для нее нормой, после новых потрясений Соня не стала. На это не хватало сил.

Рэйнхард провел ее до машины, помог забраться в салон и бережно приобнял за плечи, больше не стараясь держать дистанцию.

Встрепенулась она только услышав незнакомый адрес, что ректор назвал водителю.

– Мы разве не в академию?

– Нет необходимости. Мы подтвердили твою личность, теперь поедем ко мне, в рабочем кабинете есть все необходимые инструменты, чтобы определить наложенную на тебя магию?

– Что? – Соня похолодела.

– Твой магический фон нестабилен, а магический след, – Рэйнхард крепче сжал ее плечо, – магическое воздействие очевидно. Нужно понять, что это и избавить тебя от… этого бремени.

– Мне нужно в академию! – громче, чем намеревалась, сказала Софи. – Вы обещали, что вернете меня в академию.

– Софи…

– Нет! – Она не хотела ничего слушать, она хотела оказаться в безопасности. Нервы сдавали, держаться больше не было никакой возможности. По щекам потекли слезы. – Вы обещали.

– Ты действительно хочешь продолжать жить так и дальше? – спросил он, протягивая Соне платок. – Исчезать, появляться, быть зависимой от неизвестной силы? Разве это жизнь?

Время шло, машина ехала по улицам города в сторону дома Рэйнхарда, а Соня все никак не могла успокоиться. Она понимала, что он сделал неверные выводы и ошибочно считал, что Соня появляется спонтанно, возможно даже бесконтрольно.

Как и Каэл или любая другая высшая нечисть, Рэйнхард, из-за изменений, произошедших с его телом, тонко чувствовал магию, но отличить аномальный всплеск из-за превращения нечисти в человека от любого другого неестественного магического воздействия не мог.

– Ты всегда была сильной, и я понимаю, что сейчас ты хочешь разобраться со всем самостоятельно, но, Софи, у тебя не получится. Как ты можешь себя спасти, если ничего не помнишь?

– Кто сказал, что я ничего не помню? – проворчала она. Вытерев платком ректора слезы и недолго посомневавшись, она хорошенько высморкалась, вместо отвращения вызвав у Рэйнхарда лишь улыбку. К выходкам своей невесты, с детства отказывавшейся вести себя как леди, он давно привык.

– Значит, ты можешь рассказать, когда поступила в академию? Какие предметы посещаешь? В какой комнате живешь? Где ты была вчера вечером? А сегодня утром? Что ела на обед?

Соня молчала, но не потому что у нее не было ответа на все эти вопросы, просто она боялась отвечать. Хотя выбора уже не было.

В полумраке салона, что освещал лишь свет уличных фонарей, проникавший внутрь сквозь окошко, Соня встретилась взглядом с сияющими серебром внимательными глазами.

– Я расскажу, – сказала она, – если вы поклянетесь сохранить все услышанное в секрете, никогда никому об этом не расскажете и не попытаетесь использовать это против меня.

Рэйнхард бросил взгляд в окно поверх головы Сони и кивнул.

– Я поклянусь. Когда мы доедем.

– Мне нужно в академию. – Упрямо повторила она.

– И верну тебя в общежитие после того, как мы поговорим. – Пообещал он. – Если ты захочешь.

Софи проигнорировала его последние слова, уверенная, что как только ректору станет известен ее маленький секрет, он сразу поймет, что она не может быть его невестой и сам захочет как можно скорее вернуть ее в академию.

Враждебности с его стороны она почти не боялась, помня об опыте Каэла. Рэйнхард узнал, что тот высшая нечисть, но позволил ему остаться в академии и преподавать, а после и вовсе сделал своим замом.

Если Каэл рассказал ей правду, Рэйнхард был человеком терпимым и понимающим, а причин врать у проректора попросту не было.

– Послушайте, – определившись с тем, что будет делать дальше, Соня успокоилась и немного расслабилась, хотя это было не так-то просто сделать в руках ректора. Он продолжал обнимать ее за плечи, благодаря чему Соню больше не бросало по салону на каждом ухабе. – А вы уверены, что Бриенна была подругой Софи?

Рэйнхард нахмурился, ему не нравилось, что она продолжала говорить так, словно Софи – это другой человек.

– Разумеется. Вы познакомились на первом курсе и сразу же поладили.

