Пятнадцать поцелуев

Глава 11

Мой пыл остудили почти мгновенно. Едва открыв ключом дверь в квартиру, я опять оказалась в бушующем море: крики, слёзы, угрозы — в последнее время родители стали ругаться всё чаще. После следовала «холодная война» — они могли не общаться почти неделю, обращаясь друг к другу сухим резким тоном лишь по каким-то житейским вопросам, которые необходимо было решать. Потом всё по-новой... Мы даже «в свет» выходить всей семьёй перестали.

В этот раз я попала под занавес пьесы. Навстречу мне из гостиной выскочил отец и поспешил к двери, на ходу хватая с вешалки своё пальто.

— Пап...

— Привет, — бросил мне он и умчался.

Я прошла вглубь квартиры. В гостиной, беспомощно опустив лицо в ладони, плакала мама.

Я подсела к ней и погладила по плечу. Молча. Чем я могла помочь? Какой совет дать, если у самой никакого опыта в таких отношениях не было?

Мама быстро пришла в себя. Смахнула слёзы, выпрямила спину:

— Всё нормально, Вера. Пройдёт.

— Что на этот раз? — спросила я обречённо.

— Всё то же. Его похождения.

— А почему ты с ним не разведёшься? — задала я резонный, на мой взгляд, вопрос.

Но мама лишь засмеялась в ответ и посмотрела на меня так, словно я ничего в этой жизни не понимаю.

— Ты как наивная чукотская девочка, — она даже погладила меня по волосам, но вышло как-то неловко. — И что дальше? Этим я вряд ли ему насолю, любовнице и вовсе окажу бесценную помощь, а мы с тобой останемся у разбитого корыта. Где будем жить? Что станем кушать? Куда поедем отдыхать и, главное, на какие средства? Кто будет платить за мой фитнес-абонемент и твою учебу? Да и курицы эти станут судачить, они же только и ждут, чтоб кто-то им повод для сплетен подбросил. Не дождутся!

С этими словами она резко встала и пошла к себе в комнату. Уже оттуда спросила:

— А ты где была так долго? У Алёны?

— Угу, — ответила я машинально и отправилась за ней. — Мам, а ты когда с папой познакомилась, ты сразу в него влюбилась?

— Влюбилась? — обернулась она, оторвав взгляд от темно-бордовой блузки, которую, видимо, собиралась надевать. — Я в него, Вера, и не влюблялась.

— А как же... Как вы вообще познакомились?

Я никогда не спрашивала об этом. В нашей семье не велись задушевные разговоры, и в те редкие случаи, когда мама пыталась выспросить что-то про мои отношения и мальчиков, которые есть в окружении, я терялась и замыкалась в себе, потом что не знала, как ведут себя в подобных случаях мамы и дочки. Что обсуждать нормально, а что за гранью? Но сейчас, когда в моей жизни появился Саша, мне хотелось узнать, как бывает у других. Ведь родители тоже, наверно, когда-то любили друг друга.

— Валера учился вместе со мной. Красотой не блистал, но был очень умным. Мы с подружкой у него часто списывали, и она говорила, что он славный малый, даже была в него влюблена. Только он на неё внимания не обращал, ему больше нравилась я. Но у меня был ещё один ухажёр, я даже с родителями его познакомила. Но ухажёр был да сплыл. Другую нашёл. А я ему назло решила, что через год уже буду замужем. Выбирать особенно не приходилось, рядом был только Валера. Помню, подружка моя всё плакала и умоляла не портить ему жизнь, мол, он достоин любви, а ты его не любишь. «Ты что ли любишь?» — спросила тогда. «Люблю», — говорит. И покраснела как рак. Ну, любишь-не любишь, только дело было уже решёное. Я Валеру привела к родителям, отец сразу сказал: «Перспективный», — и я поняла, что выбор сделан правильный. Через полгода после расставания с тем дуралеем мы с Валерой и расписались.

— И что тот — не объявлялся?

