Последнее слово

Глава семнадцатая

На следующее утро я пишу о расставании Мими, и она в мгновение ока оказывается у меня дома с каким-то отвратительным зеленым соком, который я должна выпить, потому что, по ее словам, «в такое бурное время важно заботиться о себе».

Если бы она только знала…

Как только Мими садится на диван, а я отпиваю немного зеленой жижи, я решаю рассказать ей о поцелуе с Райаном. Полную нашу историю я утаиваю — пока что не готова пускаться в это, и сил у меня нет, — зато рассказываю ей о поездке в Манчестер и о том, что случилось, когда мы вернулись в Лондон.

— Что это был за поцелуй? — спрашивает она, ее глаза оживленно расширяются. — Робкое касание? Или страстное?

— Секундочку, — говорю я. — То есть тебя не удивляет, что мы с Райаном поцеловались?

Мими качает головой.

— Вообще-то, нет. Я же говорила, что между вами химия. Это стало понятно, еще когда я увидела, как вы смотрите друг на друга в переговорной! А теперь… спрошу еще раз, о каком поцелуе идет речь?

— Меня прижали к стене.

Она выдыхает.

— Звучит горячо!

— Это и было горячо. Лучший поцелуй в моей жизни.

И это абсолютная правда.

Я рассказываю Мими, как без предупреждения заявилась к Лиаму, и она тут же соглашается, что знакомство с Бьянкой, оказавшейся на удивление приятной девушкой, сыграло мне на руку, иначе я могла бы никогда не узнать правду. А тот факт, что Лиам мне изменял, избавил меня от чувства вины за поцелуй с Райаном.

— Ты уже ему сказала? — спрашивает Мими после того, как я заканчиваю рассказ.

— Кому сказала и что?

— Ты сказала Райану про расставание? — Мими смотрит на меня так, будто я сошла с ума.

— А. Нет, еще нет.

Она охает.

— И почему?!

Я обхватываю голову руками. Вернувшись вчера от Лиама, я долгое время пыталась придумать сообщение для Райана, но ничего не выходило, все получалось слишком формальным и скованным. А потом я поняла, в чем проблема: я понятия не имею, что хочу сказать. Достаточно ли будет просто сообщить, что я рассталась с Лиамом? Или нужно упомянуть то, что произошло между нами? А если так, должна ли я сказать, чего хочу дальше? И вообще, чего я хочу дальше?!

Все это было чересчур, и у меня страшно разболелась голова, так что в итоге я сдалась и решила написать Райану утром. Но сегодня ничего не прояснилось.

— Что мне ему сказать? — стону я. — Просто отправить сообщение в Вотсапе, что я рассталась с парнем?

— Эм-м. ДА? — Мими смотрит на меня широко раскрытыми глазами.

— А не лучше будет… упомянуть это при встрече? Не думаю, что писать о таком в сообщении — правильно.

— Ты оставила его посреди поцелуя, — говорит Мими обвиняюще. — А потом от тебя никаких вестей? Ну же, Райан заслуживает большего. Займемся этим сейчас, я помогу тебе составить сообщение.

Она права. Я знаю, что она права. Так что вместе мы придумываем следующее, и я нажимаю «отправить», не успев обдумать это:

Привет, Райан! Еще раз извини за вчерашнее. Было бы здорово обсудить все при личной встрече, если ты не против Х

Я проверяю телефон каждые тридцать секунд, пока он наконец не отвечает пару минут спустя:

Хорошо х

Придя в офис в понедельник утром, я стараюсь сохранять спокойствие, но, когда Райана не оказывается за столом в обычное время, меня выдает лицо. Я сажусь и замечаю наблюдающий взгляд Мими.

— Интересуешься, где Райан? — поддразнивает она, вскинув брови.

— Просто показалось странным, что его нет на работе в такое время, — непринужденно отвечаю я, понизив голос.

Мими ухмыляется мне, и ее глаза озорно блестят.

— Классное платье!

Я надела одно из своих любимых летних платьев — бледно-голубого цвета, с лимонами — и надеюсь немного подзагореть до отъезда во Флоренцию в эту пятницу.