Соня хмыкнула. Пусть во время ужина она была погружена в свои переживания и почти не интересовалась тем, что происходило вокруг, но даже в таком состоянии смогла заметить, какие взгляды Бриенна бросала на нее и на ректора.

– Вы же в курсе, что она в вас влюблена?

– Софи…

– Значит, в курсе, – по-своему поняла она предостережение, проскользнувшее в его голосе. – И как давно?

Он молчал, ответа не последовало, но напряженная, недобрая тишина оказалась красноречивее любых слов.

Поборов смущение, Соня посмотрела ему в лицо и, проигнорировав предостерегающий взгляд, спросила:

– То есть, очень возможно, что Бриенна стала подругой Софи, чтобы сблизиться с вами?

– Прекрати…

– Но ведь это возможно.

– Софи!

Резкий окрик заставил Соню ненадолго замолчать, а водителя – дернуться и нервно крутануть руль. Машину немного занесло, а к тому времени, как она все же выровнялась, Рэйнхард признал, что неоправданно разозлился, и поспешил извиниться.

Это потрясло Соню даже сильнее неожиданной горячности обычно сдержанного ректора: кричали на нее часто, с самого детства, к этому она привыкла. Зато извинились впервые.

– Вы разозлились, потому что и сами все понимаете, но думать об этом вам неприятно?

Рэйнхард угрюмо молчал.

– Знаете, у вас ужасная привычка игнорировать очевидное. Вот, к примеру, возьмем мой случай. Даже я понимаю, что выгляжу подозрительно, меня уже давно нужно было поймать и где-нибудь запереть до выяснения моей личности и всего такого. А вы что? Позволяли мне делать всё, что вздумается, только потому, что я похожа на вашу Софи.

– Мы уже выяснили, что ты не просто похожа…

– Что с ней стало? – Соня не дала ему договорить. – С Софи. Как она пропала?

В книге этому отводилось всего несколько предложений, поэтому подробностей она не знала. Теперь же, оказавшись в столь щекотливой ситуации, хотела понять, что именно произошло много лет назад.

Отмалчиваться Рэйнхард не стал. Эта история в свое время наделала много шума и была хорошо всем известна. Смысла что-то скрывать не было. Напротив, он надеялся, что рассказ о прошлом всколыхнет что-нибудь в памяти Сони и она перестанет вести себя так отстраненно и настороженно.

Так несколько скупых фраз о том, что Софи исчезла во время гадания, стали полноценной историей одной трагедии.

Любое магическое действие с ненадежным проводником опасно, об этом маги узнали много десятилетий назад, но также все знали, что гадание через зеркало самое точное. Это-то и заставило Софи рискнуть. Вместе с Розмари и Бриенной она подготовила всё и одной осенней ночью, на полную луну, устроила гадание.

– Наши родители договорились устроить свадьбу после обучения, но у меня, как боевого мага, есть обязательства перед короной. – Рэйнхард поморщился. – Закончив академию, меня ждала обязательная служба…

Софи это не нравилось, она боялась, что его отправят в опасное место и с ним случится что-нибудь плохое, поэтому и затеяла гадание. План был прост: узнать будущее и убедиться, что впереди их не поджидала какая-нибудь беда.

– А если бы она увидела что-то страшное? – удивилась Соня. – Даже первокурсники знают, что гадания нельзя использовать в качестве основания для действий. Это же не так работает. Вас бы все равно отправили на эту службу…

Она знала это наверняка, гаданиям была посвящена отдельная лекция на теории магии.

– Я женился бы на тебе до выпуска. – С легкой улыбкой ответил Рэйнхард. – Тогда нас отправили бы в один город. Меня на службу, тебя на практику. И ты смогла бы за мной присмотреть… Не смотри на меня так, Софи, это была твоя идея. Я лишь повторяю твои слова.

Соня смирилась с тем, что он упрямо продолжал считать ее той самой Софи, и даже не злилась, уверенная, что очень скоро, как только Рэйнхард узнает, что она не ведьма, а нечисть, ему станет очень стыдно за свое поведение.

– А Бриенна об этом знала?

Улыбаться он перестал сразу. Нахмурился.

– Что?

– Бриенна знала, с какой целью Софи собиралась гадать? И про этот вот план с преждевременной свадьбой знала?

