Секрет дьявола

ГЛАВА 24

ДЖОЭЛЛЬ

Я никогда не знала, что мужчина может быть нежным, только если он не был заинтересован в этом, когда покупал меня на час, иногда на два, в зависимости от того, насколько велик его кошелек и выносливость. Но Энцо, он самый нежный и любящий.

Прошло несколько недель с тех пор, как он убил тех людей, и с тех пор он стал относиться ко мне с еще большей заботой. Как будто он пытается исправить все ошибки в моей жизни. Как будто он может их как-то стереть. И хотя он не может, хотя никто не может вернуть мне те годы, это облегчение — знать, что я наконец в безопасности, что у меня наконец есть кто-то, кто хочет защитить меня.

Но наше совместное времяпрепровождение в последние недели не было приятным. Энцо и его братья до сих пор не могут найти Робби, хотя они только и делают, что пытаются.

С каждым днем боль в груди становится все сильнее, я боюсь, что никогда не получу своего мальчика живым, что они скажут мне, что нашли его останки. Я просыпаюсь посреди ночи от кошмаров, и руки Энцо убаюкивают меня.

Он держит меня в курсе всего, хочет, чтобы я знала, что у него нет секретов между нами.

Когда я узнала, что Киара была похищена всего через два дня после того, как Энцо убил Грэхема и Джея, я не могла поверить, что ее собственный отец мог так жестоко поступить с собственным ребенком. Но, опять же, зная, что я знаю о нем и его семье, я не удивлена. Тем не менее, они вернули ее, вырвав из его рук. И знание того, что Фаро мертв, дает мне чувство покоя.

Похитили не только Киару, но вскоре и ее кузину, Ракель. Конечно, в этом был замешан ее отец, Сальваторе. Он мертв, как и его брат, вместе с Карлито, тем садистом, за которого она должна была выйти замуж.

Я слышала о Ракель, когда Карлито говорил о ней в клубе. Я не знала, что она была кузиной Киары, пока Энцо не рассказал мне.

Сейчас она с Данте, но никто из нас никогда не будет по-настоящему свободен, пока все мужчины Бьянки не умрут. Я не могу дождаться, когда этот день наступит.

За последнюю неделю я коротко встретилась с обоими братьями Энцо, а также с Ракель, и наконец-то смогла убедиться, что Киара в безопасности.

Учитывая все, что происходит в ее семье, она очень беспокоится о своей другой кузине, Аиде. Ни Ракель, ни Киара не росли с ней близко, благодаря ее отцу, Агнело. Но они любят ее и хотят, чтобы она была в безопасности. У них даже нет номера мобильного телефона, чтобы проверить, как она там. Насколько им известно, у Аиды нет телефона. Когда они пытались позвонить домой, никто не отвечал. Но и обычно никто не отвечает, сказала мне Киара.

Она опасается, что отец Аиды что-то с ней сделал. Если я что-то знаю об Агнело, я знаю, на что он способен. Если бы я была его дочерью, я бы убежала к черту при первой же возможности.

Киара хочет отправиться туда и найти Аиду сама, но Дом не хочет подвергать ее опасности, и кто знает, во что она может ввязаться. Не могу сказать, что я его виню.

Я стою под струями теплой воды, запустив руки в волосы, смывая шампунь, не в силах дождаться окончания процесса, чтобы свернуться калачиком рядом с Энцо на ночь.

Дверь в ванную скрипит, прохладный воздух обдувает мое тело, и я чувствую укол. Я вижу его, его широкие, мускулистые бедра направляются ко мне, видимые даже сквозь пар, скрывающий мой полный обзор через стеклянную дверь.

Он подходит ко мне, теперь уже ближе, его рука лежит на двери, когда он открывает ее. Я игриво прищуриваюсь, когда он входит рядом со мной, на его лице появляется ухмылка, когда он поворачивает ручку двойного душа рядом с моим, и вода оживает.

— Разве ты уже не принимал душ час назад? — спрашиваю я, беря мочалку и натирая ее гелем для тела.