— Нет. Он из Москвы очень быстро уехал куда-то в Америку, и больше я о нём ничего не слышала.

— Значит, зря мстила? — грустно подвела итог я.

— Ну почему зря? Смотри, как всё удачно сложилось: бизнес, статус, дом, ты...

Мне стало обидно, что в этом списке я оказалась на самом последнем месте, однако свои эмоции пришлось проглотить, чтобы задать ещё один вопрос.

— А как же вы жили... без любви?

— Девочка моя, — мама подошла и опять погладила меня по голове — так, как гладят бестолковых щенков, понимая, что ждать от них большего не приходится. — Мне всегда было с ним очень комфортно. Он отлично вписался в мою жизнь.

Она так и сказала — «вписался». Ей ведь было тогда чуть больше, чем мне, а она уже рассуждала настолько расчётливо: о браке не по любви, а «с перспективой и комфортом». Может быть, потому, что любовь её обожгла? С тем, который уехал в Америку...

Оставив маму, чтобы она могла переодеться, я вернулась в гостиную и достала из шкафа фотоальбом. Из было два. Один — совсем из раннего моего детства и несколько фоток со свадьбы родителей. Другой — мои школьные годы. Мне нужен был первый.

Я смотрела на маму, которая чем-то была похожа на меня сегодняшнюю. Точнее, это я на неё была похожа: разрезом глаз, формой губ, крыльями носа... А вот выражение лиц у нас, кажется, разное. У меня оно более наивное, у мамы строже. В молодости она была очень красивой. Потом, когда я появилась на свет, отстригла волосы и сразу стала выглядеть взрослее и солиднее, но потеряла какую-то лёгкость.

Пролистнув страницы альбома, захлопнула его и положила на место. Вспомнила ещё кое-что.

— Мам...

Она уже показалась в прихожей. Переоделась и освежила макияж.

— У тебя телефон Глеба есть?

У неё удивлённо полезли вверх брови, и почти тут же появилась улыбка.

— Соскучилась? — пропела она. — Я уж думала, вы давно обменялись контактами.

— Ну, он у меня в друзьях в соцсетях, но я позвонить хотела...

— У меня нет, я Олесе сейчас напишу, тебе скину, окей? Так, я по делам, вернусь часа через три. Там в холодильнике Лида что-то оставила, посмотри.

— Я не голодна.

— Ну и хорошо. Всё, целую, пока.

— Пока, — выдохнула я и поплелась в свою комнату.

Включила любимый плейлист и легла на спину на кровать, погрузившись в мысли о том, какая странная штука жизнь. Если бы мы с Сашей расстались, вышла бы я замуж за Глеба? Назло тому, кто меня оставил? Нет. Точно нет. Слишком брезглива, чтобы целовать того, кто не нравится. Не говоря уж о других, куда более интимных вещах. Да и вообще, делить жизнь на двоих с чужим — как так можно?

Телефон звякнул — мама прислала мне номер Глеба. Не раздумывая, я набрала его. Всего пара гудков — и мне ответили.

— Да-а, — немного певуче, что явно говорит о хорошем настроении абонента.

У Глеба приятный голос. И внешность яркая. Неудивительно, что девчонки влюбляются пачками. Только я хорошо его знаю, возможно, поэтому не попадаюсь в ловушку. И слава Богу! Иначе всё точно закончилось бы как у родителей.

— Глеб, привет, это Вера. Вера Чернецкая, — уточнила на всякий случай.

— О, Вер, привет!

— Слушай, надо поговорить...

— Сейчас? Я готов. У тебя или у меня? — он явно настроен был очень игриво, но мой разговор собьёт с него пыл.

— Где-нибудь на нейтральной территории.

— Давай я подъеду, а там решим. Ты дома?

— Да.

— Наберу, когда буду на месте.

В запасе у меня было около часа, и в это время я продумывала, как выстроить нашу беседу. Однако когда он позвонил, всё равно оказалась растерянной и неготовой. Решила действовать по наитию.