– Разумеется, вы же близкие подруги.

Соня не смогла сдержать тихий, язвительный смешок.

– Спорим, на близких подруг с такой ненавистью не смотрят?

Рэйнхард помрачнел, по его лицу было видно, как же ему не нравились недвусмысленные намеки Сони. Но сейчас меньше всего ее интересовало настроение ректора. Ведь теперь Бриенна, как и все, кто присутствовал на ужине, считала, что Соня – чудесным образом вернувшаяся Софи. И если ее подозрения были верны, ей грозила опасность.

– Скажите, Бриенна уже предлагала вам жениться на ней, чтобы… не знаю, вместе хранить память о Софи или что-то в этом роде?

Рэйнхард отвел взгляд, подтверждая подозрения Сони.

– Гадала ты одна. Розмари и Бриенна ждали завершения гадания в комнате Розмари. Никто не смог бы нарушить процесс…

– Во время гадания, возможно. Но если нарушить гармонию до начала? Если Софи, так же как и вы, была убеждена, что Бриенна – ее близкая подруга, разве стала бы она перепроверять все подготовленные для гадания материалы? Нет же. Это глупость какая-то – не доверять подруге.

Оспаривать ее слова он больше не пытался, только негромко произнес:

– Нет никаких доказательств.

– Кстати об этом. Что случилось с комнатой после того, как проводник вышел из-под контроля и Софи исчезла?

– Непроизвольное магическое возгорание. Когда огонь удалось потушить, все сгорело, ничего не уцелело. Я надеялся, что смогу найти хотя бы заговоренные вещи, но не стало и их.

– Заговоренные вещи? – насторожилась Соня.

– Еще на первом курсе ты нашла заговор на принадлежность, когда кто-то из студенток украл твое колечко. Тогда ты разозлилась и заговорила все, даже чулки. – Рэйнхард вновь улыбнулся, ему было приятно вспоминать прошлое. – Но не учла, что сила заговора истощается, и обновляла его по настроению. Насколько помню, постоянно ты следила только за сохранностью шкатулки со всякой памятной мелочью. Однако и ее найти не удалось. Вероятнее всего, вещи исчезли вместе с тобой…

Соня почувствовала, как волосы на голове зашевелились. Чтобы с вещами Софи не случилось во время ее исчезновения, они совершенно точно вернулись в академию.

– Одного понять не могу, зачем вы столько лет искали девушку, брак с которой вам устроили родители.

– Что заставило тебя так думать? – легким, едва ощутимым движением он взъерошил волосы Софи. – Через несколько недель после твоего совершеннолетия я сделал тебе предложение. И почти весь первый курс доказывал тебе серьезность своих намерений. Ты всегда была очень упрямой леди… И ничуть не изменилась.

Вновь поднять на него взгляд Соня так и не решилась.

***

Когда машина остановилась на тихой, хорошо освещенной улице, Соня безропотно приняла помощь Рэйнхарда и послушно пошла за ним по мощеной дорожке к дверям домика из черного камня. Постройку с обеих сторон подпирали такие же аккуратные и изящные здания с разноцветными дверьми и большими плотно зашторенными окнами.

Напротив домиков, через дорогу, раскинулся большой парк, прекрасный даже поздней осенью.

Рэйнхард сам открыл перед Соней дверь, сам нащупал поворотный выключатель и включил свет, и сам же помог ей снять его пальто.

– Чаю? Во время ужина ты почти ничего не ела, а Марджери как раз собиралась испечь сегодня печенье. Уверен, оно еще теплое.

– Марджери?

– Приходящая домработница. – пояснил он. – Время позднее, она давно ушла, но приготовить чай я в состоянии и сам. Так… Каков твой ответ?

– Давайте я вам для начала кое-что покажу, – предложила Соня. – Возможно, после увиденного вы уже не захотите угощать меня чаем.

Рэйнхард собирался заверить ее, что такое невозможно, но, поймав ее измученный взгляд, только кивнул.

Клятву Соня все же услышала, хотя не совсем ту, которую рассчитывала. Рэйнхард использовал осторожные формулировки, но она закрыла на это глаза. В конечном итоге Соня получила именно то, чего хотела.

