Переписать финал

ГЛАВА 20. Последствия

Новость о том, что в город прибыл инквизитор, ведьмы оживленно обсуждали уже за завтраком. Всего через два часа после того, как он спустился с поезда.

Соню восхищало то, с какой скоростью в академии, да и во всем городе, расходились слухи. Для мира, лишенного интернета, информация распространялась поразительно быстро.

Ведьмы были заинтересованы, взволнованы и немного напуганы. В отличие от храмов, отдел инквизиции был один на всё государство и находился в столице, поэтому настоящих инквизиторов увидеть было не так-то просто. В орден попадали только самые талантливые и сильные храмовники, а таких было немного.

Во времена, когда демоны бесчинствовали на земле, условия для становления инквизитором были не такими строгими, но тот страшный период давно остался позади, и орден стал не необходимостью, а символом устрашения.

Но присутствие инквизитора ощущалось не только из-за разговоров: Бриенна затихла и весь день не покидала гостевой домик, будто старалась быть как можно незаметнее. Это никого не удивило, орден не жаловал ведьм, а те, в свою очередь, отвечали взаимностью.

Соня же и вовсе была рада, что Бриенна заперлась, в последнее время она стала особенно навязчивой и находилась в постоянном поиске «Софи». Если бы Соня не притворялась большую часть дня Бусинкой, ей пришлось бы сильно потрудиться, чтобы избавиться от утомительного и нежеланного внимания. После того, как Бриенна окончательно утвердилась во мнении, что Софи одержима демоном, ее в жизни Сони стало слишком много.

Вот только Рэйнхарда в академии тоже не было, что еще совсем недавно можно было бы посчитать удачей. Но теперь это почему-то вызывало только смутное беспокойство. Соня не знала, что еще с ней может случиться, и нуждалась в присутствии кого-то, кому могла бы довериться. Пока больше всего на надежного человека в ее представлении был похож именно он…

Она покосилась на воодушевленную Велану, неторопливо шагавшую рядом по коридору корпуса целителей. Ведьмочка одолжила ей теплый пуховый платок, в котором даже зима была бы не страшна, помогла собрать волосы в низкий пучок и вела себя дружелюбно и заботливо.

– Послушай, Софи, а ты не можешь вместе со мной лекцию послушать? – понизив голос, с заговорщицкой улыбкой и сияющими глазами тихо спросила Велана.

– Я и так буду с тобой на лекции, – удивилась Соня. Она собиралась довести ведьмочку до аудитории, потому что та очень просила, а после найти укромное место, чтобы превратиться и к началу занятия уже вернуться кошкой.

– Нет, я имела в виду прямо вот так. Человеком.

Соня беспомощно посмотрела на Велану, не зная, что сказать. Она хотела, очень сильно хотела посетить какое-нибудь занятие как студентка, ей нравилась академия и были интересны предметы… но позволить себе такое безрассудство не могла. Одно дело – пробраться в столовую или библиотеку, где постоянно находилось множество студентов. Но занятия – дело другое, там профессор мог заметить девушку, которую раньше никогда не видел, а объяснить свое появление Соня никак не смогла бы.

Пытаясь подобрать слова, чтобы объяснить свое шаткое положение в академии, Соня краем глаза заметила движение позади Веланы. На них, склонив голову и глядя исподлобья, с решительным видом, прижимая к груди книги, неслась невысокая хрупкая студентка. На ее хмуром лице читалась решимость протаранить ведьмочку во что бы то ни стало.

Соня едва успела дернуть Велану на себя, спасая от столкновения. Незнакомка не остановилась, только окинула девушек ненавидящим взглядом и поспешила дальше.

– Что это было?

– Ничего хорошего, – мрачно отозвалась Соня. Она узнала студентку – это была та самая поклонница Лукаса, которая всюду его преследовала и как-то пыталась украсть полотенце из раздевалки.

Пока Соня разбиралась в собственной жизни, сюжет прочитанной ею книги… или предсказания, проявившегося в виде текста, продолжал неотвратимо следовать своей сюжетной линии. Несмотря на то, что ведьмочка отказалась от Лукаса, не питала к нему никаких чувств и даже не была с ним хоть сколько-то близка, ненависть его верной поклонницы каким-то образом все равно сумела заработать.

Велана быстро выкинула из головы неприятный инцидент и устремила на Соню умоляющий взгляд.