— Разве? — Уголок его грешного рта кривится в хитрой ухмылке, когда он стоит под водой, глаза закрыты, его рельефный пресс напрягается, когда он проводит руками по волосам. Вены на напряженных мышцах его бицепсов вздуваются, словно пытаясь прорвать кожу.

Мое тело расплавляется, когда мой взгляд падает на его член, толстый и чертовски твердый. Мои руки чешутся от желания прикоснуться к нему, почувствовать его внутри себя. Он не стеснялся показывать, как сильно он хочет меня.

А он хочет меня все время. Быстро или медленно, он хорошо знает мое тело, доставляя каждую унцию удовольствия, которого мне так не хватало.

Он выпрямляется, его взгляд из-под бровей затягивает меня в свою манящую ловушку, эти морские зеленые глаза прокладывают дорожку по моему телу, от губ до вершины бедер.

Он берет кусок мыла и, не отрываясь, проводит им по своей груди, ниже, к груде твердых мышц на животе, к утолщению его члена, который становится все тверже, чем больше я смотрю на него.

Мои соски напрягаются, когда он кладет мыло обратно, его рука опускается к его члену, когда он гладит себя. В моем нутре нарастает постоянная боль, моя киска сжимается, требуя, чтобы он убрал эту боль. Мои руки опускаются на груди, сжимая их, когда он стонет, поглаживая себя сильнее, а впадины под его скулами становятся все глубже.

Он не может отвести взгляд. То, как он поглощает меня, придает мне смелости попробовать то, чего я не делала с тех пор, как мой мир перевернулся с ног на голову. Я провожу ладонью по гладкому телу, по животу, пока не нахожу то место, которым пользовались, которым злоупотребляли, но теперь я могу претендовать на него. Оно мое. Этот момент, это чувство — оно мое. Но и его тоже. Я хочу, чтобы это было так. Это мой выбор, и никто больше не может делать его за меня.

Я прижимаюсь спиной к стене, просовывая палец внутрь.

— Да, детка, — стонет он. — Дай мне посмотреть, как эти пальцы растягивают твою киску.

Я выдыхаю его имя, добавляя второй палец, его грязные разговоры, как бензин по моему телу, зажигают меня.

— Хорошая девочка. Поласкай пальцами свою красивую киску, прежде чем я ее трахну. Дай мне услышать, как ты кончаешь.

— Да, — кричу я, толкаясь быстрее, мои мышцы спазмируют, моя киска насквозь мокрая, я сильно нуждаюсь в нем. Мои выдохи превращаются в торопливые вдохи, когда я смотрю, как он наблюдает за мной, и ничто еще не было таким эротичным.

— Вот так, детка. Покажи мне, как тебе это нравится. — Он крепко сжимает кулаки, вода капает на его тяжелый, твердый член, он пульсирует, когда каждый мускул напрягается.

Мои бедра дрожат, сжимаясь вокруг моей руки по мере нарастания оргазма, я не могу отвести взгляд от его руки, которая неторопливо опускается вниз по его длине, а затем снова поднимается вверх.

— Не могу дождаться, когда почувствую твой вкус на своем языке, почувствую, как ты кончаешь от моего толстого члена. — Он стонет, когда я проникаю глубже и быстрее, мое тело дрожит, когда я почти достигаю конца. — Ты хочешь этого, не так ли, малышка? Тебе нравится, когда киска раздвигается моим языком, пока ты сидишь на моем лице.

— О Боже, да, пожалуйста, — кричу я, не в силах больше сдерживаться.

— Кончи для меня, детка. И тогда ты будешь моей.

Мои губы раздвигаются, мои стоны больше похожи на умоляющие крики, и когда я провожу большим пальцем по своему клитору, моя разрядка закручивается, практически сбивая меня на землю.

