Последнее слово

Глава двадцать пятая

К «Ростид» я подхожу в четверть восьмого.

Нервно потоптавшись снаружи, я вспоминаю, почему не люблю так рано приходить куда-то — сразу появляется время все обдумать, а мне и так тошно. Отчасти это из-за похмелья после вчерашнего вечера и раннего пробуждения, но в основном из-за того, что мне предстоит сделать. Еще побродив у двери, в половину восьмого я вхожу и становлюсь в очередь, озираясь каждые несколько секунд в страхе, что напутала со временем и ничего не получится.

Когда кофе готов, я хватаю стаканчики и снова встаю у двери. И все же расчеты меня не подводят. Ровно в семь сорок появляется Райан — он идет от метро, руки в карманах, челюсть сжата, взгляд опущен под ноги. Он не врал, когда говорил, насколько рано обычно приезжает в офис.

Я судорожно выдыхаю и, взяв себя в руки, направляюсь к нему.

Когда я встаю у Райана на пути, он останавливается и поднимает взгляд. Его глаза расширяются в неверии.

— Харпер!

— Привет.

Какое-то время мы, не отрываясь, смотрим друг на друга.

— Что ты здесь делаешь? — спрашивает Райан, морща лоб, как обычно, когда чего-то не понимает и пытается найти объяснение.

— Принесла тебе мокко, — говорю я, протягивая ему стаканчик. — Я знаю, ты его любишь.

Он берет кофе и, прочитав написанное черным маркером сбоку имя, вскидывает брови.

— Это для Паркер.

— Я в этот раз специально назвалась Паркер, — признаюсь я. — Так было проще.

Райан кивает.

— Спасибо.

— Я хотела угостить тебя мокко, а еще извиниться, — торопливо говорю я, отчаянно желая высказать все, пока у меня не сдали нервы. — В тот день, когда меня уволили, я от злости наговорила много… много неприятного. Я была расстроена и обижена, и ты этого не заслужил. Так что прости меня.

Райан выглядит удивленным.

— О.

— Я все обдумала и поняла, что с моей стороны было несправедливо срываться на тебя, — бормочу я, — особенно если учесть, что это я во Флоренции просила сохранить профессиональные отношения на работе. Космо поставил тебя в трудное положение, и, как бы я ни была расстроена, не стоило вымещать это на тебе. Извини.

Поколебавшись, он говорит:

— Да. Спасибо.

— Не за что.

Мы оба неловко стоим.

— Ты меня тоже прости, — наконец говорит Райан, нахмурившись, — за то, что ничего не рассказал.

— Да, — киваю я, — ты уже говорил.

Снова тишина.

— Поздравляю с подкастом, — говорит он. — Он невероятный.

— Спасибо! И спасибо за сообщение. Это было очень мило.

— Конечно.

Это просто мучительно. Я не думала, что все будет именно так. Я не знала, как пройдет эта встреча, но не предполагала, что будет так много неловких пауз. Между нами пропасть, и я не знаю, как ее сократить.

Единственное, что мне приходит в голову, — это последовать примеру Райана во Флоренции. Пора обнажить душу.

— Ладно, поехали, — настраиваясь, говорю я вслух и смотрю в эти пронизывающие голубые глаза; сердце колотится так сильно, что в ушах раздается звон. — Райан, с тех самых пор, как ты начал работать со мной в «Нарративе», я…

— Харпер!

Меньше всего на свете я сейчас хочу слышать голос Космо, и тем не менее он несется к нам, радостно улыбаясь мне, как старому другу.

— Ты что здесь делаешь? — остановившись возле нас, спрашивает он и проверяет время на часах, после чего выдавливает смешок. — Единственный раз, когда ты не опоздала, и ты здесь больше не работаешь. Классика!

— Здравствуйте, Космо, — говорю я настороженно. — Я пришла… эм-м… к Райану.