— Спасибо. Я подумала, оно подойдет для такого солнечного дня.

— И грудь у тебя в нем зачетная.

— Мими! — шиплю я, оглядываясь, чтобы убедиться, что нас не подслушивают. — Это очень неприлично.

— Еще и ножки выставила, — подмечает Мими, заглядываясь через стол на мои ноги. — Ты нанесла автозагар, когда я ушла?

— Да, потому что сейчас солнечная погода и я решила, что мне не помешает немного бронзового оттенка.

— Пытаешься произвести на кого-то впечатление?

Я бросаю на нее взгляд, но она, совершенно невозмутимая, продолжает что-то печатать с раздражающе самодовольной улыбкой.

Вскоре мы понимаем, что Космо сегодня в дурацком настроении из-за того, что во время игры в гольф на этих выходных подвернул лодыжку, так что я делаю очень занятой вид. А потом нам так сильно надоедает его рокочущий голос и разговор по телефону с врачом-ортопедом, что мы решаем сбежать в «Ростид».

— Я постоянно думаю о том, что тебе сказал Лиам, — признается Мими, пока мы ждем свой кофе. — Он реально считает, что ты напишешь статью, которая поможет продвинуть его агентство? С какой он вообще планеты?

— И еще тематическую статью о «Хало Скюд», — напоминаю я ей. — Вообще-то я даже не собиралась о них писать! Райан был прав.

Мими кажется заинтригованной.

— О?

— Он встретил Лиама на благотворительном балу и сразу понял, что тот больше заинтересован в контактах, которые может предложить моя работа, чем во мне самой. Прямо в точку. Поверить не могу, что этого не замечала. Кошмар.

— Ну разве не мило, что Райан так о тебе переживал? — спрашивает Мими, подталкивая меня. — По-моему, ты ему очень нравишься, Харпер. И, очевидно, он хорошо разбирается в людях.

Мы не спеша прогуливаемся обратно до офиса, по максимуму наслаждаясь приятной погодой и не особо желая возвращаться к работе.

Но когда приходим, Райан уже сидит на месте. При одном только взгляде на него я начинаю жутко нервничать, а внутренности превращаются в кашу. Я стараюсь идти как можно спокойнее, но тот факт, что Мими следит за мной, как ястреб, и наверняка планирует подслушать наш разговор, совсем мне не помогает.

— Доброе утро, — бодро говорю я и сажусь.

— Доброе утро, — отвечает Райан, вежливо улыбаясь, и опять отворачивается к экрану.

Меня не удовлетворяет этот обмен репликами, но мы же в офисе. Проблема в том, что Райан очень хорошо умеет скрывать свои чувства. Я не могу разобрать, это его «доброе утро» было пропитано обидой за то, что я бросила его после поцелуя, или в нем проскользнула надежда, что все станет как раньше?

Или, может, он не вложил в «доброе утро» никакого дополнительного смысла и на самом деле просто полностью сосредоточен на статье, которую редактирует.

Вряд ли мы сможем обсуждать здесь такое. Стоило ли мне тогда ответить и предложить конкретную дату и время для нашего разговора? Или, может, позвать его выпить после работы? Или я должна подождать, пока он предложит поговорить мне? Кто сделает первый шаг?

Я вдруг чувствую прилив жара и смущения.

Решительно намереваясь оставаться профессионалом, я думаю над тем, как начать статью о Максе Шёберге. Мне нравится начинать все свои материалы с чего-нибудь эффектного — с неожиданной, нестандартной цитаты от человека или с малоизвестного факта о нем, который может привлечь внимание читателя. Я наклоняюсь, чтобы взять сумку, и принимаюсь рыться в ней в поисках записной книжки.

— Блин, — шепчу я, когда ничего не нахожу. Я продолжаю поиски на столе, на случай, если она где-то под стопкой бумаг, и опрокидываю на пол подставку с ручками. На глаза наворачиваются слезы. Да что со мной такое?

Не успеваю я поднять ручки, как Райан разворачивается на стуле и наклоняется, чтобы помочь мне, одну за одной закидывая их в подставку.

— Спасибо, — говорю я с нервной улыбкой.

— Что ты потеряла? — спрашивает он.