Он наваливается на меня, прежде чем я успеваю прийти в себя, прижимает меня сильнее к стене, его рот захватывает мой, его язык пробивает себе путь внутрь, зубы кусают мою нижнюю губу. Он демонически властвует над моим телом, как будто знает его лучше, чем я. Может быть, так оно и есть.

Его пальцы скользят между моих ног, и я сопротивляюсь его прикосновениям, все еще чувствительная от только что пережитого оргазма. Не успеваю я опомниться, как снова поднимаюсь выше, его пальцы раздвигают меня, погружаясь внутрь.

— Да, вот так, — стонет он, его губы целуют мою шею, спускаются к груди, захватывают сосок между зубами, а затем опускаются ниже.

Он опускается на пол и смотрит на меня сверху, поднимая одну из моих ног и перекидывая ее через плечо.

— Пришло время мужчине поклоняться тебе для разнообразия. — Это последнее, что он говорит, прежде чем его рот накрывает мою киску.

Я выкрикиваю его имя, моя рука вплетается в его роскошные волосы, когда я сильно тяну, кончик его языка танцует над моим клитором, темп быстрый и одновременно медленный. Он подводит меня к краю, но не дает упасть. Я цепляюсь за оргазм, который он отрицает, желая его так сильно, что готова умолять его о члене.

— Я точно знаю, что нужно этой киске. — Вибрация от его теплого и соблазнительного голоса на моем самом интимном месте заставляет меня беззвучно задыхаться и крепче сжимать рукой его волосы.

Его язык проникает внутрь меня, а два пальца проводят вверх и вниз по обеим сторонам моего клитора. Я задыхаюсь от сильных ощущений, мое ядро дрожит, когда я ударяюсь затылком о кафель, вода стекает по нашим телам.

Я почти у цели, падаю все быстрее. Когда он вводит свой длинный, толстый язык глубже, а пальцы резко проводят по моему клитору, мой оргазм разгорается с новой силой.

— Да, Энцо! О, черт, да!

Его одобрительный рык выжимает из меня каждую унцию удовольствия, прежде чем он забирается обратно, целуя меня с яростью, не уступающей моей собственной.

Наши руки одновременно оказываются везде, практически впиваясь друг в друга, прежде чем он поднимает меня за бедра, и я ударяюсь спиной о стену позади меня, когда он оказывается у моего входа. Теперь, когда я принимаю таблетки, которые он смог достать для меня, нам не нужно беспокоиться о презервативах.

Он крепко держит меня, когда головка его члена медленно входит в меня, но сначала он не двигается, замирает внутри меня, глядя мне в глаза.

— Я люблю тебя, Джоэлль. Слишком, блять, сильно.

И мое сердце, оно вздрагивает от имени, которое он использует, от имени, которое они все использовали для меня, те мужчины, которые причиняли мне боль.

Я уже должна была сказать ему об этом, я в долгу перед ним, но я почему-то сдерживалась. Теперь я не буду. Я хочу, чтобы он знал всю меня. Я люблю его настолько, что могу дать ему кое-что еще. Мое настоящее имя.

— Зови меня Джейд, — дрожащим голосом произношу я, так нервничая, что он возненавидит меня за то, что я не сказала ему раньше.

— Джейд? — Его брови изгибаются в замешательстве, когда он поднимает руку, удерживая меня на месте, а другой рукой обхватывает меня под задницей.

Он прижимает свою большую ладонь к моей шее, его член еще больше погружается в мой вход.

— Да. — Я киваю, проглатывая эмоции, переполняющие меня, слезы болят с каждым ударом моего сердца. Страх и любовь, они борются за пространство, за воздух. Что он подумает о ней? Захочет ли он ее?

Тогда я говорю ему. Я отдаю ее ему. Девушку. Женщину.

— Я Джейд Макинтайр.

С взглядом из-под бровей, его губы мягко приподнимаются.

— Джейд, — шепчет он, целуя уголок моего рта. — Я люблю тебя, Джейд.

Он входит в меня до упора, и слезы катятся по моим щекам, он дает мне то, чего не давал мне ни один мужчина — он дает мне принятие.