— Фантастика! Надеюсь, вы обсуждаете следующую статью, которую ты для нас напишешь. Если появятся какие-то идеи, присылай Райану, — Космо так сильно хлопает Райана по спине, что тот передергивается, — и мы их без проблем воплотим!

— Я сейчас очень занята, так что…

— Ах, да, подкаст. Отличная штука. И все равно, любой материал присылай нам — ты же знаешь, платим мы достойно рынку, и светские новости нам не помешают. — Заметив кого-то позади меня, он кривится. — Мне пора идти. Ребекка ждет, у нас вот-вот начнется встреча с издателями. Было приятно повидаться, Харпер, и не забывай, что мы будем очень рады снова опубликовать твои статьи. Только назови цену.

Космо убегает к нарядной женщине, которая стоит у здания и машет ему с суровым выражением лица.

— Неимоверно, — бормочу я, глядя ему вслед.

— Он тот еще экземпляр, — соглашается Райан раздраженно.

— Это правда. Пусть тебя назначат на его место. И поскорее.

Уголки его губ подергиваются.

— Так что ты там говорила, пока он тебя не перебил? «С тех самых пор, как ты начал работать со мной в „Нарративе“, я…», — напоминает Райан, не отрывая от меня взгляда.

— Да, точно. Ладно, с тех самых пор, как ты начал работать со мной в «Нарративе», я испытываю к тебе определенные чувства. Весьма сильные, — признаюсь я, ощущая, как горят щеки. — Сначала я думала, что это неприязнь, потому что… ну мы постоянно ругались, и вообще работать с таким человеком, как ты, для меня кошмар, а еще из-за нашей истории — у меня в голове была каша из сплошного раздражения.

— Хорошо, — говорит Райан медленно.

— Но потом я поняла, что это не неприязнь, а совсем наоборот, — нервно объясняю я. — Ты сказал, что сходил по мне с ума с самого начала. Так вот, кажется, я тоже сходила по тебе с ума. И я точно знаю, что схожу до сих пор. Я безумно по тебе скучала. Когда мне было плохо, я хотела, чтобы ты был рядом. И теперь, когда все наладилось, я все еще хочу, чтобы ты был рядом. Я хочу видеть тебя рядом постоянно, проходить через все вместе. Ты самый заботливый, самый милый, самый лучший человек, которого я когда-либо встречала. — Поколебавшись, я добавляю: — И я люблю тебя.

Потому что, эй, можно же быть честной до конца.

Райан приоткрывает рот от удивления и уже собирается что-то сказать, но тут снова раздается самый непрошеный голос.

— Райан! — кричит Космо, быстро приближаясь к нам. — Простите, что перебиваю, но Ребекка просит, чтобы ты присоединился к нашей встрече. Я сказал, что ты занят беседой с одним из наших звездных внештатных авторов, — он подмигивает мне, — но она настаивает. Хочет узнать… направление развития журнала.

— Я не могу, — твердо говорит Райан. — У нас очень важный разговор.

— Ах, боюсь, мне придется настоять, — давит на него Космо, втягивая воздух сквозь сжатые зубы. — Может, Харпер с радостью согласиться отложить ваш разговор? И вообще, Харпер, давай-ка мы пригласим тебя на обед, м-м? Обсудим свежие идеи!

— Не стоит, спасибо, — говорю я в ужасе, а затем ободряюще улыбаюсь Райану. — Иди. Не переживай насчет этого.

— Нет, мы же… нам нужно поговорить. — Его глаза расширяются от паники.

— Все нормально, правда. Кажется, это важная для журнала встреча, не стоит ее пропускать. Поговорим позже.

— Но…

— Все в порядке, — убеждаю я его. — Иди.

Райан выглядит расстроенным, но Космо этого не замечает.

— Вот так, мы потом разберемся. Давай, Райан, не заставляй их ждать.

— Харпер, мы… мы еще поговорим, — обещает Райан, пока его подгоняет Космо.