– Так что, пойдем на лекцию вместе?

Ответить Соня не смогла и на этот раз.

– Софи! – по коридору в их направлении шел Каэл. Подойдя чуть ближе, он кивнул Велане. – Студентка Эмерис.

– А со мной можно тоже формально общаться? – спросила Соня, встретившись взглядом с одной из любопытных студенток – та поспешно отвернулась.

– У тебя нет фамилии, – заметил Каэл.

– Какое обидное замечание, – проворчала Соня. – Так что вам от нас нужно?

– Только от тебя. Пойдем. Проверим твой резерв.

– А можно и мне…

– У вас занятия, студентка, – строго оборвал он попытку Веланы напроситься с ними.

Ведьмочка поникла. Соне не хотелось оставлять ее одну, но разобраться с резервом было важно, поэтому она пошла за Каэлом. Он был высшей нечистью и уже однажды переживал пробуждение резерва, а значит, что-то должен был об этом знать.

Соня же, несмотря на всю браваду перед Рэйнхардом, была напугана из-за того, что сказала Скхата. Расколотый источник – это даже звучало как большая проблема. Она хотела, чтобы кто-нибудь сказал, что на самом деле все в порядке и всего за одну ночь проблема решилась сама собой. Соня боялась, что еще больше испытаний она попросту не выдержит.

Прежде чем куда-то вести ее, Каэл велел найти укромное место и превратиться.

– Так мы привлекаем слишком много внимания.

Из корпуса целителей они направились прямиком к факультету некромантов. Когда Соня только вернулась в кошачьей форме, Каэл попытался поднять ее на руки, чтобы она не задерживала его, но Соня, воспользовавшись особенностями кошачьего тела, вытекла из его рук и на всякий случай отошла.

– А можно без самоуправства?

Каэл раздраженно повел плечами, но промолчал, и весь недолгий путь до факультета некромантов Соне пришлось бежать, чтобы поспевать за его размашистым шагом.

Только в мрачном и холодном холле здания, где смерть давно впиталась даже в камень стен, а атмосфера напоминала о кладбищах и старых склепах, он замедлился, поправил сюртук и зашагал неторопливо и степенно, будто и не спешил никуда секунду назад. Изредка здоровался со студентами, ненадолго остановился, чтобы перекинуться парой слов с кем-то из профессоров, но продолжал неуклонно продвигаться к лестнице, ведущей в подземную часть факультета. Оттуда тянуло сырым, стылым воздухом, разложением и бальзамическим составом.

Соня не хотела спускаться во влажную полутьму, но Каэл был неумолим.

– Разве ты не хочешь поскорее разобраться с даром?

– И для этого мне нужно туда? – с сомнением спросила Соня, вглядываясь в ступени, терявшиеся в темноте.

– Да.

– Если вдруг надумаешь переквалифицироваться в маньяки, чтобы заманивать невинных жертв к себе в подвал, сделай что-нибудь со своим лицом. Такому недружелюбному типу никто не поверит. – проворчала Соня.

– У меня нет подвала. – сухо отозвался Каэл. Устав ждать, когда она наконец решится, спуск он начал первым.

Соня неохотно последовала за ним и вздрогнула, когда темноту впереди рассеяли светильники, висевшие на стенах. Они просто начали зажигаться один за другим, освещая путь.

Дюжина ступеней и узкий коридор с массивными железными дверьми привели их в маленькое квадратное помещение с железными стеллажами, столиком для инструментов и большим секционным столом – с одной его стороны имелось углубление, похожее на раковину, что придавало столу особенно жуткий вид.

– Здесь некроманты сдают экзамены. Пользуются этим местом нечасто, но чистоту поддерживают…

– Похоже на место, где трупы вскрывают, а не поднимают. – заметила Соня. Пока Каэл что-то искал в железном шкафчике со стеклянными дверцами, она отвлеклась на поднос с инструментами, каждый из которых отлично подошел бы в качестве реквизита в какой-нибудь хоррор.

– Правильно вскрывать тела и извлекать внутренние органы, не повредив их – тоже часть работы некромантов. – Каэл закончил звенеть содержимым шкафчика.

Соня с опаской провела пальцами по ручке молотка, рядом с которым лежало долото. О причине их нахождения в этой комнате она не хотела даже думать.

