Помощница Темного Графа

Глава 22

От легкого морозца под копытами лошадей похрустывал снег. В воздухе висела белая пелена, наполненная крохотными ледяными искорками. Ветви деревьев стали колючими от инея. Лучшей погоды для зимней верховой прогулки нельзя и представить.

Обширный городской парк тянулся вдоль реки. Реймонд и Амелия подъехали к боковым воротам. Привратник закрыл за ними ажурные створки, искрящиеся острыми иглами инея, и запер на засов.

Амелия удивленно оглянулась на Реймонда.

— Я арендовал парк на день, — пояснил ей Барр. — Не хочу, чтобы под копыта наших лошадей попала какая-нибудь нянька-ротозейка с коляской.

— В парке никого кроме нас не будет? — удивилась Амелия.

— Будет обслуга. Должны же мы пообедать и отдохнуть.

Он не мог оторвать глаз от Амелии. Она отлично держалась в седле. Сидела верхом, по-мужски. Уверенно и свободно.

Реймонд предложил девушке дамское седло. Но Амелия отказалась. Сказала, отец учил ее ездить именно так. Она очень гордится отцом, вспоминает о нем с теплотой. И каждый раз по ее лицу пробегает тень печали. Очевидно, они были очень дружны.

Короткая черная шубка, отороченная соболем, подчеркивала узкую талию девушки. Укороченная юбка амазонки открывала стройные ножки, обтянутые лосинами.

Все-таки у модистки безукоризненный вкус!

Высокие сапоги до колен с серебристыми шпорами притягивали взгляд Реймонда к ножкам Амелии как магнитом. Руфус прав, эта девушка — неограненный алмаз.

— Догоняйте! — задорно крикнула Амелия, пришпоривая коня.

Белоснежный газовый шарф на цилиндре Амелии взметнулся вверх, закружился вокруг девушки и смешался со снежной пылью, вырвавшейся из-под копыт ее серого скакуна.

— Осторожней! — только и успел крикнуть ей вдогонку Реймонд.

Но девушка уже не слышала его. Барр пустил коня галопом. И не сразу смог догнать Амелию. Она не просто отлично держалась в седле — она была великолепна. Смогла сразу найти общей язык с конем, слилась с ним и теперь неслась вперед словно птица.

— Да подождите вы! — Барр наконец, догнал девушку.

Она осадила коня.

— Не догнали! — рассмеялась Амелия.

— Догнал. Но не сразу, — признал Реймонд. — Вы отличная наездница!

— Знаю, — щеки девушки раскраснелись от скачки и от легкого мороза. — Вы тоже хорошо держитесь в седле, — склонила она голову на бок и улыбнулась, обнажая ряд ровных жемчужных зубов.

— Благодарю, — в тон ей ответил Реймонд. Он пустил своего вороного рядом с конем Амелии. — Ваша похвала греет мое сердце.

— Здесь есть манеж, насколько я знаю. А зимой он открыт?

— Его подготовили для нас.

— Вы настоящий волшебник, — восхитилась девушка. — Я так давно не брала препятствия.

— Тогда вперед. Теперь вы догоняйте! — Реймонд не стал сильно гнать вороного. Все-таки Амелия не сможет догнать его, если он захочет оторваться.

— Вы поддавались, — Амелия догнала Барра. — Я видела. Вы жульничали.

— Совсем немного. Иначе будет неинтересно.

Они доехали до манежа. Амелия пустила коня по кругу, изучая препятствия. Ее конь легко взял их.

— А выше можно? — спросила девушка.

Реймонд дал знак служителю манежа. Тот переставил брусья. И снова Амелия умело вела коня к препятствиям. Барр залюбовался ею, удивительная девушка! Такая смелая. И такая добрая…

Перед последним препятствием конь Амелии резко остановился и дернулся в сторону. Девушка не удержалась в седле и свалилась на землю. Реймонд соскочил с коня, но не успел помочь ей встать.

— Какая я растяпа! — досадливо пробормотала она, порывисто поднимаясь и отряхивая снег, смешанный с песком. — Прости, друг, — потрепала она коня по холке. — Это моя ошибка. Хороший, умный, добрый… — гладила она коня.

Тот фыркал и косил на нее бездонным лиловым глазом.

— Не ушиблись? — Реймонд коснулся локтя девушки.

— Нет. А вот коня напугала, — вздохнула она.

— Думаю, самое время отдохнуть и нам, и лошадям, — Реймонд подозвал служителя и приказал отвести коней под навес.

Он взял Амелию под руку. Вообще-то ему хотелось обнять ее за талию. Возможно, девушка ушиблась при падении, ей тяжело идти. Но он не решился. Амелии это вряд ли понравится. Тем более она даже не хромала. Похоже, и правда, отделалась легким испугом.