Рэйнхард провел ее на второй этаж, в домашний кабинет, где окна были плотно зашторены, а строгую обстановку освещала лишь настольная лампа – верхний светильник Соня попросила не включать, в полумраке она чувствовала себя увереннее.

– А теперь, пожалуйста, присядьте, – попросила она.

Когда просьба ее была выполнена и Рэйнхард занял кресло в углу, рядом с книжными полками и круглым столиком из красного дерева, Соня вышла в центр кабинета.

Сердце бешено билось в груди, казалось, этот сумасшедший, оглушительный стук было слышно даже в коридоре. Соня была напугана и ничего не могла с этим поделать, но и дальше мириться с навязываемой ей ролью Софи тоже уже не могла.

Рэйнхард вызывал симпатию и казался хорошим человеком, использовать его заблуждение для собственного блага Соня не хотела.

– Только не кричите, – попросила она и быстро, на выдохе, пока не растеряла всю решимость, превратилась, отрезая путь назад. Когти тут же увязли в ворсе ковра.

В кабинете повисла невыносимая тишина. Соня хотела бы ее нарушить, но смелости не хватало.

Наконец Рэйнхард пришел в себя и медленно произнес:

– Ты не можешь быть фамильяром.

– Ну да, теперь я высшая нечисть. Не ведьма и даже не совсем человек.

– Теперь?

Соня дернула хвостом. Она собиралась просто показать свою кошачью форму, чтобы Рэйнхард считал ее нечистью, но оказалась неосторожна в словах и усугубила и без того опасную ситуацию.

В виде Бусинки под пронзительным взглядом ректора Соня чувствовала себя неуютно, поэтому вернула человеческое тело и медленно, крадучись, подошла ко второму креслу, стоявшему по другую сторону столика.

Выбора не было, она проговорилась, дав Рэйнхарду повод подозревать, что раньше, до того, как стала нечистью, она была кем-то другим… То есть была его Софи.

– Сейчас я вам расскажу еще кое-что, только пообещайте, что после этого не сдадите меня в психиатрическую лечебницу.

– Я никогда так с тобой не поступлю, – уверенно произнес Рэйнхард.

Соня невесело улыбнулась. На его месте она не была бы так категорична, но надеялась, что свое слово ректор сдержит.

Впервые она рассказывала кому-то всю правду о своем появлении в этом мире, осознавала, насколько шокирующими и невероятными могут показаться ее слова, поэтому с пониманием поглядывала на Рэйнхарда, остановившимся взглядом смотревшего куда-то в стену. Он не перебивал, не переспрашивал и почти не моргал. Слушал.

Медные настенные часы отсчитывали секунды.

Раскрыть самый большой секрет оказалось не так страшно и тяжело, как Соня себе представляла. Только об одном она умолчала: о заговоренных вещах Софи, что обнаружились в шкафу ведьмочки. Потому что не могла объяснить их появление и опасалась, что эта деталь только сильнее убедит Рэйнхарда в том, что она на самом деле и есть его Софи.

Впрочем, даже всего услышанного ему было недостаточно, чтобы его уверенность пошатнулась.

Когда она замолчала, в кабинете повисла напряженная тишина. Рэйнхард о чем-то сосредоточенно думал, пока Соня изнывала от тревоги и неведения.

– Теперь-то понимаете, что ошибались на мой счет? – не выдержала она и поежилась под оценивающим взглядом.

– Напротив, это объясняет твое упрямство, – сдержанно ответил Рэйнхард.

Он поднялся и протянул руку, предлагая помощь.

– Пойдем, Софи. Мне бы хотелось сделать все правильно, но обстоятельства вынуждают… Отец больше меня знает о теории множественных измерений, у него может найтись объяснение всего произошедшего с тобой.

– Вы обещали, что никому не расскажете, – напряженно напомнила Соня, не спеша принимать протянутую ладонь.

– Я и не стану. Это сделаешь ты, – спокойно ответил Рэйнхард. – Не поверю, что тебе не интересно узнать, что с тобой случилось на самом деле.

На его руку Соня смотрела с нарастающей враждебностью, уже жалея о том, что вообще решила ему открыться. Пусть бы и дальше считал ее невестой, разве это были бы ее проблемы? Стоило ей просто держаться за кошачий облик и не менять тело в академии, и он бы никогда больше ее не увидел…

Зачем вообще она решила быть откровенной с этим человеком?