— Записную книжку. Я знаю, что она где-то здесь, я видела ее утром, так что она точно в офисе. Я просматривала статью и достала ее, а потом… Не знаю, наверное, куда-то положила.

— Дай мне минуту, — говорит Райан, поднимается со стула и уходит.

Через минуту он возвращается с моей записной книжкой в руках и триумфальным выражением на лице. У меня падает челюсть.

— Где ты?..

— Лежала у чайника на кухне, — объясняет Райан с довольным видом, передав ее мне, и садится. — Ты на прошлой неделе тоже ее там оставила, помнишь? Ты иногда что-то читаешь на ходу.

Я смотрю на него с восхищением.

— Меня впечатляют ваши способности, сыщик.

— Просто догадался, — настаивает Райан, возвращаясь к работе.

Поблагодарив его еще раз, я замечаю, как выразительно на меня смотрит Мими и пытается что-то сказать одними губами, но я не могу разобрать. В конце концов она сдается и начинает быстро печатать. На почту приходит письмо от нее:

Он так хорошо тебя знает.

Закатив глаза, я удаляю его и концентрируюсь на своих заметках по Максу Шёбергу, хотя мне приходится приложить максимум усилий, чтобы не улыбнуться, ведь я подумала то же самое.

Все утро я делаю вид, что с головой погружена в работу, но на самом деле я тайком наблюдаю за Райаном — меня завораживает, как быстро и непринужденно порхают над клавиатурой его пальцы, и я вспоминаю тепло этих сильных рук на своей талии. Еще я замечаю, что во время внимательного чтения он кладет правый локоть на стол и прижимает костяшку указательного пальца к губам, сморщив лоб в глубокой сосредоточенности. Невероятная сексуальность этой позы усиливается еще и тем, что он понятия не имеет, как сексуально выглядит, когда это делает.

Я незаметно рассматриваю его нижнюю губу, когда слышу, как меня кто-то зовет, и вздрагиваю.

— Харпер, ну какой же отстой насчет «Артистри»! Ты уже разговаривала с их агентом? — стонет Габби.

— Прости, я была… э-м… занята, — бормочу я, пытаясь вернуться на землю. — Ты о чем?

— «Артистри», — уточняет она. — Та группа? Мне казалось, ты пару недель назад говорила, что у них намечается реюнион-тур.

Я киваю.

— Было в планах, да.

— Теперь уже нет. Судя по всему, участники сильно рассорились и не разговаривают. Все планы насчет тура отменились. — Она качает головой. — Я думала, ты первой узнаешь! Надеялась на какую-то инсайдерскую информацию.

— О! О нет, это очень… Позвоню-ка я их агенту, ты права. Я еще ничего об этом не слышала, — говорю я, шаря по столу в поисках мышки, и, обнаружив ее, открываю Твиттер, где вижу новость в трендах. — Вот блин. Как я это пропустила?

— Ты же сама сказала, что была занята, — комментирует Мими фальшиво-сладким тоном. — Расставание и все такое.

Габби ахает и прижимает руку к груди.

— Ты рассталась с Лиамом? Мне так жаль!

Лицо начинает пылать, и я взглядом бросаю в Мими кинжалы за то, что она подняла эту тему, а я не успела подготовиться. Кажется, она не испытывает и толики сожаления и вместо этого поглядывает на Райана, который — надо заметить — отвлекся от своей работы.

— Спасибо, но у меня все в порядке, — взволнованно говорю я Габби, поерзав на месте. — Это было мое решение.

— Все равно расставания — это отстой, — заявляет она. — У тебя точно все хорошо?

— Да, конечно, — подтверждаю я. — Мы друг другу не подходили. Совсем.

— Ты такая сильная. Я после расставаний превращаюсь в развалюху! Он нормально это воспринял?

— Эм-м… — Я вспоминаю о Бьянке в кружевном белье, лежащей на диване. — Вполне хорошо, да.

— Если я могу сегодня как-то тебе помочь, прошу, просто скажи. — Габби подходит и обнимает меня. — И вообще, давай я сделаю тебе чашечку чая.

— Не стоит, со мной все в порядке, честное слово.