Они дошли по узкой извилистой дорожке до павильона. Полукруглый прозрачный купол покоился на мраморных колоннах. Его венчал золотой шпиль с флюгером. Большие окна с цветными стеклами придавали павильону легкость и изящество. По мраморным ступеням поднялись к дверям. Важный привратник с поклоном отворил их.

Приятное тепло окутало словно домашним пледом. Амелия сбросила шубку и огляделась.

— Я не знала, что в парке есть такие павильоны. Я гуляла только по центральной аллее, в глубь не заходила. Как же тут красиво, — восхитилась девушка.

Из-под купола свешивалась начищенная до блеска бронзовая люстра. Под ней расположился небольшой круглый стол, накрытый на двоих. Поблескивали хрусталь и серебряные приборы, матово светился фарфор.

Невесомые светло-голубые шелковые шторы причудливо задрапированы у окон. В мраморном полу отражается свет морозного дня.

— Прошу вас, — Барр подвел к столу Амелию.

Она неуверенно опустилась в кресло, продолжая восхищенно смотреть по сторонам. Расторопный лакей подал блюда, наполнил бокалы искристым шампанским. Барр нетерпеливо отпустил его. Откуда-то сверху полилась тихая нежная музыка.

— Квартет Императорского театра, — ответил на немой вопрос Барр. — Они прекрасно дополнят нашу трапезу.

— Я попала в настоящую сказку, — выдохнула Амелия.

Реймонд сделал пасс рукой и вокруг Амелии в замысловатом танце запорхали полупрозрачные бабочки.

— Что это? — глаза девушки сияли восторгом.

— Немного магии. Не переживайте, не боевой. Все в рамках закона, — рассмеялся Барр.

Он поднял бокал:

— Позвольте выпить за ваши волшебные руки и ваш талант врача. После ваших мазей у меня не осталось и следа от ожога.

— Вы очень добры, — смутилась девушка.

— Не буду отрицать, — скромно согласился Реймонд, касаясь бокалом бокала девушки. — Что есть, то есть. Порой я — сама доброта. А порой… Уверен, вы уже поняли, какой у мне скверный характер.

— Ничего подобного, — Амелия пригубила игристый напиток и поставила бокал на стол. — Покажите вашу руку, — потребовала она.

Такому требованию Реймонд сопротивляться не собирался. Он покорно протянул ей ладонь.

— Все-таки след остался, — погладила она кончиками пальцев руку Барра. — Только не лгите. Не болит?

— Нет. Клянусь, все отлично.

— У меня получаются неплохие мази, — она снова погладила кожу на руке Реймонда. — Вот тут надо будет еще обработать. Даже бинтовать не надо, просто вечером намазать и все. Может, не один раз, а два или три. И рубца не будет заметно.

Реймонд сжал пальчики Амелии. Погладил ее серебристо-розовые ноготки. Она замела. Ему нравилось, когда девушка вот так замирала. Амелия тихонько попыталась освободить руку. Он сжал ее крепче.

— Не надо, — тихо попросила девушка, покраснев до корней волос.

— Почему? — так же тихо спросил Реймонд. Еще немного, и он так же покраснеет как девица. Что с ним происходит?

— Просто не надо, и все, — пальчики Амелии выскользнули из его руки. — Пожалуйста, не делайте так больше.

— Не буду, раз вам неприятно, — опустил голову Реймонд.

— Нет, как раз наоборот, — поспешно произнесла Амелия.

Он поднял на нее взгляд. Девушка была смущена и не смотрела на него.

— Со мной что-то странное происходит, — призналась она. — Я боюсь наделать глупостей. Вы не поймете…

— Со мной тоже происходит что-то странное. Так что я вас отлично понимаю. Обещаю, мы не наделаем глупостей.

— Вы не уволите меня? — подняла на Реймонда растерянный взгляд Амелия.

— За что? — невольно рассмеялся он. — Вы просто прелесть! Даже не представляете, какая вы необыкновенная девушка. Нет, разумеется, я вас не уволю.

— Спасибо, — Амелия все еще была смущена. — Я такая глупая. Я все делаю и говорю невпопад. Вот и сейчас тоже…

— Все вы делаете правильно. Давайте есть жаркое. Оно может остыть, а соус из красного вина и грибов хорош только пока теплый. Наслаждайтесь кулинарным искусством повара. Его приглашают даже ко двору Императора.

— Очень вкусно, — Амелия отправила в рот кусочек жаркого и благодарно посмотрела на Реймонда.

Они понимали друг друга с полуслова. Такого у Реймонда еще никогда не было и ни с кем из женщин не было. Руфус прав — Амелия очень милая… И ничего в этом слове плохого нет.