Соня не знала ответа на этот вопрос, что злило еще сильнее.

– Вы действительно думаете, что я вот так просто поверю вам на слово?

– Да.

Поджав губы и проглотив крутившиеся на языке ругательства, она все же ухватилась за ладонь Рэйнхарда и поднялась. Пути назад все равно не было, она сама выдала ему свой самый главный секрет: единственное, что могло бы оградить ее от его внимания.

Уже понимая, что ждет впереди, она спросила:

– Есть какой-нибудь секрет, чтобы легче переносить это перемещение?

– Со временем привыкаешь…

– Проректор Каэл часто с вами так путешествует?

– Случается.

– Но еще не привык.

Рэйнхард отвел взгляд.

Смирившись с неизбежным, Соня решила, что просто потерпит – дискомфорт был не такой уж высокой платой за возможность понять, что с ней вообще произошло. Она пыталась настроить себя на перемещение по магическим потокам и оказалась не готова к тому, что произошло в следующее мгновение.

Соня испуганно вскрикнула, когда Рэйнхард подхватил ее на руки.

– Прошу меня за это простить, но так будет проще. – с невозмутимым видом сообщил он. И добавил, лишив ее шанса возмутиться: – Держись.

Весь кабинет был затянут полумраком, поэтому для перемещения не пришлось никуда идти. Тени сами потянулись к высокой фигуре, оплели ее и утащили в неизвестность.

Забыв про гордость, Соня тихо всхлипнула и крепко обхватила Рэйнхарда, вжавшись лбом ему в шею. От незабываемых ощущений ее это не спасло. На этот раз перемещение длилось дольше, она полностью потеряла себя, а когда они все же вышли из тени в гостиной, еще некоторое время Соня висела в его руках оглушенная и беспомощная.

Рэйнхард терпеливо ждал, когда она оправится от перемещения, стоя в свете уличных фонарей, что проникали сквозь незашторенное окно и косыми полосами ложились на паркет, стены и некоторую мебель.

«Сильный, зараза», – с неудовольствием, вяло подумала Соня, продолжая безвольной куклой висеть в чужих руках. Рэйнхард, казалось, не испытывал из-за этого никаких неудобств, что особенно сильно раздражало. Он легко перенес путешествие по магическим потокам, а теперь стоял посреди чьей-то гостиной и выглядел так, будто и правда держал в руках не человека, а тряпичную куклу – легко и непринужденно.

– Мы где? – хрипло спросила Соня. Хотела попросить поставить ее на пол, но не стала делать глупостей. Она едва чувствовала свое тело и стоять самостоятельно сейчас попросту не могла бы. Даже голову с плеча ректора ей поднять было весьма затруднительно.

– В гостиной моих родителей. – сказал Рэйнхард. Щелкнул выключатель, и помещение залил теплый свет. Дымный паучок, поочередно моргнув всеми парами красных глаз, бочком уполз обратно в тень, где и растворился. Соня за этим наблюдала с удивившей даже ее саму отчужденностью.

– Это же вторжение в частную собственность. Уже поздно, мы не предупредили о визите и… просто проникли внутрь. Что теперь делать?

– Немного терпения, Софи. Нам нужно просто подождать. Охрана поместья уже должна была оповестить родителей о моем прибытии. Они спустятся, как только будут готовы.

– Звучит так, будто ваши родные к такому уже привыкли, – Соня приподнялась и столкнулась нос к носу с Рэйнхардом, повернувшим к ней голову. Они были слишком близко, но сил смущаться не было. – И часто вы наносите им визиты таким образом?

Он странно улыбнулся.

– На машине из города до поместья почти три часа. Через магический поток – около минуты.

Соня вынуждена была признать, что окажись на его месте, и для нее выбор был бы очевиден, но сообщать об этом сочла лишним.

– Поставьте меня, пожалуйста. Раз уж мне предстоит встретиться с вашими родителями… – это звучало странно, и дико, и невозможно, и Соня замолчала, про себя повторив эти слова – но лучше звучать они не стали. Она кашлянула. – Нужно выглядеть прилично.

– Они поймут. – попытался отказать Рэйнхард, его в нынешнем положении дел всё устраивало, но красноречивый взгляд заставил подчиниться.