– Жутковатое местечко, – вздохнула Соня, поежившись. Она хотела повернуться, посмотреть, чем занят Каэл и спросить, как они будут разбираться с ее даром, но не успела даже пошевелиться.

Ее схватили, зажали рот ладонью и раньше, чем она смогла хотя бы попробовать дать отпор, в шею точно и быстро вошла короткая игла стеклянного шприца.

Соня в ужасе замычала, когда стальной поршень был вдавлен до упора, впрыснув мутную жидкость в кровь. Она еще успела оттолкнуть нападавшего, ругнулась, увидев, что это был Каэл, и на ослабевших ногах сделала несколько шагов к двери, но не смогла даже за ручку ухватиться и рухнула.

– Ну что же ты, – вздохнул проректор, подхватив ее раньше, чем она упала на холодные плиты пола. Как он поднял ее на руки и уложил на стол, Соня уже не видела – потеряла сознание.

– Мне искренне жаль, – сказал он, затягивая кожаные ремни на ее руках и ногах, – но всё это ради того, чтобы познать пределы развития высшей нечисти…

***

В себя Соня приходила медленно. Сначала она услышала железное позвякивание совсем рядом, потом отметила, что даже сквозь сомкнутые веки пробивается ослепительный и холодный свет от низкого светильника, подвешенного так, чтобы некромантам было удобно копошиться во внутреннем мире мертвецов.

Возвращалась в сознание она тяжело, рывками, периодически срываясь в забытье на несколько мгновений. Очередное, окончательное возвращение в реальность оказалось крайне своевременным – когда Соня открыла глаза, первым, что увидела, было озадаченное лицо Каэла. Он успел расстегнуть ее блузку и теперь с сомнением изучал необычное нижнее белье.

– И как это снимается? – пробормотал он.

– Никак, чертов извращенец. – хрипло ответила Соня, заставив его вздрогнуть. Она попыталась поднять руку, чтобы оттолкнуть его, а еще лучше – врезать, и поняла, что оказалась основательно привязана. – Это еще что?

– Почему ты очнулась? – напряженно спросил Каэл. Он быстро оправился от удивления и жестко схватил Соню за подбородок, не позволяя ей крутить головой, оттянул веко, рассматривая зрачок. – Реакция есть, на тебя определенно подействовало… Неужели я перепутал дозировку? Но это невозможно.

– Развяжи меня, и вместе подумаем. – Соня дернула руками. – Развяжи, скотина.

– Прости, что тебе приходится проходить через это, – Каэл ее не слушал. – Нужно было сразу убить тебя, а не усыплять.

Он ненадолго отвлекся, чтобы наполнить шприц.

Соня задергалась.

– Вот же черт, ты же сказал, что здесь некроманты трупы вскрывали, так зачем ремни? – голос ее почти не дрожал, в отличие от похолодевших пальцев.

– В воздухе слишком много остаточной магии, порой из-за этого особенно предрасположенные умертвия поднимаются сами, поэтому их всегда фиксируют. Мало приятного в том, чтобы твой экзаменационный образец зашевелился как раз когда ты извлекал из него, к примеру, кишечник. – Он наполнил шприц из небольшого пузырька с потертой этикеткой и посмотрел на Соню. – Больно не будет.

– Погоди, – она задергалась активнее, – что я тебе вообще сделала? Зачем меня убивать? Мы же это… собратья. Ты же сам говорил, что тебе одиноко и всё такое.

– Порой и правда хочется поговорить с кем-нибудь, кто может меня понять, – признался Каэл, – но куда важнее узнать предел развития высшей нечисти.

Он делал всё неторопливо и осторожно, и только поэтому содержимое шприца все еще не оказалось в Соне.

– И что это значит? – спросила она, напряженно следя за стальным наконечником, поблескивавшим в ярком свете. – Что ты собираешься со мной сделать?

– Съем твое сердце.

– Чего?

– Мы получаем человеческое тело без дара, но можем его развить, если усвоим резерв какого-нибудь мага. Но что будет, если поглотить магический резерв высшей нечисти? Неужели тебе не интересно?

– Вообще ни разу. Вдруг тогда магия из тела вновь уйдет и теперь уже с концами?

– Что ж, я это проверю.

– Не делай глупостей! Ты же сам говорил, что опасно убивать тех, кого будут искать! Ректор точно будет меня искать!