— Горячие напитки успокаивают. Вернусь через минутку, — настаивает Габби и торопливо уходит.

— Она такая милашка, — замечает Мими, наблюдая за ней.

— Теперь я чувствую вину за то, что утром дала ей все эти расшифровки интервью с Максом, — признаюсь я.

— Ты рассталась с Лиамом, — говорит Райан, не отрывая от меня взгляда.

— Да, — отвечаю я, мой голос дрожит, когда я смотрю ему в глаза.

— У тебя все нормально? — спрашивает он ровным тоном.

— Да, — повторяю я, не разрывая зрительный контакт.

Он кивает.

— Хорошо.

Выражение лица Райана ничего не выдает, и он снова начинает печатать. Мими, прикусив губу, наблюдает за нами, а потом бросает на меня недоуменный взгляд.

Кажется, Райан не особо рад этой новости. Что не есть хорошо.

Тем не менее несчастным он тоже не выглядит.

Все, что он сказал в субботу, навело меня на мысль, что он обрадуется, если мы с Лиамом расстанемся. Но что, если он не хочет становиться просто «заменой» бывшему? Или до сих пор злится, что я так резко ушла? А может, из-за того, что мы сейчас в офисе, он начал сомневаться и думать, что вступать в романтические отношения с коллегой — это непрофессионально? Что, на самом деле, веский повод для размышлений.

Впрочем, чем больше я тайком рассматриваю его губы, тем менее важным это кажется.

Неужели нельзя проявить хоть какую-то эмоцию?! О чем ты думаешь, Райан?

Я уже собираюсь спросить, не хочет ли он поговорить прямо сейчас, но потом решаю, что время и место неподходящие. Но все-таки сидеть рядом с ним и не иметь ни малейшего представления о том, что происходит, — невыносимо.

Чай Габби оказывается спасительным, потому что теперь мне есть на чем сосредоточиться. Я с благодарностью пью его, понимая, что сегодня один из тех дней, когда я вряд ли выполню какую-либо работу.

— Внимание, все, у меня есть объявление! — вдруг заявляет Мими после того, как ей кто-то позвонил, и разворачивается на стуле, чтобы обратиться ко всей редакции. — Я только что говорила с Сэди, она рекламный агент и в эти выходные возглавляет пресс-тур во Флоренцию. Один человек в последний момент отказался от поездки, так что его место теперь свободно. И благодаря прекрасной статье, которую я написала об одном из отелей для Сэди, она любезно предлагает это место кому-нибудь из «Нарратива». Мы уже отправляем в поездку нашу замечательную Харпер, а теперь поехать сможет еще один журналист. И прежде чем вы начнете осыпать меня комплиментами, чтобы заполучить это место… — Мими поднимает руки, пока по офису прокатывается волна возбуждения. — Я сделаю все максимально честно. Я напишу имя каждого и положу его в шляпу, а затем выберу одно. Тот человек и поедет. Если у вас не получается в эти выходные или вы не хотите ехать, просто скажите мне, и я не буду класть ваше имя. Конец объявления!

Когда она поворачивается обратно, я наклоняюсь через весь стол, чтобы устроить ей выговор.

— Зачем ты предложила это всей редакции? — шепчу я сердито. — Я должна иметь право решать, кто поедет со мной.

— О, правда, Харпер? Думаешь, решать должна ты, а не редактор рубрики о путешествиях?

— Если ты вытянешь имя Космо, я никуда не поеду.

— Не глупи, у него все равно не получится, — уверяет меня Мими. — Его выходные сейчас забиты игрой в гольф.

— Не забудь положить мое имя, Мими! — кричит Космо из своего кабинета, появляясь в дверях и ковыляя вперед. — Вот так удача, как раз на эти выходные у меня нет никаких планов. И нога заживет к тому времени, я уверен.

— Конечно! — отвечает Мими с фальшивой улыбкой.

Когда Космо возвращается на свое место, я щурюсь.

— Я тебя убью.

Время идет, но мы с Райаном почти не разговариваем.