На ногах Соня удержалась, пусть ей и пришлось еще некоторое время цепляться за плечи любезно стоявшего на месте и придерживавшего ее ректора.

– В прошлый раз было не так тяжело. – пожаловалась она, слегка покачиваясь.

– Длительный контакт с первородной магией. Ты сопротивлялась, поэтому обессилена.

– Кому я там сопротивлялась? – проворчала Соня. – Я даже пискнуть не успела, как меня на части разобрало.

– В следующий раз попробуй расслабиться перед слиянием.

Услышав о следующем разе, Соня приуныла. Она понимала, что избежать хотя бы еще одного перемещения не удастся – вернуться в академию как можно скорее было для нее крайне важно: Велана уже должна была заметить непривычно долгое отсутствие Бусинки.

Шаги послышались спустя несколько минут, когда Соня смогла вполне сносно стоять самостоятельно и даже справилась с тремя шагами, отделявшими ее от кресла.

– Синяя гостиная, – сказал Рэйнхард. Помогая ей присесть, он заметил, с каким интересом она осматривалась, и решил проявить инициативу. – Мамина любимая. Ты же предпочитала гостиную в дальней части дома, выходившую окнами в сад…

Название гостиной полностью подходило к ее обстановке. Обивка мебели, ковер, цвет шелковых обоев и даже безделушки в буфете за стеклянными дверцами – везде преобладали сдержанные оттенки синего. Ширма, отделявшая дамский уголок от остального пространства гостиной, была вышита пыльно-синими цветами, а над камином висела большая картина в тяжелой раме, изображавшая морской пейзаж. Талант художника был очевиден даже непрофессионалу. Несколько мгновений Соня затаив дыхание смотрела на разразившуюся на холсте бурю. Казалось, еще мгновение, и волны перельются через край полотна и затопят гостиную, а она так и продолжит сидеть в этом кресле, обитом синим бархатом, продолжая задаваться вопросом, во что же превратилась ее жизнь.

– Рэй, родной, мы всегда рады тебя видеть, но такие поздние визиты… – на порог, кутаясь в шаль, ступила высокая, тонкокостная и бледная женщина. Голову она держала прямо и даже в простом домашнем платье выглядела впечатляюще. В темных волосах, собранных в косу, серебрилась седина, ничуть, впрочем, не портившая красоту незнакомки.

Женщина увидела сидевшую в кресле девушку и замерла.

– Мама, – Рэйнхард ничего не успел сказать, когда она бросилась к неловко поднявшейся Соне, обхватила ее лицо руками, заглянула в глаза и тихо выдохнула:

– Софи.

Скупая фраза из книги о том, что Рэйнхард был знаком со своей невестой с девяти лет, в реальности обернулась слезами взволнованной женщины. Она схватила Соню, прижала к себе и тихо, не переставая, повторяла: «Ты правда ее нашел. Правда нашел».

Смущенная и немного напуганная такой реакцией, Соня не сопротивлялась и молчала, давая время эмоциям, переполнившим герцогиню, выйти наружу.

В гостиной раздался еще один голос – мужской, но его обладателя Соня не видела. Рэйнхард попросил его принести успокоительное, а сам неловко топтался рядом с рыдающей матерью, мягко упрашивая ее побеспокоиться о своем здоровье и хотя бы попробовать немного успокоиться.

Через несколько минут, когда женщина уже сидела на диване со стаканом в руках и мелкими глотками пила воду, смешанную с успокоительными каплями, Соня, наконец, узнала имя той, что вымочила слезами плечо ее жилета.

Женщину Рэйнхард представил как свою мать, Элеонору Вальхейм. Мужчина, спустившийся следом за ней, оказался главой семьи, действующим герцогом и отцом Рэйнхарда – Мордредом Вальхеймом. Он сидел рядом с женой и держал ее за руку.

Появление Сони и для него стало шокирующей неожиданностью, но свои эмоции герцог сумел удержать под контролем.

Ни на мгновение никто из них не усомнился в том, что перед ними сидела растерянная и немного напуганная Софи, а не ее бесчестный двойник. Подделку в этот дом их сын не привел бы.

– А Цилла, – встрепенулась Элеонора, – она уже знает?

Рэйнхард отрицательно качнул головой. Он предпочел остаться стоять за спинкой кресла Сони.