– Только он и будет. – с жалостью сказал Каэл. – Когда ты исчезнешь в академии не останется и следа твоего существования. Ты не студентка, не подчиненная боевым магом нечисть и даже не фамильяр. Тебя не существует. Плохо, что Рэйнхард узнал твой секрет, но это никак не поможет ему тебя найти. Ты просто исчезнешь.

– А как же тело? Улики останутся.

– Позволь рассказать, как некроманты избавляются от отработанных практических материалов, Софи… Тут недалеко, в конце коридора, есть специальная печь…

Соня почувствовала, как все ее тело покрылось ледяными мурашками. Теперь даже холодок, исходящий от стола, не доставлял дискомфорта.

– Ре… ректор всё узнает.

– Это вряд ли, – он ненадолго отвлекся, чтобы подхватить подвеску, все еще висевший на ее шее, – холодный. Рэйнхард отозвал своих тварей.

Соня, уже давно переставшая обращать внимание на реакцию амулета, оказалась застигнута врасплох.

– То, что Рэйнхард всё о тебе узнал, многое усложняет, но также это позволило мне избавиться от твоего сопровождения. Если бы его твари увидели, что я делаю, обязательно забили бы тревогу, даже их скудных мозгов достаточно для того, чтобы понять, в какой опасной ситуации ты оказалась… Думаю, благодарить за это нужно тебя.

Каэл больше не медлил. Он заботливо закатал рукав ее рубашки и осмотрел сгиб локтя.

– Не надо, – прошептала Соня, но игла неумолимо приближалась к ее руке, к темневшей под кожей вене. – Погоди! Погоди, погоди, погоди…

В голове было пусто, она могла лишь повторять одно и тоже как заведенная, отчаянно извиваясь в бессмысленной попытке увернуться от иглы.

Каэл прижал ее руку, чтобы она не дергалась.

– Если бы у меня был выбор, я предпочел бы увидеть на этом столе кого-нибудь другого. Ты мне правда симпатична, Софи, – говорил он, одновременно поворачивая руку так, чтобы лучше видеть вены, – но за все годы, что я провел в академии, ты первая высшая нечисть, получившая тело. Возможно, остальные прятались лучше… – он тяжело вздохнул, – кто знает? Но мне необходимо довести эксперимент до конца, я не могу позволить эмоциям помешать. Ты должна понять.

Соня его не слушала, в ушах звенело от дикого страха. Сердце в груди билось как сумасшедшее, быстро и сильно, будто желало вырваться из грудной клетки. В этот момент всё, о чем она могла думать – это выживание.

– Если тебя это утешит, я буду помнить о тебе до конца дней. – добавил Каэл и надавил иглой на кожу.

В следующее мгновение его снесло мощным ударом и впечатало в стену. Зазвенели стеклянные дверцы шкафа.

Соня тяжело, судорожно дышала, недоверчиво глядя на высвободившуюся руку. Вторая все еще была прикована к столу, и из нее торчал шприц с до половины введенной иглой.

Пока Каэл хватал ртом воздух и сращивал сломанные ребра, силясь воспользоваться врожденным даром и регенерировать как можно скорее, Соня нервным движением отбросила шприц и освободилась от пут – черные, длинные и острые когти, появившиеся на руке вместо обычных человеческих ногтей, легко вспороли крепкую, заговоренную кожу, способную выдержать силу свежевосставшего мертвеца.

Со стола на плиты пола она безвольно рухнула, ноги ее не держали, но оттолкнувшись всем телом, в мгновение ока оказалась рядом с Каэлом. С удовольствием ударила его головой об стену, добавив к переломанным костям еще и сотрясение мозга. Он ничего не мог сделать, только беспомощно хрипел.

– Ты пытался меня убить, – прошипела Соня, еще несколько раз ударив его о стену. Ее переполняли ненависть и обида. Пусть Каэлу она до конца так и не смогла довериться, но все же какое-то время она верила ему больше, чем Рэйнхарду, и даже немного чувствовала себя виноватой из-за того, что утаивала от него некоторые детали. А он хотел сожрать ее сердце. – Скотина… Теперь моя очередь тебя убивать, да?

Ее колотила крупная дрожь, а в груди стало тесно и горячо. Соня не понимала, это ее сердце раздулось и раскалилось, превратившись в маленькое солнце, или дело было в расколотом резерве.