Когда Мими громко объявляет, что пришло время вытягивать имя, я как раз отправляю сдержанное письмо своему отцу с подтверждением даты нашего ужина через две недели. Я не в лучшем настроении, так что, если Мими сейчас скажет, что я лечу во Флоренцию с Космо Чемберс-Смитом, я тут же выскочу из офиса, пойду домой, заберусь в постель и не вылезу оттуда целый месяц.

— Момент истины, — говорит Мими, наслаждаясь своей властью. Она перебирает клочки бумаги в шляпе, которую одолжила в отделе моды, и наконец достает одну бумажку, поднимая ее над головой, чтобы все видели.

— И у нас есть победитель! — заявляет она и аккуратно разворачивает клочок. — Человек, который отправится с Харпер во Флоренцию на выходные, это…

Мими делает драматическую паузу. Я задерживаю дыхание и молюсь: только бы не Космо, только бы не Космо, только бы не Космо, кто угодно, но не Кос…

— Райан!

Вот же блин.

Не буду врать, неделька выдалась странная.

У нас с Райаном до сих пор не выдалось возможности поговорить. Мы оба были слишком заняты, а когда я наконец набралась смелости и предложила ему выпить после работы, у нас не получилось согласовать время.

Я старалась не накручивать, но Райан казался еще более напряженным и серьезным, чем обычно.

Все в офисе, конечно, считают нашу поездку во Флоренцию чрезвычайно забавной. Они все уверены, что мы с Райаном недолюбливаем друг друга, так что для них предстоящая роскошная поездка за границу, которую мы проведем в такой близости, — это смешно.

Из-за спокойного и задумчивого настроения Райана мне не хватало духу спросить у него про статью о Максе Шёберге. Я все пыталась понять, как нам лучше написать ее вдвоем, но в один день он сам предложил мне пойти в переговорную, чтобы обсудить это.

Как только за нами закрылась дверь, Райан придвинулся ближе, чтобы рассмотреть на экране ноутбука то, что я уже написала. Мне с трудом удавалось сосредоточиться на его словах, особенно когда он поерзал на стуле и наши коленки соприкоснулись. От него так хорошо пахло чистотой с нотками его древесного одеколона — не чересчур, но достаточно, чтобы мне захотелось наклониться ближе. Несколько верхних пуговиц его голубой рубашки были расстегнуты, и мне пришлось одернуть себя, чтобы не засматриваться, как дергается его кадык, когда он говорит.

Отвести взгляд от него и вместо этого посмотреть на стол показалось мне безопасным решением, но я ошиблась, потому что он положил на стол руки, и, учитывая, что рукава его рубашки были закатаны, мне открылся прекрасный вид на его сильные предплечья.

— Это очень хорошо, — сказал Райан, просмотрев весь документ. — Отправишь мне, чтобы я добавил пару абзацев про его детство и связь со Швецией? Потом сможешь посмотреть и подправить их, как захочешь.

Я оторвала взгляд от его предплечий и начала бормотать:

— Отлично. Звучит отлично. Супер.

Райан кивнул, наблюдая за мной.

— Столько лет спустя наши имена снова будут стоять рядом.

— Да. Кто бы мог подумать?

Я улыбнулась и увидела, как Райан мгновенно расслабился, выражение его лица смягчилось. Я уже собиралась спросить, не стоит ли нам поговорить о произошедшем, когда в комнату ворвался Космо и потребовал, чтобы Райан зашел к нему. Момент был украден.

И вот, тем же вечером, перед тем как разойтись домой, мы поругались. Я тут же забыла, как приятно от него пахло и как хорошо он отозвался о моей статье, и разозлилась на то, что он козел.

Космо, будучи бесконечно мудрым начальником, решил отдать Райану колонку «Мои маленькие радости», которая была моей ответственностью с первого дня в «Нарративе», и забыл сообщить об этом мне. Так что, когда я отправила свои материалы для следующего выпуска в худотдел, они сказали, что уже получили их от Райана.

— Эта колонка всегда была моей! — прокричала я после того, как Райан разъяснил мне новый порядок от имени Космо, который весьма удобно ушел раньше на ужин. — Ты не можешь просто отобрать ее у меня!