Спустилась вниз, села в машину.

— Ну что, чего хочет моя королева? — и он жестом фокусника достал с заднего сиденья авто букет белых роз, протянув их мне.

— Это лишнее, — заявила я тут же, хотя и была ошарашена.

— Почему?

— Мы с тобой договаривались: никаких романтических отношений.

— А я подумал, что ты передумала.

— Не передумала. И не передумаю. Я о другом хотела поговорить.

— Ладно, — он грубо бросил цветы обратно и всем своим видом показал, что готов слушать.

Мысленно сделав глубокий вдох, я задала свой вопрос:

— Что у вас с Алёной?

— А что у нас с ней? — он прикинулся дураком, но по его лицу, вмиг ставшему суровее, я поняла, что тема ему неприятна.

— Она беременна, ты знаешь? — я не стала раскрывать всех карт сразу, чтобы понять, насколько хорошо он владеет информацией.

Глеб откинулся на спинку сиденья и на секунду закрыл глаза, словно стараясь отогнать злость.

— Вер, я бы сказал, что мы разберёмся сами, но лишь потому, что это твоя подруга, и я хорошо к тебе отношусь, скажу: чей это ребенок — еще неизвестно...

— Ты в своем уме?

— А ты всерьез думаешь, что твоя подруга святоша? После первого же свидания позволила уложить себя в постель и, поверь, я был у нее не первым. А утром приперся её мужик и чуть меня не отметелил. Ну и чей это, скажи мне теперь, ребенок? Конечно, проще сделать дурака из меня, чтобы деньги тянуть до конца жизни, только я готов и на ДНК, и на суд, потому что на сто процентов уверен, что к её беременности никакого отношения я не имею.

— В ДНК и суде уже нет необходимости, — выдохнула я, не глядя на него. Зато он на меня смотрел — это я видела. — У неё случился выкидыш. И ещё она, кажется, стала что-то употреблять... ну, я имею в виду...

— Наркотики? — помог парень. — Идиотка. Я надеюсь, тут-то хоть ты ни в чём меня не подозреваешь?

— Нет, конечно. Просто пытаюсь понять... Может, ей что-то в том клубе подсыпали.

— Вряд ли. Мы почти всё время были вместе. И вообще, знаешь, мне кажется, ты не с той стороны копаешь. Этот парень её ненормальный какой-то...

— И что делать? Там соседи жалуются, говорят, полицию уже вызывали... И сама она в жутком виде. Я её никогда такой не видела. Деньги уже несколько раз занимала.

— Что делать? — переспросил Глеб, и у него появился тот же снисходительный взгляд, что и у моей мамы. — Забей и живи своей жизнью. Она сама разберётся.

— Да она уже разобралась, — пробормотала я в ответ. — Ладно, спасибо. И прости, что я тебя дернула.

— Может, цветы заберешь? — бросил он мне вдогонку.

Я лишь отрицательно помотала головой и махнула рукой на прощание. Стало ли мне легче? С одной стороны, да — я смогу нормально общаться с Глебом и не обвинять его мысленно в том, что случилось с Алёной. Но с другой... Нужно как-то помочь подруге, но как?

Не заходя в дом, я набрала её номер. Безуспешно. Длинные гудки и никакого ответа. Развернулась, поехала к ней. Сперва хотела на метро, но побоялась идти к ней одна. Набрала номер водителя.

— Иван, а Вы где сейчас?

— Я Валерия Александровича сейчас везу в офис.

— Сможете после приехать?

— Да, буду. Примерно через тридцать минут.

— Хорошо. Подожду. Спасибо.

Ждать я осталась в сквере у дома. Села на лавку, пересматривала наши с Сашей фотографии и пыталась подпитаться энергетикой тех эмоций, что чувствовала рядом с ним. Хорошо, что мы помирились. Хорошо, что он есть в моей жизни. Ещё бы наладилась жизнь у Алёны...