Удлинившиеся клыки мешались во рту, каждый раз, как она задевала их языком, в голову лезли дикие мысли о том, что перегрызть горло предателю – не такая уж плохая идея.

– Убивай. – покорно согласился Каэл. – Победить тебя я не смогу, мой врожденный дар – ускоренная регенерация. Не боевой. Тебе же, как вижу, досталось усиление тела. Возможно, преобразование…

Он закрыл глаза, пережидая приступ головокружения.

– В таком состоянии я не смогу атаковать тебя даже магией. Так что убивай, ты в своем праве. Только… могу я попросить тебя съесть мое сердце? Эксперимент необходимо завершить.

Соня содрогнулась и отпрянула, ей стало невыносимо противно даже прикасаться к нему.

– Чертов псих, – пробормотала она, непослушными, дрожащими пальцами пытаясь застегнуть блузку. – Совсем крыша поехала… Расскажу всё ректору, пусть он решает, что с тобой делать.

– Рэйнхард меня убьет.

– Чего? – Соня замерла, так и не застегнув последнюю пуговицу. – Какая глупость.

– Это правда, Софи. Я пытался навредить девушке, которую он считает своей невестой. Ты ошибочно могла подумать, что он добрый, потому что с тобой Рэйнхард был обходителен и вежлив. Но не забывай, что в первую очередь он боевой маг. Он меня убьет. И, если честно, я предпочел бы умереть от твоей руки.

Она хотела возмутиться, сказать, что это совершенно невозможно, что Рэйнхард не такой… И не смогла. Потому что, в общем-то, она не знала, каким он может быть. И даже Софи этого могла не знать.

Соня давно заметила, что поведение людей отличалось, даже если те совсем этого не хотели, в зависимости от того, с кем они общались, нравился им человек, был полезен или не имел никакого значения, а быть может, и вовсе вызывал неприязнь.

– Но если не расскажу, ты точно попытаешься еще раз меня убить, – пробормотала она. Это ощущалось как настоящая потеря. Каэл был единственной высшей нечистью, которую она знала.

Несколько минут они провели в тишине. Соня сидела, застывшим взглядом уставившись в одну точку, и судорожно соображала. Каэл сращивал раздробленные кости, даже с его ускоренной регенерацией это занимало определенное время.

– Я напишу письмо, – наконец решила Соня, – заговорю его, у меня теперь есть магия, могу себе это позволить… и если ты сделаешь хоть что-то подозрительное, письмо попадет прямо в руки ректора. Понял?

– Ты совершенно безумна. – потрясенно произнес он.

– Кто бы еще говорил, – проворчала Соня, озабоченно разглядывая черные когти. Клыки вернуть к обычному размеру ей удалось, чего нельзя было сказать об остальном. Когти и черный дымок, вившийся над головой и напоминавший два кошачьих уха, категорически отказывались исчезать. Как и в кошачьем теле, у нее возникли проблемы с боевой формой, но на этот раз она хотя бы могла говорить. – Мне нельзя показываться в таком виде.

– Попробуй превращение, – посоветовал Каэл, удобнее устраиваясь на полу. Он привалился спиной к стене и вытянул ноги. – Так как мы имеет два разных магических резерва, это может помочь усмирить магию одного из тел.

Соня посмотрела на него с сомнением, не понимая, зачем бы ему помогать, но сделала, как он сказал, и осталась довольна результатом. Это было не идеальное решение проблемы, но хоть какой-то выход из ситуации. Теперь, оказавшись в боевой форме, она знала, как сможет вернуться к обычному виду, не прибегая к помощи декана и ее фамильяра.

– Пойду я, – решила Соня, медленно поднимаясь с пола. Ее немного шатало, и жар в груди полностью так и не потух, но чувствовала она себя вполне сносно и надеялась, что станет еще лучше, как только удастся выбраться на свежий воздух и больше не видеть Каэла. Шаль, что ей одолжила Велана, Соня нашла на полу в том самом месте, где лишилась сознания. Подняла и, не оглядываясь, направилась к двери.

– Ты действительно пощадишь меня? – недоверчиво спросил Каэл.

Ответа он не получил.

Если бы Соня могла, наверное, избавилась бы от него не задумываясь, но она не могла. И Рэйнхарду рассказать тоже не могла, хотя и не была до конца уверена, что Каэл сказал правду насчет возможных последствий.