– Тетушке Присцилле я еще не сообщил. Прежде чем она узнает о возвращении дочери, нам нужно решить одну проблему. – бросив быстрый взгляд на макушку подавленно молчавшей девушки, он позвал: – Софи? Расскажи всё, что недавно рассказала мне.

Идея поделиться своей проблемой с человеком, долгие годы изучавшим магические теории, напрямую связанные с ее ситуацией, казалась заманчивой, но набраться смелости, чтобы раскрыться совершенно незнакомым людям, оказалось не так-то просто.

Однако просто молча сидеть она тоже не могла. Соня сама решила рассказать всё Рэйнхарду и сама согласилась с предложением попросить помощи у герцога. Отступать было поздно и бессмысленно.

Рэйнхарду от отца досталась не только запоминающаяся внешность, но и талант угнетать собеседника одним только взглядом. Поэтому Соня старалась смотреть на герцогиню или ее сына – что было довольно утомительно, так как стоял он все так же за креслом.

Никто ее не перебивал, и этому, вероятно, ректор также научился у родителей – внимательно слушать и не сбивать с мысли неожиданными вопросами. Только раз Мордред помог ей точнее сформулировать мысль, когда Соня запуталась в словах и не смогла объяснить, что именно произошло во время первого превращения в человека.

Она даже готова была показать свой второй облик, но Рэйнхард ее остановил.

– Не стоит сегодня еще больше шокировать маму, – мягко попросил он.

Его родители согласились, что потрясений этим вечером уже было достаточно, но герцог выразил заинтересованность неожиданной способностью Сони и надежду, что позже она продемонстрирует ему превращение.

– Пока, разумеется, рано делать какие-то выводы, – признался он, – однако твой опыт, дорогая, подтверждает одну из недооцененных теорий о происхождении спонтанных магических потоков, не имеющих определимого источника. И, разумеется, раскритикованное суждение о причине опасности ненадежных проводников.

– И какова причина? – подалась вперед Соня. Вся ее спокойная и понятная жизнь была уничтожена по вине одного такого ненадежного проводника, поэтому интерес к этой теме был вполне оправдан.

– Иные миры, Софи. – Мордред серьезно посмотрел на нее. – Любое отражение может стать дверью в другой мир. Поэтому в ритуалах призыва всегда используется чаша с чистой водой. Разумеется, у этой теории много противников, однако я придерживаюсь мнения, что бездна – это отдельный от нашего мир, связь с которым нам удалось наладить. Ты во время гадания также использовала воду… После неконтролируемого магического всплеска в твоей комнате мало что уцелело, но останки медной чаши были найдены.

Во время ужина Соня уже узнала подробности того вечера. Чаши с водой использовались не только демонологами для призыва сущностей из бездны, ведьмы также предпочитали для гаданий воду вместо зеркал. Той ночью Софи, как и положено ведьме, выбрала чашу с водой. Розанна и Бриенна помогли ей подготовить все необходимое и ушли, оставив подругу одну – так было нужно по условиям гадания, что выбрала Софи. Но не прошло и четверти часа, как сокрушительный магический всплеск полностью выжег магию в комнате – это спровоцировало ответную реакцию хранившихся в комнате амулетов. Произошел магический взрыв, в котором тело Софи оказалось полностью уничтожено…

По крайней мере, такой была официальная версия. После ее оглашения в академии какое-то время все виды взаимодействий с ненадежными проводниками были под строжайшим запретом и карались исключением.

Соня хотела спросить у герцога, могло ли это быть спланированное убийство, но не успела даже толком сформулировать вопрос, как все звуки смешались, а картинка перед глазами дрогнула.

Чувство было знакомым и пугающим до дрожи.

Она слышала голос герцога, который рассказывал ей про особенности межмирных магических потоков, и в то же время он спорил с кем-то по поводу свадьбы. Картинка раздвоилась. Помолодевшая, умиротворенная Элеонора сидела напротив и вместо стакана с успокоительным держала в руках чашку из тонкого фарфора и неторопливо пила чай. Соня оказалась на диванчике, которого всего мгновение назад вовсе не было в гостиной, и сидела она не одна – за руку ее мягко держал юноша, неуловимо похожий на Теодора. От ректора, которого она знала, в нем были только глаза.