— Да.

Они идут к зданию, и, повернувшись, я вижу, как Райан оглядывается на меня. Вдруг я вспоминаю кое-что важное.

— Райан! — кричу я, и он тут же останавливается и ждет, пока я бегу к нему. Космо нервно подает знак Ребекке, которая стоит у дверей и демонстративно постукивает по часам. Я протягиваю Райану шопер, который все это время висел у меня на плече.

— Вот, — говорю я. — Чуть не забыла. Это тебе. Удачи на встрече.

— Как мило, подарок! — заявляет Космо, после чего берет Райана под локоть и уводит. — Спасибо, Харпер, свяжемся позже насчет обеда.

Развернувшись, я иду домой.

Он мне не звонит. И не пишет. Целый день. Вообще ничего.

Да я ему в любви призналась! Он думает, я это каждый день делаю?! Конечно нет! Или он считает, что оставить в неведении человека, который только что излил тебе душу, приемлемо? Ну что ж. Вот я и выяснила, что он за человек.

Разумеется, сама я ему не пишу. Я уже все сказала. Понимаю, что, наверное, вывалила слишком большое количество информации для восьми утра, но у него был весь день, чтобы подумать и связаться со мной, а я так ничего и не услышала. Я не жду, что он ответит взаимностью. Мы сильно поругались и, возможно, он еще злится или думает, что у нас был шанс, даже дважды, и если в прошлые разы ничего не вышло, то не выйдет и сейчас. Это нормально.

Но ему все равно нужно принять то, что я сказала.

Я пытаюсь чем-нибудь себя занять, чтобы не проверять телефон каждые несколько секунд, но когда ты запустил очень успешный подкаст и теперь смартфон гудит от уведомлений и писем, это непросто. Я хватаю его после каждого уведомления в надежде увидеть на экране имя Райана, и знаете что? Это вечно не он.

Никакая работа не может отвлечь меня от мыслей о сегодняшнем утре и бабочках, порхающих в животе. Но ведь отсутствие сообщений не есть хорошо, правда? Он бы уже связался со мной, если бы наши чувства были взаимны. А вместо этого он сейчас, наверное, пишет в своих заметках эссе на тему, как меня помягче отвергнуть.

Внезапно мне в голову приходит мысль, что в офисе есть шпион в лице Мими и я могла бы спросить у нее, что делает Райан, чтобы во всем разобраться, но мне стыдно рассказывать ей о том, что я наговорила утром. Если он не свяжется со мной до конца дня, я позвоню ей и все объясню, чтобы она могла дать мне совет.

Пока же я в этом одна.

Засунув телефон под подушку, чтобы не смотреть на него весь вечер, я прихожу к неутешительному выводу, что можно было бы убраться. Идея радикальная, но тогда я смогу включить музыку и заглушить свои мысли, а еще уборка займет много времени, что мне как раз и нужно.

Приступив к утомительной разгрузке и последующей загрузке посудомоечной машины под мотивирующий плейлист величайших хитов группы «Квин» с Ютуба, проигрывающийся на телике, я начинаю понимать, почему люди рекомендуют убирать за собой сразу. Мне предстоит переделать целую гору работы. Подпевая песне «Radio Ga Ga» и оттирая раковину, я хвалю себя за то, что сегодня я ответственная взрослая женщина, которая занимается уборкой, а не ищет, с кем бы пойти выпить.

Я резко останавливаюсь, осознав, что гораздо лучше было бы и правда поискать, с кем выпить, а я — полная идиотка.

Раздается звонок в дверь. Наверняка доставка книг, которые я заказывала на неделе.

Но нет. Это Райан.

— Привет, — говорит он, и его взгляд сразу же падает на бутылку чистящего средства и тряпку в моих руках. — Ты что, убираешься?

— Да, — резко отвечаю я в свою защиту. — Что ты здесь делаешь?

