Пятнадцать поцелуев

Глава 20

Однажды мы с Сашей были в кино: смотрели романтическую комедию. Это был мой выбор, и он пытался выторговать уж если не фантастику, то хотя бы драму — не вышло. Я была непреклонна, и он, как истинный джентльмен, в итоге уступил.

Кино, надо сказать, было не самой высокой пробы: примитивный сюжет, пошловатые шутки, не всегда адекватные поступки героев и раздражающая актриса в главной роли, но я не призналась, что мне не понравилось. Когда мы вышли из зала, и парень с легкой иронией спросил: «Ну как, понравилось?» — ответила обтекаемо:

— Вполне развлекательное и атмосферное кино.

Да, атмосфера приближающегося Нового года там и впрямь была передана отлично, аж захотелось скупить поскорее всё, что годится потом в подарки, нарядить ёлку и налопаться мандаринов.

И вот в этом фильме была одна сцена, где героиня приходит на свидание, а её возлюбленный усыпал дорогу лепестками алых роз — красиво. На что Саша, конечно, скривился, и мы после просмотра даже немного поспорили на тему, можно ли это считать безвкусным и банальным или всё-таки это романтика и одно из проявлений любви и внимания. Каждый в итоге так и остался при своём мнении, а я поняла с затаённой грустью, что подобного мне не видать.

И вот, пообещав сюрприз в мой день рождения, когда я уже и ждать перестала, подошёл после смены и сказал:

— У тебя завтра вечером есть планы?

— Нет, я надеялась, что у тебя есть план за нас двоих, — ответила кокетливо, не пряча улыбку.

— Какая потрясающая интуиция, — хмыкнул он. — Тогда завтра часиков в семь тебя наберу.

Это было немного туманное обещание, но расспрашивать я не стала, хотя мой растерянный взгляд от него, конечно же, не укрылся.

Саша в очередной раз оказался пунктуален, и уже без двух минут семь (а я и за час до того уже была как на иголках) на экране мобильного высветилось его имя.

— Сможешь подъехать в одно место?

— Смогу, — ответила, не спрашивая, какое, но всё-таки недоумевая, почему мы не встречаемся, как обычно, где-нибудь у метро.

Он назвал адрес — место было в том же районе, где живёт Сашин дедушка, — и я, натягивая свитер и тёмные брюки, параллельно заказала такси через приложение.

Уже в коридоре столкнулась с мамой.

— Куда ты? — спросила она своим повелительным тоном.

— Ухожу, — ответила коротко, наматывая на шею шарф.

Мама прислонилось спиной к дверному косяку и продолжала наблюдать за мной, и когда я на секунду пересеклась с ней взглядом, увидела… снисхождение. Все её мысли вдруг стали мне так ясны, словно она их озвучила вслух: «Ничего, ничего, пусть пока поиграет, порадуется. Скоро это ей надоест, мальчик наскучит, всей этой дешевой романтикой она пресытится и всё равно всё будет по-моему».

— Я не знаю, говорил ли тебе отец, — разжала губы она. — Но на новогодние праздники мы едем в Данию.

Я не стала ничего говорить. Просто ушла, закрыв за собой дверь и пешком сбегая по лестнице. Внутри было гадко. Разве такое ощущение должно быть в душе после встречи с мамой? И как получилось, что в нашей семье каждый сам по себе? И ведь много, наверное, таких семей. Среди моего окружения предостаточно, да и у Саши так было долгое время…

Добираясь до места встречи по сверкающей огнями и новогодними гирляндами Москве, я смогла выдохнуть. Я люблю этот город и потому часто гуляю пешком. Раньше — вставив наушники в уши, теперь — вместе с Сашей, болтая.

Выбравшись из такси, огляделась. Никого вокруг нет, даже редких прохожих. Стало не по себе. Какой-то двор… А где Саша? И такси уже отпустила.

К счастью, Саша ответил на мой звонок после первого же гудка и, не дожидаясь вопроса, спросил меня сам:

— Ты приехала?

— Да. А…

— Подожди минутку, — и сбросил вызов.

А потом, секунд через тридцать, я увидела его силуэт, спешащий навстречу, и сразу узнала. Он коротко обнял меня и, взяв за руку, повёл за собой.

— И куда мы? — сгорая от нетерпения, полюбопытствовала я.

— Ну подожди немного, узнаешь.

— Да я уже больше недели жду, с тех пор, как ты мне пообещал сюрприз. Ведь это он?

Саша рассмеялся и подтвердил:

— Он. Надеюсь, не зря ждала.

Мы повернули под арку в соседний двор, а там… светящаяся дорожка, где в стеклянных банках под колпаками мерцали свечи. И всё это — в снегу. Так красиво!

Я невольно прижала ладонь к губам.

— Саш, а ты уверен, что это в твоем стиле?

— Я могу проявлять себя в разных стилях. И если у меня на лице ничего не написано, это не значит, что я ничего не чувствую.

Он притянул меня в свои объятия и, если бы не шапка, точно поцеловал бы в макушку, как делал всегда.

— Я хотел из лепестков роз — тебе же понравилось, но потом подумал, что их будет почти не видно, плюс красное на снегу… как-то чудовищно, а не романтично.

Мы оба засмеялись, а после он предложил:

— Не хочешь пройти?

Мы прошли по дорожке и оказались у детских качелей. Посидели немного, перекусив двумя шоколадными батончиками, которые прихватил Саша, а ещё (ну настоящий продуман!) рядом с качелями в специальной подставке оказались два стаканчика горячего кофе.

Я бы, пожалуй, всю ночь сидела вот так рядом с ним на качелях, едва вмещаясь, любуясь золотыми огоньками в снегу, но вскоре мы начали примерзать и нехотя всё же покинули эту «пристань». Потушили и собрали в пакет остатки романтики и отправились к метро.

— Для меня никто никогда так не старался, — призналась я, ощущая необыкновенное тепло внутри.

— А у меня никогда не было желания ни для кого так стараться раньше, — с хитринкой в глазах парировал парень и невесомо коснулся моих губ своими.

Дорога до метро оказалась уж слишком короткой.

— Кстати, чуть не забыл. Завтра у деда день рождения, он тебя тоже звал.

— Ого! Я приду. А что подарить?

— Подари пастилу. Он её очень любит.

— Хорошо, а ещё?

— Этого достаточно. А то он будет переживать. Не любит, когда на него много тратят.

— Ладно, я подумаю, — не сдалась я. А потом с грустным вздохом призналась: — А меня на Новый год увозят за границу. Мама сегодня сказала, что «мы едем в Данию», — передразнила с преувеличенным восторгом.

В любой другой год я бы, пожалуй, обрадовалась, потому что мы и впрямь соблюдали традицию — каждый Новый год уже в восьмой раз отправлялись в новую страну. Но теперь было грустно…

— На целых пятнадцать дней, — добавила с грустью.

— Обещаю, когда ты приедешь, я тебя поцелую за каждый из этих дней. А потом у нас впереди будет целый год, — постарался подбодрить меня Саша, хотя я видела, что и ему эта новость не очень по вкусу.

— А лучше — чтобы целая жизнь.

— Если хочешь, то целая жизнь, — согласно кивнул он, улыбаясь едва заметно, и тут же наклоняясь ко мне, чтобы вновь поцеловать и сделать моё настроение гораздо ярче — ему это всегда удавалось.