Уже открыв дверь, она обернулась и угрожающе произнесла:

– Письмо напишу сегодня же, так что без глупостей. И ты теперь мой должник. Я, как-никак, жизнь тебе спасла.

Больше в подземном коридоре факультета она не желала задерживаться ни на мгновение и поспешила убраться прочь как можно быстрее. Место так и не совершенного преступления она покидала под тихий смех Каэла.

***

Она вроде бы выжила и выбралась невредимой, но все равно ощущала смутное беспокойство. Огонь в груди не потух даже после того, как она вернула себе полностью человеческий вид. Дискомфорт был терпимым, и Соня бодрилась, чтобы не беспокоить впечатлительную Велану. Некоторое время у нее это получалось, но к вечеру жар стал сильнее и болезненнее. И ведьмочка заметила натужные попытки Сони скрыть плохое самочувствие.

Пришлось смириться и признаться, что она чувствует себя странно.

Они сидели в комнате ведьмочки, и пока хозяйка спальни доделывала последние задания по теории магии, Соня, устроившись на кровати в одной из ночных сорочек Веланы, читала один из учебников. Только оказавшись в кошачьем теле, она в полной мере оценила важность и удобство простых человеческих рук. Но чтение уже давно не продвигалось, Соня рассеянно перечитывала один и тот же абзац уже в десятый раз, растирая кулачком грудь – правда, помогало это мало.

– Тебе нужно в лечебницу, – решила Велана, – вдруг это что-то важное?

Соня грустно улыбнулась, она и без осмотра знала, что это определенно нечто важное, но никакой врач помочь ей сейчас не мог. Исцелять магические резервы еще не научились, поэтому выгорание считалось страшной бедой: если маг выходил за пределы своих возможностей, страдал его резерв, и повреждения зачастую были необратимы.

Случай Сони кардинально отличался от обычного, и у нее еще оставалась надежда как-то решить проблему с расколотым резервом… По крайней мере, в это верил Рэйнхард. И она тоже старалась верить.

– Мне просто следует отдохнуть, и все пройдет.

– Тогда давай, – Велана отняла у нее книгу и почти насильно загнала под одеяло. – Отдыхай. Но если станет хуже, мы сразу же пойдем в лечебницу.

– Комендантский час вот-вот начнется, – Соня не сопротивлялась и почувствовала слабое облегчение, когда вытянулась во весь рост. Жар в груди это не усмирило, но изматывающая, тянущая боль стала чуть слабее, – уверена, что в лечебницу пойдем мы.

– Я тебя одну не оставлю.

– Даже если существует риск столкнуться с ночным смотрителем?

Ведьмочка содрогнулась, вспомнив первую и пока единственную встречу с этими мелкими, но ужасающими выходцами из бездны, и упрямо поджала губы.

– А пусть даже и так, все равно не оставлю.

Соня беспомощно улыбнулась и закрыла глаза. Она лежала и слушала шелест страниц, поскрипывание перьевой ручки по бумаге, редкие страдальческие вздохи. Это немного отвлекало от внутреннего пожара.

Хуже стало, когда Велана закончила с заданиями, погасила свет и осторожно забралась в постель. Она легко коснулась лба Сони теплой рукой, убедилась, что у нее нет температуры, и скоро заснула.

А Соня всю ночь бездумно смотрела в потолок, изнывая от мучительных ощущений, но старалась дышать размеренно и не шевелиться, чтобы случайно не разбудить ведьмочку.

К утру у нее все же начался жар. Тело больше не могло сдерживать переполнявшее его тепло от раскаленного магического резерва. Измученная и несчастная, Соня смиренно встретила панику сонной Веланы.

Ведьмочка хотела уже бежать за помощью, но была остановлена Соней.

– Сперва оденься и приведи себя в порядок.

– Но тебе же плохо!

– Сносно, – отмахнулась Соня, – не будем из-за такой мелочи, как мое недомогание, устраивать переполох с утра пораньше. Ты соберешься и спокойно, не паникуя, найдешь ректора. Приведи только его. Поняла?

– Поняла, – решительно кивнула Велана. Сейчас ее не волновало, что приводить мужчину в женское общежитие было неприлично.

***

Соня не слышала, как Велана ушла, она тихо, про себя, ругала проректора, виня его в своем состоянии и сожалея, что не потрепала его чуть больше, пока была возможность.