— Хотел закончить наш утренний разговор. Можно войти?

— Ты как-то не торопился. Сказал, что мы поговорим, а потом весь день не писал.

— Прости, но я думал, будет лучше, если мы все обсудим лично.

— Откуда ты знал, что я окажусь дома?

— Решил рискнуть.

— Мог бы и написать, чтобы я знала, что ты придешь, — отмечаю я возмущенно.

— Я писал! — протестует он.

— Нет, не писал! — говорю я, поражаясь такой наглости.

Райан закатывает глаза.

— Проверь телефон.

— Я проверяла.

Он вздыхает.

— Можно мне, пожалуйста, войти? Очень хотелось бы поговорить с тобой в квартире, а не в подъезде.

— Ладно. — Я делаю шаг назад.

Он медленно входит, с тем же шопером, который я подарила ему утром, на плече и восхищается отсутствием привычного беспорядка на столе, чистыми столами и блестящей раковиной. «Квин» продолжает играть на полной громкости, плейлист переключается на «Crazy Little Thing Called Love». Обнаружив пульт, хоть и не с первого раза, я немного убавляю громкость.

— Ты мне правда писал? — спрашиваю я.

— Да.

Оставив его на кухне, я иду в спальню и достаю из-под подушки телефон. Просматривая сообщения, я вижу целый поток от Райана. Он наверняка отправил их сразу после того, как я спрятала телефон. Как всегда.

В первом сообщении он спрашивает, может ли прийти ко мне после работы, а вот за ним следует почти что эссе. Я читаю его, не спеша возвращаться на кухню:

Харпер, я должен извиниться перед тобой за то, как вел себя в дни, предшествующие твоему увольнению. Мне очень жаль. Мне важно, чтобы ты знала: я всего лишь хотел защитить нас, и мне была ненавистна мысль, что это причинит тебе боль. В этот раз я хотел сделать все иначе… Я не мог вести себя нормально с нависшим надо мной знанием. Я поступил так в прошлый раз и потерял тебя. Мне казалось, что будет лучше, если я буду держаться на расстоянии, пока тебе обо всем не сообщат и мы не поговорим, но сейчас я понимаю, что своим избеганием только сильнее задел тебя… и в итоге это повлияло и на нас. Мне бы хотелось вернуться в прошлое и повести себя по-другому, но это невозможно, поэтому, пожалуйста, знай: я искренне прошу прощения и сделаю все, что в моих силах, чтобы загладить вину, если ты мне позволишь.

А после того, что ты сказала мне утром, я очень надеюсь, что ты позволишь.

Я уже еду к тебе Ххх

Я несколько раз перечитываю его сообщения, вчитываюсь в них, а затем, взяв себя в руки, возвращаюсь на кухню. Он ждет меня там.

— Квартира выглядит отлично, — комментирует он.

— Ты написал час назад, — говорю я и кладу телефон на стол. — А это значит, что ты все равно заставил меня ждать весь день.

— Прости, Харпер, у меня была куча встреч, и я пытался придумать, что написать, потому что знал, что должен нормально извиниться. Я настрочил сообщение в Вотсапе, а потом понял, что лучше будет увидеться с тобой. Но я должен был осознать и связаться с тобой раньше. Просто… в офисе сейчас напряжно, потому что троих человек нет. Не знаю, как мы будем справляться.

Я складываю руки на груди.

— Не уверена, что я вам особо сочувствую.

— Еще бы, — кивает он. — Так вот, насчет утра.

Он кладет на стол сумку и достает мой подарок. Это статья о Максе Шёберге, которую мы написали вместе, в рамке. У меня не было времени оформить все красиво, потому что я делала это впопыхах вчера ночью, после ужина с Мими. Мне пришлось перебрать все фотографии в квартире, чтобы найти подходящую для статьи рамку. Я взяла черную — в ней до этого висел очень симпатичный принт, который я купила на субботней ярмарке в Херн-Хилл, — и вставила туда статью.