«– Да какая разница, женимся мы до выпуска или после?» – искренне недоумевала Софи. – «Но если заключить брак раньше, чем боевых магов распределят, меня отправят вместе с ним, и я смогу приглядывать за Рэем и после обучения. А присматривать за ним нужно, вы же сами понимаете. Если бы не я, в этом семестре он уже трижды поучаствовал бы в дуэли».

«– Говоришь так, будто отговорила меня от этого», – проворчала молодая и неожиданно беспечная версия Рэйнхорда. – «Хотя сама отправила этих недоумков на койки в лечебнице».

На втором курсе по необъяснимой причине о Софи начали ходить не самые приятные слухи, из-за этого ее донимали некоторые студенты, отпуская оскорбительные шутки, и несколько раз позволяли себе больше, чем следовало. Это злило Рэйнхарда, но ни разу ему не удалось добраться до обидчиков невесты раньше ее самой.

«– А мою причастность еще доказать надо». – фыркнула Софи и рассеянно погладила между ушей запрыгнувшего ей на колени черного и пушистого кота. Тот благосклонно мурлыкал, щуря рыжие глаза. Но долго это не продлилось. Уловив какой-то звук, кот дернул ушами и спрыгнул на ковер.

Соня неосознанно подалась вперед, за ним, хотела подняться и завалилась вперед, не упала только благодаря Рэйнхарду, успевшему ее удержать.

– Я… – хрипло, через силу выдохнула она, возвращаясь к реальности. Первое видение просто напугало ее, второе – привело в ужас. Потому что Соня точно знала, что черный кот – фамильяр Софи, а разговор этот произошел за несколько недель до гадания. Хотя ничего из этого знать ей не полагалось. Закрывать на это глаза было опасно. – Кажется, мне нужно еще кое-что вам рассказать.

***

Только к рассвету обсуждения завершились. Соня рассказала всё, не умолчала даже о вещах Софи, что обнаружились в шкафу в комнате Веланы, и о странном сне, что она увидела сразу после этого.

Герцог, по имеющимся данным, вывел гипотезу, по которой магия Софи, оставшаяся в вещах, среагировала на ее возвращение, а магический фон высшей нечисти, вошедший в резонанс с ведьмовской силой, попытался восстановить ее сознание двенадцатилетней давности…

– Но у меня нет магии, – призналась Соня и показала браслет. – В смысле, нет магии в человеческом теле.

– Это объясняет причину, по которой процесс не был завершен. Силы в вещах оказалось недостаточно. Однако, мы можем предположить, что каждое твое вхождение в контакт с первородной магией позволяет вернуть тебе еще немного воспоминаний.

Соня смирилась с тем, что семейство Вальхейм считало ее их Софи. Она уже и сама не понимала, кто она есть на самом деле: человек, нечисть или пропавшая много лет назад ведьма. А может быть, она все же была просто Соней, с которой пыталась связаться та самая Софи, но что-то ей мешало… Возможных вариантов было слишком много.

– Значит, необходимо найти способ вернуть твой дар, либо продолжить слияние с первородной магией до полного восстановления памяти.

Перспектива и дальше растворяться в чем-то диком и неподдающемся объяснению Соню откровенно пугала. Но у нее была возможность спастись от столь незавидной участи.

– Я получу магию! – выпалила она и уже спокойнее добавила. – У меня есть некоторые идеи по этому поводу.

Делиться ими она, конечно же, не стала, ведь тогда ей пришлось бы раскрыть чужой секрет. Каэлу Соня все еще не доверяла, но его предложение помочь с пробуждением дара в человеческом теле сейчас было очень кстати, и портить с ним отношения ей не хотелось. К тому же, его тайна была только его тайной.

Однако, это никак не мешало Соне напомнить Каэлу, что он обещал ей помощь. Пока она весьма условно представляла, как именно происходит это пробуждение у высшей нечисти и в каком виде сердце несчастного мага придется употреблять, но уже была решительно настроена прогуляться по моргам в компании проректора.

В теории все это выглядело не так уж страшно… всего лишь отвратительно до тошноты. На счастье Сони, она никогда не была особенно брезгливой и предпочла бы один раз съесть что-то ужасное, чем неисчислимое количество раз почти сходить с ума из-за видений и предшествующих им путешествий по магическим потокам.