— Еще раз: прости, что Космо не поговорил с тобой об этом, как обещал, — спокойно ответил Райан, стараясь сохранять вежливость и краснея, потому что на нас обернулась вся редакция. — Но если так подумать, то вполне логично, что эту колонку будет вести шеф-редактор.

— Это вообще не логично! Каждую неделю о своих маленьких радостях рассказывает знаменитость, — сердито возразила я.

— Колонка находится на двойном развороте, который всегда веду я, — ответил Райан, теряя терпение. — Я редактирую все, что на этих страницах. Мое имя буквально в заголовке наверху.

— А мое имя внизу колонки «Мои маленькие радости», видишь? — Я схватила прошлый выпуск журнала, долистала до нужной страницы и ткнула пальцем, зачитывая вслух: — Записала Харпер Дженкинс.

— Харпер, — сказал Райан, потирая виски, — я не понимаю. Ты только на днях жаловалась, что тебе постоянно приходится вести эту колонку. Конечно, ты должна быть рада передать эти хлопоты кому-нибудь другому.

— Если я на что-то жалуюсь, это еще не значит, что ты можешь, — я обвиняюще ткнула в него пальцем, — прийти и украсть это что-то, причем нечестным и непрофессиональным способом.

— Космо должен был поговорить с тобой!

— А он не поговорил! Вы оба абсолютно не в себе!

— Это смешно, — сказал Райан, его щеки залились краской. — Колонка надоела тебе до смерти. Ты просто злишься, что теперь ею занимаюсь я!

— Это неправда! Я вложила в нее много усилий! У меня много хороших кандидатов, я запланировала все интервью…

— Забавно, — перебил меня Райан, скрещивая руки, — потому что я проверял график для этой колонки на сервере, и там было указано ноль имен.

— Я не обновляю график на сервере, Райан, — процедила я. — Я держу все в голове!

Закрыв глаза, он сделал глубокий вдох через нос в попытке вернуть самообладание.

— То, как я веду дела, вообще неважно, — продолжила я. — Смысл в том, что вы с Космо внесли существенные изменения и не сказали мне об этом. Я должна была принимать участие в обсуждении!

— Ты права, и я еще раз прошу за это прощения, — сказал Райан так спокойно, как только мог, — но я все еще считаю, что эту колонку должен вести редактор разворота, и, честно говоря, мне казалось, что я делаю тебе одолжение.

— О, так ты согласен с Космо?

— Да, согласен, — твердо заявил он.

— Значит… вы оба ошибаетесь.

Отвернувшись от него, я схватила сумку и выскочила из офиса. Все равно уже опаздывала на презентацию новой линии косметики для автозагара от телеведущей.

На следующее утро я немного остыла. За чашкой кофе мы с Мими сошлись во мнении, что, хотя меня и должны были поставить в известность, будет здорово больше не беспокоиться о «Моих маленьких радостях». Все равно я часто собирала материал в панике и в последнюю минуту.

Так что, когда Райан еще раз принес свои извинения, я благосклонно их приняла.

— Спасибо, Харпер. Мне правда очень жаль, что тебе ничего не сообщили, — сказал он, повернувшись ко мне на стуле. — Надеюсь, ты не будешь сильно скучать.

Я заметила, что, говоря это, Райан подавил улыбку. Сверкнув на него глазами, я отвернулась к своему экрану.

— О, и ты же пришлешь мне список людей, с которыми договорилась, да? — добавил Райан.

— Чего? — переспросила я.

— Знаменитости для колонки, — небрежно объяснил он. — Ну, те, которых ты держишь в голове.

Я увидела, как Мими, сидящая напротив, поджимает губы, пытаясь не засмеяться. Райан меня раскусил, и он это знает.

— Если у тебя получится прислать список и даты, на которые вы договорились записать интервью, — продолжил Райан, — я свяжусь с ними и объясню, что колонку теперь веду я. Тебе не придется брать на себя эти хлопоты. Ты и так уже проделала большую работу и все организовала.

— Да. Точно. Спасибо, — сказала я, и щеки залились краской.

Я немного подождала, прежде чем опять заговорить, и голос прозвучал чуть выше, чем хотелось бы:

— Вообще-то, Райан, я думаю, будет лучше, если ты начнешь с чистого листа.