— Спасибо, — говорит Райан, разглядывая рамку в вытянутой руке. — Наше второе соавторство. Повешу рядом с первым. Хотел бы я сказать, что нас ожидает много совместной работы, но, так как ты теперь ведущая известного подкаста, я в этом не уверен.

Я скромно опускаю взгляд.

— У меня вышел всего один выпуск.

— И он уже на вершинах чартов. Меньшего я и не ожидал, — говорит Райан, кладя рамку на стол. — Жаль, что Космо нам помешал и мне пришлось идти на ту встречу. Я уже подумывал уволиться, лишь бы только пойти за тобой.

Я вскидываю брови.

— Это были бы чересчур крайние меры.

— Некоторые ситуации требуют крайних мер, — твердо заявляет Райан.

— Я бы такое не одобрила, — говорю я, не в силах сдержать улыбку. — Раз уж ты все равно собирался уволиться, мог бы как минимум добровольно согласиться на сокращение, чтобы я осталась при своей должности.

На его губах играет улыбка.

— И если бы это произошло, ты бы еще дольше работала под давлением Космо, а ты и так настрадалась. Смотри, чего ты добилась сама по себе.

Я пожимаю плечами.

— Может, это было и к лучшему.

— Может? — усмехается Райан. Выражение его лица смягчается, теперь он улыбается. — Ты на пороге чего-то грандиозного, Харпер. Это точно.

— Надеюсь. Еще увидим.

Райан смотрит на меня, не отрываясь.

— Ты правда имела в виду то, что сказала утром?

— Что работать с таким человеком, как ты, для меня кошмар? Да.

— Я это и так знал. — Он закатывает глаза. — И, кстати, к сведению, ты коллега еще хуже. Ты хоть представляешь, как раздражает работа с редактором, который не ведет график с датами публикаций материалов?

Я постукиваю себя по голове.

— Мне не нужен график. У меня все здесь.

— Неправда, — говорит он как само собой разумеющееся. — Ты понятия не имела, когда выйдут твои статьи. И это я еще молчу про переписки, которые я попросил тебя переслать перед уходом.

— Я же уже говорила, что их, наверное, сжевала почта. Произошел какой-то технический сбой, — невинно заявляю я.

Райан бросает на меня многозначительный взгляд.

— Ты не смогла найти их, потому что никогда не распределяешь письма по папкам и твои входящие завалены тысячами непрочитанных сообщений.

— Моя почта организована так, как мне нравится, Райан. Я знаю, с кем переписываюсь и где должна быть.

— И ты же забыла про ужин с родителями, правда? В тот вечер у тебя была церемония награждения, про которую ты тоже, очевидно, забыла.

— Может быть. — Я смотрю на него с подозрением. — Как ты понял?

— Потому что, — начинает он с улыбкой, — я тебя знаю.

Я сглатываю, тая под его влюбленным взглядом.

— Видимо, так и есть.

— Да. И я люблю в тебе всё.

— Правда? — шепчу я, едва осмеливаясь дышать.

— Да, — говорит Райан уже мягче и медленно придвигается ко мне. — Всё. Даже то, что приводит меня в ужас. Твою беспорядочность, твои кошмарные навыки организации и непунктуальность, упрямство и неумение отступить, когда мы спорим.

— Ты же меня знаешь. Я люблю, чтобы последнее слово оставалось за мной, — говорю я, когда он замирает прямо передо мной.

Райан делает паузу, ожидая, пока я подниму голову, и наши взгляды встречаются.

— Харпер, я люблю тебя. И ни за что тебя больше не потеряю.

Обхватив мое лицо мягкими и теплыми ладонями, он наклоняется и целует меня.

Я целую его в ответ, притягивая ближе, и не могу перестать улыбаться. Потому что наконец мы хоть в чем-то согласны.