Но возвращение ведьмочки пропустить Соня не смогла. В данный момент она была особенно чувствительна ко всему магическому и каждой клеточкой тела ощутила, как дикая и ужасающе древняя магия, безжалостно раздирая пространство, вынесла в маленькую комнатку женского общежития Рэйнхарда и цеплявшуюся за него Велану.

Ректора ведьмочка перехватила на ступенях главного корпуса, поэтому он был в пальто, с намотанным на шею шарфом и принес с собой утренний мороз. При его появлении в спальне стало прохладно и тесно.

Велана, после первого в своей жизни перемещения, сама стоять на ногах не могла, и Рэйнхард аккуратно усадил ее в изножье кровати.

Соня, приподнявшись на локтях, хмуро следила за этим – ей потребовалось время, чтобы собраться с силами для негодования.

– Вы ее что, по магическому потоку протащили? – спросила она, хотя ответ был очевиден. – Да вы… да я вас… это жестокое обращение со студентами!

– Я в порядке, – сдавленно пискнула Велана и зажала рот ладонями. Ее сильно мутило. Не отнимая рук, она добавила: – Ректор Валхейм предупредил меня о последствиях, но я хотела вернуться как можно скорее. Тебе же плохо.

– А теперь плохо и тебе, – проворчала Соня. Она хотела отмахнуться от руки Рэйнхарда, когда он потянулся, чтобы убрать с ее лица прилипшую к щеке прядь, но только рухнула на постель.

– Нужно было отнести тебя к отцу вчера. – с сожалением сказал он. – Я подготовлю машину, и мы поедем.

– Какая машина? Давайте как обычно, через поток. – взмолилась Соня, потому что была не уверена, что выдержит несколько часов поездки по местным дорогам.

– Тебе тяжело давались перемещения даже когда ты была здорова. В таком состоянии…

– В таком состоянии я и в машине рискую преставиться. – сказала Соня и осеклась, заметив, переменился в лице Рэйнхард. – В смысле, я хотела сказать, что сейчас перемещение выглядит куда предпочтительнее нескольких часов поездки.

Ему все же пришлось смириться и согласиться с желанием Сони как можно скорее оказаться в доме герцога и получить помощь. В ее случае от врачей было мало толку, зато человек, всю жизнь изучавший магию, мог хотя бы объяснить, что именно с ней не так.

Откинув одеяло, Рэйнхард поднял Соню на руки и нахмурился, сквозь тонкую ткань сорочки он отчетливо ощущал, какой жар исходил от ее тела.

– Ты вся горишь.

– Ну что сказать, – слабо рассмеялась Соня, обнимая его за шею, – я просто огонь.

Она опустила голову ему на плечо и закрыла глаза, морально готовясь вновь распасться на части и слиться с магическим потоком.

– Сейчас не время для шуток, – рассердился Рэйнхард.

– Вот именно. Мы уже должны быть на полпути к герцогу Вальхейму, а вы все медлите.

– Бусинка, – неуверенно позвала Велана и поспешно исправилась: – Софи, удачи.

– Ага…

Рэйнхард шагнул в тень, которая занимала в столь ранний час почти всё пространство маленькой комнаты, освещённой лишь огоньком настольной лампы.

На этот раз слияние с магическим потоком далось Соне неожиданно просто, вместо боли она ощущала лёгкость и почти безудержный восторг. На краткий миг ей захотелось навсегда остаться в этом необъяснимом месте, но перемещение закончилось, и скоро она вновь собралась воедино и оказалась всё в той же синей гостиной.

– А было неплохо, – бодро сообщила Соня. Даже недомогание отступило, будто первородная магия забрала из её тела всю боль. Она попросила поставить её на ноги и потянулась. – Кажется, всё само собой разрешилось. Я отлично себя чувствую.

Рэйнхард смотрел на неё с сомнением.

– Хорошо, если так. Значит, мы можем сначала позавтракать…

Он не договорил и едва успел подхватить Соню, неожиданно завалившуюся вбок с изумлённым выражением лица. Что бы она ни почувствовала, прежде чем лишилась чувств, её это удивило, но не напугало.

Поместье рода Вальхейм очень скоро наполнилось суетой, криками и невыносимо гнетущей атмосферой неожиданно нагрянувшей беды.