Он вскинул брови.

— Правда? Но разве все эти знаменитости не разозлятся?

— Нет, я поговорю с их агентами и все объясню, — поспешно выдала я, не желая смотреть на его самодовольное лицо.

— Ладно, конечно. Начну с чистого листа. Спасибо, Харпер.

Мы замолчали, оба стуча по клавишам, и я бросила на него взгляд спустя пару мгновений. Он смотрел на меня. Когда наши взгляды пересеклись, он понимающе улыбнулся, и я не смогла не улыбнуться в ответ. Он покачал головой, и мы оба вернулись к работе.

Неделя и правда была странной.

Охваченная волнением и возбуждением, я трачу много времени и нервов на размышления о том, что взять с собой во Флоренцию. Беспорядок в квартире сейчас сильнее обычного — а это о чем-то говорит, — потому что я рылась в глубинах своего гардероба в надежде отыскать там новую коллекцию одежды для отпуска, хотя в отпуске не была уже… где-то… вечность.

В среду вечером, в разгар раскидывания обуви по комнате в отчаянной попытке найти подходящую пару на танкетке, в которой я буду выглядеть элегантно и при этом смогу стоять ровно, раздался звонок в дверь.

Что я подумала первым делом и успела разволноваться? Райан.

Но это оказался Лиам, который заглянул, чтобы «все обсудить» и забрать кое-какие свои вещи. Я сказала ему, что сейчас не самое подходящее время, потому что я собираюсь в Италию, но он тяжело вздохнул и голосом иссохшего волшебника выдал: «А оно никогда не будет подходящим, Харпер», так что я решила впустить его и покончить с этим.

Встреча прошла гораздо менее неловко, чем само расставание, — хотя бы потому, что за нами не наблюдала его голая любовница, — но все равно весьма болезненно. Лиам посчитал нужным заверить меня в том, что я замечательный человек, а он, потратив некоторое время на анализ того, что пошло не так, сделал вывод, что мы оба сейчас «чересчур сосредоточены на карьере», чтобы «впустить кого-то в свою жизнь».

Я сухо отметила, что он без проблем впустил Бьянку.

Лиам вздрогнул. Я тут же пожалела о сказанном, потому что, хоть это и была остроумная реплика, за ней последовало детальное объяснение «исключительно физической» природы их взаимоотношений — о чем мне совершенно не нужно было знать. Но я не хотела, чтобы мы разошлись плохо, так что в итоге пожелала Лиаму всего самого хорошего. Мы обнялись, и я проводила его.

Если уж на то пошло, встреча с Лиамом стала подтверждением того, что любые мои чувства к нему давно и навеки угасли. Я должна воспользоваться временем во Флоренции, чтобы доказать это Райану и разобраться в том, что он чувствует ко мне. Так и решив, я занялась онлайн-шоппингом и весь вечер четверга мерила бесчисленное количество нарядов и отправляла фотографии Мими, чтобы узнать ее мнение о каждом.

Возьми сексуальное белье,

— написала она мне, —

просто на всякий случай.

Прочитав ее сообщение, я покраснела. Оно уже лежало в моей сумке.

В пятницу утром я просыпаюсь от сообщения в Вотсапе. Это Райан. Я резко сажусь в постели, сердце стучит в горле, и я пролистываю уведомление, чтобы прочитать:

Увидимся в аэропорту. Не забудь паспорт. х

Лицо расплывается в широкой, глупой и безудержной улыбке. Это так похоже на него. Разумно, практично, но в то же время мило, потому что, как сказала Мими, он хорошо меня знает.

А еще он поставил поцелуйчик в конце.

Я откидываю одеяло и, свесив ноги с кровати, бегу в ванную, чтобы принять душ. Я прекрасно знаю, что должна сохранять спокойствие, что не следует питать надежд и разумнее будет относиться к тому, что произойдет (или нет), с осторожностью и прагматизмом. Бога ради, всего одно сообщение с поцелуем в конце. Это могло ничего не значить.

Но к черту это все. Я пою в душе.

И надеваю сексуальное белье. Просто на всякий случай.